Недолгое молчание, и хозяин особняка снисходительно усмехнулся.
— Этот раб… Скоро он не сможет никому ничего рассказать.
— Совсем? Это же расточительно… Отец всегда говорил — надо беречь своё хозяйство!
— Верно. Но этот из новых. Варвар, необучаемый. Зачем только это мясо притащили сюда… Даром, что недорого взяли за него.
— Да? Если честно, сейчас вот во мне проснулся некий… Скажем так, азарт. Наш надсмотрщик славится тем, что ломает кого угодно. Всегда.
— И что? Хочешь попробовать?
— Да, типа того. Стало интересно, получится ли. Убить-то всегда успеется.
— Ну, если бы этот раб был твой — ты мог бы делать с ним, что захочешь.
— Мы можем заключить пари. Я сейчас куплю его, допустим… Ну, чтобы был не пустой интерес — за десять золотых. Это выше его цены, наверняка. Ели через полгода пришлю его, и он станет мирным и послушным, выполняя всё, что ты пожелаешь… Ты вернёшь мне эти десять золотых, и ещё столько же сверху.
Валед опять расхохотался.
— Ты так уверен в успехе?
Я пожал плечами:
— На самом деле, Жаба, ну, надсмотрщик наш… Он говорил, что — да, мол, может кого угодно сделать послушным, и до сих пор только так и случалось. Вот я и хотел как раз, какого-нибудь такого, как этот твой, заполучить. Чтобы строптивый был, прямо ух! Проверить его слова. Так что, я, если честно, вообще ничего не теряю. Если что — поставлю Жабу на место. Чтобы врал, да не завирался.
— Ну, если тебе так охота заниматься этим… Давай на двадцать золотых!
— Не-не, это уже не конструктивно.
— Но ты же не покупаешь его, ведь так? Ты потом сможешь получить все эти деньги назад! Если всё выйдет, как скажешь. Так чего тогда торговаться? Только больше получишь! — ух хитрый, жук! Такой вид сразу приобрёл, будто ищейка, взявшая след. И ведь эти двадцать золотых ему, что капля в море. Но всё равно торгуется, видя мой интерес. Инстинкты, что ли?
— Риск всё равно есть. Это отец тоже просил, не быть особо самоуверенным… Да и давать целых двадцать за этот кусок мяса, который может и не доживёт… Я лучше другого поищу.
— Так я попрошу, его подлечат. Так что в пути не издохнет. И в комплекте неснимаемый ошейник ещё, с возможностью поиска.
— С возможностью поиска? Это как? Не слышал о таких.
— Как мог, не слышать! Этот ваш, как его — Жаба, да? — совсем мышей не ловит. Новинка, недавно появились. На юге делают. Если раб в таком ошейнике вдруг сбегает… Его потом можно найти.
— Где угодно?
— Нет, конечно же, ограничение есть. Не дальше дня пути во все стороны, дальше не видит.
— А снять такой… Совсем-совсем нельзя?
— Там особые крепящие чары. Простой кузнец не справится. А если попробует… Ошейник убьёт носителя.
— Интересная штука. Забавная. Сейчас на нём?
— Да, можешь посмотреть.
Я подошёл к дёрнувшемуся в цепях рабу, стараясь не смотреть на его лицо и раны. Присмотрелся к ошейнику, внимательно. Усмехнулся. Знакомая работа…
— Знаешь, Валед, раз так… Я бы взял этого раба только ради ошейника.
— Могу несколько штук ещё подогнать.
— А есть? Было бы неплохо. Дам любую цену… Ну, в разумных пределах.
— Есть, есть. О цене договоримся, не переживай. Только, слушай… Ты же не ради раба сюда явился, незнакомец?
— Конечно, нет! На самом деле, мне нужно следующее… Но, теперь-то точно нужно говорить без лишних ушей.
— Да без проблем. Эй, вы там! Уведите раба к лекарю, пусть подлатает… И приведите второго, того, помоложе. Вместо этого забью!
Глава 49
Я спустился в подвал, и, звеня ключами, открыл обитую железом дверь. В полутьме было плохо видно — но он там, этот купленный мною раб, точно там.
— Эй! Я принёс поесть.
Угрожающее молчание в ответ. А чего ещё можно было ожидать? Он справедливо считает, что я ничем не лучше того душегуба, Валеда. Этот человек лишь чудом избежал смерти, и наверняка думает, что главные неприятности ещё впереди. Совершенно логично, сам бы так думал.
Я переступил порог, поставил поднос на пол и сам уселся рядом. Варвар, если и удивился, никак этого не показал.
— Думаешь, я — местный? Купил тебя для себя, буду делать всякое? Так?
Молчит. Да мне и не надо, чтобы говорил.
— Фокус в том, что нет. Я не тот, кем старался казаться. Не аристократ и даже не имперец. И тебя купил вовсе не потому, что мне нужен был раб. Нет. Я никогда их не имел, и иметь не буду. Тем более — я ведь сам, вроде как, варвар… Да, друг, не удивляйся, типа того, сородичи. Меня просто хорошенько загримировали перед делом. А купил я тебя, только чтобы спасти от гибели и отпустить на волю.
Смешок, раздавшийся из темноты, постепенно перешёл в гомерический, безумный хохот. Я безучастно сидел и ждал, когда пройдёт всё это «безудержное веселье». Ничего, нормально, бывает. Бывает же, да?..
Варвар, успокоившись, всё-таки изволил заговорить сам:
— Думаешь, я тебе поверю? Что ты держал меня в этом подвале всё время только для того, чтобы отпустить?
— Нет. Даже не надеюсь, что ты поверишь.
— Зачем тогда говоришь всё это?
— Сейчас расскажу всё, а потом уйду, и оставлю тебя здесь.
— Прекрасно придумал.
— Но спустя время, ты вспомнишь об этом. И поймёшь меня.
— Я мог бы убить тебя. Прямо здесь, — вновь зловещий звон.
— Не сможешь. Цепи…
Всё-таки попробовал. Не достал. Я хорошо рассчитал, куда сесть.
— Успокоился? Убедился? Иди к себе в угол, и слушай дальше. Иначе уйду, а ты так и не узнаешь ничего.
Он таки отполз в сторонку, звеня цепями. А я продолжил:
— Опять, можешь не верить. Повторюсь: я просто рассказываю, а потом исчезну отсюда. Пройдёт время, и за тобой придут. Тогда ты сможешь получить свободу. Что делать с теми, кто придёт… Решай сам.
— Зачем это всё? Ты играшеь со мной?
— Нет. Я тут не просто так. Мне нужен был тот тип, Валед. И я не мог рисковать. Надо было сделать, чтобы никто не узнал про наши с ним дела, устранить любую возможность прокола. Если бы тебя увидели на воле… Это был бы серьёзнейший прокол. Я приказал посадить тебя в этот подвал исключительно для того, чтобы из-за тебя случайно не сорвались наши планы. Если б не это, отпустил бы сразу. И… Знаешь, мне кажется, это стоит того — потерпеть ещё чуть-чуть, посидеть здесь, прежде чем получить свободу. Нет, разве?
— Нет!
— Нет?.. — я, если честно, не сдержал удивления.
— Нет, твою мать, нет, мелкий гадёныш!.. Пока я здесь, эта тварь истязает мою жену и дочерей!.. Он убил моего сына!.. На моих глазах!..
— Извини. Не знал…
— Извини? Да как ты!..
— Забываешься! Вспомни, кто ты и где. Охолони, друг! Ты должен был погибнуть ещё тогда…
— Должен был, да. Но вместо меня, этот Валед забил до смерти моего сына…
— Плохо. Можешь не верить… Но мне жаль.
— Жаль?..
— Да. Если бы мог, я бы прибил этого гада. И отпустил бы всех, кого он держит в неволе. И не только он.
— Но не сделал этого, — опять нервный смешок, и угрожающий звон цепей.
— Не сделал. На мне обязательства, обещал помощь друзьям. Есть те, кто от меня зависит…
Варвар сплюнул. Я скинул с плеча принесённый с собой мешок и скинул в угол. Встал, сделал шаг к выходу, обернулся:
— Знаешь, я мог бы оставить всё как есть, да. Тебя бы забили до смерти в тот же день. Твой сын, может, остался бы жив… А может, и нет. Боюсь, если он хоть сколько-то похож на тебя — всё равно не избежал бы этой участи, рано или поздно. Просто, это случилось бы позже. Не знаю. Да я же не какой-нибудь бог, чтобы всё знать и просчитывать последствия любого поступка. Возможно, и правда, от моего вмешательства стало только хуже. Но что сделано, то сделано. Ты сохранил жизнь и сможешь получить свободу. Не сейчас, мы должны успеть уйти. После этого — делай, что хочешь. Но прошу. Не погибни глупо. Не попадись. Если просто сдохнешь, пытаясь отомстить — это уже никого не спасёт. И этот дурацкий ошейник, помни про него. Честно, я не знаю, как от него избавится. Тут уж как-нибудь сам…
Я, наконец, вышел, захлопнув за собой дверь и закрыв замок. Надо ли говорить, что на душе было очень скверно?..
Глава 50
После всего пережитого, увидеть наконец Тюрина оказалось огромным счастьем. Мы крепко обнялись, и я с лёгким удивлением отметил, что, кажется, чуть вырос за прошедшие дни.
— Ну как ты, человече? Скучал, небось?
— А то! Очень…
— И девчонка твоя тоже скучала…
— Где они?
— Скоро подойдут, не переживай, — и, проследив мой взгляд, ухмыльнулся в бороду. — Что, думал, пешком пойдём?.. Хороший сюрприз?
Тюрин, поганец такой, просто упивался моим удивлением. А я, пока он не подошёл, стоял и завороженно глядел на стоящий под парами локомотив. Настоящий красавец! Сила и мощь! Огромные, с мой рост, крашеные красным колёса, вытянутая вперёд, будто уже в стремительном движении, чёрная труба парового котла, стремительные очертания корпуса… Высунувшийся из будки машинист, раскуривающий трубку, и карабкающийся откуда-то из недр тендера кочегар, весь в угольной пыли, с чёрными руками и чумазым лицом. Это, я вам скажу, была очень колоритная картина!
— Да уж. Я был уверен, мы по старинке… Волы там, повозки, или пешёчком…
— Вот то-то же! — гном усмехается себе в усы. — Долетим за несколько дней.
— А чего мы тогда на юге так не сделали, а?..
— Опасно. Да и хотелось нам именно из Торна в море уйти. А к тому городу нет путей. Там горы вокруг, накладно…
Тюрин замолк и задуичиво уставился вдаль. А я не смог сдержать усмешку.
— Опасно там было… А здесь — что, значит, не опасно? Если кто-то досмотрит груз, нам хана ведь.
— Здесь — тоже опасно. Ещё как. Но у нас нет выхода… Надо спешить.
— Не хочу накликать, но…
— Но всё будет хорошо. Да знаем, знаем мы, не переживай. Сами всё знаем. Но, к сожалению, выхода нет… Молотки видели нас. Нужно спешить.
— И что в этом такого, что вас видели?