— Блядь… — прошипела Эмань, держа пробитую дротиком ладонь. — Там в желобке что-то было, эта хуйня отравлена… Да он нас всех ими забросает!
Об пол застучали другие дротики: Лист понимал, что при таком численном превосходстве чем он быстрее, тем лучше.
— Ты что делаешь?!
Лист не ожидал, что Хамуцо мало того что заберётся под потолок так быстро, так ещё ослепит его фонариком и будет пытаться скинуть. А трясла верёвки она сильно. Видимо, клинком резать не хочется: если он упадёт и себе что-нибудь сломает, то технически будет сам виноват. Да, это китайцы, они коварны.
— Так его! Сейчас упадёт! Хорошо бы к херам разбился! — поддерживающе закричали снизу.
Лист обиженно сморщился.
— Какие же вы все, человечишки, кровожадные…
Но вот наконец удалось подгадать момент, когда Хамуцо отвернулась. Лист, едва не падая, зарядил ей ногой.
Есть! Она сорвалась! И сама падает…
— Пельмешек!!! — завопила Эмань.
— Дицзян? — удивился Лист, еле-еле сумев снова подвеситься вниз головой. — Что он тут делает? Я не люблю мохнатых животных, если они тупые!
Пельмешек появился вовремя, чтобы мягко отбить Хамуцо и приземлить её на корму. Правда, после этого он сам упал и жалобно запищал.
— Ох… — тяжело простонала Хамуцо.
— Так, народ! — быстро отошла Эмань. — Чего мы стоим как дебилы? Сгоняем это уёбище с потолка!
Лист понял, что вообще ничего не ожидал. Пусть левая рука Эмань была поражена, зато правая прекрасно управляла скальпелем в воздухе. Хамуцо нашла в себе силы снова подсветить.
Вжик! Вжик! Вжик!
Подлесник дико зашипел, опускаясь вместе с частью своей сети к земле. Пришлось прыгать на пол.
Клинок разгневанного Родинки немного попортил ему концы волос.
— Ах ты!..
Родинке в живот прилетел дротик. Он согнулся пополам, но постарался ударить ещё и сломал Листу один коготь. За что получил ногой в лицо.
Роу и Ху попытались напасть одновременно, но растерялись, из-за чего хороший момент был упущен, и обе упали с глубокими алыми следами на шеях.
В Хенга ещё в самом начале попал дротик, так что он и не пытался противостоять. Зато в бой вступили заклинатели.
Синхронная атака Пенга и Дона пусть и не возымела большого эффекта, ибо они имели дело с подлесником, зато позволила Эмань направить свою вертушку аккурат в грудь Листу.
Вскоре тот бессильно сполз по стене, отплёвываясь ало-фиолетовым. Над ним со злодейскими улыбками встали два парня без штанов и девушка без кофты. А вскоре подхромала Хамуцо с фонарём.
— Ну что, хтонь мутантная, — произнесла Эмань, нарочно демонстрируя немеющую ладонь с дротиком, — ты проиграл. Давай антидот или скоро тебе будет очень больно. И имей ввиду, что мы пришли аж за двумя вещами.
Лист поднял вверх дрожащие ладони. Лица людей было просияли, но тут подлесник особым образом подогнул пальцы.
— Отъебу и выебу вас, челевечишки! Все вы скоро умрёте!
— Ясно, — скучающе вздохнула Эмань, после чего с размаху дала подлеснику в висок, вырубив его.
Две старые подруги смотрели друг другу в глаза. Точнее, в два глаза и глаз.
— Мне столько надо рассказать!
— Мне тоже!
— Было охуеть как много всяких вещей!..
— У меня тоже было чёрт возьми как много всего!
— Девчат, — окликнула их Бровка, вместе с Тихомирой стащившая раненых в одну кучу. — Им не очень хорошо. Конечно, мы сможем какое-то время поддерживать их здоровье, но походу это яд.
Эмань взглянула на Листа с торчащим из груди скальпелем.
— Что ж, на пытку водой у нас времени явно не будет, придётся всё делать быстро.
Хамуцо округлила глаза.
— Ты реально будешь его пытать?
Эмань посмотрела на неё с болью.
— Как видишь, ситуация вышла из-под контроля, и не мы ударили первыми. Прости, Муцо, но я не перестала быть сукой, только теперь я более опасная сука.
Лист очнулся в игорной комнате дворца князя Карпа и обнаружил, что весь опутан узлами. Верёвка была толстая, но крепко сковала его и гарнитурный стул. А ещё он обнаружил, что полуголый.
— Фто за?.. — говорить было тяжело, рот чем-то набили.
Неожиданно перед ним очутилась девушка, причём такая… и с такой упругой… Вот если бы он встретил её в других условиях, то, несмотря на свою человеконенавистническую позицию, всё же угостил бы её рисовым вином. За такую подкаченную попку не жалко. Потому что Эмань — а это была она — оказалась в пусть и застиранных, но натурально кружевных чулках, трусах и лифчике. Правда, на игральном столе перед ней были не карты или смазка, а пассатижи, щипцы, длинные спицы, несколько ножей, рядом стояла свеча, а в руках был тот страшный скальпель, который уже отведал крови подлесника. Девушка очаровательно улыбалась. На заднем плане на диване сидели дицзян, высокая мечница и те два парня, что умели истощать ци.
— Нихао, красавчик! Давай поиграем? — промурлыкала Эмань, томно переминаясь с ноги на ноги и начиная вращать скальпель. — Правила такие: я буду резать, ты будешь кричать. А стоп-слово у нас "я дам вам антидот, освобожу хорька и скажу, когда пристыкуется Такамагахара". Понял, сладенький?
Лист как можно шире открыл рот, но не с тем, чтобы сразу сказать стоп-слово:
— Я тебя жёстко трахну, человеческая блядь, когда…
Скальпель полоснул его по языку, Лист закашлялся, изо рта забрызгала кровь и начала вываливаться вата, которую вынули из сиденья стула.
— А это для сговорчивости, — Эмань быстро заработала пальцами.
Лист визжал так, что его мучители чуть не оглохли. Его тело стремительно покрывалось порезами разной глубины, источая запахи железа и меди. На пол иногда сыпались и белые пряди волос.
Голая кожа Эмань украсилась брызгами тёмной крови.
— Эмань, прошу, хватит! — попросила Хамуцо.
— Да, — девушка остановила скальпель. — Послушаем, что он скажет.
Лист тяжело дышал и стонал от боли, потому долго время не мог произнести ни слова.
— Может, надругаемся над ним? — спросил с усмешкой Донгэй.
— Успеем, — утешила его Эмань. — До утра время есть, а дальше просто вытащим его на солнышко и подрежем веки. Всё, что угодно, лишь бы наши друзья не умерли, а мы смогли бы подготовиться к войне. Я тоже умирать не хочу, хотя пальцы вроде немного шевелятся.
— Этот… яд… — присипел Лист, — не… смертелен… только парализует… Йечу я отпустил… он в Соснах, ждёт вас… А Такамагахара… нападёт… — он тяжко вздохнул, — через двенадцать лет…
— Ну вот! — Хамуцо вскочила с дивана. — Всё в порядке, давай его развяжем! Я не могу, мы поступаем хуже китайской разведки Министерства государственной безопасности!
Но Эмань быстро остановила её жестом, и не зря: Лист довольно осклабился:
— Вы это ожидали услышать, да?
— Ага, — кивнула Эмань, накаляя щипцы от свечки, — только я чувствую, когда мне пиздят. Жизнь научила. И, пожалуй, тебе следует знать, что некоторых моих бывших выкинули по частям в океан.
Она прижгла ему щипцами нос, и подлесник снова завопил. Пенг и Дон довольно улыбались, а Хамуцо сжимала виски.
— Ну чёрт возьми, товарищ, просто скажи, что всё сделаешь…
— Сказать недостаточно, надо сделать, — Эмань ковырнула скальпелем одно из зелёных пятен на щеке Листа, и оттуда что-то потекло.
— Ничего я не скажу и не сделаю! — шипел Лист сквозь боль. — Убьёте и останетесь ни с чем! Я и не такое переживал, вам и под дурманом не казалось.
— Казалось, — произнесла Эмань и дёрнула его за ресницы.
Лист продолжал упорствовать, и было очевидно, что Эмань также не сдастся. Хамуцо было тяжело физически и морально: левая рука Эмань явно синела не от чего-нибудь хорошего, Йеча, видимо, как минимум скован. При этом скоро они дойдут до грани, отделяющий поправимый и непоправимый вред здоровью. Хамуцо тоже знала от отца и его знакомых, как заставить людей заговорить, но сомневалась, что у Листа есть семья и дети, банковский счёт, престарелые родители… Но наверняка полно существ, которыми он дорожит, только ловить и приставлять им нож к горлу надо быстрее. Или же…
— Товарищ Предрассветный! — гаркнула Хамуцо. Эмань остановилась, а Лист перестал скулить. — Напомню вам, что после вашей смерти всё ваше материальное и нематериальное имущество перейдёт к Эрлитоу!
Лист перекосил лицо.
— С хуя ли? Предел никому ничего не должен!
Хамуцо встала и развела руками.
— Мы ученицы драконов, драконы идут рука об руку с Советом. По вашей вине умрёт одна из учениц, а также несколько воинов, которые должны были стать ши-цза. Так что в любом случае мы сдадим вас Эрлитоу за вредительство.
Лист ухмыльнулся.
— У меня есть деньги, я откуплюсь!
— Вот только вы не человек, а иномирец, причём виновный в травле людей. — Неожиданно Хамуцо подошла к нему и быстро сунула пальцы ему в рот. Естественно, с перепугу Лист её укусил.
Девушка подняла вверх кровоточащую кисть.
— Вы это видели? Иномирец коснулся человека, он нанёс ему вред!
Эмань от удивления выпучила глаз.
— Нихуя себе… Чёрт, надо было это снять!
Лист тоже выпучил глаза. Девушки чуть ли не слышали, как ломалась его надежда.
— Иномирец, подлесник, в Среднем кольце, убил людей и ранил человека, который мог бы стать солдатом… — Хамуцо улыбнулась и прям ощущала, как в ней проявляется её отец. Ещё немного — и скажет, что его расстреляют. — Вообще удивительно, как вы до сих пор живы. Видимо, никто не занялся вами вплотную, не нашлась ещё та усатая крыса-бумагомаратель, что собрала бы компромат и настрочила на вас донос. А если откопать бумаги о санитарных нормах и заглянуть на ваше производство? А если привести зачистку в ваши лаборатории? Вы прям… не знаю, Бирюза лучше маскировался!
Лист сидел притихший, придавленный. Он словно уменьшился в размерах и выглядел до того жалко, до того обиженно и беззащитно со своими опушенными ушками, чёрными наполненными слезами глазками и обожжённым вздёрнутым носиком, что у любого бы сердце разорвалось. Но личность отца внутри Хамуцо, которую она сначала боялась, потом избегала и делала всё наперекор, наконец нашла себе место и сгармонировала с внутренней Хамуцо. Кто поспел возомнить себя выше людей, тот пусть попробует ответить по их правилам.