– Бросай! – глухо скомандовал сверху голос боцмана.
А волны поджимали лодку к пароходу, чему уставший мокрый «Баджер», похоже, был только рад, влепившись в родной белый борт, как заплаканный сынуля в мамку.
Весёлый вечерок выдался.
Через пару минут мы оказались на борту, и я неуклюже заковылял к рубке. Ногу отсидел, сам не заметил, как так вышло… К этому времени капитан уже отключил навигацию, нечего преследуемого баловать.
– Глотни-ка кофейку, – распорядился Самарин. – Фляжка рядом лежит.
– Трубку дай, Илья Александрович, – попросил я, ставя карабин в угол. – У меня всё вымокло, но ничего, не растаю. А вот ствол протереть не помешало бы.
– Ты бы всё-таки переоделся, сам не заметишь, как простынешь.
– Ага… Только посижу немного, устал я что-то, – явно нарушая какие-нибудь уставные требования, я скинул насквозь мокрую рубашку-поло. Шкипер внимания на это не обратил.
Хорошо-то как! Только вот вмазать не успел, в рубке появилась Котова.
– Уже голый? Ну-ну. Так, больной, что отрезали в бою, пришивать будем? Сиди-сиди… мушкетёр, рассказал уже Костя про твои подвиги.
– Всё нужное на месте, – улыбнулся я.
Классная женщина. Если бы не Симона… Ещё неизвестно, как бы всё у нас сложилось.
– Где эта сволочь? – спросил я, когда она ушла.
– Да вот он, на радаре светится! Не может оторваться, сучок, тяжела лоханка для такого мотора.
Пока я протирал «Зауэр» сухой тряпицей, Илья Александрович коротко рассказал мне о ходе преследования.
– Там один или двое сидят, так? Не видим, не смогли близко подойти, так и держим километра полтора.
– Один у катера сидел, второй из «Сайгона» прибежал, – согласился я. – Догоним?
– Пока ровно идём… Да куда они денутся, черти, у меня топлива всяко больше. Если не вильнут куда-нибудь, конечно. А они, чувствую, Герман, вильнут, чай, не идиоты. Точно вильнут.
Вот тут я, что называется, окончательно воткнулся в ситуацию с погоней, чему помогла обжигающая рюмка коньяку, и произнес вновь те слова, что уже часа два стоило повторять, как мантру:
– Твою мать…
– Что ты! Ладно, пока ведём. Иди, переоденься.
В каюте было настолько уютно, что я только через полчаса, переоблачившись в сухую одежду, с трудом нашёл в себе силы снова выйти на палубу, в этот раз отправившись на корму. Погоня быстро не закончится, скорости судов практически равны, дело решится измором или чьей-то ошибкой. У канониров всё по-домашнему. Чайник горяченький под вафельным полотенцем, закуска из буфета в кастрюльке под крышкой, стульчики, столик. Горит масляный светильник, телефон проводной висит на стене – молодцы, хорошо устроились! Только гамака и мангала не хватает.
– Леша, чашечку ему подай! Да не эту, синюю, – сказал Володя. – Ватрушку будешь, Герман Константинович? Ещё теплые, с горячим чаем красота! Альфия недавно принесла, мать родная.
Судя по пару из носика, в чайнике действительно кипяток. У механика греют, наверное, овальная дверь в машинное отделение рядом.
– Дядь Гера, расскажите, как там разрулилось, а? – попросил Лёха с грустным вздохом, нетерпеливо глядя, как я отхлёбываю из чашки. – А то сидим тут вечно, как сычи, ничего не видим, ничего не знаем…
– Да век бы это не видеть и не знать, Леша! – отмахнулся было я, но тут же, поняв степень информационного голода артиллеристов, уселся рядом, накинув на плечи плед, и неспешно, в красках и образах, рассказал им о нашем с Костей приключении в Маленьком Шанхае. Профессор сам вовремя подлил свеженького – пацан не мог, слушая меня с открытым ртом, словно боевик смотрел.
– Чёрт, а тут хоть бы пальнуть разок!
Мужики на огромном базаре Панизо отыскали патроны к его револьверу, забрав все сорок штук, теперь парня жмёт клещами: так и не успел ещё пострелять для тренировки. А вот калашниковских «семёрок» нет, попадаются редко, разбирают быстро. Есть наше оружие на водах, есть…
– Костя-то где был? – уточнил профессор.
– Да на улице он стоял. Видел в окно, как ко мне подошли, видел, как эти вышли, успел спрятаться в переулок.
– Вот это реально блокбастер! «Новые приключения Зорро в Панизо»! – снова позавидовал младший пушкарь. – Меня бы туда, уж я бы не растерялся.
– Точно, Леша, ты бы не помешал. А я вот, видишь, растерялся, сглупил, не заметил второго со спины. Точнее, не подумал…
– Это и есть практический опыт, коллега, – назидательно вставил своё Володя. – Как всегда, в этом деле критически важен навык.
– Что-то непросто такой навык даётся…
– Так ведь боевой, – очень серьёзным, взрослым голосом откликнулся Алексей, и мы замолкли, думая то ли каждый о своём, то ли об одном и том же.
О чём думал я? Резюмирую: подтягивайте свои возможности под уровень своих же запросов. Готовьтесь, учитесь, тренируйтесь И все будет хорошо. Вот так вот.
– В украинскую харчевню «На окраине» ходили! – похвастался пацан. – Борщ обалденный! С галушками.
– Альфие сказали? – хитро спросил я.
– Чё я, дурак, что ли, – солидно отмёл подозрения Лёха. – Обидится тётка.
– А умный? Она свёклу ищет с собаками по всем деревням, а ты молчишь…
Телефон внутрисудовой связи зазвонил через полчаса, к тому времени я окончательно согрелся, успев выпить две чашки чаю и съесть пару ватрушек. Практически одновременно мы заметили, что «Темза» начала резко сбавлять ход до самого малого.
– Герман ещё там? – спросил Самарин. – Скажите, пусть на мостик поднимется.
В рубке тревожно пиликал автоматический сигнализатор глубины. «Темза» останавливалась.
– На мель заманивает, сучок, надеется, что выскочу с разгона, – зло бросил Самарин. – Думает, что я наивный, как негр в Москве. Малый задний! Всё, приехали, дальше не пойду, не видно ни черта.
Я растерялся.
– И что теперь делать?
– Вёсла сушить! Стоп, машина, боцман, отдать кормовой якорь!
– Так упустим же?
– Предлагаешь ринуться? – прищурился капитан. – Видишь речку на экране?
Поглядев на картинку монитора РЛС, я без труда заметил устье большого притока, впадающего в Лету с левого берега. Капитан показал на отметку, огибающую края острого мыса, и сказал:
– Понял? Торопится докладывать.
Катер явно спешил укрыться на незнакомой реке.
– Думаешь, у них там база?
– Почему бы нет? Отличное место для локальной Тортуги. Фарватер подходов очень сложный, несколько рукавов, батиметрия непредсказуемая… Тут и в ясный день сто раз подумаешь, прежде чем сунуться. Низкие затопляемые берега, потому и мелей много. Это мне туда так просто не пройти, а ему, видел – Дэ. Пэ. Дэ., речные знаки… Места дикие, вблизи ни деревень, ни посёлков. Никто ещё тут не искал, шутка ли, семьдесят пять километров от Панизо отмахали! Да и не будут местные искать, надеюсь, ты уже понял, что тамошний король государством во сне управляет, всё по барабану. Ладно, не расстраивайся…
Я невесело усмехнулся.
– А чему радоваться, Александрыч?
– Радоваться нечему… Однако отметку катера сняли, теперь всегда опознать можно, если на реке встретится. Место потенциальной базы определено, оно неподалёку, не могло у них быть дюжины канистр с бензином. Изначально было трое или четверо пассажиров, как ты говоришь, двоих ты грохнул. Но в город же их везти надо было, а это немалый вес!
Отметка не исчезала, всё ползла по чистому полю, уже без подстилающего рельефа местности, – радар не мог заснять берега, но всё ещё ловил металл корпуса и двигателя, по памяти держа метку опознания цели. Если берега действительно низкие, то судовая РЛС будет хватать цель ещё долго.
– Стоим на месте. Будем следить, пока за холмом не скроется или на причал не встанет.
– По-дурацки как-то вышло, – заметил я. – Столько нервов, и всё зря. Тогда что? Снимаемся и возвращаемся в Панизо, завтра рейс плановый.
Шкипер помолчал, потом бросил:
– Думал, ты лодку с пулемётом предложишь на воду скинуть…
– А смысл?
Самарин кхекнул и опять замолчал.
Я и не понял сразу, к чему это он.
Что делать с информацией? Рассказывать о своих наблюдениях и подозрениях властям Панизо бесполезно, даже глупо. Видал я, как легко там инфа переходит из рук в руки. Клаусу сообщать надо, пусть принимает меры! Если и будем туда соваться, то только в сопровождении пары катеров и с десантом национальной гвардии на борту. Ещё лучше привлечь к делу погранцов, это профи. Впрочем, папаше видней.
Есть и ещё одна проблема… точнее, загадка, способная стать в будущем проблемой: что люди Салмана делали в Панизо?
Дождь прекратился, тучи начали отходить к востоку, открывая звёздное небо.
Через восемнадцать минут отметка цели пропала с экрана, бандитское судно скрылось за складками берега. Вероятность, что база находится именно там, существенно выросла – зачем бы им жечь напрасно драгоценное топливо, если цель лишь в том, чтобы спрятаться среди отмелей и переждать погоню?
Постояли ещё полчаса в слабой надежде, что на экране что-нибудь проявится, после чего Самарин развернул судно, и «Темза» уже на паровой машине пошла вверх по течению. Возбуждение ещё не спало, в каюту мы с капитаном идти не хотели, решив постоять с вахтой. Сёмка сбегал к Альфие и залил кофейник доверху.
Но приключения не кончались.
Только шкипер разлил по рюмочкам, как Семён, округлив глаза, заорал так, что я подумал одно – на «Темзу» напал Гигантский Кракен!
– Что!!!
– Мужики! – вахтенный напрочь забыл про Устав. – Прорез позади справа по борту!
Резко вскочив с проклятой качалки – попробуйте на досуге при случае, – я не удержался и больно стукнулся о рукоять огромного рулевого колеса, с матом-перематом хватаясь за ушибленное плечо.
– Малый ход! Кому сказал!
Семён заворожённо глядел в сторону, словно не слыша приказа. Капитан резко оттолкнул его в сторону, и теперь заматерился рулевой.
– Камеру хватай в шкафчике, Сема, чтоб тебя покрасило в синий цвет! На крыло брысь!
На то он и главный на судне. Самарин был единственным, кто не растерялся.