Воздух точно стал каменным. Дышать стало невозможно.
Только кашель Эмань немного вернул всех к жизни. Она перестала бессмысленно пялиться и закрыла глаза, точно заснула.
Си Ши долго смотрела на неё.
— Думаю, уже ничего страшного не будет. Сделаем вид, что ничего не заметили, авось она прекратит свои истерики. Если же будем настаивать, станет только хуже, а у нас нет времени на проблемы. Уже нет.
Хамуцо безумно радовалась, что у неё крепкая нервная система. К таким эмоциональным скачкам она была не готова. Только собиралась всех хоронить, а тут все живы, ещё и без вины за душой. Си Ши достойна собственной золотой статуэтки, как Будда.
Когда Хамуцо со служанками покинули комнату Эмань и там остались помимо хозяйки только Си Ши и Пельмешек, к наставнице подошла Меркурия.
— Госпожа Ши, извините, мне нужно сказать вам кое-что очень важное.
Си Ши успешно сделала вид, что абсолютно спокойна и ей не хочется кричать.
— …И, короче, понимаешь, они мне так ничего и не сказали на прощание. И после этого я должна вести себя достойно, чтобы не стать позором семьи? Да я лучше её так опозорю, чтобы столетия спустя о них без смеха не могли бы вспомнить, вот!
Тот самый торговец спиртным из батрохов, которого звали Прыг-Скок и у которого были довольно длинные для своего вида ноги, слегка посинел — это была эмоция сочувствия. Сегодня Эмань беседовала с ним весь вечер, и это было интересно. Он даже показал ей чёрно-белую фотографию своего семейства: Прыг-Скок, его пара Трёхлапка и подрастающие головастики в корыте. Родители Прыг-Скока возражали против его брака с этой женщиной, боясь, что их дети тоже будут хромыми. Вообще они много против чего возражали, в том числе против того, чтобы он продавал людям яд.
Эмань отхлебнула из горла чоудзю. Уже стемнело и снова начал нудно накрапывать дождь. Вокруг них иногда ходили другие люди и батрохи. Люди смотрели на Эмань с неодобрением, а батрохи с интересом.
— Тебе, Круглые Очки, пора перестать это пить, — сказал Прыг-Скок.
— Почему? — немного затуманено посмотрела на него Эмань.
— Будешь меньше жить, и мы с тобой меньше увидимся.
— Мда? — чмокнула губами Эмань и задумалась. — Слушай, Прыг-Скок, а если я вдруг исчезну, ты будешь обо мне скучать?
— Буду, — одним кваком ответил батрох.
— Здорово, — пьяно улыбнулась Эмань. — Ты не поверишь, но по иронии судьбы здесь ты мой самый лучший друг.
Батрох довольно раскрыл широкий рот с малочисленными мелкими зубцами.
— О-о-о! Я очень горд!
— Заслуженно, — закивала Эмань.
— Эй! — донеслось издали. — А как же я?
Эмань повернула голову: одна из маленьких фигур в плаще откинула капюшон, и девушка увидела знакомое лицо.
— Вау, Софи! Нихао-нихао, давно не виделись! Чего пропадала? Я во столько всего вляпалась без тебя тут…
Софи подошла поближе, немного раздражённо улыбаясь.
— Ты пьяная, да…
— Это всё проходяще, — Эмань протянула ей бутылку. — Одной нельзя, в компании можно, что ж ты меня одну с моим пороком оставляешь?
Софи недовольно растянула угла рта, но бутылку взяла и допила оставшиеся несколько глотков.
— Но ты всё равно уже пьяная, с тобой неприятно будет разговаривать.
— А давай пройдёмся и я протрезвею, а? Тогда всё будет приятно… — Эмань, шатаясь, развела руками. — Бай-бай, Прыг-Скок, отлично поговорили! Хотя стоп машина, дай на память селфи сделаем! Во, видел — цветная фотография и мгновенно!
Гулять снова пришлось тёмными улочками со старыми домами. У некоторых были дыры в крыше.
— Это метеориты, — сказала Софи. — Они в воздухе сгореть не успевают и потому падают. Но вроде никто особо не умирает.
— Понятно, — протянула Эмань. — Главное, чтобы оттуда пришельцы не вылезли.
— Кто не вылезли? — не поняла Софи.
— Перш… пришельцы. Зелёные такие.
— Американцы что ли?
Эмань хихикнула.
— Кстати да, пришельцы только на США нападают. Наверное, неспроста, скажи?
Софи в ответ неловко улыбнулась.
— Просто мы бы их съели! — Эмань подняла палец вверх. — Хотя это уже сюжет другого фильма.
Софи опять отмолчалась.
Так они довольно долго бродили по почти безлюдным районам, и Эмань это вскоре надоело. Тем более что дождь продолжал моросить.
— Давай зайдём куда-нибудь чисто по приколу, а?
— Мы без Хамуцо, а это значит, что мы выглядим как две одинокие девушки, к нам могут начать приставать.
— Ну и пусть пристают! Надоело всё! Пошли в корчму, у меня деньги есть!
Софи тяжело вздохнула.
Кончилось всё тем, что она отвела Эмань в довольно милое место вроде чайной, где, собственно, пили чай за столиками, а на небольшом выступе наподобие сцены играли музыканты, выходили девушки и читали стихи в жанре саньцюй, стараясь попадать под мелодию. Вообще, несмотря на позднее время, в этом заведении было довольно много женщин, они были одеты пусть не как знатные дамы, но вполне прилично, и некоторые из них, кажется, были замужем. Были и батрохи обоего пола.
— Это прекрасно! — громким шёпотом восклицала Эмань, когда они с Софи с чашками ароматного чая сели в дальнем углу, чтобы не сильно привлекать к себе внимание. — Почему мы здесь не были раньше? Не поверишь, в каком отвратительном театре мы были…
— Не думала, что тебе понравится, — просто ответила Софи. — Ты говоришь всё, что думаешь, не скрываешь свои чувства, не любишь правила. А тут всё прячется за магией изящных слов.
Эмань, к удивлению Софи, изящно прикрыла рот рукой, частично прикрывая весёлую улыбку, что смотрелось очень обворожительно, даже несмотря на синтетический мешок, круги под глазами и мокрые растрёпанные волосы.
— Будучи ученицами драконов, мы не можем не постигать изящные искусства, хотя было бы неплохо уделить внимание также искусствам приумножения ци в теле и сосредоточения его на конце клинка. Но иногда хорошо бы увидеть искусство в его натуральном виде, хоть я и предпочитаю песни на английском языке. Но всё, давай послушаем.
Софи от удивления сидела с открытым ртом.
— Не думала, что ты можешь быть утончённой.
Эмань хихикнула уже без превосходных манер.
— Чувиха, на земле я была иконой и куклой, с которой игрались мужики. Я счастлива не быть ей, но закалку не пропьёшь!
Девушки так глубоко погрузились в музыку и поэзию, что не слышали шума, лязга и грохота примерно за километр от чайной.
Вечер поэзии кончился, чайная закрылась. На улице было темно и лил дождь.
— Может, попробуем переждать под крышей? — предложила Софи.
Они стояли забытыми сиротами минут двадцать, но дождь прекращаться не хотел.
— До твоей базы — или как там у вас называется? — далеко?
— Вообще да, я, наверное, не добегу, — вздохнула Софи.
— Тогда давай в Дом Мандаринок, где-нибудь там тебя спрячем. Ночь на дворе, все у нас там спят уже.
Они, натянув капюшоны до носа, бодро поспешили, обходя лужи. И даже в такое время их настиг патруль ши-цза.
— Ай-яй-яй… В такое позднее время девушки гуляют одни, и это когда на улицах духи устроили погоню!
— Духи устроили погоню? — обрадовалась Эмань. — Господа, а можно посмотреть?
Стражей было двое, и они старались незаметно и ненавязчиво ухватить девушек за руки.
— Увы, наши юные подруги, вам придётся пройти с нами, и мы боимся, что ваши родители или иные старшие будут очень вами недовольны.
— Ну окей, — пожала плечами Эмань и дала себя поймать.
А вот Софи отнеслась к такому очень болезненно. Она отскочила назад, резко развернулась и убежала за ближайший дом.
— Э-э, куда собралась! — незанятый ши-цза побежал за ней.
— Кругом предатели, да? — улыбнулась Эмань взявшему её стражу. Тот молча поднял бровь.
Внезапно где-то впереди послышался грохот, точно кто-то врезался в деревянное строение и начал его ломать.
Задор со стражника как ветром сдуло.
— Демоны… — прошептал он, отпуская Эмань и нащупывая меч. — Стойте здесь, а я… а я разведаю.
— Удачи, уважаемый страж, — махнула пальцами девушка.
Некоторое время она стояла одна, когда ши-цза скрылся в дожде, но потом по её плечу хлопнула Софи.
— Твой фокус? — улыбнулась Эмань, заметив на шее вощёный шнур.
— Неважно, пойдём уже отсюда.
Они поспешили к Дому Мандаринок, обе каждая по своим причинам стараясь расслышать сквозь дождь посторонний шум.
Обычно в это время все в сыхэюане спали, не горели ни фонари, ни огонь в печечке. Но сейчас Эмань остро ощутила, что что-то не так, когда заметила свет и снующие тени под крышами.
— Дела плохи, наши не спят и по-видимому в курсе, что меня нет. Придётся идти с повинной, — произнесла Эмань, когда они остановились в сени деревьев аллеи и пригляделись.
— Не на-а-адо… — с нервной улыбкой протянула Софи, отступая на шаг. — Давай тогда ещё куда-нибудь уйдём.
Эмань посмотрела на неё с лёгким раздражением.
— Не знаю, как ты, а я не хочу умереть от воспаления лёгких. Сильно сомневаюсь, что тут можно легко достать лекарства включая антибиотики.
Софи быстро хлопнула себя по бёдрам.
— Излечиться можно и с помощью цигуна. В теле человека есть всё, что нужно, остаётся только внести энергию.
— Чё-о-о?! — Эмань прыснула и оглушительно расхохоталась, ей даже пришлось наклониться и упереться руками в колени. — Еба-а-ать… И оспу с чумой, значится, можно цигуном вылечить, и аскарид из жопы изгнать, и вшей вывести, и некроз тканей прекратить? Очень забавно слышать такое от людей, выигравших генетическую лотерею и чей организм, не будучи отравленным тяжёлыми металлами и радионуклидами, способен, к херам, нормально противостоять всяких возбудителям.
Кулаки Софи сжались.
— Да не вру я! Высококлассные шиноби способны залечивать раны за секунды, иначе их было бы очень просто убить!
И тут Софи почувствовала, что её кровь превращается в антифриз. Взгляд Эмань стал пронзающим, точно лезвие шпаги.
— Значит, всё-таки шиноби… Да, Софи? Или как там тебя по-настоящему зовут в Такамагахаре?