– Ах вот так вот, значит, да?! – возмутилась я, вскакивая на ноги. – Это, между прочим, сейчас было очень и очень обидно!
Все еще посмеиваясь, Нурикеш притянул меня к себе, усадил на колени и обнял:
– Кто это у нас тут злится?
– Ах ты засранец! – Я попыталась вырваться из кольца рук, но феникс держал крепко. И вновь засмеялся, чем довел меня до бешенства.
Смеяться он надо мной вздумал! Вы только посмотрите на него! Каков наглец! Вначале влил в меня противнючее зелье, не нашел, чем его запить, а теперь хохочет!
Ну я выберусь, покажу ему, как наги кусаются!
– Ты чего там брыкаешься? – хмыкнул мне на ухо мужчина. – Будешь так на мне ерзать, и я не посмотрю на то, что непонятно, как там, живо ли твое приворотное или нет.
Смысл сказанного дошел до меня только спустя несколько мгновений. И тут уже меня разрывало на части от двух мыслей.
Первая – ну я сейчас ка-а-а-ак выберусь!
И вторая – надо ерзать! Надо ерзать, как никогда до этого!
От последней меня кинуло в жар, затем в холод. И непонятно, чем бы закончилась эта внутренняя борьба, если бы перед нами прямо в центре комнаты не появилась Мириам.
– Надеюсь, я вам не сильно помешала, – хмыкнула моя призрачная родственница. – Разговор уж очень важный имеется.
Нурикеш выпустил меня из объятий с явным сожалением. Надо ли говорить, что и я не особо собиралась в ближайшее время спрыгивать с его колен. Но обстоятельства, они такие – не всегда радужные.
– Что-то случилось? – феникс вновь стал серьезным, меж темных бровей пролегла глубокая морщина, показывая всю его обеспокоенность.
– Пока нет, но скоро случится, – загадочно отозвалась Мириам. – Земляна предрекла большие перемены. В скором времени Надир лишится не только трона, но и всего остального. Грядет переворот, тебе ли не знать, что это значит, пернатый?
Нурикеш промолчал, а я только губу закусила. Переворот? Сейчас? Но почему? Неужели для этого были предпосылки?
– Что еще усмотрела Земляна? – поторопил призрака феникс.
– То, что если мы сейчас не поспешим и не поменяем планы, то божественный артефакт затеряется и найти его ближайшие десять лет будет попросту невозможно.
Я втянула голову в плечи, прекрасно понимая, чем сейчас закончится этот разговор.
Для тех, кто еще не понял – ничем хорошим.
– Что предлагает делать нам богиня?
– Достать вот эту вещь как можно скорее, – Мириам указала на письменный стол, где на листе бумаги магия нарисовала большой ключ с вензелями и узорами. – По предварительным данным, он хранится в сокровищнице Надира. Найдите способ туда проникнуть и забрать его.
– Не проще ли подождать переворота? – вскинул брови Нурикеш. – Когда начнется суматоха, проникнуть туда и забрать его?
– Время поджимает, крылатый, – покачала головой Мириам. – Действовать нужно сейчас. Иначе потом все будет настолько плохо, что вы никак не выкрутитесь своими силами.
Отдав еще несколько наставлений, призрак исчез.
– Прекрасно, – проговорила я, поднимая со стола лист бумаги. – У нас нет ключа, но у нас – рисунок ключа. И что будем делать?
– Что-что, – недовольно пробурчал феникс. – Воровать. Квалификация гильдии воров у нас уже есть, осталось показать полученные навыки на практике.
Я вспомнила синего лосяша, его грустные глаза… И нервно икнула. Воровка Лалидари. Просто прекрасно. Именно то, о чем я мечтала всю свою жизнь. Ага.
И почему мне задания по аромагии так не падают на голову, как задания по “укради у злобного мужика его самую большую реликвию”?
Инейран Дальварис. Где-то в столице
Образ Лалидари не уходил из головы. Не тот, который насылала иллюзия, нет. Настоящий. Вчера он чувствовал запах его змейки. Его Лалиши.
И никакая иллюзия не могла сбить с толку талантливого аромага. Не могла запутать. Он сходил с ума, находясь рядом с Лали. Как мальчишка. Провести лекцию оказалось сложнее, чем думалось. И Инейран даже жалел, что подписался на это. Ведь сам заявился к главе Адамантовой академии, вывалил на стол все то грязное белье, что собрал на него за эти годы, и потребовал дать ему провести курс лекций у конкретных учеников…
Чем дальше, тем больше его чувства напоминали одержимость. О, Инейран отлично разбирался в одержимости, так как мог ее сотворить из подручных материалов. Для других. Никогда не испытывал этого на себе.
Он даже проверил свою кровь на подозрительные вещества, так как не мог уложить в голове простую истину – чувства настоящие. После стольких ошибок осознать это было больно и неприятно.
А теперь он желал только ее.
Сейчас.
Немедленно.
Только свою Лалишу. И никого больше.
Сдержаться после их последней встречи было попросту невозможно. Эта мысль сводила аромага с ума. Сейчас для него уже не так важно было установить персону того мужчины, который ворвался в аудиторию и помешал.
Хотя нет! Важно.
Аромагу уж очень хотелось получить компромат на этого наглеца. Уничтожить его. Не марая при этом рук. Стереть в порошок. Отомстить за все.
За появление, нападение, унижение. Но больше всего за то, что он посмел прикоснуться к его змейке.
Но при всем этом Лали, которая мешала любой его мысли, отдалялась. И с каждым днем становилась все дальше. Все недоступнее.
Его маленькая красавица Лалиша.
Инейран провалялся всю ночь без сна, не в силах успокоить мысли и тело, которое откликалось недвусмысленной реакцией, стоило только вспомнить змейку.
И он принял решение. Вполне логичное, хотя и не особо для себя приятное.
Потому следующим утром, пропустив завтрак, аромаг открыл портал и отправился туда, где, надеялся, больше никогда не окажется. К дому, который принадлежал семейству Нарийн.
– Вам назначено? – уточнил высокий слуга, искоса поглядывая на незваного гостя, явившегося в облике человека.
– Нет. Но дело срочное. Так и можете передать.
– Сожалею, но лорд Нарийн сейчас очень занят неотложными делами. Я могу записать вас на аудиенцию через десять дней.
– Ты, кажется, не понял! – Да что там! Аромаг и не сам не понял, когда успел схватить слугу за грудки и оторвать от пола. – Мне нужно встретиться с ним сейчас же!
– Я еще раз вам повторяю, – несмотря на свое положение, мужчина смотрел на незваного гостя все так же безмятежно. – Только через десять дней.
– Боги на твою голову, – рявкнул Инейран, отталкивая от себя слугу. И, не слушая дальнейших возражений, поспешил вглубь дома.
Планировку он знал практически наизусть. Добраться до кабинета отца Лалидари ист Нарийн не составляло никакого труда. А уж спешащий за ним слуга и вовсе должен был остаться на лестнице, пойманный сложнейшим заклинанием.
Без стука толкнув дверь, Инейран Дальварис вошел в светлое помещение и осмотрелся. С момента последнего его визита здесь совершенно ничего не изменилось. Даже хозяин дома остался таким же. Только сейчас в его взгляде присутствовала некая суровость.
– Даже так, – протянул он, глядя на аромага, – без приглашения, с нападением на моих слуг. При том, что я сообщил вам, дан-иолит Инейран Дальварис, что двери моего дома для вас закрыты с того самого момента, как вы подписали бумаги.
– Я все помню, лорд Нарийн, – не смутился мужчина, проходя к креслу и опускаясь в него. – Но я пришел с делом, которое не терпит отлагательств.
– Вот как? – наг вскинул брови. – Ну что же, говорите. Вина не предложу. Чая тоже. Надеюсь, что разговор выйдет коротким.
– Не нужно так, – покачал головой аромаг. – Да, у нас с вами в прошлом возникли разногласия, но сейчас все иначе. Или вы так не думаете?
– Вы тянете время.
Инейран недовольно сжал кулаки, но лицо удержал, не показал, насколько ему некомфортно сейчас тут находиться. Да и разговор, который он собирался начать, далек был от приятного.
– Я хочу просить у вас руки вашей дочери. Лалидари, – выдохнул наконец мужчина, не опустив глаз.
Лорд Нарийн молчал, сверлил гостя взглядом. Даже не зная, что связывало этих двух, можно было предугадать ответ. Но аромаг ждал. У него были козыри в рукаве. Он не все свои угрозы озвучил, когда речь шла о Законе о чистоте крови. Но теперь… Теперь настал тот самый час, чтобы вытряхнуть все карты из рукавов. И прижать их тяжелым весом золота.
– Скажу честно, твоя кандидатура мне совершенно не нравится, – не кривя душой произнес отец Лалидари. Опустив все правила приличия, высказался прямо: – Абсолютно и бесповоротно. Ты способен бить в спину, шантажировать и плести заговоры. С тобой не будет покоя ни мне, ни Лалидари.
Инейран молчал. Сцепил зубы так сильно, что проступили желваки. Но держал себя в руках. Ждал, пока наг, сидящий напротив, выложит все, что думает.
– Я помню все, что ты сказал в тот день, – кивнул лорд Нарийн. – Но знаешь, если тогда я и решал вопрос судьбы своей дочери, то сейчас бессилен.
– Что вы хотите этим сказать? – процедил сквозь зубы аромаг.
Ух, как ему хотелось вскочить, откинуть в сторону кресло и правила приличия. Схватить за грудки собеседника и с размаху впечатать в стену. Так, чтобы послетали все картины в рамках из дорогого дерева.
– Я хочу этим сказать, многоуважаемый дан-иолит Инейран Дальварис, что сейчас моя дочь обучается в Адамантовой академии. И нам обоим это известно. Ритуал, о котором был наш с вами уговор, благополучно исполнен. А значит, я не имею никакой управы на Лалидари ист Нарийн.
– Но…
– Если уж вам так запала в душу моя дочь, что вы хотите взять ее в жены, – медленно протянул наг, – найдите путь к ее сердцу самостоятельно. Я в этом помогать не стану. А заставлять Лалидари у меня нет ни полномочий, ни желания. На этом наш разговор окончен. Прошу покинуть мой дом, дан-иолит Инейран Дальварис.
Аромаг поднялся со своего места слишком быстро. Стремительно, как выпущенная из арбалета стрела. Он мог бы размазать лорда по стене, заставить извиняться. Но перед глазами вновь встала Лалиша… Его змейка.
– Я запомню ваш отказ, – выплюнул Иней.