Глашатай объявил Хлою Харсон.
Кестель выругался. Легкие кожаные доспехи Хлои казались тяжелыми латами в сравнении с шелком Алии. Маска трески ужасала. Виана была гораздо шире, плотней, ее тело давно утратило юные черты, и шла она неуклюже – по крайней мере, в сравнении с Алией Лов.
Юная легкая красота против уродливой старой бестии.
– Почтенные господа! – заорал глашатай, когда женщины встали рядом друг с другом. – Перед вами смертоносная как змея Алия Лов, беглянка из Ордена Ама, поставленная вне закона во всех Тринадцати княжествах…
Алия затрепетала, будто устрашенная, опустила голову, застыла, – и уж точно не походила на «смертоносную змею».
– …Вызванная на бой Хлоей Харсон из народа хунг, желающей мести за мужа, преданного и обреченного на смерть Алией Лов.
По трибунам пробежал легкий шепоток, кто-то свистнул, крикнул, – но, в сущности, публика вела себя тихо.
– Алия Лов нашла в доме Харсон кров и защиту в то время, когда жизнь беглянки не стоила и медяка. Хунг взяли ее под опеку, хотя сами скрывались от преследования, полгода кормили, укрывали ее и обращались как с членом семьи. В благодарность Алия увела мужа Хлои, а когда обман раскрылся, выдала Харсон солдатам. Муж умер под пытками, жена сумела убежать и руками ловчего Кестеля Нетсы привела Алию в Арголан. Теперь две женщины сойдутся в смертельном бою!
Трибуны глухо загомонили. Алия чуть не пошатнулась, огорошенная безжалостными словами. Правая рука с мечом опустилась, пальцы расслабились. Меч, того и гляди, выскользнет из них и упадет на песок.
– Разрешайте же свой спор! Бой закончится смертью.
С тем глашатай скрылся за дверями Арены, немедленно закрывшимися за его спиной.
Хлоя Харсон начала с простого укола в живот, быстрого и техничного, какого не постыдился бы ни один мастер меча. Шелк всколыхнулся, Алия выгнулась, уклоняясь от удара. Хлоя тут же ударила вбок – и наткнулась на меч Алии.
Хлоя ударила снова – и снова встретила меч.
Грациозные, небрежные, легкие движения – Алия словно танцевала. Хлоя дралась, напирала, а окутанная белым шелком девушка отбивала удары и отступала, словно бессильная перед натиском, грубой силой и настойчивостью. Алия казалась трогательно беспомощной жертвой. Когда она подставляла меч под удар, даже горбилась от усилия, – но удивительным образом, страннейшим везением, всякий раз избегала стали.
Атакуя в очередной раз, Хлоя споткнулась. А Алия будто мимо воли потянулась к ней, желая поддержать. С трибун донеслись крики «браво!»
Конте коснулась руки Кестеля.
– Она развлекается, – тихо сказала побледневшая хунг. – Она убьет нашу госпожу.
Конте умолкла, ожидая, что Кестель запротестует. Но Кестель промолчал.
Ему Алия казалась актрисой на сцене. Да, Алия развлекалась, выставляла напоказ свою красоту, грацию и мастерство. Алию развлекала игра со сталью, муки и смерть. Алия развлекалась, когда позволила Кестелю поймать себя. Алия Лов, любящая развлекаться девчонка, бегающая босой по песку Арены.
Кестель подумал о том, что долго бой не продлится.
Движения Хлои уже замедлились. Она устала. А может, только прикидывалась.
Меч ее ударил с неожиданной быстротой и силой, рассек шелк на ребрах Алии, коснулся кожи. Алия споткнулась, упала на спину – и тем, наверное, спасла себе жизнь. Меч проткнул лишь пустоту.
Хотя, возможно, Алия по-прежнему развлекалась.
Она перекатилась, мгновенно вскочила, развернулась, уклоняясь от нового удара, позволила, чтобы сталь проскользнула по плечам, укрытым лишь шелком. Хлоя, увлекаемая силой своего же удара, качнулась вперед, а разворачивающаяся Алия присела, пропуская соперницу, и ударила низом, под колено левой ноги как раз в тот момент, когда Хлоя перенесла на нее всю свою тяжесть.
Харсон рухнула наземь, выпустив меч. Алия ступила на него босой стопой, приставила острие меча к горлу Хлои.
Трибуны молчали.
Медленно текли секунды.
Алия осторожно повела острием по коже, сунула его под маску трески, затем одним движением сорвала маску, оставив кровавую черту на коже. Затем Алия уткнула кончик меча в край нагрудника прямо над ключицей.
Алия сняла свою маску, встала с мечом в одной руке и маской в другой. Как же Алия была красива в белом шелковом платье, со взглядом, полным победной радости. Наверное, она и хотела, чтобы толпа увидела красоту – и восхитилась ею.
Хлоя схватила угрожающее ей острие рукой в перчатке, но тут же выпустила. А другая рука зачем-то скользнула вниз, под нагрудник.
Алия наклонилась и несколько долгих мгновений глядела в глаза Хлои. Кестель не отрывал взгляда от руки, скользнувшей под нагрудник. Кестелю показалось, что она взялась за что-то белое.
Секунда ползла за секундой. Рука медленно двинулась.
Кестель прищурился.
Выглянувшая из-под нагрудника ладонь была пустой.
Алия выпрямилась.
– Ты вызвала меня и, согласно правилам, должна умереть! – громко объявила она, чтобы слышала толпа.
Хлоя часто дышала. Ее лицо, искаженное гримасой боли, залила кровь.
– Но правила – не по мне.
Алия отодвинула свой меч, отступила, убрала ногу с лежащего на песке меча противницы, затем отступила еще на несколько шагов, а когда уверилась в том, что Хлоя уже не сумеет достать, развернулась и пошла к выходу.
Перед нею открылись двери. Алия Лов ушла с Арены свободной.
Зрители вскакивали, восторженно орали «браво!» Пришел старый бельмастый стражник, склонился над Хлоей, проверил, как она. Через минуту прибежали танцовщицы Басис, чтобы помочь Хлое уйти с Арены.
Когда, наконец, утихли восторженные крики, люди расходились, оживленно переговариваясь и жестикулируя. Финал оказался полной неожиданностью. Теперь всем было о чем рассказать, вернувшись домой.
Вкомнату ввалились Кестель, трое хунг и карлик. Виана сидела на лавке, арголанский медик и танцовщица Басис обрабатывали рану на щеке. Прежняя рана тоже открылась, и по лицу Вианы сбегали две струйки крови.
Хотя раны жутко выглядели, опасности не представляли. Рассеченное сухожилие под коленом грозило куда большими неприятностями.
На столе лежали маска трески и турнирный меч, который Виана зачем-то принесла с собой.
– К чему так мучиться? – сказал медик. – Пусть госпожа примет наркотик.
– Я уже говорила, что приму.
– Но боль усилится. Лучше принять как можно скорее.
– Вы лучше занимайтесь своим делом и перестаньте болтать попусту, – посоветовала Виана.
Она посмотрела на Кестеля, затем на каждого из хунг, грустно улыбнулась карлику. Тот поклонился. Видно было, что он очень переживает за свою госпожу.
– Пожалуйста, прервитесь на минуту, – попросила Виана и встала, перенесла всю тяжесть тела на здоровую ногу.
Возмущенный медик отступил на шаг.
– Но так же нельзя!
Кестель коснулся ее локтя, чтобы поддержать.
– Я так рад тому, что ты выжила!
– Самой собой – буркнула Виана и отодвинула его ладонь. – Теперь я пойду с тобой в Живые лабиринты и отыщу дверь для тебя.
Задетый за живое, Кестель отшатнулся. Он и в самом деле обрадовался, и вовсе не думал о себе.
– Ты хочешь шестой элемент мозаики, и ты его получишь. Нам помогут танцовщицы Басис, – сказала Виана Кестелю и холодно добавила, обращаясь к хунг: – Вы – слушайте меня.
– Госпожа, – выдохнул Парс.
– Я побеждена.
– Госпожа…
– Прекрати повторять будто попугай.
Держаться на одной ноге тяжело давалось Виане. По ее лицу стекали капли пота, смешивались с кровью. Виана взяла маску трески, погладила.
– К дьяволу с этим, – вздохнув, сказала Виана. – Меня победили. Я подвела вас. Уходите.
Хунг не поняли и молча глядели на нее.
– Уходите, – спокойнее повторила Виана. – Возвращайтесь домой. Сделайте все, чтобы должным образом позаботиться о себе. Я уже не буду приказывать вам.
– Госпожа, мы пойдем с вами в Лабиринты, – сказала Конте.
– Меня победили. Передайте остальным, что вы видели мое падение. Оставьте меня. Я подвела хунг.
– Госпожа, – в третий раз повторил Парс.
– Я не хочу разговаривать. Мне больно. Я приказываю: немедленно уходите.
– Не пойдем, – сказала бледная Конте.
Виана стиснула зубы и взяла со стола меч, повернула острием в сторону хунг.
– Хотите такой выход из нашей ситуации? Если захотите, меч быстро покончит со всем… Ах да, еще и это.
Она схватила маску трески и швырнула на пол.
Хунг не обратили внимания на меч, но когда на пол упала маска – застыли. Они молчали в неподвижности несколько минут, затем Парс осторожно, с благоговейным почтением поднял маску.
Трое хунг и карлик поклонились и один за другим вышли. Карлик вышел последним. Кестель заметил, что Амфилибиаст плачет.
Виана бессильно опустилось на лавку. Похоже, Виана измучилась до крайности, но выглядела так, будто с ее плеч сняли тяжелую ношу.
– Ну так давайте мне ваш порошок, – сказала Виана медику.
Парс, Конте и Тенды не вернулись в отель. Безопасности ради они встретились с остальными в условленном месте: в небольшой квартире дома поблизости от Арены. Остальные уже пришли, терпеливо ждали, скупо переговаривались, а при виде пришедших и вовсе умолкли. Уж больно понурыми были лица, а на щеках карлика виднелись следы слез.
Порс подошел к столу посреди комнаты и положил маску трески.
Вперед выступил Боргх, коснулся маски, за ним – остальные. Карлики отошли в сторону, но выглядели столь же унылыми, как и хунг. Никто ни о чем не спрашивал. Все молчали.
– Говорите, – наконец приказал Боргх.
Парс рассказал обо всем: о возвращении Вианы, бое, ранах, о прозвучавших потом словах, – и о том, что Виана отправляется в Живые лабиринты за шестым элементом мозаики.
– А после всего наша госпожа бросила маску, – закончил Парс.
Выслушав его, встали в ряд Боргх, Мильксоан, Конте, Парс, Воннд, Лангсс, Тенды и близнецы. Все посмотрели на того, от кого теперь зависело буквально все.