Он сидел в комнате, обставленной довольно богато. Прямо перед Микмаком стоял почти белый с легким кремовым оттенком диван с кожаной обивкой и резными гнутыми ножками, по всей вероятности, из натурального дерева. Вокруг дивана в двух огромных горшках, каждый из которых своим витиеватым орнаментом сошел бы за настоящее произведение искусства, торчали ухоженные пальмы. Высокие пальмы, высота потолков в этом помещении позволяла. На чем сидел он сам, Микмак не понял – повернуть голову не получилось, шея ныла и отзывалась острой, похожей на электрический разряд болью.
А вот на кожаном диване сидел, вальяжно закинув ногу на ногу и терзая зубами дымящую сигару, немного полноватый мужчина лет пятидесяти с длинными волосами с проседью, забранными в тугой хвост на затылке. Микмак потянул носом воздух, ощутив табачный дым, и внезапно всё вспомнил. Всю историю, начавшуюся с вонючей сигары Старика Ромеро, дым которой душил его в офисе их фирмы в Марселе-нуво.
Мужчина с сигарой чему-то улыбался. Улыбка на его губах выглядела неестественной и какой-то елейной. Хотя Микмак не очень понимал значение этого слова, но иначе, чем елейной, назвать мерзенькую ухмылку было нельзя.
С большим трудом и не без сомнения Микмак узнал в елейном того странного типа – запакованного в джинсу, дерганного и с перепутанными лохмами на голове, которого в офисе он сперва принял за ломщика.
– Вы кто? – промямлил Микмак.
Никакой уверенности, что его поняли. Сказать по правде, он сейчас и сам себя не понял бы. Губы распухли, во рту пересохло, перед глазами всё плыло.
Его били. Долго и с чувством. Наверное, хотели что-то узнать. Но вопросов Микмак не вспомнил.
Вчера – или вечность назад – с некоторых пор время утратило свое значение, ему обещали, что дадут сутки, чтобы прийти в себя. Если так можно назвать неопределенной продолжительности время, которое Микмак провел в чреве какого-то транспорта (он даже не мог определить, что это было: мобиль, вертолет, страт или салон «суперсобаки»), – пребывая в состоянии тупой отрешенности, то они выполнили обещание. Ему сделали какую-то инъекцию. Это Микмак смутно, но помнил. А после реальность провалилась в замершее в одно мгновение королевство с приглушенными звуками, будто ватой набитое.
Ну а потом его привезли сюда и начали бить. В этом месте в памяти был провал. Непроницаемый, как черная дыра.
Полноватый, весь какой-то кругленький мужчина, куривший на диване, хихикнул. Противно так хихикнул. В лад елейной улыбочке. Но ничего не ответил. Вообще – рта не открыл.
– Где я? – на всякий случай спросил Микмак, понимая, что и в этот раз ответа не дождется.
– Почему вы так упорствуете? – поинтересовался мужчина с сигарой. Улыбка держалась на лице, как приклеенная.
– В чем? – не понял его Микмак.
Незнакомый собеседник откинулся на спинку дивана, пачкая падающим с сигары пеплом дорогую обивку, и громко засмеялся.
– Браво! Вы отличный шпион, Михаэль.
Шпион? О ком это он? Микмак никогда не был шпионом, его никто не нанимал. Или после промывки мозгов, что ему устроили в этом доме, он не помнит чего-то из своей биографии? Голова, надо сказать, казалась тяжелой, а восприятие заторможенным. Это не только от ударов: его обрабатывали какой-то химией. И что он успел наговорить под «открывалкой»?
Хотя вряд ли это была именно «открывалка» – после «сыворотки правды» безумно хотелось пить, а сейчас Микмак жажды не испытывал. Был уже как-то случай…
– Что вам от меня нужно?
– Вы это уже спрашивали. Причем неоднократно. Как ни крути, но вы движетесь в верном направлении. Хорошо, давайте попробуем пройти всё еще раз.
Микмак непроизвольно зажмурился – ему уже говорили так. Предыдущий раз после этих слов били. Но сейчас никто даже пальцем не тронул, а елейный с сигарой продолжал улыбаться.
– Мои люди интересовались, куда вы дели украденный файл.
– Я не знаю ни о каком…
– Я уже в курсе. – Собеседник остановил Микмака жестом, подняв свободную ладонь вверх. – Предлагаю не повторяться. Хоть я вам и не верю.
«Резиновая» улыбка исчезла с губ мужчины, уступив место столь же напускному выражению досады.
– Расскажите мне лучше, что это такое.
В руках мужчины появилась небольшая стеклянная коробочка, внутри которой мелькало что-то желтое. Он крутил коробочку из стороны в сторону, и заторможенный разум Микмака никак не мог распознать предмет, находящийся внутри.
– Что там у вас? – спросил Микмак, попытавшись изменить позу, но только застонал от боли во всем теле. – Может, хватит играть в загадки? Ваши люди, помнится, хотели, чтобы я работал на вас.
– Замечательно! – Мужчина снова расплылся в улыбке. – Рад, что вы это помните.
– Только вы забыли объяснить, что нужно делать.
– И все-таки. – Внезапно лицо мужчины сделалось серьезным. Перемена была настолько яркой, что могло показаться, будто у него вообще изменилась внешность. – Что вы можете рассказать мне об этом?
– Я не вижу, что там. Только стеклянную ко-робку.
Мужчина неспешно положил дымящуюся сигару в металлическое – золотое? – блюдце и, поднявшись с дивана, вытянул перед собой коробку, почти уткнув её Микмаку в лицо. Под стеклом была довольно крупная бабочка, зафиксированная на одной из стенок. Четыре ярко-желтых крыла, расчерченные черным контуром, по красной полоске и синему кругу внизу с обеих сторон.
Микмак пожал плечами. Он не понимал, к чему это энтомологическое шоу.
Ты же видел такое насекомое раньше.
– У вас там бабочка. А от меня вам что нужно?
– Это не просто бабочка. Это махаон.
Мужчина как будто чего-то ждал. Какой-то реакции со стороны Микмака. Не дождался.
– Она так называется?
– Да. – Мужчина опустился на мягкое кожаное сиденье дивана. На его лице проступили легкие штрихи разочарования. – Вам должно быть известно это название.
Микмак покачал головой.
– Я не силен в насекомых.
– Очень странно. Очень. – Мужчина задумался на мгновение, потом взял сигару и, затянувшись, насколько позволял объем легких, сказал: – Жаль, но нам придется кое-что вам напомнить.
Микмак понял: снова будут бить. Он не раздумывал и ничего не решал. Иногда знание появляется само собой, словно бы ниоткуда. Кто-то называет это предчувствием.
Мгновение назад в комнате с пальмами не было никого, кроме них двоих, но сильный, выверенный удар прилетел в правую скулу тут же, без задержки, будто кулак материализовался в воздухе подобно улыбке чеширского кота.
– Мы можем вам кое-что показать, – раскуривая вдруг потухшую сигару, сказал елейный мужчина. – Просто мы надеялись на вашу порядочность.
Странные надежды. Особенно после всего, что произошло.
В поле зрения появился элегантно одетый человек средних лет. Нет, не элегантно, к нему подходил какой-то иной эпитет… Ах да, конечно, этот тот самый «солидный», с которым Микмак впервые имел удовольствие общаться еще в Марселе-нуво.
«Солидный» установил на столике (натуральное дерево, резьба, стиль барокко) небольшой коммуникатор и запустил видеофайл. На экране появились двое мужчин, в одном из которых Микмак не сразу узнал себя. Второй казался незнакомым. Не то чтобы Микмак посчитал файл подделкой, просто там он явно беседовал со случайным прохожим.
– О чем вы говорили с Фриманом?
– С кем? – не понял Микмак.
Наверное, Фриман – это тот тип, с которым он разговаривал под какой-то камерой наблюдения. То, что «кино» снималось именно такой камерой, сомнений не вызывало. Похоже, дело было не в Марселе-нуво. В кадр помещался совсем небольшой кусочек улицы, и Микмак не мог узнать местность.
…Место было темное. Не то дворы, не то бывшая улица, заваленная обломками зданий, рухнувших во время землетрясения трехлетней давности. А может, Катастрофа тут ни при чем – район настолько запущен, что, не исключено, дома здесь время от времени падали сами по себе, без участия стихии.
Микмак переминался с ноги на ногу, словно пытаясь согреться. Холодно ему совершенно не было, – было не по себе. Откровенно говоря – было страшно.
Какого чёрта он согласился прийти сюда? Вернее, не согласился, а напросился сам. Узнавал, как можно попасть на юг.
На юге торговали «бютеном» – утонувшим во время Катастрофы барахлом корпораций. Дело, если верить рассказам, безумно прибыльное. Почему-то из всех возможных вариантов, куда вложить премию, полученную после пражской кампании от Его Величества султана Махмуда пятого, он выбрал именно этот – добыча неведомого ему «бютена».
Обещали, что именно в это место должен подойти какой-то человек. Мол, он всё и расскажет. Пока человека не было.
Микмак осторожно осмотрелся, обойдя все закоулки тупика, в котором стоял. Ничего интересного. И – никого. К счастью. Местечко, похоже, было настолько гиблое, что здесь не жили даже законченные бродяги.
– Ждешь кого-то?
Голос, раздавшийся из темноты, заставил вздрогнуть Микмака.
– Да, – нехотя ответил он.
Шурша бетонной крошкой под ногами, к Микмаку подошел мужчина. Высокий, вполне прилично одетый, с нормальной, ухоженной внешностью. И почему, скажите на милость, нельзя было назначить встречу в каком-нибудь нормальном месте?
Пришедший ничего не говорил, ждал, когда Микмак расскажет о своих проблемах. Или предложит что-нибудь дельное.
– Мне сказали, что вы можете помочь попасть на юг, – начал Микмак.
– На юг тебе вполне может помочь добраться государственная транспортная линия Эль-Францы. Её как раз на днях закончили ремонтировать, вторую неделю уже поезда по расписанию ходят.
– Мне рекомендовали одного человека. Старика. Я хотел бы попасть к нему. Он, говорят, интересные вещи находит, – сказал Микмак.
– На юге много людей живет, среди них и стариков достаточно.
Взгляд мужчины, который Микмак и видел-то с трудом в окружающем полумраке, совершенно четко сообщал, что его хозяин чего-то ждет. В общем-то несложно догадаться, чего.
– Сколько? – спросил Микмак.