— Тебя далеко от города держат?
— Не так, чтобы очень. Километров триста по шоссе на запад.
— Я постараюсь, чтобы все закончилось как можно скорей, — голос в трубке звучал непривычно глухо. — Ничего не бойся.
— Да все не так плохо, — я выдавила из себя улыбку, прижав трубку к уху плечом. — А ты не знаешь, кто купил шоколадное молоко? В холодильнике стоит.
— Не знаю, не я. А какая разница? Купили, так пей, — удивленно ответил Стас.
— Никакой, ты прав. Ладно, мы поехали, пока.
Я положила трубку, не желая затягивать неловкий разговор. Я и сама не понимала, почему это чертово молоко так меня зацепило. Если б других проблем не было, так ведь нет… Но перед уходом я захватила тетрапак из холодильника, бросив его на заднее сиденье вместе с рюкзаком.
Когда машина тронулась с места, Андрей наклонился к водителю Косте и что-то еле слышно прошептал. Тот в ответ кивнул и полез в открытый на телефоне навигатор. Я насторожилась. И почти сразу поняла, что не зря: обратно мы поехали другим путем, вместо улицы Ленина свернув на Ударников. Тревога сменилась недоумением, когда большой внедорожник притормозил напротив магазина «Мир электроники», где торговал разной техникой Викин отец.
— Зайдем ненадолго, — скомандовал Андрей.
— Можно я в машине подожду?
Мне очень не хотелось туда идти. «Мир электроники» находился неподалеку от Викиного дома, и одноклассница частенько забегала в магазин, чтобы выполнить мелкие поручения отца или так, потрещать со знакомыми продавцами. Андрей не мог этого не знать. Либо он успел помириться с подружкой, либо, что вероятней, не придавал возможной встрече значения. У меня же и так настроение было ни к черту, не хотелось добавлять в котел с наваристой депрессией еще и чувство вины.
— Нельзя, без тебя никак.
Я уныло поплелась следом, поглядывая по сторонам и опасаясь в любую секунду заметить стройную фигурку с золотисто-рыжими волосами.
В магазине по дневному времени было немноголюдно. Возле стендов со смартфонами скучали продавцы в фирменных голубых футболках. Из покупателей была только одна пожилая пара, зачем-то измерявшая плоский телевизор принесенной из дома рулеткой. Рядом с ними нервничал консультант, то и дело порывавшийся придержать стоящий на хлипкой подставке монитор. При нашем появлении незанятые делом продавцы встрепенулись, словно стая голубей, увидевших знакомую бабульку с половинкой батона в руках.
— Добрый день, вы ищете что-то конкретное?
— Да, — Андрей обвел взглядом магазин. — Ноутбук для работы, что-то среднее по параметрам и цене.
— Пойдемте со мной.
Как только продавец-консультант повернулся спиной и учесал в дальний конец зала, Андрей обратился уже ко мне:
— Не обольщайся, мне новый ноут самому нужен. Но сможешь пользоваться, пока сидишь на базе. — Заметив мой недоверчивый взгляд, вполголоса добавил. — Думаешь, ты такая одна, никем не понятая? У меня мать работала в райцентре учительницей, в одиночку троих поднимала. Я ананас, веришь или нет, впервые в жизни на третьем курсе института попробовал.
— А-а-а… — Я растерялась, не зная, что сказать. Благодарить его, учитывая картину нашего знакомства, не хотелось. — Я ничего такого не думала. Буду обращаться бережно.
— Вот и ладушки.
Выбор ноутбуков был невелик, но из трех моделей одна вполне подходила по мощности и объему памяти. Через десять минут мы выходили из магазина, Андрей рассматривал гарантийный талон, сосредоточенно прикусив нижнюю губу, а я бережно обнимала большую картонную коробку. «До чего странно», — думала я, поглаживая пальцами логотип производителя, покрытый приятным на ощупь матовым лаком. — «Родной отец, который, вроде бы должен обо мне заботиться, пропивает мой комп. А сраный киднеппер принимает это близко к сердцу и покупает новый. Почувствуй, блин, разницу. Как бы мне потом эта доброта не аукнулась». Занятая подобными мыслями, я пропустила появление Вики…
Мы чуть не столкнулись на нижней ступеньке крыльца. Мой спутник кивнул и обошел застывшую на месте девушку, я еле выдавила «Привет» и шмыгнула вслед за ним. Щеки мои полыхали, словно облитые кипятком. Вика… Ее и без того огромные голубые глаза расширились, как у нарисованных школьниц из анимэ. И в них читалась такая тоска… Я, не удержавшись, оглянулась. Одноклассница перевела взгляд с удалявшейся худощавой фигуры парня на меня. Выражение ее лица мгновенно переменилось. У меня даже мурашки по коже побежали, не вру, столько ненависти было в этих красивых глазах с пушистыми ресницами. Подкрашенные розовым губы приоткрылись, словно девушка собиралась что-то выкрикнуть вслед. Но Вика сделала над собой усилие и промолчала, продолжая прожигать меня ненавидящим взглядом. Я чувствовала его даже через закрытую дверцу машины, и немного успокоилась только тогда, когда ярко-голубая вывеска «Мира электроники» скрылась за поворотом.
Машина набирала скорость, выпутываясь из тесноты Нижне-Волчанских улочек. Мысли мои целиком занимала недавняя встреча.
— Андрей Филиппыч, сделай милость, там где-то минералка должна валяться. Не видишь?
— Нет, один мусор. Костя, ты хоть машину пропылесось, у тебя скоро тараканы в капоте гнездиться будут.
Водитель хохотнул.
У меня не получалось ненавидеть Вику в ответ. Я была виновата перед ней, очень. Я унизила и оклеветала перед целой толпой одноклассников хорошую девчонку, ни за что, лишь бы самой избежать неприятностей. И пусть Андрей был не самой удачной партией для вчерашней школьницы… Ладно, к черту эвфемизмы, ужасной он был партией, родительским кошмаром наяву. Вика, по сути, еще ребенок, добрый, доверчивый и открытый всему миру. Интимными подробностями она никогда не делилась, но вряд ли ее отношения с парнями выходили за рамки полуночных поцелуев у подъезда. А Андрей — взрослый опытный мужик, решивший приятно скоротать время в командировке. Если бы не скандал на дне рождения, поразвлекся бы с девчонкой месяц-другой, да и укатил обратно в свою Москву. И хорошо, если не воплотив перед этим в жизнь мое спонтанное вранье. Но все равно я не имела права так поступать. Не имела! Ведь она любит его, по-настоящему.
— Поищи еще. Я полкило фисташек съел, пить хочется, сил нет.
Андрей, шепотом выругавшись, изогнулся боком и протянул руку между спинками передних кресел, что-то нащупывая. Я сдвинулась ближе к окну, чтобы ему не мешать. Мы выехали за город, по ту сторону стекла теперь проносился лес, перемежаемый пшеничными полями. Кое-где листва уже начинала желтеть, над колосьями кружили стаи птиц, не давая забыть, что лето подходит к концу.
— Вот, держи, только это.
— Сойдет.
Отдельно я корила себя за ту мерзость, что сочинила про Вику. Ну, про беременность… Теперь она никогда не отмоется, до старости напоминать будут. Нижне-Волчанск — городок маленький, а любителей посплетничать хоть лопатой греби. Та же Альбина распространяла слухи с такой скоростью, с какой не сравнится и лесной пожар в засушливый июль. Родители, предположим, сводят ее к доктору и успокоятся. Да только каждому встречному-поперечному справку от врача под нос не сунешь… Хорошо хоть Вика, как и я, поступила в университет в другом городе, на медицинский факультет. Надеюсь, в новой жизни ее не догонят некрасивые слухи.
Водитель Костя, не оборачиваясь, бросил на пол пустой тетрапак. Я не сразу поняла, что это значит, просто уставилась на смятый картон. Сердце уколола непонятная ледяная игла.
— Костя, ты что… — я так разнервничалась, что не смогла договорить.
— Извиняй, красавица! — Водитель жизнерадостно улыбнулся в зеркало заднего вида. — Буду в магазине, привезу тебе две пачки. И шоколадку.
— Андрей, ты пил? — я вцепилась в локоть «московского консультанта», сжав пальцы так крепко, что тот даже поморщился.
— Саша, ты спятила? Тебе молока жалко?
— Нет, не в этом дело! Ты пил?
— Не пил, не пил, успокойся!
Водитель снова хохотнул, пробормотав: «Ну чисто моя жена».
Избавившись от моей панической хватки, Андрей подобрал с пола тетрапак. Повертел в руках, разыскивая срок годности.
— Оно не просроченное. Ты поэтому разволновалась?
— Не знаю. Плохое предчувствие.
Слабое, но неприятное жужжание в голове никак не затихало. Откуда в холодильнике взялось молоко, если меня дома не было, брат его не покупал, а батя вообще не понимал прелести напитков слабей сорока градусов? Кто-то из соседей принес, та же баба Галя? Нет, ерунда, соседи к нам заходили с единственной целью: полаяться и пригрозить вызовом ментов. Купил кто-то из батиных собутыльников? Но ведь это было не просто молоко, а шоколадное молоко моей любимой марки. А батины кореша знали про меня только то, что я, тварь такая, мешаю людям нормально отдыхать. Мог к нам зайти кто-то с улицы? Легко, замок самый дешевый, ножом открывается. Да и батя под настроение запустил бы любого, особенно, если тот придет не с пустыми руками и назовется моим другом или подругой.
Следующие сорок минут я украдкой поглядывала на Костю. Водитель бодро рулил, подмигивая каждый раз, как замечал в зеркале мой обеспокоенный взгляд. Андрей, поначалу подозрительно косившийся то на меня, то на пустую пачку, развалился в кресле поудобней и завис в телефоне, лениво проматывая ленту новостей. С моего места был виден затылок с отросшими волосами, левое плечо, верхняя косточка позвонка, отчетливо проступившая под тонкой тканью футболки. Худощавый, но сильный. В спорте такой тип телосложения, кажется, называют эктоморфным.
Минут через двадцать я окончательно успокоилась. Джип басовито гудел, держа ровную скорость, до базы оставалось не более получаса езды. Костя тревожных признаков не проявлял: похрустывал чипсами из свежевскрытой пачки, рассказывал что-то неинтересное про жену. И чего я панику развела?
Костя обмяк и завалился вперед, ударившись головой о руль. Машина резко вильнула вправо и на полной скорости вылетела с шоссе. Заросший кустами кювет скакнул вперед, накренился и вдруг завертелся бешеной каруселью. Я успела только упасть плашмя на сиденье, обхватив голову руками, и изо всех сил вжаться в кожаную обивку. Уши заложило от грохота. Меня швырнуло вбок, вверх, ударило по спине, снова откинуло в бок. От боли перехватило дыхание в груди. На секунду в глазах потемнело, а когда я пришла в себя, было снова тихо.