Рис. 36. Грузия. Церковь в Бетани, XIII в. Общий вид.
Но затем, в XII и XIII вв., объемы храмов, как и в Армении, стали резко сокращаться, приблизившись к кубу, и с тех пор такая планировка как бы застыла - ее развитие завершилось. Как и в архитектуре других стран, пропорции храма стали приобретать столпообразность, а компоновка масс - пирамидальность, которой вторила ступенеобразно поднимающаяся аркатура. Завершалась композиция куполом на высоко поднятом барабане с узкими и высокими, как и раньше, окнами. Все эти черты хорошо выражены в грузинских храмах первой половины XIII в. - в Бетани, Кватахеви и Питарети (рис. 36). При общности основных качеств архитектуры грузинский храм XII и XIII вв. приобрел очень своеобразный облик, выработанный, конечно, независимо, но подчиненный единым принципам архитектуры того времени.
Новый архитектурный стиль в Грузии, как и в других странах, выразился и в создании архитектурной миниатюры - своего рода увеличенной модели, в которой как бы концентрировались наиболее отработанные композиционные решения, популярные в грузинском зодчестве того времени. Примеры - совсем небольшая, если не сказать ничтожная по размеру, надвратная церковь рубежа XII и XIII вв. в Гелатском монастыре [45] или притвор начала XIII в., пристроенный к базилике в Дманиси, [46] с широким входом в виде арки с имитацией ветвей креста под острыми фронтонами. Притвор в Дманиси - это затейливая и своеобразная постройка, аналогичная по смыслу архитектурным миниатюрам в других странах, выделяется и миниатюрными рельефами (барсы и птицы, терзающие зверей), помещенными на капителях, напоминающими столь же миниатюрные рельефы храма Алитургита в Месемврии (Болгария). То были явления одного порядка.
Изменения в композиции грузинских храмов повлекли за собой еще одно явление, столь закономерно и притом постоянно сопутствующее новому архитектурному стилю в различных странах, - асимметричность. В грузинской архитектуре XII и XIII столетий мы ее особенно часто наблюдаем. На этом характерном явлении следует остановиться.
При сокращении внутренних объемов храма восточную пару столбов приблизили к апсиде (что было осуществлено уже в начале XI в. в кафедрале Алаверди), а во многих храмах XII и XIII вв. они вовсе слились с междуапсидными стенками, вследствие чего подкупольное пространство сдвинулось к востоку, что создавало определенную асимметрию в общей композиции, которая ясно отражалась на всей компоновке масс здания. Грузинская архитектура зрелого средневековья дает тому немало выразительных примеров. Напомним храмы в Бетани, Кватахеви и Пита-рети или церковь Георгия в Гелатском монастыре.47
Еще резче проявилась асимметрия в постановке притворов, примыкающих к храму, большей частью сдвинутых относительно продольной или поперечной оси здания. Примеры тому весьма убедительны. Назовем притворы с северной и южной сторон в главном храме того же Гелатского монастыря - они относятся к XIII в., [48] притворы церквей в Бетани, Кватахеви, Питарети, Магалаат-Эклесия. [49] В X в. такую асимметрию еще не допускали: она появляется, но еще робко, только в XI в. (Самтавро в Мцхете), а в XII и XIII вв. становится вполне выработанным и распространенным приемом.
Асимметрия подобного рода несомненно нарочитая, и случайностью ее не объяснить. Природа этого явления здесь та же, что и в Византии или в Болгарии, о чем уже шла речь. Она одинаково сказывается как в сдвигах различных проемов на фасадах, нарушающих симметрию (например, в Текфур-Серае в Константинополе), так и в сдвигах различных пристроек к основному зданию (например, притворов в Грузии). То и другое порождает иллюзию движения, создает динамику объемов и тем самым вносит новый элемент в соотношение масс здания, оживляет его. Отчетливо выступает асимметрия и в декоре - и в распределении его элементов на фасадах, и в его рисунке. Во всем этом нельзя не видеть одно из проявлений живописности в архитектуре.
Для грузинского зодчества, как и армянского, характерно и использование аркатуры как средства трактовки архитектурного фасада. Это явление, хотя и в других формах, было свойственно архитектуре и Константинополя, и югославянских стран, и Руси. Уже на рубеже X и XI вв. аркатура в Грузии утрачивает связь с внутренней структурой здания и становится, как и всюду, чисто декоративной, а в XIII в. деградирует и исчезает (то же происходило и в Армении), ибо для нее при сократившейся поверхности фасадов уже не оставалось места. Аркатура в качестве приема разработки фасада уступила место декоративной резьбе. В XI в. она выступает как явление вполне сложившееся и зрелое. Своеобразной была не только сама резьба, бесконечно разнообразная по рисунку, но еще больше та новая композиция архитектурного фасада (графическая по своему характеру), которая была выработана еще в XI в. и послужила своего рода оправой драгоценной резьбы; напомним фасады храма XI в. Самтавро в Мцхете - храма, воплотившего в себе все идеалы нового архитектурного стиля. Новшеством явилась не резьба, а именно графический рисунок архитектурного фасада, острый и завершенный, ибо сам принцип наполнения архитектурной плоскости декоративной резьбой стал присущ в те времена отнюдь не только Грузии. В том или ином варианте эта «графика» фасадов удерживалась и в XII в. (например, храм в Икорте, 1172 г.), а в упрощенном виде дожила до конца XIII и начала XIV в. (церковь в Зарзме). [50]
Декор грузинских храмов, виртуозный и артистичный, наделен был еще одним качеством: широкие наличники (входов, окон) и фризы, которые заполняли резным орнаментом, стали делать выпуклыми, рельефными, что еще больше придавало фасадам пластичность - одно из самых замечательных свойств новой архитектуры средневековья. Более ощутимый эффект пластичности вносили на фасады декоративные ниши, особенно частые на фасадах притворов, например в Манглиси (XI в.), Гелати (XIII в.), Бетани (рубеж XII и XIII вв.) и др. И этот прием разработки фасадов нишами хорошо нам знаком по памятникам Константинополя, Фессалоник, Месемврии (в Болгарии), Сербии и др. Формы везде различны, но смысл явления везде один и тот же - отрицание монолитности фасада, свойственной раннему средневековью, стремление макси-. мально расчленить его ради создания новых источников светотени. Живописное начало грузинские зодчие XI - XIII вв. усиливали и полихромностью, классический образец применения которой (в виде плиток разноцветного камня) дает тот же храм Самтавро в Мцхете.
Все эти особенности были заложены в самой природе нового архитектурного стиля и не удивительно, что наиболее существенные из них, хотя и в весьма различном виде, мы неоднократно встречаем во всех рассмотренных архитектурах.
Зодчество средневековой Грузии было ярким и одухотворенным явлением мировой культуры, не утратившим и по сей день своего обаяния.
Общие концепции, лежащие, как мы видели, в основе архитектуры весьма обширного района Присредиземноморья, были свойственны, конечно, не только христианским странам, но в такой же мере мусульманским: вероисповедная принадлежность здания не могла определить направление архитектурного развития. Что это так, убеждает зодчество соседней мусульманской страны Закавказья - Азербайджана, как и мусульманское зодчество всего Ближнего Востока и Средней Азии.
В Азербайджане после X в. архитектурный стиль характеризовался теми же качествами, что и везде: повышение пропорций зданий, усиление динамичности их объемов, чему, в частности, способствовала асимметричность общей композиции; далее, постоянная и нарастающая тенденция к максимальной парадности архитектурного фасада путем умножения и усложнения декора, усиления его пластичности, а позднее и широкое применение цвета в виде полихромных облицовок глазурованными изразцами. Эти новые качества нарастали.
Зодчество Азербайджана развивалось очень интенсивно. [51] Уже в XII в. здесь созрели две ясно выраженные архитектурные школы - нахичеванская и ширвано-апшеронская, произведения которой отмечены высоким мастерством и своеобразием.
Нахичеванскую школу характеризуют столпообразные, так называемые башенные, мавзолеи. Таковы восьмигранный мавзолей Юсуфа, 1162 г., и десятигранный мавзолей Момине-хатун, 1186 г. (рис. 37). В этих стройных кирпичных постройках не только очень рельефно выражены основные принципы нового архитектурного стиля, но и отчетливо виден прогресс его. Грани мавзолеев, сильно расчлененные, заполнены рельефным декором (различным на каждой грани), напоминающим ковровые покрытия архитектурной плоскости, вынесенные наружу. При этом основные архитектурные линии и основные линии орнамента выделены бирюзовыми кирпичами. Таким образом, архитектурная и декоративная разработка фасадов усилена привлечением цвета.
В конце XII в. в архитектуре мавзолеев значительное место занял высокий (во всю высоту мавзолея) портал с глубокой сталактитовой нишей, ставший композиционным и декоративным центром мавзолея. Он умножил вертикальные членения здания и тем самым усилил его вертикаль. Таков, например, мавзолей 1167 г. в Марате.
Рис. 37. Азербайджан. Мавзолей Момине-хатун в Нахичеване 1186 г Общий вид.
Все эти черты в зодчестве Азербайджана прогрессировали. В XIV в. после падения монгольского ига и возрождения страны она переживала новый подъем. Появились такие выдающиеся произведения, как мавзолей Карабагляр начала XIV в., в котором остро проявилось новое качество архитектуры Азербайджана - динамичность, свойственная архитектуре всех стран в эпоху зрелого и позднего средневековья. Динамичность здесь создают двенадцать широких гофр * (полуцилиндров), из которых состоит мавзолей, могучим потоком устремленных ввысь и некогда увенчанных высоким и острым конусом. Динамичность архитектурной формы усиливается его сплошным полихромным покрытием в виде яркого, диагонально поднимающегося, крупного геометрического шрифтового орнамента, набранного бирюзовыми кирпичами. Столпообразности здания отвечают и резко повышенные пропорции порталов, глубоко врезанных в гофры. Известны и другие подобные столпообразные мавзолеи.