– Ну и как ты это докажешь? Я ведь сказал только что, Шарли не угрожали. Тем не менее она совершила мошенничество, подлог, воровство. Вот и все, что они скажут. Если она не вернет деньги, она будет арестована. Она сядет в тюрьму. И я вместе с ней. Мы украли эти деньги. Мы украли шесть миллионов фунтов.
– Нет… – продолжала шептать Катрина. – Ведь все было не так. – Она схватилась рукой за горло, вспомнив про нож. – Они ведь угрожали, что убьют нас.
Тодд сделал нетерпеливый жест рукой, и виски выплеснулось из его бокала.
– Посмотри на эту комнату. То же самое и во всем доме. Все стоит на месте. Нет никаких доказательств. Мы не можем пойти в полицию, потому что тогда мы втянем в это Шарли. И меня тоже не ждет ничего хорошего. Можешь ты это понять своей?..
Катрина отшатнулась, в ее глазах блеснули слезы. Тодд мерил шагами комнату.
– Я вообще ничего не могу сделать, пока не поговорю с Шарли…
– Ничего не понимаю, – вдруг перебила его Катрина, – я совсем растерялась. – Упрек послышался в ее голосе, когда она произнесла: – Я не знаю больше, что правда, а что неправда. Ты сказал, что в Париже есть фирма, и у них свои адвокаты. Вот что ты сказал…
И тут разразилась ссора. Еще час назад они были готовы умереть друг за друга, а сейчас, возбужденные алкоголем, тревогой, сожалением и взаимным чувством вины, они вцепились друг другу в глотки.
– Я тебя предупреждала! – закричала Катрина. – Я тебе говорила, с каким типом людей мог связаться мой отец. Но ты ведь не слушал, правда же? Нет, конечно нет! Ты предпочел обделывать делишки за моей спиной…
– Никто ничего не сделал за твоей спиной…
– Ну да, конечно, все это чепуха! А эта женщина по имени Шарли? Приятельница Хэнка, – она усмехнулась. – Вот что ты говорил. И я поверила тебе. Я ведь не подозревала, что ты врешь.
– Что ты хочешь этим сказать?
Она ехидно передразнила его:
– «О Шарли, я с огромным удовольствием поужинаю с тобой. Я пошлю Герберта, чтобы он встретил тебя в Гетвике! О Шарли, это я, помнишь? Как ты могла только подумать, что я тебя подведу!»
Тодд повернулся к Катрине спиной, чтобы избежать ее пронизывающего взгляда.
– Сколько времени все это продолжается? Вот что я хотела бы знать! Ты врал мне! Ты врал насчет этого… этой фирмы в Париже, этих гангстеров… и ты врал насчет этой женщины. Вот почему ты не хочешь звонить в полицию. Ты, видишь ли, ее защищаешь!
– Мы украли шесть миллионов фунтов! – взревел Тодд. – Понимаешь, украли! Это кончится тюрьмой.
– Так тебе, дураку, и надо! – беспомощно всхлипнула Катрина.
Телефонный звонок спас их от дальнейшего разговора. Нечего и говорить, что иначе они бы выплеснули друг на друга море упреков. И тут, словно по воле Бога, зазвонил телефон.
Ответил Тодд.
– А! Значит, ты дома, – воскликнула Сэлли победно. – Я пыталась раньше дозвониться, но что-то там на линии не в порядке. Как Катрина? Что с ней случилось?
Ему было слишком тяжело придумывать объяснения. Казалось, прошли годы с того момента, как он ушел из офиса.
– Что? Да так, ничего. Э-э, Сэлли, послушай… я хотел, чтобы Герберт поехал в Гетвик и встретил самолет из Джерси.
Разговор с Сэлли привел его в чувство. Он тут же раскаялся в своих слова, Катрина пожалела о своей резкости. Она выскочила из комнаты и побежала в ванную, где еще раз разрыдалась. «Как ты можешь ругать его в такое время?» Измученная, дрожа всем телом, она села на корзину с бельем, чувствуя, что кошмар никогда не кончится. Что означают его слова насчет тюрьмы? Катрина представила, как она говорит с Тоддом через тюремную решетку…
В кухне, готовя кофе, Тодд тоже испытывал угрызения совести. «Сначала пройти через этот ужас, а потом начать орать на нее, вместо того чтобы помочь пережить все…»
Через секунду, помирившись, они бросились друг другу в объятия, пытаясь успокоиться.
Потом Тодд усадил Катрину в кресло, принес кофе и долил туда бренди. Он говорил и говорил, чтобы успокоить ее нервы и вернуть румянец ее лицу.
– Теперь-то я вижу, – сказал он, – ничего бы не случилось… они только хотели нас попугать…
Нет, Катрина ему не верила. Она слушала с отсутствующим видом, онемевшая, думая только об одном, – чтобы они были вместе и в безопасности, хотя бы сейчас, в эту минуту.
– Но ведь ты поняла, почему я не позвонил в полицию? – спросил Тодд взволнованно. – Морони уже выехал из страны. Если даже английская полиция свяжется с французской, что будет? Морони будет отрицать, что был здесь, а его банк всего-навсего получил те деньги, которые я ему был должен, вот и все. Когда я это понял, ситуация сложилась не в мою пользу. А тем временем Шарли совершила подлог…
Они еще долго говорили друг с другом.
Катрина пыталась объяснить все. Она считала, что Морони заслужил, чтобы его отправили в тюрьму. Да, Тодд и Шарли нарушили закон – она избегала слов подлог и мошенничество, – но это была ложь во спасение. Ведь так? Полиция должна понять это. Но когда Тодд уже в который раз повторил причины, по которым не хочет обращаться в полицию, она еще больше испугалась. Катрина заставила его все рассказать о предложении купить «Палому Бланку».
– Нет, конечно, предложение есть. Это я только сегодня узнал. К Хэнку заходил этот самый Карьер. Ему принадлежит «Белла Виста», ну, знаешь, этот большой отель в Пальме.
– И он действительно предложил девять миллионов?
– Когда мы закончим строительство. Он и ушам своим не поверит, когда мы согласимся на это. Наша кровь, наш пот и слезы, а ему это все достанется, можно сказать, даром. – В его голосе слышалась горечь. – Бог знает, что по этому поводу думает Хэнк. Я даже не знаю, с чего начать разговор.
Сейчас бы его даже Мэнни Шайнер не узнал. Тодд сидел на софе, скрючившись, от его обычной живости не осталось и следа. Темные круги залегли у него под глазами. Он пережил, он пребывал в депрессии. Тодд не видел выхода из создавшейся ситуации.
– Да, ты ведь предупреждала меня, – тихо начал он. – Я был полным идиотом.
Да, мечта стать богаче привела к тому, что они чуть не лишились жизни.
Катрина попыталась ободрить его.
– Тебе просто ужасно не повезло, – сказала она, взяв его за руку. – Все так считают. Сэм и Памела тоже говорили, когда я их последний раз видела…
Катрина, как могла, пыталась поднять мужу настроение. И хотя Тодд был благодарен ей, напряжение не проходило.
– Какой ужас, – бормотал он про себя.
Тодд оказался в ловушке. У него обрывалось сердце, когда он думал о том, сколько должен. Он должен девять миллионов Морони, чтобы остаться в живых… шесть миллионов Шарли, чтобы избежать тюрьмы.
– Ты думаешь, этот человек сделает предложение в письменном виде? – со страхом спросила Катрина. – Этот… как его… Карьер?
– Еще бы, черт его побери. За девять-то миллионов. Он от радости и ручку-то не сразу вытащит.
И вдруг, вспомнив свой разговор с Хэнком, он нахмурился.
– А может быть, он заплатит больше? – сказал он, размышляя. – Начальная цена, вот и все. Это стоит по крайней мере в два раза больше, чем он предложил, и он это знает. Никто ведь не начинает сразу с высокой цены.
Катрина сдвинула брови.
К Тодду вернулась его привычная самоуверенность. «Если я сторгуюсь с ним на пятнадцати миллионах, я смогу заплатить и Морони, и Шарли. И все равно Карьер останется в выигрыше. Пятнадцать – это меньше, чем она нам стоила…»
Чем больше он говорил, тем больше это ему казалось разумным. И тем больше он подбадривал себя. Хотя даже пятнадцать миллионов не оставляли ни гроша для автомобильного дела. А если деньги не будут поступать – это конец. И в этом случае к банку отойдет дом. И все пойдет с молотка.
«Все пойдет с молотка», – думала Катрина, забыв о том, сколько времени прошло с той минуты, как они освободились от банды, и о том, что Тодду грозит тюрьма. Она думала о нем с необычной теплотой. Говоря о продаже «Паломы Бланки», он расставался со своей последней мечтой. Но, несмотря на то, что Катрина всегда хотела избавиться от этого постоянного предмета их ссор, сейчас она не почувствовала радости.
– Мы можем все начать сначала, – подбадривала она его. – Мы ведь еще молоды. Если мы купим где-нибудь маленький гараж, ты сможешь его отстроить. А я в конторе буду отвечать на звонки…
Они сидели на диване рядом, взявшись за руки. Время от времени они расцепляли руки, и Тодд шел к бару, чтобы снова наполнить бокалы.
– Когда приезжает эта женщина? – спросила Катрина, посмотрев на часы.
– Что ты говоришь? – Он уставился на часы, стоявшие на камине. – О Боже! Уже шесть! Она вот-вот появится.
– Тогда я пойду переоденусь, – сказала Катрина, бросая тревожный взгляд на дверь.
Увидев выражение ее лица, Тодд тут же вскочил с места.
– Обожди, я пойду с тобой.
Но сначала он допил свой бокал: ему предстояла встреча с Шарли. Он не знал, что сказать этой веселой, умной, приятной женщине, которая была его любовницей и другом, которая всегда помогала ему – с момента их первой встречи.
Вскочив, Шарли заметалась по комнате и рухнула в кресло у окна. Потом снова вскочила и села у пианино. Не успев сесть, она опять встала и принялась ходить кругами по комнате, словно львица в клетке.
– Не верю! – закричала она. – Так завтра у тебя нет никакой встречи?
– Не с кем мне встречаться.
– И нет банковского чека?
Он развел руками:
– Нет.
– И ты не вернешь мне деньги? – в ужасе прошептала Шарли.
– Шарли, они бы убили нас! – Он чуть не опустился перед ней на колени. – Все это время, пока я говорил с тобой, они держали нож у горла Катрины. Только представь себе…
– Ты мне соврал. Как ты мог сделать это? Ведь я тебе верила.
– Но послушай, хотя бы минуту!
– Послушать? – сердито переспросила она. – Я уже слушала тебя. Теперь ты послушай, во что ты втянул меня. Ты что, ничего не понимаешь? Я украла шесть миллионов фунтов. Я совершила подлог. И совершила его из-за тебя!