Я - девушка. Обсуждаю с моим руководителем (мужчиной) текущие профессиональные вопросы, требующие решения в самые короткие сроки. Разговор между нами ведется в тезисной форме. И в завершении нашего разговора руководитель мне говорит: «Давайте займемся телом, ой... делом ... напишем письмо, выскажем свою точку зрения и т. д.». Практически сразу, после высказанной фразы, мой руководитель покраснел и отвел глаза в сторону. Далее последовали комментарии моего руководителя: «Оговорочка вышла!..» И хотя у моего руководителя нет психологического образования, тем не менее было понятно, что в бессознательном у него были другие намерения, связанные с интимными отношениями.
В целом до изучения психоанализа я знала, что существуют оговорки, описки и т. д., но значения я им не придавала. Только после того, как я прослушала лекцию по ошибочным действиям и прочитала их описание во «Введении в психоанализ» З. Фрейда, я стала обращать внимание на свои ошибочные действия и потихоньку начала их анализировать.
Недавний случай оговорки был связан с ограничениями в питании, которых я придерживаюсь в лечебных целях вот уже на протяжении года. Набор допустимых продуктов довольно скуден , и мне, как человеку, остро нуждающемуся во вкусовом разнообразии, особых усилий стоит продолжать придерживаться диеты. В один из воскресных дней, отвечая на предложение мужа сварить для меня гречневую кашу, я аргументирую ему свой отказ: «Я ей НЕ НАДОЕДАЮСЬ!» Нарушенным намерением здесь, очевидно, предстает мое желание донести до мужа мою неспособность наесться гречневой кашей («не наедаюсь» кашей). Тогда как нарушающим намерением выступает желание сообщить ему о том, как сильно я устала от нее, от ее вкуса («надоела» каша). Открыто выразить нежелание есть кашу по причине ее надоевшего вкуса я не могла, так как это саботировало бы добровольно принятые мной обязательства по продолжению лечения. Сравнение таких параметров, как «полезно» и «вкусно», при выборе блюда с позиций взрослого, ответственного, разумного человека говорит явно не в пользу последнего из них. Так что, желая поддерживать о себе мнение как об ответственной и разумной, я говорю о надоевшем вкусе каши лишь косвенно, изменив звучание основного, приемлемого, с точки зрения медицины, аргумента («не наедаюсь»).
Однажды мы с сестрой сидели одновременно на интернет-сайте по продаже одежды. Мы общались в Скайпе. Она мне сказала: «Посмотри в кастрюлю». Она хотела сказать: «Посмотри в корзину». Она мне положила туда некоторые вещи. Я сказала: «Оля, ты что голодная?» Она ответила, что уже несколько дней сидит на диете. Таким образом она выразила свое желание есть. Буквально через полчаса я, положив в свою корзину несколько красивых вещей, сказала: «Вот получу во вторник деньги и все их потрачу на продукты». Я хотела сказать - на одежду. Проанализировав свои слова, я тут же объяснила всё сестре. Дело в том, что наша мама всегда неохотно тратила деньги на продукты. Ее любимым изречением было: «Проесть можно всё». Когда я стала матерью, я никогда не жалела денег на продукты для своих детей. Именно в этой фразе «Потрачу все на еду» я в оговорке и выразила свое отношение. Я не такая, как мама: я никогда не жалею деньги на продукты.
Рассказывая как-то раз мужу о проведенном дне, я проговорила: «Я сегодня СЛУШИВАЛА лекции», имея в виду: «Я сегодня слушала лекции». Мне представляется, что образованное новое слово явилось выражением столкновения двух процессов, занимавших меня в тот день: слушание лекций и обдумывание данного лектором задания. Как следствие, «слушала» и «обдумывала» модифицировались в слово «слушивала». Возникает вопрос: почему нарушающее намерение («обдумывать») не могло реализоваться открыто? Вспоминается картина моего детства: я в возрасте 3-4 лет нахожусь в гостях у бабушки с дедушкой, сижу за обеденным столом и делюсь с ними своими мыслями, «открытиями», какими-то познанными мной вещами. В ответ на это бабушка строго и эмоционально заявляет: «Не умничай! Ты слишком много умничаешь!» Думаю, именно такой эмоциональный запрет на выражение своих умозаключений, воспринятый мной в детстве с чувством сильного недоумения, несправедливости происходящего, непонимания и непринятия меня (и моих мыслей) близкими людьми послужил основой для моей оговорки сейчас. Я бессознательно предпочла исказить истинный смысл слова перед мужем, по всей видимости опасаясь его непонимания и отвержения меня, «слишком много» думающей.
Лекция. Преподаватель рассказывает о своем преподавании в другом вузе. Рассказывает с воодушевлением. Девушка из группы задает вопрос: «Почему вы предаете, простите, преподаете, в том институте?» По этой оговорке видно, что у девушки сложилось положительное отношение к институту. Ей нравится учиться, она довольна уровнем образования, атмосферой в вузе. Поэтому эмоциональный рассказ преподавателя о другом вузе, а главное, его эмоциональное погружение в другой вуз она восприняла как предательство.
Недавно в компании друзей мы обсуждали общего знакомого, у которого был рак горла четвертой стадии, но в результате он вылечился. Моя подруга, комментируя ситуацию, сказала, что у него была термальная стадия, вместо терминальная. Когда я ее поправила, она продолжала настаивать и повторила эту оговорку еще раз, после чего остановилась, подумала и все-таки исправилась. Было заметно, что ей это трудно далось. Я спросила, о чем она думала до того, как мы начали обсуждать эту тему. Оказалось, что она очень устала и все время думала об отпуске. Мне кажется, что, с одной стороны, причиной этой оговорки было наше долгое до этого обсуждение разных вариантов отдыха. Наверное, слово «термальная» ассоциировалось у нее с термальными водами, спа, чем-то очень приятным. Второе объяснение (это мое предположение), что она внутренне сопротивлялась крайне неприятной теме рака. Все боятся думать и говорить об этой смертельной болезни, но так или иначе сталкиваются с этой темой. К тому же моя знакомая курит, а причиной рака горла очень часто является именно курение. Думаю, это была попытка защититься, отогнать неприятные мысли размышлениями об отдыхе и здоровье, убедить себя, что со ней все в порядке, сейчас она отдохнет, и все будет хорошо. Возможно, страх и отрицание были так сильны, что спровоцировали такую настойчивость в оговорке.
Предыстория: мама моя мечтает, чтобы я родила второго ребенка, и всячески лелеет мечту о моей возможной беременности. Тут я сестре (которая живет с родителями) рассказала, что во сне мне снилось, как мы с ней плаваем вместе с рыбами. Когда после этого я пришла к маме, сестра со смехом прокомментировала мой сон: мол, рыбы к беременности.
Потом мама мне сказала, что перед тем, как нам вместе идти по делам, ей нужно документы размножить и ушла в комнату. Я удивилась, ведь у них нет никакого ксерокса, чтобы что-то размножать. Оказалось, мама хотела сказать «распечатать», но вместо этого несколько раз сказала «размножить» (обычно она никогда не использует этот термин, когда дело касается печати). Было довольно очевидно, что эта оговорка произошла после истории со сном, который метафорически исполнял ее желание.
Несколько лет назад я присутствовала на одной презентации детских косметических средств. Лектор, женщина, Оксана, около 30-35 лет, читая небольшую лекцию по уходу за детской кожей и в то же время презентуя новинку - детскую пену для ванн, говорит: «Вот чудесная пена для наших деток с запахом акулы». На самом деле эта пена находится в красивой прозрачной пластиковой баночке, она гелеобразная, голубая, с морским запахом, и в ней находится «акулка» - игрушка, чтоб дети играли, когда купаются. И вот в очередном выступлении лектор О. делает такую оговорку: «пена с запахом акулы». Я неоднократно была на этой лекции, так как я встречала и сопровождала гостей не различные мероприятия этой компании и слышала эту лекцию много раз. Сегодня, спустя столько лет, мне хотелось все же этот случай проанализировать. Снова хочу повториться, что истинной причины я не знаю, но попробую предположить. Итак, во-первых, от такого количества проведенных лекций (одно и то же говорить), наверное, многие люди совершали бы действия по ошибке и еще в более непредсказуемом виде. Возможно, лектор хотела побыстрее закончить эту лекцию, так как ей было не так радостно говорить снова и снова на одну и ту же тему в который раз, и при этом надо было улыбаться и с задором ее преподносить. Поэтому вместо яркого и веселого начала (эта информация была в начале презентации) она хотела как можно быстрее закончить эту лекцию. И можно предположить, что смысл оговорки совершенно очевиден. Это прежде всего те случаи, когда говорится противоположное тому, что намеревался сказать человек. Как и пример у З. Фрейда с председателем австрийской палаты депутатов, который, открывая заседание, в своей вступительной речи сказал: «Уважаемое собрание! Я констатирую присутствие стольких-то членов... и объявляю заседание закрытым!» -вместо «открытым», прямая противоположность тому, что надо было сказать. Как и в случае с председателем собрания депутатов, так и в нашем случае с лектором можно предположить, что обмолвка произошла и вследствие протеста, который зреет в глубине души против высказывавшего предложения, якобы «Не хочу я читать эти лекции, хочу домой к детям...». А может быть, здесь вовсе и не в том дело, что лектор О. хочет поскорей закончить лекцию и уйти домой, и, быть может, у нее и детей-то нет (точно не помню), и тут можно бы было выйти еще на одну версию. К примеру, что лектор как раз не любит детей, потому что у нее их нет и не может быть вообще. И таким образом, на этой работе ей приходится улыбаться, читая лекцию о детской серии, но на самом деле ее бессознательное протестует против этого, ей больно от понимания того факта, что у нее нет детей, и по какой причине - это тоже загадка. И вот в момент чтения этого отрывка лекции она говорит: «Пена с запахом акулы», - вместо: «Детская пена с морским запахом и акулкой - игрушкой внутри пены». Возможно, это зашифрованный посыл и имеется в виду следующее: «Пусть эта акула съест ваших детей, потому что у меня нет своих».