интерес и переключился на других туристов.
— Он говорил со мной по-русски! Как он понял, что я русская?
Саид посмотрел на меня, как на ребенка.
— Аня, это их бизнес, они тут работают не один год. Определить национальность несложно — по лицу, по одежде, по разговору. А от владения языком зависит заработок — здесь все получают процент с продаж. Без знания языков в Шарме делать нечего.
Слева я заметила множество открытых рыбных ресторанчиков и кальянных в восточном стиле. У входа стояли зазывалы, на всех языках уговаривая зайти внутрь. Сиденья кафе представляли собой пестрые ковры и подушки, лежащие прямо на полу. В нескольких местах под зажигающие мелодии лихо отплясывали бедуины, к ним присоединялись все желающие посетители. Было шумно и весело. Я думала, мы сядем где-то здесь, но Саид уверенно вел меня дальше.
Пытаясь ничего не упустить, я отчаянно вертела головой. А посмотреть было на что! Продавцы ко мне не цеплялись — видели, что я иду с местным мужчиной. А вот девушкам, которые оказались здесь без сопровождения, доставалось по полной программе — их на каждом шагу чуть ли не хватали за руки. Я заметила, что три молодые женщины, шедшие немного впереди нас, вскоре развернулись и почти побежали обратно. Саид усмехнулся.
— Одной тут лучше не гулять. Наши мужчины очень… как это называется… приставучие.
— Да уж, — улыбнулась я, — вижу.
Людей вокруг становилось все больше. Внезапно мне захотелось уехать отсюда и остаться в тишине вдвоем с Саидом.
— Устала? — заботливо спросил он, почувствовав мое настроение.
— Нет, просто очень шумно, — я слабо улыбнулась.
— Кафе через дорогу.
Мы поднялись на второй этаж большого торгового центра. Здесь было заметно тише и спокойнее. Ресторан располагался на веранде, посетителей за столиками сидело немного — всего две пары, не считая нас. Официант принес приборы, розу в высоком стакане и зажег маленькую свечу. Они с Саидом начали что-то обсуждать на арабском, а я с интересом смотрела на бурлящую внизу толпу.
— Что ты предпочитаешь? Рыбу? Креветки? Омары? — вывел меня из размышлений Саид.
— На твой вкус.
Когда официант, наконец, ушел, я спросила:
— Вывески тут нет?
— Нет. Его и так знают.
— Очень спокойное место.
— Романтическое, — улыбнулся Саид. — И здесь хорошо готовят. Как тебе город?
Я замешкалась.
— Трудно сказать. У меня впечатление, что я сплю и вижу сон. Это похоже на сказку. На восточную сказку.
Саид накрыл мою руку своей ладонью.
— Тебе тут будет хорошо. Обещаю.
Я почувствовала тепло его руки, от пристального взгляда Саида по телу прошла дрожь, мысли начали путаться. Я, наконец, отбросила сомнения, правильно ли поступаю. В этот момент мне было хорошо — так хорошо, как никогда раньше. А нужно ли портить этот момент размышлениями, что будет после? Со мной навсегда останется этот момент: его рука на моей, стук сердца и сладкая дрожь в теле. И впереди еще десять дней… А потом — потом будет суп с котом, как говорила в детстве моя мама. Какой смысл гадать об этом?
Я легко прогнала мысли об отдаленном будущем, о возможных и даже неизбежных сложностях, решив, что подумаю об этом завтра, точнее — через неделю.
— Не надо думать сейчас, — сказал Саид, будто подслушав мои мысли. — У нас не так много времени. Я хочу, чтобы тебе было хорошо. Хочу сделать тебя счастливой. Я очень рад, что ты приехала. У нас было мало шансов, но мы встретились. Это главное.
— Я знаю. Я тоже рада, что приехала.
Мы замолчали на несколько минут. Официант принес заказ — рис с морепродуктами, запеченную рыбу. Я механически принялась за еду. Мысли витали где-то далеко.
— Тебе нравится? — спросил Саид.
— Да… да, очень вкусно. Я просто… немного задумалась.
Еда и впрямь оказалась умело приготовленной. Я еще раз огляделась по сторонам. Напротив сидела пара, чем-то похожая на нас. Мужчина-египтянин, красивый и ухоженный, хмурился и постукивал пальцами по столу. Его спутница — миниатюрная блондинка — внешне смахивала на Барби: голубые глаза, длинные локоны. Отставив тарелку, она быстро набивала что-то в своем телефоне. По виду — наверняка русская. Саид тоже обратил на них внимание.
— Я его знаю, — он наклонился ко мне. — Ахмед, владелец нескольких магазинов. Жена вроде бы из Украины.
— Да? — удивилась я. — В Шарме легко можно встретить знакомого?
— Конечно. Город маленький, местных тут вообще нет. Все приезжают работать и остаются на несколько лет. Многие друг друга знают. Я уехал всего два года назад, кого-то помню.
— Но отдыхают здесь не только русские?
— Конечно, нет. Сюда многие приезжают, но в последние годы больше всего русских.
— И египтяне часто женятся на иностранках? — игриво спросила я.
— На курортах — часто.
— В том числе на итальянках и англичанках?
— Нет, на них редко. В основном женятся на русских.
— Почему?
— Как бы сказать… — Саид смутился. — Вы проще. С русской легче познакомиться, завязать отношения. Раньше было много ОРФИ-браков с итальянками. Они богатые, приезжали в Шарм 4–5 раз в год, заводили тут египетских мужей. Поживут, погуляют, потом девушка едет обратно домой, а египтянин здесь ее ждет… или не ждет. Сейчас таких почти не осталось. Только богатый человек может содержать жену из Италии.
— А русские, значит, доступные и бескорыстные? — нахмурилась я.
— Не обижайся, я говорю, как есть. С русской девушкой намного проще познакомиться. Многие из вас остаются ради мужчины, даже если он бедный, не имеет своей квартиры, мало зарабатывает. Для русских любовь — это все. Итальянки очень разборчивые. Англичанку трудно уговорить даже на свидание — мало кто соглашается. Они считают себя выше нас.
Я некоторое время переваривала полученную информацию.
— Оказывается, я многого не знаю. А как вы сами относитесь к англичанам? Ну, они вроде как бывшие хозяева… Египет же был английской колонией.
— Нормально, — махнул рукой Саид. — Вот евреев мы сильно не любим… А к англичанам нормально относимся. Как туристы они хорошие.
— Лучше русских?
— Сначала, лет десять назад, русские туристы в Египте были богатые. Они не торговались, не считали денег. Потом у вас появились дешевые путевки, и стали приезжать ужасные люди. А гиды тоже хотят кушать. Им невыгодно, когда у туриста на две недели отдыха в кармане сто долларов.
— То есть вы не любите бедных туристов?
— А кто их любит?
— Логично, — я помолчала. — Ну, а ваши женщины приезжают сюда работать?
— Нет, почти никогда. Это не принято. Даже жены обычно ждут мужей у себя дома.
— Почему? — удивилась я.
— Муж никогда не позволит жене работать в таком месте. И здесь нужно знание иностранного языка. К тому же наши женщины носят платки, а в туризме это не принято.
— А если незамужняя девушка выучила язык и хочет приехать заработать денег?
— Так тем более не принято. Девушка должна жить там, где ее семья — или родители, или муж. Я знаю, у вас нормально поехать на заработки в другой город, но тут все не так.
— Совсем никто не приезжает?
— Бывает, но очень редко, на таких девушек ужасно смотрят. Может, какие-то танцовщицы, массажистки. У нас они считаются как проститутки. А хорошая девушка из приличной семьи никогда так не сделает.
— Несмотря на то, что здесь хорошо платят?
— Деньги не главное для женщины. Ее должны обеспечивать отец и братья, если она не замужем. Если замужем — тогда муж. Репутация для девушки намного важнее денег.
— В России все иначе. У нас не каждая женщина отпустит мужа одного на курорт, скорее поедет с ним.
— В Египте мало вариантов заработка, — Саид откинулся в кресле. — Или госслужба, но там нужно дорасти до хорошей должности. Или свой бизнес, но на него надо заработать, как это называется…
— Стартовый капитал, — подсказала я.
— Да, стартовый капитал. Многие уезжают за границу, в арабские страны или даже в Европу. Там больше платят. Если у человека очень хорошее образование — врач, например, — то можно и в Египте неплохо зарабатывать. А если нет… тогда туризм хороший вариант. Вкладывать ничего не нужно, только выучить язык, — и работай на курорте. Страна бедная, других вариантов немного.
— А ты? Почему решил вернуться к себе домой?
— Я люблю Александрию. Когда я заработал Деньги, чтобы начать свое дело, то сразу уехал. Меня все устраивает, нравится город, где я живу, и моя семья рядом.
— А как ты попал в Шарм-эль-Шейх? Почему решил сюда приехать?
— Мне хотелось попробовать работать с иностранцами, — признался Саид. — Да и сам город понравился. Наша семья не была очень богатой. Мы с братом раскрутились в последние годы, уже после смерти отца. А раньше жили так себе. Я приехал в Шарм, устроился в магазин уборщиком. Тогда только начали приезжать первые русские туристы, а языка никто не знал. В магазинах они объяснялись на пальцах. Я понял, что необходимо знать русский язык, нашел Русский центр в Александрии и записался на курсы. Через год преподаватель написал мне текст, как продать папирус. Было очень сложно, но я все выучил, вернулся в Шарм и долго пытался устроиться на работу, а меня никуда не брали. Когда я уже решил вернуться домой, встретил земляка, он свел меня со своим знакомым — хозяином магазина золота. Тот со мной поговорил, показал на пару туристов в магазине и дал задание — продать им что-нибудь. Пообещал взять на работу, если у меня получится.
— И у тебя получилось?
— Да, они купили кольцо — до сих пор помню. Но я тогда очень плохо говорил по-русски. Туристы спрашивали цену, а я отвечал про погоду. Наверное, это выглядело смешно. Но так я получил свою первую работу. А гидом я стал где-то через два года, когда хорошо выучил язык.
— Как интересно! — восхитилась я. — Скажи: русские, которые приезжают в Египет, очень ужасные? Только честно.
— Нет, почему. В основном вы хорошие. Хотя бывают всякие, а некоторые просто странные. Я же говорил, мы не любим совсем бедных туристов. Не любим пьяных мужчин и тем более девушек. Не любим, когда женщина показывает, что она в семье главная, а муж просто тряпка. Но хуже всего, когда приезжает такая женщина, лет 50 или 60, в шортах ниже колена…