Так что новость о том, что у Богданова есть любовница, для Воронова никакая не новость.
Он уже заглушил мотор, выбрался из машины. По двору несимпатичного бетонного здания сновали люди. Тяжелая металлическая дверь была распахнута. Хороший знак.
— Вас все это о моем муже не удивляет? — не унималась Арина.
— Почему меня это должно удивлять? — Он двинулся в направлении гостеприимно распахнутой двери.
— Да, но его любовница — наша общая подруга! — Арина возмутилась таким тоном, как будто этой подругой был сам Воронов, или его жена, или сестра.
— И так бывает, — ответил он со вздохом. Он уже пожалел, что ей позвонил.
Пускай бы Глеб Сергеев разгребал их семейное, пардон, дерьмо. Это все никак не связано с поисками маньяка, убивающего девушек.
— Может быть, но, понимаете, последним человеком, с которым Саша говорил, был как раз муж этой подруги. Саша стоял с телефоном возле будки консьержа, и она все слышала. Он отчетливо сказал: «Олег». И он явно не хотел с ним встречаться. Но пришлось: Олег подъехал прямо к нашему дому. Это консьержка сказала. А после этого Саша пропал.
— Вы сообщили об этом Сергееву? — Воронов уже предъявил удостоверение и миновал турникет.
— Да.
— Вот и отлично. Пусть Сергеев разбирается.
И сразу отключился. Он уже увидел в коридоре того, кто был ему нужен. И тот, кто был ему нужен, кратко сообщил:
— У нас для тебя кое-что есть. Это может быть важным.
Остальное уже не могло иметь значения.
Глава 10
В принципе, ему все было ясно. Проклятый любовный треугольник, точно как в романе. Муж, любовник и она — красивая, порочная, изнывающая от невозможности дать выход своей страсти.
Муж узнал, так бывает. Любовник пытался оправдаться, потому что все они, эта троица, давно и прочно дружили. Но оправдаться не получилось. И тогда муж…
— Скажите, куда вы подевали тело? — Для Сергеева было очевидно, что любовника уже неделю как нет в живых.
Он это спросил после того, как обошел всю их просторную квартиру, еще не до конца заставленную мебелью после ремонта.
— Тело?
Мужчина, который ходил за ним по пятам, остановился и вытянулся в струнку. Как на плацу, вяло подумал Сергеев.
Нормальный с виду мужик. Молодой, всего тридцать два. Высокий, худой, но не дохлый. В его худобе чувствовались сила и гибкость. Мог он справиться с любовником? Судя по фотографиям, любовник был ниже ростом, крепче, но слабее физически. Сергеев слышал, что его даже собственная жена поколачивала. Да, у нее какой-то там пояс по каким-то восточным единоборствам, но это ничего не меняет. Она все равно баба, и нормальный крепкий мужик ее свалит. А она валила своего мужа.
Это значит что? Это значит, что его физическая форма оставляла желать лучшего. Из этого следует, что обманутый муж мог его прикончить в состоянии аффекта. Или рассчитать все без аффекта: где, когда и как.
Но это уже не его, Сергеева, дело. Пусть прокурор с адвокатом решают, по какой статье пойдет этот рогоносец — за умышленное убийство или за убийство по неосторожности, совершенное в состоянии крайнего нервного напряжения.
— Какое тело, я не понял?
Хозяин квартиры продолжал стоять столбом посреди свежеотремонтированной гостиной.
— Тело вашего приятеля Богданова Александра. Вы ведь убили его, так? И тело спрятали. — Сергеев говорил, а сам внимательно наблюдал за мужем.
А про себя подумал, что если нет тела, то нет и дела. И жена пропавшего неизвестно куда Богданова пускай катится ко всем чертям. Она и сама вроде не воет от одиночества в подушку, а уже нашла какого-то утешителя.
— Я? Убил Сашку? — Крепкие кисти рук Олега Степанова легли на грудь, высоко вздымавшуюся от тяжелого дыхания. — Вы в своем уме? Чтобы я Сашку?.. Да за что, господи?
Пока играл убедительно. Сергеев отошел на всякий случай от него подальше. Упал в громадное кресло, утонул в мягких подушках. Глянул выразительно на второе кресло, приглашая хозяина. Тот понял, послушался.
— Богданов спал с вашей женой, и вам это стало известно. Вы позвонили ему в пятницу, предложили встретиться…
— Но я не… — перебил Олег.
Но Сергеев не дал себя перебить.
— Не смейте отрицать. У нас имеется запись с камеры видеонаблюдения, где отчетливо видно, как вы топчетесь у богдановского подъезда. Потом он к вам выходит, и вы вдвоем куда-то уходите. После этого он домой не вернулся, на работу не вышел. Телефон его отключен.
— Но с чего вы взяли, что именно я с ним что-то сделал? — взвился Степанов.
— У вас был мотив: он спал с вашей женой.
— И что? Не он первый! Думаете, я не знал, что Ольга вертихвостка? — его губы дернулись в болезненной гримасе. — Да, она шлюха. Я все надеялся, что брак ее изменит, сделает серьезнее, умнее. Думаете, я виню во всем Сашку? Да черта с два! Это сто пудов она его соблазнила!
— Думаю, не очень-то он сопротивлялся, — поддел его Сергеев и поднял указательный палец. Предупредительно поднял, чтобы не дать возможности хозяину снова начать врать. — Опять же консьержка из подъезда Богдановых утверждает, что разговор с вами был Богданову неприятен. Более того, он не хотел с вами встречаться, был напуган. Он вас просто боялся.
— Ясно, побаивался. — Олег уставился на плиточный узор на полу. — Не я же его жену имел, а он мою.
— Его жену, кстати, тоже кто-то имеет. Она в тот день ушла от него, о чем сообщила ему по телефону. Не к вам ушла? — уставился Сергеев на хозяина.
Тот, кажется, даже не сразу понял, о чем говорит этот наглый полицейский, заявившийся к нему перед началом рабочего дня. А когда понял, опешил.
— Аринка ушла от Богданова? Не может быть! После всего, что случилось?..
— А что случилось? — Сергеев немедленно решил, что его пытаются отвлечь от главной темы.
— Чуть больше месяца назад произошло кое-что неприятное. Знаете, вам лучше спросить об этом у них самих. — Он смутился и опустил голову. — Не люблю перетряхивать чужое белье.
— Все же я настаиваю. — Голос Сергеева посуровел. — У них тоже спрошу, не переживайте. Итак? Что случилось в семье Богдановых чуть больше месяца назад?
— Точно не знаю. Какая-то нехорошая история. Арина убежала из дома после ссоры с Сашкой, а утром ее нашли абсолютно голой на каком-то загаженном пустыре.
— Та-ак!
Сергеев оживленно заерзал в кресле — насколько позволяли мягкие подушки, в которых его зад буквально утонул.
— И что же Богданов, который муж?
— А ничего. Переживал вроде. Но вы не подумайте ничего такого. — Олег нервно подергал плечами. — Ее никто не насиловал. Просто накачали какой-то дрянью, раздели и бросили на пустыре.
— О как! — изумился Сергеев.
Такое в его практике было впервые — чтобы красивую, ладную бабу, которая даже сопротивляться не может, бросить голой и нетронутой.
Дела.
— Может, насильников спугнул кто? — предположил он вслух.
— Может быть, я не знаю. Подробности мне были не нужны. Искренне жаль Арину. Она замкнулась после этого случая, почти не выходила никуда. Даже ушла от Сашки в другую комнату. Он мне жаловался.
— Интересно, интересно… Вам, выходит, жаловался на свою жену, а тем временем окучивал вашу. А кстати… — Он вдруг вспомнил, что не задал главный вопрос. Тот вопрос, с которого все часто и начинается. — Как вы узнали об измене жены?
— Мне на почту прислали фотографии их свиданий, — с трудом выдавил Олег.
Воспоминания о минутах, которые разделили его жизнь на до и после, давались нелегко. Что он тогда сотворил? Кажется, принялся рвать их семейные фотографии. Потом схватил ножницы и стал резать ее красивые кружевные одежды, в которых она любила его соблазнять.
— Кто прислал?
— Не знаю. Попытался отследить адрес через своих айтишников — бесполезно. Но думаю, это Арина.
— Зачем ей?
— Чтобы я знал о своей жене все.
— Зачем ей, если она ушла к другому мужчине? — уточнил вопрос Сергеев.
Что-то в этой истории с банальным треугольником — муж, жена, любовник — вдруг перестало ему нравиться. Широкая прямая линия запульсировала пунктиром, сузилась, съежилась и завиляла не в ту сторону.
Ему не нравилось это совсем, будь оно неладно.
— Может, хотела отомстить таким образом? — предложил версию обманутый муж.
— Это не она.
— Что?
— Не она прислала вам доказательства измены вашей жены. — Сергеев пристально уставился на макушку Олега. — Ей их тоже прислали. И адрес, с которого их прислали, определить невозможно. Служба безопасности фирмы, в которой она работает, тоже не смогла вычислить отправителя. Что станем делать, гражданин Степанов?
— Я не знаю. — Олег вдруг упал грудью на колени, будто переломился пополам. Забубнил срывающимся голосом: — Я не знаю, как дальше жить, понимаете? Оля ушла от меня! Сашка, вы говорите, пропал. Что? Что все это значит? Адресата определить не удается. Может, это они сами все устроили?
— Что именно?
— Прислали фото, чтобы мы с Аринкой прозрели?
— Никто не стал бы так заморачиваться, гражданин Степанов. А вам придется проехать со мной.
— Зачем?
Олег медленно распрямился. Потом и вовсе встал. Полицейский уже стоял перед ним. И выражение лица у него было прескверным.
— Затем, что нам с вами нужно более подробно поговорить обо всем под протокол. С вами, с Богдановой и с вашей женой.
— Но я не знаю, где Оля! — закричал Олег и обхватил голову руками. — Она ушла от меня неделю назад. Даже вещи свои не взяла!
— Ушла, говорите? И тоже в пятницу? Как мило! Собирайтесь, гражданин Степанов. Будем с вами беседовать.
— А мы разве не беседовали все это время? — Он нехотя двинулся в сторону спальни, чтобы одеться.
— Пока это была беседа, скажем так, на отвлеченные темы. А в отделе поговорим обо всем более детально.
— Детально? — отозвался Олег из-за двери. — О чем?
— Не о чем, а о ком, — осклабился Сергеев. — О вашей жене, к примеру.
— А что