– Ну что, грибник, насобирал? Опять вымазал всю одежду… Ты, что ли, стираешь ее потом? Я за тобой убираю, стираю, жрать готовлю, а ты что делаешь? – Супруга Кирилла уперла руки в бока и зло посмотрела на него. – Только и делаешь, что бродишь по своим лесам. Да хоть бы толк был, а то… Принес грибов?
– Да что-то не было сегодня, – виновато промямлил Кирилл.
– Не было… Просто нужно зенки пошире открывать. Тоже мне, добытчик.
– Да закрой ты рот! Что ты орешь постоянно?
– Да потому что! Достал уже!
Жена махнула рукой и скрылась на кухне. Кирилл хотел что-то возразить, но вдруг понял, что ему уже давно всё равно. Ругнувшись про себя, он принялся снимать грязную обувь.
А где-то в лесу старый вурдалак заботливо укрывал осенней листвой свою жену.
– Не было сегодня людей, милая, вот немного страха принес. Поешь.
– Ну ничего, ничего, – устало улыбнулась она в ответ. – Говорят, что они еще остались. Может, и встретим еще, да?
– Обязательно встретим. Обязательно, – отводя взгляд в сторону, ответил вурдалак.
Звездочет и Трубочист
– И всё-таки мне кажется, что ты занимаешься абсолютно бесполезным делом, – Трубочист насыпал в свою замусоленную трубку еще щепоть табака и потянулся к камину за угольком.
Звездочет усмехнулся в густую бороду и покосился на своего друга.
– Ты думаешь, что людям неинтересно то, что происходит там, на небе?
– Не-а, – тут же ответил Трубочист, – совсем неинтересно. Вот забитый дымоход, к примеру, беспокоит людей гораздо больше, чем все твои звезды вместе взятые. Какое им дело до неба, если у них в доме дышать нечем?
– Грустно это всё, – насупился Звездочет.
– Почему?
– Как почему? Дымоход можно чистить раз в месяц, а в остальное время не думать о нем. Неужели мысли о трубе занимают у людей столько времени, что они не могут даже поднять голову и посмотреть, какое великое чудо находится у них над головами?
Трубочист пустил в воздух клуб дыма и откинулся на спинку кресла.
– Да, ты прав. Думать о дымоходе не нужно каждый день, но ведь остальное свое время люди тратят на другие проблемы. Например, покосившаяся стена дома, скрипящая дверь, порванный сапог… Всё это требует времени. Когда им думать о твоих кометах? Да и зачем?
– Как же так можно говорить? – покачал головой Звездочет. – Это же… Это же звезды! Это целый мир, целая Вселенная! Понимаешь? Сколько всего скрыто от наших глаз! Сколько неведомого и завораживающего там, на небе! Мы все – песчинки по сравнению с этим бесконечным миром! Как ты не поймёшь? Неужели интереснее пялиться в дырку на сапоге, чем восхищаться красотой этого величайшего творения?
– Ты знаешь, людям гораздо интереснее пялиться не на дырку, а на новые сапоги. А эти твои астероиды нельзя натянуть на ноги и выйти зимой на улицу. Какой от них прок? Ну летают они там, сталкиваются, крошатся… Какое людям дело до всего этого? Они же не крошатся в их тарелку, и их нельзя есть. Абсолютно бесполезные вещи, эти твои звезды. Как и всё, чем ты занимаешься.
Звездочет замолчал и помрачнел еще больше.
– А чем ты занимаешься? Чем? – вдруг вскинул он горящий взгляд на своего друга. – Лазаешь по крышам, грязный как черт. Об этом ты мечтал всю свою жизнь? Она ведь не бесконечная! Когда-нибудь она закончится. Ты будешь лежать на кровати в ожидании смерти… О чем ты будешь думать в этот момент? Что ты вспомнишь? Сколько прочистил труб? Сколько тонн сажи смыл со своего лица? Об этом будут твои мысли?
Трубочист заметно напрягся. Скулы на лице заходили под кожей.
– Зачем ты проживаешь свою жизнь? Для чего? – продолжил сверкать глазами Звездочет. – Чтобы сдохнуть в конце концов и так ничего и не понять о том месте, где ты живешь?
Старик замолчал, а Трубочист, выждав небольшую паузу, заговорил.
– По крайней мере я буду помирать на кровати, заправленной свежим бельем. А вот ты будешь подыхать на голом полу. И ни одна звезда не спустится с небес, чтобы подложить тебе под голову подушку. Потому что в твоем доме просто не будет подушки. Ты всю жизнь таращился в свой телескоп, а я в это время работал!
– Ты всю жизнь работал для того, чтобы сдохнуть на свежем белье? – ухмыльнулся Звездочет.
– А ты всю жизнь прожил с задранной головой, чтобы сдохнуть на голом полу? – тут же парировал Трубочист.
Звездочет вскочил с кресла. Глаза его пылали огнем, руки дрожали, борода растрепалась в разные стороны.
– Когда я буду умирать, я буду знать, что хоть на один миллиметр, но я стал ближе к тому, кто создал весь этот мир! Хотя бы краешком глаза я увидел маленькую часть его замысла. И знаешь что? Я не буду умирать в хижине. Я буду умирать на земле. Буду лежать на траве и смотреть вверх. И я буду улыбаться. Потому что я буду знать то, что ни одни сапоги в мире, ни одна самая удобная кровать на всей Земле не стоят и ломаного гроша по сравнению с великим творением всех времен. И еще я буду думать о том, что я прожил свою жизнь не зря. Мои труды изучат и дополнят мои ученики. И когда-нибудь человечество познает все тайны Вселенной! А ты? Пройдет время, и о твоем ремесле забудут. Исчезнет твоя профессия, исчезнешь ты, а вместе с тобой исчезнут все твои кровати, сапоги и трубки с табаком.
– Да пожалуйста, – зло ухмыльнулся Трубочист, – это твое право. Подыхай хоть в свинарнике со своим великим творением. А я хочу прожить жизнь по-человечески.
– По-человечески, – перекривил его Звездочет и направился к двери. – Эх ты…
Старик хлопнул дверью и направился домой. Дома он лег на свою разваливающуюся кровать и долго смотрел в потолок. Уснул он только под утро. Трубочист же всю ночь просидел у камина, то и дело раскуривая свою трубку и глядя на огонь в камине.
С тех пор два друга больше никогда не разговаривали. Даже когда они встречались на улице, они отводили взгляд и делали вид, что не знают друг друга.
А через несколько дней после их разговора в городском ломбарде появилась необычная вещь. Человек, который ее принес, на вырученные деньги купил в соседней лавке пару новых ботинок, так как на те, в которых он пришел, было страшно смотреть. Впрочем, вещь пролежала в ломбарде недолго. Уже вечером того же дня ее выкупил один из посетителей в грязной одежде, с лицом, покрытым сажей. Телескоп был стареньким, одна из его линз уже давно дала трещину, но хозяин ломбарда не упустил случая поднять его цену вдвое.
Невзаимная любовь
– Значит, не любишь ты меня, да? – Девушка прищурилась и посмотрела на закат. Сегодня он был необычайно красив. Ярко-красное небо сплошной полосой уходило за далекий темный горизонт.
– Не-а, – покачал головой Воин, – ты уж прости, но мне тебя любить не за что.
– А я вот слышала, что любят не за что-то, а просто так. – Девушка кокетливо наклонила голову и улыбнулась.
– Просто так только мухи… летают. – Воин приложил руку к своей груди и поморщился от боли.
– А я тебя давно заметила, – не обращая внимания на его слова, продолжила девушка. – Ты никогда ничего не боялся. Всегда был впереди всех. Знаешь, о таком, как ты, мечтает любая девушка.
– Да что ты говоришь? А что же ты тогда меня всегда игнорировала? Со всеми моими друзьями перезнакомилась, а ко мне даже не подошла ни разу.
– Ни разу? – Девушка удивленно вскинула брови. – Если бы ты был повнимательнее, ты бы заметил, сколько раз я подходила к тебе. Чаще, конечно, стеснялась, смотрела на тебя издалека и любовалась. Вот, к примеру, прошлой осенью я все-таки набралась смелости и решила с тобой заговорить. Но ты меня тогда даже не услышал. Отмахнулся и дальше пошел.
– Это когда было? Что-то не помню я такого. – Слова давались Воину с трудом. Боль в груди становилась всё сильнее и сильнее.
– Да неважно. Было. И не раз.
– И поэтому ты решила через моих друзей ко мне подобраться, да? Не самый лучший способ завоевать любовь. Что ты хочешь от меня?
Девушка распахнула огромные глаза и радостно посмотрела на Воина.
– Это же так просто, – улыбнулась она. – Я просто хочу, чтобы ты был со мной.
Воин внимательно посмотрел на девушку и ненадолго замолчал, погрузившись в воспоминания.
– Ты знаешь, я ведь сюда приехал только ради тебя. Не могу сказать, что ты мне всегда нравилась, но… Так уж получилось, что моя прошлая жизнь… Она… Не сложилась, в общем. Я вспомнил о тебе. Часто думал про тебя, очень хотел увидеть.
– Ты приехал из-за меня? – удивилась девушка.
– Да. Только из-за тебя. – Воин тяжело вздохнул. – Я искал тебя повсюду, но когда в первый раз увидел, ты уже охмуряла моего лучшего друга. Помнишь Лешку?
– Лешку? Хм… Честно говоря…
– Ну, я так и подумал, – кивнул головой Воин. – После него ты была с Серегой, потом с Витьком… Сначала мне было обидно. До слез обидно. А потом я просто стал тебя ненавидеть. Ты бегала от одного к другому, как…
– Не ругайся, – тихо сказала девушка, – пойми меня.
– Как я могу тебя понять? – Попытался подняться Воин, но тут же, скривившись, снова упал на спину. – Как я могу поверить в то, что завтра ты не уйдешь от меня к другому?
– Какая разница, что будет завтра? Главное – это то, что происходит здесь и сейчас. – Девушка аккуратно положила ладонь на грудь Воина. – Вот видишь, тебе становится легче, боль уходит. Правда?
Воин вздохнул полной грудью и действительно заметил, что боль в груди стала стихать после ее прикосновения.
– Да, – шепнул он.
– Вот и хорошо, – бархатным голосом заговорила девушка. – Зачем тебе эта боль? Эти муки… Всё это лишнее. Со мной ты забудешь обо всем. О прошлом, о будущем. Во всем мире останемся только мы. Ты и я. Больше никого. Разве ты не хочешь этого?
– Я… Я не знаю.
Лицо девушки медленно приближалось к лицу Воина. Не отрывая от него взгляда своих черных глаз, она становилась все ближе и ближе.
– Но я же не люблю тебя! – как будто очнувшись от морока, выговорил Воин. Он попытался оттолкнуть ее от себя, но боль острой иголкой снова воткнулась в его грудь, заставив опустить руки.