- Так что у тебя с семейными делами, все разрешилось?
- Да, все хорошо, спасибо, Виктор Иванович, - я закивала, словно китайский болванчик.
- Как твой отец?
- Поправляется, он в санатории, - коротко ответила я.
- Что ж, жаль, конечно, что все это совпало с моментом, когда я был в командировке, вышло, что как-то запоздало, но все же, вот, возьми, - босс как-то задумчиво покивал, а затем скользнул белым конвертом по столу, пододвигая его ко мне.
- Что это?
- Бери, бери, говорю же, с запозданием, но пригодится, тем более, операция была серьезная, как я слышал.
- Это… - Это были деньги. Я поняла это, когда открыла конверт.
- Виктор Иванович, девочки уже собирали отделом и это… лишнее. Да и операция уже позади.
- Это от меня лично.
- Но… - Моя слабая попытка возразить была тут же прервана.
- Я узнал довольно поздно, повторюсь, и то, можно сказать, случайно. В следующий раз, обращайся сразу ко мне. Всегда помогу, чем смогу.
- Но ведь…
- Лекарства же нужны? – опередил он меня.
- Нужны… - я кивнула. Они будут нужны до конца папиных дней. Поддерживающая терапия. Да и вообще, в его возрасте, в аптеке люди оставляли денег больше, чем в магазине с продуктами.
- Тогда без возражений.
- Вы не обязаны были, - серьезно заявила я, закрывая конверт. Он действительно не был обязан. Это был широкий жест и, честно говоря, я не до конца понимала, к чему его отнести. Нет, Золотов всегда помогал своим сотрудникам в сложных ситуациях, как и в любой большой организации, можно сказать, так было принято, но ведь от себя лично, это было уже что-то другое…
- Ты давно с нами работаешь. Мы же коллеги. Должны друг другу помогать.
Я задумалась, перевела взгляд на окно. Наш офис находился высоко, и с такого этажа все внизу казалось маленьким, не заслуживающим внимание. А люди и вовсе походили на незаметных муравьев.
- Как близнецы? – неожиданно спросила я, вспоминая, что вообще-то, проблемы в семье были не только у меня. Около года тому назад супруга босса кинула его с двумя детьми и укатила жить за границу с каким-то турком. Поначалу все думали, что она пропала, Виктор поднял на уши всю полицию, уже собирался идти выше, как тут выяснилось, что Ольга, так звали его жену, улетела в Стамбул вполне себе по своей воле. С тех пор шеф остался один с двумя подростками-близнецами на попечении.
Виктор Иванович тихо рассмеялся, откидываясь на кресле, покачал головой.
- Треплют мне нервы. Этот пубертатный период, просто что-то с чем-то, - он покачал головой.
- Понимаю, - я усмехнулась, кивнув головой.
Вообще, если не знать точно, то дать боссу его тридцать восемь и двух детей подростков было бы нельзя. Он выглядел… хорошо. Для своего возраста он выглядел действительно неплохо. И, если первые полгода с побега жены он больше напоминал Йетти, то сейчас передо мной снова сидел довольно молодой и ухоженный мужчина, явно следивший и за своим стилем, и за своей фигурой. Ничего примечательного в его внешности не было, наверное, пройдя мимо такого в толпе, вряд ли кто-то стал бы оборачиваться, но стоило ему улыбнуться или начать говорить, как Виктор Иванович завораживал. В нем был ум, проницательность, доброта и харизма.
- Недавно директор вызвала меня в школу…
- Что случилось?
- Классный руководитель пожаловалась на их поведение. Ну, как и половина учителей-предметников в том числе. Они подожгли кабинет химии. – Я хихикнула, не удержавшись. – Говорят, не специально, но при этом у них такой взгляд… в общем, краснел я у директора школы, как мальчишка. Не помню такого даже в годы своей учебы, - босс покачал головой.
- Нелегко Вам, - согласилась я. – А как успехи в учебе? – Я помнила близнецов. Шабутные, непоседливые и очень красивые. С виду ангелочки, маленькие бесята внутри. Несколько раз Ольга приходила с ними на работу к мужу, и я запомнила мелких проказников.
- У Димки проблема с русским и английским, а у Дашеньки не идут точные науки. Грозит двойка в четверти по математике. Все думаю, в кого она такая пошла…
- Я могу помочь, - я сказала это прежде, чем подумала и, тем самым, получила удивленный взгляд босса.
- В каком смысле?
- Я же закончила эконом, отлично знаю математику, могу помочь.
- Ты не должна, не обязана. И это, - он кивнул на конверт, - от чистого сердца, это не нужно отрабатывать.
- Я понимаю. Но Вы сами сказали, что мы коллеги, давно работаем вместе. Должны друг другу помогать. Да и мне несложно. Правда, - заверила я, искренне улыбнувшись. Возиться с детьми мне всегда было приятно.
- Ох, Рада, ты и сама не понимаешь, на что подписываешься...
Глава 5
Я столкнулась с Залимом у двери. И столкнулась в прямом смысле этого слова. Из-за нескольких пакетов с горой чистящих средств, еды, витаминов и кормов для животных я в прямом смысле этого слова ничего не видела перед собой и шла вперед лишь на ощупь.
Ойкнув, я едва было не рассыпала все, что было в руках, благо, Шиков быстро сориентировался и поймал один из пакетов.
- Привет, - я улыбнулась прежде, чем вообще осознала, что происходит. Просто потому, что увидела его. Просто потому, что этого было достаточно для того, чтобы улыбнуться.
- Привет, - он отзеркалил мою эмоцию в ответ. – Смотрю, совершила набег на супермаркет? – он кивнул на логотип известной торговой марки. Я покивала в ответ и подставила карман пиджака, мол, помоги.
- Достать ключ?
- Ага.
Вместе мы вошли в коридор под восторженный лай Джека, успевшего привыкнуть к Залиму и соскучиться по мне.
- Ты с работы? – Я отметила, что на бывшем женихе все еще была форма, несмотря на накинутую сверху куртку.
- Отработал смену, - пояснил он. – Давай отнесу, это на кухню? – Залим вооружился пакетом еды, забранным у меня.
- Да. - Сама же я отправилась в ванную.
Через несколько минут возни все было разложено по местам.
- Голодный?
- Нет, я перекусил по пути с работы. А у тебя что намечается?
- Папа послезавтра приезжает, прости… - Я не знала, как сказать ему, что секса сегодня не получится. Просто потому, что у меня не хватит времени. Не потому, что мне не хочется, потому что с ним мне хотелось всегда, словно я все еще была совсем юной девушкой.– Мне нужно выгулять пса, собрать свои вещи, перевести их к себе…
- Давай помогу.
- В смысле? – Обыденное с виду предложение застало меня врасплох. Мы с Шиковым находились на небольшой кухне, в которой, я как сейчас помню, папа учился готовить мне завтраки в школу и пироги на праздники. Ее же он пару раз чуть не спалил.
Я поставила перед Залимом чашку с ароматным кофе, который, к слову, тоже был у него под запретом, и разложила свежеиспеченные в местной пекарне круасанны, отмечая, как загораются его глаза.
- Ну, говорю, помогу, собраться, перевести все, - он пожал плечами. А через несколько секунд видимо все-таки проиграл какой-то незримый бой своему внутреннему Я. Взял в руки булочку и придвинул поближе к себе, словно ее могли забрать. Как большой ребенок, честное слово.
- А ты… ты можешь?
- Почему нет? – Залим странно покосился на меня, делая первый глоток свежесваренного кофе. – Собирай пока вещи, я допью и приду, спущу вещи вниз, машину как раз возле подъезда припарковал. Далеко ехать?
- Не очень. Этот же район, - объяснила я, соглашаясь с тем, что так будет проще, чем вызывать такси, выносить вещи в одиночку и прочее-прочее.
Это было неожиданно. Неожиданно приятно. Может быть, ничего не значило, но мне понравилось. Что-то вроде проявления заботы, ведь так?
Я улыбалась, пока запаковывала свои вещи, которых, к слову, набралось за почти полгода проживания в старой квартире, довольно много. Благо, у меня отыскался неожиданный помощник, иначе, не представляю, как все это дотащила бы сама до машины, с учетом того, что спускаться нужно было с третьего этажа.
Залим как раз появился тогда, когда была сложена вся одежда. Кроме нее оставались картины и вся моя художественная утварь. И тут-то нас подстерегал весьма неудобный момент. Честно говоря, я полагала, что эту картину никто и никогда не увидит. Я не думала, что ее увидит тот, кто был на ней изображен. Но когда Залим в третий или четвертый раз поднялся наверх, чтобы забрать очередную партию вещей, случилось то, что случилось.
- Не смотри, не смотри, пожалуйста, - взмолилась я, пытаясь отобрать холст из рук Шикова, но тот ловко увернулся, и теперь я обращалась к его спине.
Я нарисовала ее, пока он спал. Очередная бессонная ночь была позади, и Залим покоился на разворошенной кровати и смятых простынях, пока я водила карандашом по холсту в предрассветных лучах. Пока изображала на белом полотне любовь всей своей жизни.
- Это… это я?
- Нет! Отдай же! – которая по счету попытка отобрать картину назад, осталась безуспешной. Шиков и не думал мне уступить, смотрел на рисунок, будто завороженный.
- Надо же…
- Залим!
- Похож… так похож… и вместе с этим нет…
- Как это? – Я даже задохнулась от возмущения, перестала пытаться забрать холст. – Не похож?
- То есть… - наконец, Шиков повернулся ко мне и протянул свое изображение назад. – Я не так хорош собой, - абсолютно серьезно произнес Залим. – Не так хорош, как ты изобразила здесь… - отчего-то почти шепотом добавил он.
- Я вижу тебя таким. Всегда видела. И всегда только таким, - тихо ответила я.
С тех пор, как мы с Залимом снова сошлись, с тех пор, как он снова стал моим, пусть и любовником, а не возлюбленным, у меня было стойкое ощущение, что я сплю с двумя мужчинами. Один был грубым, жестким и эгоистичным. Другой – чутким, нежным, заботливым. Объединяла их лишь одна общая черта – оба были страстными. Но на этом похожести заканчивались.
Понять, каким будет Шиков в ту или иную ночь было невозможно. Иногда я была уверена, что это зависело от того, как прошел его день, как обстоят его дела во внешнем мире. А иногда мне казалось, что внутри моего избранника шла непрерывная борьба.