Я же открыла для себя новый мир, который захватил меня целиком, — мир крошечных розовых пяток, памперсов и детского смеха. При этом я хорошо представляла себе суровые будни молодой мамы и понимала, что ребенок будет не только смеяться, но и плакать, так что трудностей меня ожидает немало.
Тем временем закончился Рамадан, и людей стало еще больше, чем в июле. Мне казалось, что половина Египта и четверть остальных арабских стран одновременно приехала в Александрию. Саид по-прежнему пропадал на работе, но днем старался найти время, чтобы отвезти меня куда-нибудь погулять или просто пообедать вместе. Ночью, когда он приходил домой, я обычно находилась в состоянии полудремы и не могла толком разговаривать. Саид обещал, что через два месяца пройдет второй большой праздник Курбан-Байрам, закончится высокий сезон, и город вновь опустеет до следующего лета. Тогда он купит мне любой подарок, который я захочу, и будет проводить больше времени дома. Оставалось скрестить пальцы и ждать этого момента.
Однажды теплым сентябрьским вечером мы с Таней сидели в гостях у Светы. Ее муж тоже работал допоздна, и мы решили бороться со скукой вместе — накупили фруктов и устроили девичник.
— Рожать, я надеюсь, поедешь домой? — спрашивала Света.
— Если честно, я еще не говорила с Саидом. Чувствую, муж будет против, к тому же он сейчас загружен на работе и пока не очень проникся будущим отцовством.
— Но ты все-таки подними вопрос этот вопрос, — добавила Света. — Поверь, дома намного проще. По-моему, большинство иностранок рожают не здесь, по крайней мере, первого ребенка. Посуди сама: медицина у нас намного лучше, в роддоме подержат, патронажную сестру на дом пришлют, кучу анализов назначат, ну и так далее. Потом, в России ребенок получит гражданство, и ты его сразу впишешь в паспорт. Мужу об этом знать не обязательно. Просто скажи, что тебе дома проще, и мама поможет. Я со своим еще до свадьбы договорилась, что рожать только в Украине.
— Поговорю, поговорю. Только хитрить с ним не буду. Кстати, ко мне скоро приезжает сестра!
Это было самое радостное известие за последний месяц. Катя написала, что собирается приехать в Шарм-эль-Шейх вместе с друзьями и намерена увидеть меня, чего бы ей это ни стоило. Она даже соглашалась ехать в Александрию одна, рейсовым автобусом. Я поговорила с Саидом, надавила на то, как мне здесь грустно и одиноко, напомнила, что Катя — моя сестра (а семья — это святое), и — победа! — он обещал встретить ее в Шарме и привезти к нам на машине, а потом всем вместе вернуться обратно и остаться на Красном море еще на несколько дней. Я ликовала. Очень повезло, что Катя собралась приехать уже после Рамадана.
— А я не знала, что у тебя есть сестра, — сказала Таня. — Почему-то думала, что ты единственный ребенок в семье.
— Так и было. Сестра у меня по папе, мы с ним практически не общались, с его детьми тем более — я даже не знала, сколько их. Сестра недавно сама меня нашла. Очень приятная девушка. Еще у меня два брата есть, тоже по отцу.
— Большая семья!
— Да, только братьев я всего раз видела. И сейчас мы не общаемся.
Вскоре Саид сообщил, что в очередной раз улетает за товаром, на этот раз в Турцию. После известия о моей беременности муж и слышать ничего не хотел о том, чтобы взять меня с собой.
— Я смертельно устала сидеть дома, — плакалась я. — Ты же знаешь, я очень люблю путешествовать.
— И находить в поездках новых мужей? — Саид косо посмотрел на меня.
— Ха-ха-ха. Очень смешно. В моем положении самое время думать о новых мужьях. Балда, — я шутливо ударила мужа по руке и уселась рядом, прогнав Шикобелло. — Кстати, раз уж у нас зашел такой разговор, я хотела обсудить с тобой некоторые вопросы.
— Какие вопросы?
— О поездке в Россию… — я выдержала паузу. — Давно не видела маму, и вообще… надо бы съездить. Только не знаю, торопиться туда до рождения ребенка или, наоборот, поехать на последних месяцах. Обычно русские не рискуют рожать первого ребенка в Египте.
— Ехать в Россию на роды? Но зачем? — удивился Саид. — Здесь что, нет врачей?
— Есть, конечно. Ты только не нервничай. Мы просто обсуждаем.
— Аня, миллионы женщин рожают в Египте, и все в порядке. Я не вижу никакой проблемы. Если хочешь в Россию — езжай через месяц или два, пока тебе можно летать.
— Послушай, я ведь иностранка и плохо понимаю арабский язык. Мне будет непросто. И медицина у вас слабая, — неуверенно перечислила я свои доводы, — дома я могу родить в нашей клинике, с русскими врачами, и мама первое время мне поможет.
— Я могу найти тебе хорошую клинику и хороших врачей. И мои родные тоже могут помочь.
— Твои родные!
— Аня, пожалуйста, не начинай сначала. Мои родные теперь и твои родственники тоже. И наш ребенок им не чужой. А что касается мамы… пусть она сюда приезжает, я не против.
— Ты категорически против родов в России? Мы могли бы поехать вместе.
— Послушай, дорогая, — Саид взял меня за руку. — Я мало что понимаю в этом вопросе, но поездка на роды займет не один день. Нужно лететь заранее, ведь так? И возвращаться после родов, думаю, тоже не сразу. Получается не меньше двух-трех месяцев.
— Ну да, — призналась я. — Как минимум, три.
— Вот. Я не могу позволить себе такой отпуск. И отпустить тебя… А ты подумала, как я здесь останусь, совсем один, ничего не зная про тебя и ребенка? А если что-то пойдет не так? Если бы речь шла о вашей жизни, я бы, конечно, не возражал. Но не вижу большой проблемы родить в Египте. Мы заранее найдем клинику и врача, обо всем договоримся. У нас есть хорошие доктора. Я буду рядом, твоя мама тоже может приехать.
— Хорошо, — сдалась я. — Но мы сделаем ребенку второе гражданство. Обещаешь?
— Обещаю.
— И я съезжу в Россию до родов. Может быть, в ноябре или декабре?
— Хорошо, — вздохнул Саид после недолгого раздумья.
На следующий день мы впервые попали к гинекологу. Почему-то он принимал только поздно вечером — я никогда раньше не ходила по египетским больницам и очень удивилась графику работы местных эскулапов. Доктор Ибрахим оказался пожилым коренастым мужчиной, принимал он в довольно дорогой с виду клинике. Сидя на удобном диване в приемной, я нервничала — а вдруг что-то окажется не так? Мы зашли в кабинет, и врач начал задавать мне стандартные вопросы. По-английски он изъяснялся довольно прилично. Я спокойно отвечала — сколько лет, какими болезнями болела, какие лекарства принимала, была ли беременна раньше. В этом же кабинете за ширмой оказался УЗИ-аппарат, и доктор тут же показал нам ребенка на экране. Правда, я там почти ничего не разглядела — сплошная рябь. Но главное, что для восьми недель беременности все показатели были в норме. Мы вышли на свежий воздух, и я попросила Саида отвезти меня в «Старбакс» выпить кофе.
— Как тебе врач? — спросил Саид, когда мы добрались до кофейни.
Я сосредоточенно размешивала свой латте.
— Вроде ничего. Пожилой, опытный. А он и роды принимает?
— Да, конечно.
— Это дорого?
— Хабиби, ну какая тебе разница? Только не надо сейчас говорить, что в России бесплатная медицина. Я заплачу, сколько нужно.
На следующий день я сдала анализы, и все оказалось в норме. Тогда, собравшись с духом, я решила рассказать о своей беременности маме. Она сразу подняла трубку — голос показался мне грустным, хотя мама уверяла, что у нее все в порядке. Несколько минут мы обменивались дежурными вопросами, потом я сообщила главную новость.
— Беременна? Аннушка, даже не знаю, что сказать… Я так за тебя рада, — я услышала, что мама плачет.
— Мам, ну ты что. Перестань. Скоро у тебя будет внук или внучка. Ты же хотела внуков!
— Прости, я просто не ожидала. Конечно, я очень рада. А когда тебе ставят срок?
— В начале мая. Ты приедешь?
— Постараюсь, — неуверенно ответила мама. — А ты будешь рожать в Египте?
— Ой, мам, не знаю. Многие советуют уехать в Россию, но я не хочу в такой момент оставлять Саида одного. Мне будет непросто, да и он все-таки отец. Саид тоже против. Говорит, что найдет здесь хороших врачей и вообще сделает все, что нужно.
— Не знаю, Аннушка. Надо подумать.
— Ладно, мам, время еще есть. Ты только не волнуйся, ладно?
— Хорошо, дочка. Береги себя и ребенка. Не нервничай, гуляй побольше и хорошо кушай. Тебе это сейчас очень нужно.
— Обязательно. Все будет хорошо, мам.
— Катя к тебе скоро приедет. Она мне звонила на днях.
— Да, мы договорились, что Саид ее встретит в Шарме и привезет сюда на машине.
Я вдруг поняла, как сильно соскучилась по дому. К тому же из-за беременности у меня часто случались перепады настроения — проснувшись в отличном расположении духа, в обед я легко могла расплакаться. Стало труднее переносить одиночество — пару раз я звонила Саиду и просила его срочно приехать домой. Он приезжал, но считал это моей блажью и предлагал мне побыть у его матери или сестры. Естественно, я отказывалась и пыталась втолковать мужу, что нуждаюсь в его внимании, но Саид твердил, что надо перетерпеть до конца праздников, пока же он сильно занят на работе. В день отъезда в Стамбул мы сильно поссорились — я даже не вышла из комнаты, чтобы проводить мужа до двери. Мысль о том, что на время его отсутствия я остаюсь в полном одиночестве, вызывала у меня приступы паники. Саид не понимал, что не так, и безуспешно пытался успокоить меня обещаниями привезти много подарков.
Между тем людей в Александрии становилось все больше. Я забросила прогулки и старалась поменьше выходить из дома. Саид, вернувшись из Турции, вновь погрузился в работу, а я с нетерпением считала дни до приезда Кати.
И дождалась — сестра прилетела в Шарм-эль-Шейх со своими друзьями, в тот же день купила египетскую сим-карту и сразу позвонила. Мы вдоволь наболтались. Я пока держала в секрете свою беременность — хотела рассказать об этом при личной встрече. Вечером того же дня я пытала Саида:
— А когда ты сможешь за ней поехать? Мне нужно знать точно.