— Вы меня еще попомните, — пробормотала стрегия. — Попомните, будьте вы прокляты.
Она подтянулась на руках и вскрикнула от резкой боли — но переползла на шаг. Потом еще. Так, раз за разом напрягая руки, она достигла своей цели — неприметного ящичка из плотно пригнанных сосновых досок, стоящего на бочонке со смолой. Резким взмахом девица Авинсаль сбросила ящичек на пол, и тот разбился, рассыпав груду тяжелого серебристого порошка — того, что порой пригождается алхимикам в их опытах и даже на самую крохотную искру отвечает мгновенной вспышкой яростного пламени.
— Огонь очищает, — выдохнула Раона.
И ударила по каменным плитам пола лезвиями ножей.
Искр вылетело более чем достаточно.
…Ариен хромал, да и Повелительница Огня, хоть и казалась двужильной, заметно обессилела, к тому же им приходилось тащить по-прежнему бесчувственное тело одноглазого мага. До берега озера оставалось шагов пятьсот, а мастерская с мраморными драконами у распахнутых дверей едва скрылась за деревьями, когда земля под ногами внезапно мелко затряслась, и оба услышали позади басовитый, набирающий силу гул, похожий на грохот сползающей в пропасть горы.
Они обернулись — и застыли в изумлении, не веря своим глазам.
На месте только что покинутого приземистого строения с толстыми каменными стенами и крышей из красной черепицы вспучивалось — очень медленно, как показалось Ариену — тугое черное облако, словно кипящее изнутри. Оно вздулось чудовищным волдырем и вдруг прорвалось тысячей огненных брызг, проросло кверху толстым стеблем багрового пламени вровень с вершинами сосен, ушло в небо клубами черного жирного дыма.
Иллирет молча упала лицом вниз, закрывая голову руками. Мэтр собирался последовать ее примеру, но опоздал. Он услышал оглушительный гром и увидел, как валятся одна за другой медноствольные красавицы-сосны, а потом незримая великанская ладонь сбила его с ног и поволокла, как котенка.
Глава третьяДоговор
Около второго ночного колокола.
Никогда ранее ни один из замыслов Блейри да Греттайро не осуществлялся с такой легкостью. Право, если бы людям заранее внушили, кто из них должен где стоять и какую фразу в какой миг произносить, лучше все равно бы не получилось. Смертные беспечно вошли в приготовленную ловушку, и та захлопнулась. Оставалось только доступно растолковать им, кто здесь хозяин, и пожинать плоды.
Отряд, собранный Блейри для охоты на людского правителя, насчитывал три десятка душ, набранных исключительно среди наиболее проверенных дуэргар — некоторые участвовали еще в давних мессантийских похождениях Блейри. Также с ними примчалась Раона Авинсаль, возглавлявшая троицу своих самых фанатичных приспешников. Загонщикам не составило труда настичь добычу во время ночевки, благо проводница нарочно вела своих подопечных не прямой, а обходной дорогой. Повидавшись с Иламной и узнав последние новости, да Греттайро тронулся дальше, к берегам Синрета и колдовской школе, и на рассвете был уже там.
Здесь отряд разделился. Бо́льшая часть дуэргар стала лагерем в укромном лесном распадке. Шестеро, в том числе Блейри и Хеллид, пробрались в пределы поместья — вплавь через Синрет, не желая рисковать с охранной магией Школы. Кто-то из челядинцев школы заметил их, не вовремя выглянув на двор. Его не стали убивать — князь попросту заставил парнишку начисто забыть об увиденном. Более ни одной помехи их планам не возникло. Охотники расположились в заброшенном строении, приткнувшемся в дальнем уголке Школы, и стали ждать.
К середине дня, как и было рассчитано, у главных ворот появился король Аквилонии с присными. Людей провели в хозяйский дом, после чего до самого вечера продолжалась непонятная суета, завершившаяся внезапным появлением на крыльце воскресшего к жизни Хасти. Флаг над башней, заранее условленный знак того, что у лазутчицы есть новые известия, не появился, и ночью она не пришла.
Гулька прибежала только в конце следующего дня и выглядела странно — словно не вполне понимала, зачем и к кому заявилась. Когда она заговорила, Хеллид услышал в ее голосе нотки враждебности.
— Около второго ночного колокола будьте наготове, — бросила она, ни на кого не глядя. Похоже, Иламне не терпелось уйти. — Одноглазый маг нашел аквилонского принца — живым и невредимым, но в таких краях, что сам не сразу поверил. Он готовит какой-то сложный ритуал, чтобы его вернуть, после чего, полагаю, сляжет пластом не меньше, чем на пару дней. Лучшей возможности и не придумать. Когда все пташки соберутся в стаю, я дам сигнал — взмахну факелом. А там уж сами не плошайте.
— Почему ты не встретилась с нами раньше? — мрачно осведомился Хеллид.
— Кадена меня подозревает. Он застал меня, когда я пыталась поднять знамя, и после таскался следом, как пришитый. Мне и теперь едва удалось улучить возможность, но если буду отсутствовать долго, меня хватятся. Все запомнили? Если увидите, как кто-то машет факелом после полуночи — действуйте немедля!
Последнюю фразу она произнесла уже на бегу, скрывшись среди деревьев прежде, чем кто-либо успел сказать хоть слово.
— Не нравится мне эта девка, — буркнул Алдрен. — Шальная какая-то. Не поймешь, то ли что-то задумала, то ли наоборот, сама не знает, чего делает. Того и гляди заманит нас на расправу…
— Дурак, — равнодушно бросил Блейри. — Заманит тридцать клинков на расправу к десяти? Я их в одиночку голыми руками уделаю.
— Там одноглазый колдун, — упорствовал гуль. — Он один стоит целой армии.
— Молчать, — процедил да Греттайро. Алдрен послушно заткнулся.
— Князь, — тихонько спросил Хеллид, придвинувшись поближе, чтобы другие не смогли услышать, — разве ты не обработал ее, как остальных? Алдрен прав, девица что-то мутит. По-моему, она сомневается, стоит ли…
— Верно, она сомневается, — вожак дуэргар был само спокойствие. — Я подчинил ее еще в Токлау — мне-то не составляло большого труда проникать в крепость по ночам, — и с тех пор она была покорным проводником моей воли. Но мое воздействие на эту женщину ограничено. Оно ослабевает, если не обновлять внушение по меньшей мере раз в день. Иламна слишком предана покойному Драго, слишком долго прожила рядом со старым князем, привыкла к близости Венца и плохо поддается его зову — а если воздействовать с большей силой, Венец просто выжжет ей мозги… Впрочем, неважно. Главное она сделает, а потом… потом посмотрим.
…Ночная атака прошла как по маслу. Вначале Алдрен и Керрит, прирезав одинокого сонного сторожа, открыли ворота основному отряду, и три десятка дуэргар беззвучно и быстро рассыпались по территории «Сломанного меча». Они легко захватили нескольких пуантенских вояк, беспечно околачивавшихся возле жилых строений, связали прислугу, затем дождались сигнала Иламны и, как гром с ясного неба, накинулись на всецело поглощенных колдовским ритуалом людей на поляне у Круга Камней. Хеллиду выпало заняться лично Одноглазым — доверить столь ответственное и важное дело кому-нибудь другому Блейри просто не мог. Хасти ни в коем случае не должен вмешаться в происходящее: слишком уж он опасен и непредсказуем в своих поступках. Гуль справился как нельзя лучше — простой мешочек с песком надолго погрузил колдуна в мир сновидений. Державшиеся наготове выученики девицы Авинсаль тут же набросили на лицо Одноглазого тряпицу, пропитанную усыпляющим настоем, обмотали его по рукам и ногам веревками и резво поволокли прочь. Гуль отчетливо расслышал злорадный смешок убежавшей вслед за помощниками стрегии.
Как и рассчитывал Блейри, люди даже толком не сопротивлялись, хотя кое-кто успел выхватить оружие. Убивать никого не стали, памятуя о строжайшем приказе Блейри — просто скрутили, накинувшись по трое-четверо и мигом опутав припасенными веревками. С аквилонским монархом, правда, вышла незадача — вооруженный и в тяжелой броне, он мигом снес головы двоим дуэргар, сунувшимся первыми. Однако десяток нацеленных луков, а пуще того — нож, приставленный к горлу его драгоценного отпрыска, пробудили в варваре некоторое здравомыслие. Оглядевшись и уразумев, что противников больше, чем он в состоянии одолеть, он пожал плечами и с неохотой выпустил из рук свою жуткую секиру.
Другая заминка возникла из-за девицы Монброн — кстати, Хеллид до сих пор не решил, как относиться к этой особе, рабирийке по праву рождения, упрямо желавшей разделить свою судьбу с отпрыском человеческой расы. Относительно нее Блейри ничего не приказывал, опасности она вроде не представляла, и потому девицу всего лишь оттолкнули подальше, где она замерла с растерянным видом. Однако при виде того, как аквилонскому принцу угрожают ножом, девицу Монброн словно подменили. Она сорвалась с места, завизжала, ударила кого-то из дуэргар и сумела пробиться к своему любимчику. Оторвать ее можно было только насильно, и Хеллид решил, что не будет большой беды, если молодых людей запереть в одной комнате. Удрать они все равно не сумеют, а девица позаботится о мальчишке, вроде бы пребывавшем без сознания.
Людей повели и потащили по предназначенным им местам заточения: мальчика-принца и его подружку — в пристройку к дому чародея; самого колдуна — в мрачную каменную постройку, предназначенную под склад горючих магических инградиенций; свитских — в винный погреб. Аквилонца временно устроили по соседству с Хасти, следуя распоряжению Блейри: ни на мгновение не спускать глаз, лишить всякой возможности к бегству, однако соблюдать по отношению к гостю требуемое почтение. Что ж, с людским королем обошлись достаточно вежливо: избавили от чудовищного доспеха, обыскали на предмет припрятанного оружия и заперли в пустой кладовой.
Однако наиболее досадный промах сумел остаться незамеченным почти до самого конца облавы. Рейе да Кадена будто сквозь землю провалился. Хеллид своими глазами видел его днем — бродящим по землям Школы и вечером — выходившим на поляну с каменным кругом, а теперь сынок Драго бесследно исчез. Никто не заметил, как, когда и куда. Посмотрев на ночной лес, Хеллид с досадой сплюнул, поняв, что отправлять кого-либо на поиски бесполезно. На всякий случай он велел дуэргар обыскать территорию «Сломанного меча», но сомневался, что им повезет. Столь чудесно улизнувший Рейе может быть уже далеко, а ведь Блейри стремился заполучить его в свои силки не меньше, чем Аквилонца. Как он только умудрился это проделать, если последние десятилетия жил среди людей и наверняка позабыл повадки обитателя лесов?