ь счеты. Правда, если осм плюнет в меня своим «черным облаком», мало мне не покажется. Так и стеку вниз раньше времени струйкой черного дерьма.
Своих соседей справа и слева я не видел – их головы заслоняли горящие светильники. Но что кто-то там висел – это факт. Только какая мне на хрен разница, кто там рядом со мной зафиксирован? Так, от нечего делать головой кручу, потому как двигать конечностями и ерзать на продавленной нижней чакре чертовски больно…
Но Драйв, кажется, сказал «драться»? Я не ослышался?
Наверно, недоумение было написано у меня на лице, потому нейромант пояснил:
– У вас будет шанс. Сегодня вы будете драться в одной большой бочке. Как крысособаки, на выживание. Когда в округе становится слишком много крысособак и они начинают доставлять неприятности, мы не охотимся на них. Мы просто отлавливаем десяток, сажаем их в огромную бочку – и через неделю ту бочку открываем. Так вот, самая сильная крысособака, которая сожрала остальных, становится крысособачьим волком, который не может питаться ничем, кроме мяса сородичей. Что, кстати, очень полезно для организма, – мясо представителей твоего собственного племени усваивается лучше всего. А потом мы подумали, что из этого можно сделать неплохое развлечение. И начали собирать разный биологический мусор для еженедельного шоу. Если выживших в бочке останется больше одного, и победитель, и побежденные отправляются обратно в клетку до следующего боя через неделю. Правда, доживают до него не все. Одного мы вот оставили для наглядного примера.
Нейромант картинно указал на труп.
М-да, похоже, этот тип в одном лице и погонщик роботов, и торговец инфой, и местный промоутер развлекательных программ. Берет от жизни все, что успеет захапать. Странно, что до сих пор никто не забрал у этого урода его столь насыщенную жизнь.
– Ты закончил инструктаж? – поинтересовался маркитант.
– Да, полковник, – слегка поклонился Драйв.
– Ну, вроде все в сборе, – подвел итог тот, кого нейромант назвал полковником. – Правда, киборг у тебя сегодня какой-то странный. Ты уверен, что это именно кио?
– Согласно вашему же распоряжению, люди с имплантами считаются биологическим мусором наравне с киборгами, – заметил Драйв. – А этот тип каким-то образом научился взаимодействовать с сервом. И еще у него в черепе есть неизвестное устройство, благодаря которому я могу им управлять…
– А, ладно, – махнул рукой полковник. – Хрен их разберет, этих мутов, каждый месяц откуда-то вылезает новый вид или подвид. Короче, не тяни, пора начинать.
– Ну пора так пора, – улыбнулся Драйв, доставая из кобуры пистолет странной формы. – Не хотите пострелять по живым мишеням?
Полковник скривился как от зубной боли:
– Ты же знаешь, мне больше нравится смотреть, как мутанты убивают друг друга, чем самому стрелять в мутантов.
– Уважаю ваш выбор, – кивнул нейромант. – И я крайне польщен, что вы каждый раз лично проверяете участников моего скромного представления.
А потом я увидел, как Драйв смазался в пространстве. И из этой растянутой кляксы полыхнули несколько коротких вспышек, почти слившихся в одно непрерывное «б-б-б-б-бах». Я лишь успел удивиться – никогда не видел, чтобы человек двигался с такой скоростью и так стрелял! Сам могу кое-что, но чтобы так…
Пуля ударила мне в шею чуть ниже уха. Я удивился снова – зачем бы это нейроманту ни с того ни с сего убивать пленников, если от него только что пришлось выслушивать занудный монолог о какой-то драке? Но почти сразу же поток моих мыслей вдруг резко сорвался в бездонную пропасть, словно поезд, потерпевший крушение. Мрачные стены, светильники, страшные клетки Торквемады смазалась у меня перед глазами вслед за стремительно перемещающимся стрелком, и я понял, что лечу в непроглядную бездну, где точно нет ни проклятого нейроманта, ни маркитантов, ни мутантов… ни дна, до которого мне никогда не удастся долететь…
Меня куда-то волокли, причем крайне неаккуратно. Носки моих берцев скребли по земле, порой цепляясь за камни. Неприятное ощущение, как железом по стеклу. Но еще неприятнее было осознание собственной беспомощности. Сознание словно плавало в каком-то отравленном киселе, в который оно плюхнулось сразу же, как выплыло из мрака беспамятства. Тело было словно ватное, перед глазами плясали разноцветно-калейдоскопные пятна, а еще меня тошнило не на шутку. Желудок буквально выворачивало наизнанку. Даже если б я и хотел сдержаться – не получилось бы. Ну я и блеванул.
Меня тряхнуло, что-то мягкое и тяжелое долбануло по затылку.
– Вот сука, новые сапоги уделал! – раздался над моей головой довольно мерзкий голос.
– Сам дурак, – флегматично отозвался второй голос. – После нейротоксина они все блюют. Первого, что ль, тащишь?
– Ну да!
– Учись, молодой. А бить их без толку, энто реакция организьма такая.
– Поубивал бы…
– Да они без тебя щас разберутся. Вот дотащим…
Сквозь звон в ушах после удара по голове я расслышал нарастающий многоголосый шум. Вот черт, как в анекдоте, «куда вы меня тащите, пидорасы?».
Я собрал волю в кулак, поднапрягся… и немного приподнял голову.
Калейдоскоп перед глазами потерял краски, и сквозь бледно-разноцветную муть я разглядел какие-то силуэты… Многоярусные скамейки, расставленные кругом… И на них люди сидят… Много людей… Меня тащат по проходу… Что это? Реально цирк, что ли, с мускулистыми клоунами, которые прут меня на арену, чтобы скинуть башкой вниз на потеху зрителям?
Я уже достаточно оклемался, чтобы разглядеть, куда меня приволокли. Арена в этом цирке и вправду была, только немного странная. Похоже, в это место когда-то угодила ракета. Ушла глубоко в почву и там рванула, в результате чего и образовалась в земле нехилая дыра диаметром с небольшой стадион. Прошло два столетия, и местные жители оборудовали здесь что-то типа амфитеатра. Только арена была опущена вниз метра на три. Скорее всего, ее просто поленились досыпать землей и лишь укрепили стены длинными досками. Получилось сооружение, напоминающее половину гигантской бочки, разрезанной по горизонтали. По идее, зрителям все должно быть видно, стены амфитеатра-воронки достаточно круты. Главное, чтобы сами вниз не посыпались от любопытства.
Я хмыкнул про себя – и скривился от боли. Надо же, щеку прикусил, когда юный маркитант меня по башке огрел. Ладно…
Меня поставили спиной к «бочке», лицом к зрителям. Нелюбезные конвоиры цепко держали меня за руки, а с двух сторон мне в ребра уперлось что-то твердое.
– Дернешься – поджарим как на гриле, – коротко, но доходчиво объяснил мне старший маркитант. Ясно, принято, я вообще парень понятливый. Пытаться рассмотреть, чем собрались меня жарить конвоиры, я не стал. Зато разглядел, что из глубины прохода, откуда меня притащили сюда, еще двое маркитантов тянут длинный шланг. На фига бы он им нужен?
– Дамы и господа! – вдруг заорал кто-то справа от меня. – Итак, сегодня мы начинаем наше традиционное представление. Сегодня вновь биологический мусор будет сражаться друг с другом. Как всегда, правила простые. Их нет! Из бочки выйдет только крысособачий волк, убивший всех остальных. Также напоминаю, что принять участие в битве может любой желающий из присутствующих здесь, но только до того, как будут сделаны все ставки. Поставьте на себя, убейте всех мутантов и станьте самым богатым крысоволкволком в округе!
Я осторожно, чтобы не вызвать новый приступ тошноты, повернул голову влево. Потом вправо… Угу. Того, что смог поймать боковым зрением, вполне достаточно. На некотором расстоянии от нашей троицы таким же макаром пары дюжих маркитантов фиксировали осма и нео. Правда, передние лапы нео были дополнительно скованы огромными нестандартными наручниками… Хотя нет, не наручники. Вполне человеческие ножные кандалы. Такое в моем мире уже почти не применялось. А тут вишь как, пригодился антиквариат. Для запястий нео другое и не подойдет…
– Итак, осталась ровно минута для того, чтобы сделать ставки, – продолжал надрываться невидимый герольд, которого я так и не рассмотрел. Да и на хрена он мне, в общем-то, облокотился? И так все понятно.
– Двадцать секунд… Пятнадцать секунд…
Я обратил внимание, как один из маркитантов, удерживающих шланг, покрепче взялся за стальной ствол.
– Десять секунд…
Наверху, несколькими рядами выше, над головами зрителей поднялась чья-то внушительная фигура и начала спускаться, раздвигая ручищами сидящих. Послышался ропот, но я уже не смотрел вверх. Все мое внимание сосредоточилось на стальном стволе шланга в руках маркитанта.
– Пять секунд… Четыре… Три…
Справа от меня щелкнули кандалы, и я заметил краем глаза, как две тени порскнули в разные стороны от громадного силуэта нео.
– Два…
Хватка моих конвоиров немного ослабла. Но я не стал дожидаться, пока мощная струя воды или чего-то там еще ударит мне в грудь. Я просто резко повернулся, отбивая в сторону ствол слева и уходя с линии выстрела справа, выпростал руку вбок и прыгнул в «бочку». При этом мое предплечье сильно ударило в горло молодого маркитанта, который от неожиданности потерял равновесие… и полетел в яму вместе со мной.
Где-то маркитанты просчитались, когда планировали систему конвоирования пленных к месту бойни. То ли понадеялись на последствия применения мощного нейротоксина, которым накачал нас Драйв, то ли на свои стволы, то ли просто возомнили себя крутыми воинами, которые класть хотели с пробором на биологический мусор. Короче, я б на их месте просто вел приговоренных под прицелом на расстоянии, а не изображал из себя клоунов из анекдота.
Но так или иначе, маркитант грохнулся рядом со мной. Я, конечно, попытался упасть на ноги и перекатиться, но получилось это у меня из рук вон плохо. Тело еще слушалось меня не ахти, потому я довольно неловко рухнул на бок. Хорошо еще, что на дне «бочки» была лишь утоптанная, влажная земля, а не бетон. А так я даже не особо и ушибся. Встряхнулся, можно сказать, приободрился и из положения лежа засветил носком берца в морду маркитанту, который (вот молодец!) не выпустил в падении свое оружие и по факту приземления попытался стрельнуть в меня.