— Это звучит заманчиво, но мне нужно заботиться о матери.
— Осорио, вы получили от меня уже два предложения на международные конференции, обе очень важные, в интересных местах. Но каждый раз вы отказываетесь, потому что вам нужно заботиться о матери.
— Она такая болезненная.
— Но надеюсь, когда-нибудь она поправится…
— Я тоже, спасибо.
— Если вы уже уходите, то я пока нет, — Блас отодвинул микроскоп и камеру, как если бы они были остывшим ужином. Глаза Офелии, однако, были прикованы к экрану монитора, к увеличенному изображению поля битвы между клетками. Там она искала новый ответ.
9
На Малеконе было гораздо больше полицейских, чем Аркадий мог предположить. Свернув на первую улицу и обойдя патрульную машину на следующем углу, он оказался позади дома, из которого только что вышел. В узком переулке он увидел старый тупорылый джип, перекрашенный в красный цвет. Позади него стояли еще два джипа, зеленый и белый, оба с новой обивкой салонов и новыми бамперами. Они блестели в свете ламп, свисающих с работающего генератора, закрепленного над открытыми дверями гаража. Человек в рабочем комбинезоне проверял автомобильную камеру, опустив ее в ванну с водой. Свое добродушное лицо он поднял при появлении Аркадия, а затем потащил камеру к насосу.
— Нужно подкачать…
В гараже под лампочкой, упрятанной в решетку, на стенде стоял джип, под которым, лежа на спине, работал механик. Когда джип прибавил обороты, из резинового шланга, прикрепленного к выхлопной трубе, вылетело облако белого дыма, заполнив переулок. Гараж был явно предназначен для ремонтника-любителя, об этом говорило отсутствие в нем гидравлических подъемников и ямы. Подвешенный на цепях на потолочной балке двигатель тяжело болтался над гаражным хламом: канистры, коробки с инструментами, пластмассовые бутыли с маслом, шины, монтировки и складной стул, пристроившийся позади стола с деревянными молотками для рихтовки. На стене висели ключи от машин, всюду засаленные тряпки, бамбуковая занавеска отделяла укромный уголок. Аркадий понял, что оказался в помещении под квартирой Приблуды. Рядом с джипом радио состязалось с ним в громкости. Так как капот был открыт, Аркадий смог разглядеть двигатель «лады», резонирующий, как высушенная горошина в пустой банке. Вязаная шапочка, перепачканное лицо и грязная борода выкатились из-под машины, чтобы посмотреть на Аркадия снизу вверх.
— Русский?
— Да, а что — сразу видно?
— Несложно догадаться. Что, попал в переделку?
— Вроде того.
— Авария?
— Нет.
Механик посмотрел на объект своего труда.
— Если нужна машина, могу посодействовать. Джип 48 года выпуска. Нужно только достать запчасти. Лучшее, что я могу сделать, — это «лада 2101». Нужно только уменьшить дифференциал и подогнать тормоза. Втулки клапанов — вот сейчас моя проблема. — Его глаза сузились, чтобы рассмотреть что-то, к чему он потянулся под машиной. Двигатель взревел, он поморщился. — Зараза, блин. — Он опять закатился под машину и крикнул: — Видишь изоленту?
Аркадий нашел гаечные ключи, очки, перчатки для сварочных работ, ведра с песком, но изоленты нигде не было.
— Монго там?
— Что такое монго? — Аркадий не был уверен, что расслышал правильно из-за громкой музыки.
— Монго — черный парень в комбинезоне и зеленой бейсболке.
— Монго нет.
— Тико, мужик с шиной?
— Он там…
— Он ищет прокол. И будет искать его весь день.
После нескольких крепких словечек на испанском механик сказал:
— Ладно, проведем операцию на сердце, войдя через задний проход. Найди мне молоток, отвертку и держи поддон наготове.
Аркадий передал ему инструменты.
— Вам нравятся джипы?
Механик перекатился под машиной.
— Я о них все знаю. Другие американские машины — это слишком. Туда нужно вставлять двигатели от «Волги», а сейчас их не найдешь. Я люблю крепкие джипы с маленьким сердечком от «лады», которое бьется как в песенке — «takatakatakatakata». Ты уверен, что тебе не нужна машина?
— Уверен.
— Пусть тебя не смущает все вокруг. Этот остров, как Поле чудес, как средневековый Париж. Безногий может пойти, а слепой прозреть, поэтому все эти машины на ходу, хотя должны были попасть на свалку лет 50 назад. Это потому, что кубинский механик лучший в мире механик. Вруби радио погромче.
Поразительно, но громкость еще можно было увеличить. «Наверное, это радио тоже сделали на Кубе», — подумал Аркадий. Тем временем от грохочущих ударов, доносившихся из-под джипа, и от громкой музыки у него разболелась голова.
— Так вы продаете автомобили?
— И да и нет. Старые машины с дореволюционных времен, да. Покупка новой машины требует разрешения. Достоинство кубинской системы в том, что ни одна машина не может оказаться на кладбище. Она может выглядеть так, словно никому не нужна, но это не так.
Последовал еще один оглушающий удар.
— Поддон, давай поддон!
Аркадий услышал скрежет металла. Одним резким и сильным движением механик задвинул днище джипа и выкатился из-под него на своей тележке, прокатился до сваленных у стены шин, развернулся и остановился, широко улыбаясь. Он был человеком крепкого телосложения с самодовольной улыбкой. Похож на летчика-испытателя после сложного приземления. Аркадий не сразу заметил, что ноги механика в рабочем комбинезоне заканчивались в районе колен. Когда тот протер лицо и снял вязаную шапочку, волосы поднялись густой седой шапкой, и перед глазами Аркадия встала фотография яхт-клуба «Гавана» — приземистый человек на ней оказался гораздо ниже, чем предполагал Аркадий.
— Эрасмо Алеман, — представился механик. — А ты друг Сергея?
— Да.
— Я ждал, что ты придешь.
Эрасмо оттолкнул тележку культями, обутыми в резину, и покатился по гаражу на полной скорости, ловко маневрируя от умывальника на подпиленных ножках к полке с ветошью.
— Я видел, как баба из полиции вела тебя наверх пару дней назад. Тогда ты выглядел… по-другому.
— Кое-кто приходил, чтобы научить меня играть в бейсбол.
— Это явно не твой спорт — Эрасмо скользнул глазами по синяку на скуле Аркадия и полоске пластыря на лбу.
— Это Сергей? — Аркадий протянул фотографию Приблуды.
— Да.
— А он кто? — Аркадий указал на чернокожего рыбака.
— Монго, — ответил Эрасмо с таким видом, будто об этом знали все.
— И вы?..
Эрасмо полюбовался снимком.
— Я классно выгляжу.
— Яхт-клуб «Гавана»?.. — прочел Аркадий надпись на обороте.
— Это просто шутка. Если бы у нас была парусная лодка, мы бы назвали себя морскими пехотинцами. Я знаю о теле в заливе. Честно говоря, я не верю, что это Сергей. Он слишком упрям. Я не видел его несколько недель, но думаю, что он может появиться в любой момент с какой-нибудь историей о застрявшей в яме машиной. На Кубе такие ямы на дорогах, что их видно с луны.
— А вы знаете, где его машина?
— Нет, но если бы она проехала поблизости, я бы ее узнал…
Эрасмо пояснил, что дипломатические номера на машинах были черными на белом фоне. Номер Приблуды 060 016; 060 для Российского посольства, 016 для статуса Приблуды. Кубинские номера были желтовато-коричневыми для государственных машин и красными для частников.
— Давай я тебе объясню, — сказал Эрасмо. — Существуют государственные машины, которые никуда не ездят, чтобы освободить дороги для частников. «Лады» нужны здесь, чтобы не дать погибнуть джипам. Извини. — Он еще убавил громкость радио. — Я включаю радио на полную громкость, чтобы полиция могла сказать, что не слышит шума мастерской. Это и правда — плохо превращать свою квартиру в ремонтный бокс. В любом случае, Тако нравится громкая музыка.
Аркадий понимал Эрасмо, тот тип бортового инженера, который счастливо трудится в машинном отделении тонущего корабля, смазывая поршни, выкачивая воду, каким-то образом удерживая корабль на плаву.
— А ваши соседи не жалуются на шум?
— В этом доме только Сергей и танцовщица, их почти всегда нет дома. С одной стороны частный ресторан, они не ждут к себе полицию, потому что их визит обойдется как минимум бесплатным обедом. На улице напротив живет сантеро, и уж беспокоить его у полиции нет никакого желания. Его квартира — это как ядерная ракета, начиненная африканскими духами.
— Сантеро? Он ваш друг?
— На этом острове лучше быть ему другом.
Аркадий внимательно посмотрел на фотографию. Что-то было в ней, из-за чего его избили, и ему очень хотелось понять, что это было.
— А кто вас сфотографировал?
— Какой-то прохожий. Первый раз я увидел Сергея, стоящего рядом с машиной, из-под капота которой валил дым. Никто никогда не остановится, чтобы помочь русскому, но у меня слабость к старым товарищам. Мы починили машину — заменили хомут на шланге, а пока болтали, я понял, как мало этот человек знает о Кубе и как мало видел. Поля сахарного тростника, тракторы, комбайны — это да. Но ничего о музыке, танцах и развлечениях. Все равно что живой труп. Честно, я не думал, что увижу его еще. Однако прямо на следующий день я был на Первой авеню в Мирамаре и рыбачил с воздушным змеем.
— Воздушным змеем?
— Один из самых красивых способов рыбачить. Вскоре я заметил, что вчерашний русский, этот человек-медведь, стоит на тротуаре и смотрит. Я показал ему, как это надо делать. Должен заметить, что русские никогда не ходят поодиночке, они всегда перемещаются группами и следят друг за другом. Сергей вел себя иначе. Он сказал, что хотел бы снять квартиру на Малеконе. А у меня как раз свободные комнаты наверху, так, слово за слово, мы и договорились.
Хоть Эрасмо был инвалидом, он находился в постоянном движении. Откатился к холодильнику, вернулся с двумя банками холодного пива. «Кельвинатор» 51 года — Кадиллак среди холодильников.
— Спасибо.
— За Сергея, — произнес тост Эрасмо. Они выпили, и он еще раз присмотрелся к ранам на лице Аркадия. — Должно быть, это были довольно крутые ступеньки. И, кстати, отличное пальто. Но не считаешь, что немного жарковато?..