Я понимал, что все, что он говорит, чистая правда. Это те реалии, в которых нам предстоит жить. Но я совершенно точно знал, что это не навсегда. Не получится с агар-агаром — придумаем что-то другое. Это просто вопрос времени. Мы не пропадем, но надо решить, как вести себя сейчас. Да и утешить старика хоть немного мне тоже захотелось.
— Отец, вы зря так предаетесь безнадеге. У нас с Мари есть достаточно хорошая идея, которая поможет нам, не сходя с места, обеспечить достойный уровень жизни, — я небрежно махнул рукой на окружающую нас убогую кухоньку. — Обещаю, что через год здесь будет работать кухарка. В замке появятся горничные и лакеи, и ваша одежда и ваш стол станут совсем другими. Так что не стоит так отчаиваться. Дайте нам год…
Не знаю, поверил ли мне старый барон или нет, но он кряхтя встал, тяжело опираясь на трость, как-то неловко, как маленького ребенка, погладил меня по голове и сказал:
— Ты хороший мальчик, Оскар. Любой отец гордился бы таким сыном!
Старик ушел, а я, вместо того, чтобы обдумывать текущие нужды и проблемы, как пацан, думал о том, что сегодня я буду ночевать в одной кровати с Мари. Это меня и радовало и пугало. Молодое тело требовало своего.
Если раньше, из-за постоянного стресса, конфликтов со стаей и длинной дороги, сил на мысли о «кексе» у меня особо не было, то сейчас, за последние дни, когда я, наконец, почувствовал себя дома, отъелся и отоспался…
С одной стороны, Мари — взрослая женщина и моя современница. С другой стороны, молодое тело накладывает определенный отпечаток на психику и мысли. Насколько я знал женщин, у них все это работает совсем не так, как у нас, у мужиков.
У меня было два выхода — поговорить с ней сейчас или пустить дело на самотек. Я совершенно отчетливо знал, что мы друг для друга лучшая из возможных пар, но и давить ее этим я не хотел. Поколебавшись, я решил не торопиться. Пусть она отдохнет и придет сама к таким же выводам.
Комната не была слишком уютной, но я протопила ее и отмыла. Конечно, хотелось бы кровать помягче и поприличнее. Соломенный тюфяк — фиговая замена ортопедическому матрасу. Впрочем, после корабля и ночевок под телегой эта старая башня казалась мне восхитительной.
Смущало меня другое — одну из спален заняла Олла, вторую барон. Предполагалось, что в третьей, центральной, той самой, где стояла огромная кровать, мы будем ночевать вдвоем с Оскаром. Эти мысли не могли не волновать…
Он офигительный мужик, это нельзя не признать. Он воин и защитник — это то, о чем мечтает почти каждая женщина. Меня не отталкивала даже мысль о том, что он убийца.
Пожив в этом мире и посмотрев на него с высоты своего опыта, я поняла про себя довольно неожиданную вещь: если моей семье будет что-то угрожать, и я смогу убить — я убью. Мои близкие мне значительно дороже всех остальных. Может, это и грех — думать так, но меня эти выводы не смущали. Мир получит тот ответ, какой заслуживает, поэтому дальше я себе душу не терзала.
Гораздо больше меня волновал другой момент — спать или не спать с Оскаром. Тут меня пугало многое. Сейчас я понимала, что ему выжить здесь гораздо легче, чем мне. В этом ощущалось некое принуждение, некая грязная мыслишка, утверждающая, что я пересплю с ним за защиту. Кроме того, секс — это всегда возможная беременность. А здесь, без нормальных таблеток, она наступит обязательно и очень скоро.
Есть еще один момент, смущающий меня — я не представляла, как Оскар относится ко мне. Полное отсутствие букетно-конфетного периода не давало мне возможности оценить это здраво.
Он, безусловно, парень порядочный, и пакости от него можно не ждать. Грубо говоря, насилия я не боюсь, но мне хотелось бы понять, нравлюсь ли я ему действительно, или я на данный момент просто наиболее доступная ему женщина.
Оскар все не шел, и я нервничала больше и больше. Я понимала, что, скорее всего, сегодня придется все это обсуждать, и не чувствовала себя готовой сказать «да» или «нет».
Была только одна маленькая деталь, которая успокаивала мне нервы: когда мы устраивали спальни, на нормальные матрасы мы решили не тратиться. И тюфяк, и подушки плотно набили соломой, а вот на покупке одеял Оскар настоял, и мы их таки купили.
Купили четыре одеяла, а не три. Не знаю, как это выглядело для него, возможно, он сделал это просто машинально, посчитав количество членов семьи. Я же восприняла это как знак, что давить он на меня не собирается.
Я лежала, укутавшись в теплое одеяло, постепенно успокаиваясь и обдумывая всякую фигню. Что, может быть, стоит купить двух-трех куриц. Это конечно недешево, зато раз в несколько дней у нас будут яйца на завтрак. Что барону нужна шапка на зиму. Что Олле надо прикупить шерсти — носки понадобятся всем. Что обязательно нужно купить для себя бритву.
Конечно, нормальных безопасных станков здесь не было. И Оскар, и барон оба брились жутковатой опасной бритвой — старой и истертой, которую правили на куске кожаного ремня. Надо и мне купить такую — волосы подмышками раздражали меня просто дико. Я выбирала момент и стригла, что могла ножницами… Ножницы, кстати, тоже нужно купить лично для меня и поменьше размером…
Под все эти размышления я даже не заметила, как уснула…
Проснувшись в одной постели баронет и баронетта испытали редкостное смущение — прятали друг от друга глаза, как два неловких подростка, и не знали, о чем говорить.
Благо, что всевозможные утренние дела быстро стерли эту неловкость, и день пошел как обычно. Ближе к полудню собрались к морю — на необходимые для водорослей корзины тоже пришлось разориться. Оскар только вздыхал, доставая кошелек. Хорошо хоть, что рыбак, к которому обратились с просьбой, смущенно пожал плечами и смущенно сказал:
— Дык, ваша светлость, скока заплатите — стока и ладно. А добра этого я вам могу привезти цельну кучу.
Договорились так — первая партия бесплатно, а потом, когда узнают сколько потребуется, тогда и цену обговорят за постоянную доставку.
Ждать на берегу пришлось долго — рыбак прибыл одним из последних. Был он малоразговорчив и недоволен, досадливо махнув рукой на вопрос об улове.
— Осенью завсегда этак, ваша светлость… Одни тока ваши водоросли и попадаются. А так, два дня из трех попусту хожу. Если бы мэр так налогами не томил, оно бы, может, и ничего себе было…
Нагруженные корзины Оскар привязал к длинной ровной палке и закинул ее на плечо, как коромысло. У Мари посудины были поменьше, но рыбак, посмотрев с каким-то даже испугом, сказал:
— Мыслимо ли дело, чтобы баронетта сама этакую тяжесть таскала?! Дозвольте уж, помогу я вам, ваша светлость? — обращался он всегда к Оскару.
Немного подумав, Оскар вздохнул и кивнул — за услугу придется заплатить, хоть и мелкой медяшкой, но придется.
— Оскар, выдай мне тогда несколько медяшек — я дойду до нашего плотника и куплю пару-тройку дощечек. На чем-то сушить отвар будет необходимо, — пояснила она. — Пока вы водоросли донесете, я как раз и обернусь.
Лавка плотника была далековато, за храмом, а Мари не слишком и торопилась — все же выход в город для нее был небольшим развлечением. Шла медленно, разглядывая людей, дома. Вздохнув, отвернула лицо от лавки с тканями, просто чтобы не расстраиваться.
Святого брата она увидела издалека и вежливо поклонилась ему, получив ответный поклон. А вот когда она, возвращалась назад, зажав подмышкой три тонких отшлифованных дощечки, святой брат, как ей показалось, дожидался ее специально.
— Ваша светлость, давненько вы в храме не были.
— Брат Селон, к сожалению, в замке у нас слишком много дел. Но на следующей седмице мы постараемся прийти.
Святой брат мялся, как будто хотел что-то сказать или спросить, и Мари, заметив его смятение, улыбнулась и повторила:
— Мы обязательно придем на следующей седмице.
— Баронет тоже придет? — спросил святой брат.
Вопрос показался Мари странноватым, но она утвердительно кивнула и ответила:
— Конечно. И баронет, и Олла — все, кроме барона, — и как бы извиняясь, добавила: — Вы же понимаете, ему тяжело ходить.
— Да-да, конечно, я понимаю, — святой брат часто закивал головой.
Под лабораторию Мари выделила комнату на третьем этаже, одну из тех, что была с камином. Оскар был не слишком доволен:
— Мари, у нас не так много дров. Может, стоит расположиться на кухне?
— Я думала об этом. Только, знаешь, кухня такое место… Туда может попасть, например, торговец, который что-то принесет. Я не хочу, чтобы хоть малейший намек на технологию, которую мы ищем, просочился в люди.
Нельзя сказать, что серия опытов была слишком уж длинной. Уже через пять дней, получив достаточно чистый и крепкий отвар, несколько раз профильтровав его и оставив сушиться на досках, Мари получила тонкую, чуть желтоватую пленочку, которая высохнув, достаточно легко крошилась, растворялась в воде и давала стойкий результат.
— Вот, в общем-то и все.
Оскар с недоумением смотрел на чуть желтоватый кубик воды.
— Ты хочешь сказать, что это и есть агар-агар?
— Да. Только все не так просто Оскар.
— В чем проблема?
— Как ни смешно звучит — в производственных мощностях. Нам необходимы не досочки, а нормальные подносы, на которых слой жидкости можно наливать потолще. И чтобы получить объемы, этих подносов нужно не один десяток. Соответственно, нужны стеллажи, на которых они будут располагаться. Нужны большие котлы для выварки и разная прочая посуда. А так — да. Получить агар-агар очень просто.
— Ну что ж, будем думать, где заработать денег на это добро, где обустроить цех, и все остальное.
— Сколько у нас осталось? — Мари вопросительно вскинула брови.
— Пятнадцать серебрушек, Мари. Не забывай, кроме еды мы покупали посуду, одеяла и дрова. Да и с плотником я расплатился отнюдь не воздушным поцелуем.
— Совсем мало.
— Не переживай. В крайнем случае, пойду помощником к кому-нибудь из рыбаков. Голодать мы все равно не будем.