Ни в понедельник, ни во вторник я не заговорила с Юлей о возможном увольнении. Саид аккуратно поинтересовался этим вопросом, когда мы разговаривали по «Скайпу», но я так и не смогла ответить ничего вразумительного. Казалось, все решено, но мне не хватало смелости сделать последний шаг. Мы начали общаться в прежнем режиме. У Саида было много работы, и в ближайшие дни он собирался ехать в Турцию за товаром. Я же день за днем продолжала механически ходить на работу, не очень понимая, зачем мне это.
Во вторник вечером я встретилась с Машей и Кристиной в большом кафе на Новокузнецкой. Разговор, естественно, вертелся вокруг моей поездки в Египет.
— А мы уже не ведем трезвый образ жизни? — поинтересовалась Маша, глядя, как я заказываю второй коктейль.
— Да какой там, — отмахнулась я, — успею еще стать трезвенницей, когда перееду.
— То есть переезд — дело решенное?
— Ну, практически. Я вообще собиралась сразу увольняться, но что-то пока смелости не хватает. Ешьте, все остывает, — посоветовала я, уплетая котлету по-киевски.
— А тебе, я смотрю, любовь не отбила аппетит, — сказала Кристина, пододвигая к себе тарелку.
— Не говори. Днем я почти не ем, а вечером прямо тянет покушать.
— Да ладно, они там вроде бы любят полных девушек. Можешь не стесняться, — засмеялась Маша.
— Язвите, язвите. Саид говорил, что не любит полных. И слишком худых тоже. Любит таких, — я неопределенно показала руками женский силуэт, — нормальных.
— Так расскажи в подробностях, что было.
— Ну… сначала было неловко. Мне — и ему, думаю, тоже. Первый день держали небольшую дистанцию. Я к тому же устала с дороги и сразу, как прилетела, вытянула его погулять. Мы поужинали в рыбном ресторане, а потом вернулись домой и… — я выдержала эффектную паузу, — я завалилась спать.
— Вот ты какая. Он, небось, не на это рассчитывал, — заметила Кристина.
— Не знаю, на что он рассчитывал, но держался хорошо.
— Не приставал?
— Не то чтобы совсем… по крайней мере, не сразу. Дал мне время освоиться. А потом… в общем, все как-то само собой случилось. Подробности не расскажу, и не просите.
— Хорошо, давай без подробностей. Ну, так чем вы занимались, о чем говорили?
— Честно, я сейчас сама точно не вспомню. Все как в тумане. О чем-то говорили, что-то делали — нам никогда не было скучно. Он рассказывал о своей семье, о традициях, о жизни в Египте. Купались, ездили на экскурсии, обнимались, целовались. Все было очень естественно, я никогда не чувствовала себя так хорошо рядом с мужчиной. Даже странно — мы вроде бы такие разные.
— Противоположности притягиваются, — кивнула Маша. — Ты светлокожая, он смуглый. Ты русская, он египтянин. Ну и так далее. Кстати, вы хорошо смотритесь вместе.
— А о чем вы договорились? — перебила ее Кристина.
— Мы договорились, что я приеду еще. Но не знаю, будет это последний раз или нет. Думаю, зависит от меня.
— И? Твое решение?
— Не знаю. У меня такое чувство, будто я попала на другую планету. Все валится из рук, в голове каша. С одной стороны, очень хочется обратно. С другой, умом я понимаю, что мы еще очень мало друг друга знаем. Положа руку на сердце, я не могу точно представить, как мы можем жить вместе. Все-таки на курорте, в отпуске — это немножко другое.
— Ты права, — кивнула Маша, — лучше не торопиться. А замуж обязательно сразу?
— Да, у них не бывает гражданских браков. Если я переезжаю, надо сразу жениться. Но это тоже не так просто, надо собрать какие-то справки, я пока не узнавала конкретно. Но это не главная проблема…
— А главная в чем?
— Мне страшновато. В Саиде я уверена, но там живут совсем другие люди. У него вроде бы современная семья, но все равно.
— А религия? — спросила Кристина. — Ты знаешь, мусульмане очень серьезно относятся к этому вопросу.
— Ну, он же может жениться на христианке, — возразила Маша.
— Может, но это действительно серьезный вопрос.
— У вас в Твери, наверное, мусульман немного, а я девушка с Кавказа, слышала много диких историй, — сказала Кристина.
— Каких? — заинтересовалась я.
— У меня было несколько подруг, которых угораздило влюбиться в наших мусульман — чеченцев, дагестанцев и так далее. И ничем хорошим это не закончилось. Кто сразу честно сказал, что гулять с тобой могу, а жениться должен на своей. Кто просто голову морочил пару лет, а потом исчез. Один парень мне объяснил, что у них никак нельзя жениться без одобрения родителей, а те никогда не допустят брак с русской. Пойдешь против их воли — даже на порог не пустят, отрекутся, еще и проклянут. Какая бы она ни была, для них русская — значит проститутка. Когда мужчина гуляет, на это смотрят сквозь пальцы, но жениться можно только на девушке, которую подберут родители, и жить с ней до смерти — никаких разводов.
— Я думаю, это национальные особенности, — заметила я. — По словам Саида, в Египте многие женятся на наших девушках — в основном на курортах, конечно. Ничего плохого в таких браках нет, для многих даже престижно жениться на русской. А уж если она приняла Ислам — тем более. Измены очень сильно порицаются — и мужские, и женские. Внебрачные связи — тоже. Саид говорил, что по их законам за такое даже в тюрьму могут посадить. Не знаю, что там на Кавказе, но думаю, у них свои тараканы в голове.
— Да, от национальности многое зависит, — согласилась Кристина. — Я это не затем говорю, чтобы тебя испугать. В конце концов, что бы стало с чеченской нацией, если бы им разрешали свободно жениться на русских? Живем мы рядом, русский язык они хорошо знают…
— Чеченцев мало, а русских много, и женщины у нас красивые, — подхватила я. — По-моему, там как раз забота о чистоте крови. Кавказские народы очень гордые.
— И все равно будет непросто, даже если его семья тебя хорошо примет, — сказала Маша.
— Да все я понимаю. Ну, а что мне делать? Бросить его и забыть не могу. Вот не могу, и все тут. Я чувствую, что это мое. Никогда раньше такого не было. Дело даже не в любви — я влюблялась или, по крайней мере, мне так казалось. Но сейчас я верю, что нашла своего мужчину, и не хочу его потерять.
— Мы тебя не отговариваем, — примирительно заметила Кристина. — Может, и правда твоя судьба. В любом случае, тебе решать. Просто лучше смотреть на ситуацию трезво.
— Я стараюсь, я честно стараюсь. Хотя это непросто, когда мозги отключаются.
— Будешь увольняться или пока повременишь? — поинтересовалась Маша.
— Наверное, пока подожду. Если честно, я в растерянности. Мы как бы договорились, но как-то не до конца. Саид сказал, что не хочет на меня давить. Ну, это серьезное решение, и я должна быть к нему готова. Я все понимаю, и это очень благородно, но… вот если бы Саид стукнул кулаком по столу, наверное, было бы легче.
— Саид прав, — заметила Маша. — Тебе лучше подождать немного, съездить еще раз, познакомиться с семьей. Может быть, ты как-то свыкнешься с мыслью о переезде, вы лучше узнаете друг друга, и будет легче.
— Он и маму мою приглашал, — продолжила я. — Я так понимаю, что в следующий раз, если мы еще не женимся, состоится помолвка.
— Вот и хорошо, — кивнула Кристина, — получишь свой килограмм золота, или что там у них принято дарить. Побудешь невестой — тоже неплохо. Ну и осмотришься, что к чему. Поподробнее пообщаетесь на тему «как жить дальше».
— Вы думаете? — неуверенно спросила я, допивая коктейль.
— Конечно, даже не сомневайся, — уверенно сказала Маша. — Если ты права и это твой мужчина, у вас впереди вся жизнь. Не надо безумной спешки.
— А цена ошибки очень высока, — подхватила Кристина. — Необходимо точно знать, куда ты едешь. Так ему и объясни — думаю, Саид не обидится. Тем более ты сама говоришь, что он не торопит.
— А про вторую жену говорили?
— Говорили. Мы и раньше по «Скайпу» обсуждали эту тему. Саид очень смеялся. Сказал, что это очень-очень редкий случай, у него нет никого из знакомых с двумя женами.
— А с четырьмя есть? — уточнила Кристина. — Шучу, расслабься.
— Ты на всякий случай сама наведи справки, — посоветовала Маша. — А то мало ли что.
Через час, когда мы выходили на улицу, я чувствовала себя немного уверенней. Мы обсудили все варианты развития событий, посплетничали, и я впервые после возвращения ощутила, как постепенно возвращаюсь с небес на землю.
Конец недели на работе выдался нервным — приехавшие на тренинг сотрудники из регионов перевернули офис вверх дном. Во время многочисленных перерывов они шумными толпами бродили по коридорам, громко разговаривали и бесконечно пили кофе, устраивая в мини-кухне длинные очереди. Кроме того, они любили подходить к ресепшн с глупыми просьбами или просто стоять рядом, мешая нам работать. Я в любую свободную минуту улетала мыслями к Саиду и мало реагировала на внешние раздражители, Лариса же просто кипела от негодования.
Наконец наступила пятница. После обеда сотрудники стали потихоньку разъезжаться, и ровно в пять я последовала их примеру: быстро попрощалась с Ларисой, выключила компьютер, оделась и двинулась на выход.
Фортуна была настроена ко мне доброжелательно — чудом миновав пятничные пробки, доехала до метро и через час уже заняла сиденье в автобусе до Твери. Соседнее кресло осталось свободным, так что я удобно устроилась, включила наушники и задремала. В Твери оказалось еще холоднее, зато на стоянке нашлось свободное такси. Мама как обычно не спала и ждала меня на кухне с горячим ужином.
— Аннушка! Слава богу, что ты приехала. Дай мне на тебя посмотреть. Загорела — видно, что на юге была. Похудела вроде бы.
— Немного. А чем это так вкусно пахнет?
— Проходи, раздевайся. Я приготовила голубцы.
На столе, кроме обещанных голубцов, стояла моя любимая селедка под шубой. Фиша мгновенно запрыгнула ко мне на колени — я рассеянно погладила ее левой рукой.
— Очень вкусно, — сказала я с набитым ртом. — А ты почему не ешь?
— Ты кушай, кушай. Я специально приготовила твои любимые блюда. А сама уже поела.