Она висела от него по левую руку и не собиралась покидать операторскую. Выспалась на дежурстве.
– Иди, позанимайся на тренажерах, – предложил он, сверяя пространственные координаты. – Укрепи костно-мышечную систему.
– Надоело… да и к чему? Дурацкое положение – там нас должна была убить сила тяжести, здесь убивает невесомость…
– Не ной! Что-нибудь придумаем.
– Что?! Что ты можешь придумать?
– Нам еще повезло… – напомнил он.
– О! Конечно! Спасибо тебе большое!
– Магда, не заводись.
– А я спокойна, да-а-а, чего мне беспокоиться? Протухнем в этой консервной банке и все дела…
Игнац включил максимальное увеличение. На обзорном экране появился вчерашний нарушитель – небольшой астероид, вторгшийся в их зону контроля. Он мирно следовал своим курсом и серьезной опасности не представлял. Вообще-то его можно было сжечь, вдруг какой-нибудь корабль финиширует вне графика, но лишний раз запрашивать с Земли постоянно меняющиеся коды доступа к вооружению было лениво. Да и Земля последнее время не больно-то охотно их сообщала, видать опасалась чего-то. И правильно опасалась…
Магда, раскинув руки, медленно отплывала к стене.
– Лучшие годы псу под хвост… – ныла она, тем самым, вероятно, создавая небольшую реактивную тягу. – На Землю возвращаться – поздно, а на Марс – денег нет… Вот дерьмо-о…
– В чем ты меня обвиняешь? – потерял терпение Игнац.
– Если бы ты не прикончил Фила… – Магда запнулась, поймав его тяжелый взгляд.
– Если бы я не прикончил Фила – ты бы сидела в этой жопе одна! Я уверен, что каждый из нас расплачивается только за свои ошибки, и раз наши индексы совпали, значит – ты тоже по молодости кого-то отправила в мир иной…
– Заткнись, придурок!
– Надо же, угадал… – Игнац отвернулся к экрану и прищурился. Ему показалось, что у него от возбуждения двоится в глазах – у астероида появился маленький близнец, и они оба слегка подмигивали, будто покачивались на медленной волне.
В следующую секунду Игнац понял, что произошло, но повлиять на ход событий было уже невозможно, да и надо ли? Ведь иногда так интересно наблюдать со стороны, как корчится чужой ангел-хранитель, вытаскивая своего подопечного из преисподней.
Изображение дернулось еще пару раз и застыло. Ангел справился со своей работой. Астероид развалился на мелкие части. Некоторые из них вспыхнули синеватым огнем и исчезли, другие, разлетевшись веером, быстро покидали зону контакта, словно спасались бегством. Появившийся из пространственного канала звездолет вроде не пострадал. А ведь все могло сложиться иначе, подфартило ребятам, кораблик у них небольшой, вполне могли попасть в резонанс…
Магда подтянулась на руках и плюхнулась в соседнее кресло. Игнац пробежался пальцами по контактной панели. Так, кто это к нам ни с того ни с сего пожаловал? По экрану поползли строки стандартного информационного блока.
Яхта «Игла».
Бортовой номер…
Год выпуска…
Порт приписки…
Цель полета…
Экипаж…
Дата и место старта…
Игнац напряженно следил за бегущими полосками символов, и пока необъяснимое предчувствие терзало его сердце. На мониторе высветились технические параметры узлов, затем пошла сверка навигационных сеток. Экран запестрел служебными данными и схемами оптимальной траектории подлета, но Игнац уже не обращал на него внимания. Он лихорадочно соображал. Даже по первым грубым прикидкам из этой ситуации можно было извлечь огромные дивиденды.
Обмен информацией закончился, и автоматика уверенно повела яхту на сближение. Экипаж яхты пока ничем не мог ей помочь, он еще неделю будет спать в анабиозных камерах, процесс восстановительной регенерации – штука серьезная. Если все пройдет гладко, то к тому времени, когда путешественники очнутся ото сна, их корабль уже состыкуется со Станцией. Штатная процедура, ничего экстраординарного, экипажи всех прибывающих из дальнего космоса кораблей проходят дезинфекцию и карантин на Станциях Слежения. Таков порядок!
– Они с Теллуры! – удивленно воскликнула Магда.
– Похоже на то… – процедил Игнац. Родившийся в его голове дерзкий план созрел окончательно.
– Счастливчики… – вздохнула Магда. – Успели вырваться на чем попало. Три года сюда шлепали! Наверное, догадывались о предстоящей катастрофе… – Она покосилась на Игнаца, тот нетерпеливо потирал ладони, додумывая детали. – Что с тобой?
– Тихо, – прикрыв глаза, он погрозил ей указательным пальцем.
Магда хмыкнула и отвернулась, но сидеть молча было выше ее сил.
– Смотри-ка! – опять воскликнула она. – Чего это там у них в одной из камер?
– Труп… – коротко ответил Игнац.
– Труп?
– Угу, покойничек…
– Зачем это они его в анабиоз запихали? Есть же холодильник.
– Видимо, тогда он был еще жив…
– Ничего себе! А нам вещают: три дублирующих контура, блокировка всех процессов жизнедеятельности, стопроцентная безопасность. Вот она ваша безопасность! Слушай, на этом надо сыграть, пусть нам компания-производитель заплатит за молчание.
– Мы сыграем, – кивнул Игнац. – Обязательно сыграем, но не на этом…
– Почему не на этом? Надо сыграть на всем, на чем получится.
– Не будем мелочиться…
– Ого! – всплеснула руками Магда. – Миллионер выискался.
– Пока не миллионер… – Игнац снисходительно посмотрел на подругу. – Но скоро им стану…
– Каким образом? – сквозь ее пренебрежительный тон просочилась легкая настороженность. – Это яхта инкассаторов? Ты решил остаток жизни положить на вскрытие кодов доступа? Не тешь себя несбыточными надеждами, даже с твоими хакерскими замашками – пупок развяжется…
– Не трещи.
– А ты не прикидывайся мудрецом в пятом колене. Давай рассказывай, что придумал?
– Ничего особенного, – невинно ухмыльнулся Игнац. – Жаль, что так получилось…
– Как «так»? – напряглась Магда.
– На яхте был всего один человек… да и тот мертвый…
– Один?
– Да! – живо подтвердил Игнац. – Один.
– Ха! – Магда повеселела. – Действительно.
– Они же с Теллуры, их никто уже не ждет и никогда не будет искать, – зачем-то понизив голос, констатировал Игнац. – А данные бортовых компьютеров я подправлю с помощью своих хакерских замашек… – ехидно добавил он.
– Они могут оказать сопротивление, – нахмурилась она. – Все-таки их четверо… живых…
– С какой стати? Эти ребята понятия не имеют о наших сегодняшних проблемах. Они проспали все самое интересное! Земля уже не та благодушная колыбелька… теперь каждый сам за себя…
– Все равно надо действовать очень осторожно.
– Разумеется, никакой агрессии, мы ведь хотим обосноваться на Марсе?
– Ой хотим, – поддакнула Магда.
– Там-то и реализуем наш живой товар, и хрен они у меня до самого последнего момента просекут, что к чему.
– Я тебя люблю! – расчувствовалась Магда.
– Плыви ко мне моя курочка…
2
Воздух казался жестким, как кусок плохо прожаренного мяса. Перед каждым вдохом его хотелось рвать зубами и долго мучительно пережевывать. Одеревеневший, пересохший язык, будто выброшенная на берег рыба, почти не подавал признаков жизни и, может быть, уже протух. Тупая боль в груди мешала думать, нагоняла панику.
Прозрачный купол анабиозной камеры давно поднялся, но Вадим не спешил покидать ее чуткое ложе. Три года оно ухаживало за его телом, поддерживая в нем лишь слабый огонек жизни и в то же время не давая превратиться в никуда не годную рухлядь.
Ячейки камер были установлены полукругом, и Вадим, скосив глаза, мог наблюдать за полулежавшей с другого края Глен. Черты ее лица заострились, бесцветные губы медленно двигались в такт дыханию, видимо и ей нелегко вспоминалась привычка самостоятельно поглощать воздушную смесь. И все-таки даже сейчас она была красива, а беспомощность и непосредственность, не скрытые ни под какими другими масками, могли обезоружить любого мужчину.
Первой встала Келли, накинула на голое тело заранее подготовленный халат, медленно прошлась по кругу, разминая задубевшие мышцы. Спустя пару минут вылез полковник. Облачившись в свою накидку, он мелкими шажками поспешил к висевшему на стене терминалу, включил его и принялся торопливо тискать контактную панель.
Боль в груди поутихла. Вадим осторожно повернулся на бок и, свесив ноги, нащупал теплый пол. В целом организм вел себя корректно, дурнота отступила, слабость больше не подавляла волю, окружающие предметы обрели резкость и даже излишний натурализм. Вадим с максимальным проворством, на какое был способен, подхватил халат, прикрыл наготу и уселся на край камеры спиной к отсеку, чтобы не смущать завозившуюся в своей ячейке Глен.
– Какого черта?! – уставившись в терминал, громко ругнулся Лейтфрид. Звук получился каким-то взрывным, клокочущим.
– Что там еще? – вяло поинтересовался Вадим, в основном для того, чтобы убедиться в своей способности произносить членораздельные звуки.
Полковник не ответил.
Глен наконец выбралась из камеры, оделась и, тревожно щурясь, осматривалась по сторонам, словно искала кого-то. Вадим вспомнил про майора, оглянулся, майора нигде не было. Вадим пробежался глазами по ряду матовых полупрозрачных колпаков. Из-за того, что анабиозных камер было в два раза больше чем нужно, половина их должна быть закрыта, но только половина! Закрытых камер оказалось больше. Моментально забыв про слабость, Вадим поднялся и шагнул к трем соседним безжизненным модулям. В одном из них должен был спать майор. И он там действительно спал, но уже вечным сном. Возникшая рядом Глен слабо охнула. Заглянув за панель управления, Краснов ужаснулся – обратная сторона блока настроек была разломана, из-под крышки торчали перерезанные провода. Сомнений быть не могло, майора Завадского прикончили и даже не попытались скрыть следы преступления, не было также сомнений и в том, кто мог это сделать.
Вадим посмотрел на полковника. Тот продолжал насиловать терминал, как будто все остальное его не касалось.