– Ты не оставил мне выбора.
– Скажи, решиться переспать со мной было, вероятно, самым трудным во всей этой ситуации? Представляю, чего тебе это стоило! Делать вид, что тебе приятна близость со мной, – в этот раз в его словах послышались рычащие нотки.
Я молчала, чувствуя, как запылали щеки. Ну нет, ни за что не признаюсь, что на самом деле секс с ним был не то, что неприятен, а даже напротив. Пусть лучше думает так. Что я не испытываю к нему совершенно никаких эмоций! Кроме, конечно, ненависти и неприязни. Может, тогда ему хватит ума понять, что я никакая не его настоящая пара. И он позволит мне жить своей жизнью.
– Ты даже не представляешь, Яров, – с издевкой протянула я. – Едва дождалась, пока ты, наконец, угомонился. Иначе не знаю, как бы выдержала еще хотя бы минуту.
По лесу разнесся оглушительный рык, от которого, казалось, даже деревья пригнулись к земле. А я с ужасом вжала голову в плечи, понимая, что перегнула палку. Ну вот зачем настолько все усугубила?! С него же станется сейчас просто шею мне свернуть, как глупому цыпленку!
Яров отвернулся и некоторое время стоял молча, сжимая и разжимая кулаки. Я осознавала, что он сейчас с трудом сдерживает звериную часть своей натуры, и боялась издать хотя бы звук. Жизнь висела на таком тонком волоске, что малейшее движение могло все закончить почти мгновенно. Через показавшиеся вечностью пару минут альфа снова повернулся. Приблизился, заставив мои глаза испуганно расшириться. Стоило огромных усилий не закричать. Неужели и правда убьет? В таком случае, все, что мне остается – принять смерть достойно.
Но Яров просто схватил за руку и рывком поставил на ноги.
– Идем! – процедил он и потащил обратно в поселение.
Вздох облегчения со свистом вырвался из груди. Но вместе с осознанием, что жизни больше ничто не угрожает, вернулась безрассудная дерзость.
– Почему ты просто меня не отпустишь? – выплюнула я. – Ты же понимаешь, что я к тебе ничего не чувствую! И никакая мы не настоящая пара. Ты придумал себе красивую сказочку, вот и все. Уж не знаю, почему вдруг ты воспылал ко мне чувствами, но это со временем пройдет. Я вообще постараюсь больше не маячить перед тобой. Даже в Мирграде не останусь. Аден собирается увезти меня в Западные земли. И я попрошу его, чтобы мы остались там насовсем…
Новое рычание заставило умолкнуть. Рука Ярова едва не сломала мои хрупкие пальчики, вырвав из груди болезненный крик.
– Просто помолчи сейчас, женщина! – чуть ослабляя напор, прорычал альфа. – Иначе я и правда за себя не ручаюсь!
– Ладно, – сглотнув ком в горле, пробормотала я, здраво рассудив, что сейчас действительно лучше помолчать. Правда, если он считает, что таким образом сможет всегда мне рот затыкать, пусть даже не мечтает!
Идти рядом с Яровым и молчать оказалось испытанием не из легких. Я буквально физически ощущала, как сильно он напряжен и зол. И это поневоле подавляло, как бы я ни храбрилась. А единственный доступный мне способ не показывать страха и смятения – дерзость – оказался сейчас недоступен. Оставалось изо всех сил стискивать зубы и пытаться успевать за размашистыми шагами альфы. Так что когда мы, наконец, добрались до сарая, нахлынуло даже что-то вроде облегчения. По крайней мере, сейчас у меня будет небольшая передышка. Я избавлюсь от общества ненавистного мерзавца хотя бы на какое-то время.
Открыв люк в полу, Яров процедил:
– Спускайся!
На языке вертелось издевательское: «А ты со мной разве не полезешь?», но я справедливо рассудила, что на рожон в эту ночь и так лезла более чем достаточно. Быстро спустившись вниз, услышала, как над головой опустилась тяжелая крышка, и раздался лязг замка. С самыми мрачными мыслями осмотрела ненавистную темницу и устало опустилась у стены. На кровать ложиться не собиралась – там все буквально пропитано запахом нашей страсти. А сейчас вспоминать о том, через что пришлось пройти ради бесславного побега, было особенно горько. Свернувшись калачиком на полу, обхватила колени руками и закрыла глаза. Наконец, позволила слезам беспрепятственно заструиться по щекам. Теперь можно. Теперь не стыдно.
– Ненавижу тебя, Яров! – срывалось с губ беспомощное. – Как же я тебя ненавижу!
Сама не заметила, как уснула, все так же в слезах и полная мрачных предчувствий.
Пробуждение было резким, и в первый момент я даже понять не могла, что именно разбудило. Потом послышался звук открывающейся крышки люка, и я тут же вскинулась, садясь и вжимаясь в стену. Полными тревоги и ненависти глазами смотрела, как в подвал спускается Яров. И то, что он держал в руках, лишь усугубляло смятение. Веревка. Ничего хорошего от этого точно ждать не стоит!
– Неужели ты настолько падешь морально, что еще и свяжешь? – вырвалось у меня хмурое. – Или, может, решил разнообразить наши сексуальные игры? – добавила едко, чтобы скрыть страх.
Яров яростно зыркнул, приближаясь неотвратимо, как злой рок.
– Твой любовничек здесь. На блок-посту сообщили. Так что мне придется перестраховаться, чтобы не вздумала делать новые глупости.
Встрепенувшаяся в груди надежда при мысли о том, что Аден здесь, резко померкла.
– Яров, как по-твоему, я могла бы убежать отсюда?! – с яростью бросила я.
– Ты полна сюрпризов, детка, – он криво усмехнулся. – Так что рисковать я не хочу. Побудешь с полчасика хорошей девочкой, потом я вернусь и развяжу тебя.
– Ублюдок!
– А вот оскорблять меня не советую, – в голосе альфы послышались рычащие нотки, – а то ведь могу оставить тебя в таком виде не только на то время, пока спроважу твоего упыря.
Новые ругательства едва не сорвались с губ, но заглянув в полные сдерживаемого гнева глаза Ярова, я решила, что выскажу их в другой раз. Стиснув зубы, стойко выдержала, пока он связывал руки и ноги. В голове же вспыхнула безумная идея. Интересно, насколько тут звукоустойчивые стены? Что если я начну кричать? У вампиров слух достаточно хороший, пусть и не такой, как у оборотней. Заметила кривую усмешку на губах альфы и выругалась, обнаружив, как он достает из кармана кляп. И задергалась, пытаясь сбросить с себя ненавистные руки.
– Не смей мне рот затыкать, Яров! – я изо всех сил мотала головой, мешая ему сделать то, что задумал.
– Когда ты вот так вот дерзишь, хочется сделать наоборот, детка. Ты это учти на будущее, – проронил он, сверкая темными глазищами. – Но сейчас нет времени учить тебя тому, как можно, а как нельзя разговаривать с альфой. Хотя это время еще придет, можешь не сомневаться.
– Мерза… – дальнейшие слова застряли в горле, когда Яров все же воткнул мне в рот кляп и, невзирая на неистовое сопротивление, подхватил на руки и опустил на кровать.
Я заметалась по ней, пытаясь освободиться. Альфа некоторое время наблюдал за мной, чуть прищурившись. Потом его губы тронула легкая улыбка.
– Ты знаешь, а это особенно заводит. То, что ты так отчаянно сопротивляешься. Только вот чему, Венда? Собственным чувствам? Мы созданы друг для друга, и однажды ты смиришься с этим. Я не хочу ломать тебя, заставлять покоряться против твоей воли. Ты нравишься мне такой, какая есть. Дерзкая, яростная волчица. Но ты не должна забывать о том, кто главный. Не переходи черту.
Да пошел ты! Я мысленно ярилась, посылая в адрес самоуверенного альфы самые изощренные ругательства. Но все, что могла делать в реальности, это взглядом и сдавленным рычанием выражать свою ненависть. Некоторое время Яров еще стоял надо мной, тяжело дыша, глядя с диким болезненным чувством. Потом мотнул головой и двинулся к лестнице.
Захлопнувшийся за ним люк показался крышкой гроба. Я с удвоенной силой забилась, пытаясь высвободить руки. Стирала кожу в кровь, мычала, мысленно призывая Адена. И сама же сознавала, насколько это бесполезно. При всем своем могуществе вампир не всесилен. Ему и в голову не придет искать меня здесь.
Видан ничем старался не выдавать обуревавшей его ненависти при виде высокого гостя. Высший вампир сидел в кабинете, в кресле для посетителей, заложив одну ногу на ногу и царственно устроив руки на подлокотниках. Поза обманчиво расслабленная, как у змеи, затаившейся в кустах. Сходство с рептилией усугублял завораживающий немигающий взгляд неестественно-светлых глаз, внимательно изучающих самого Видана. Ярову стоило больших усилий не отвести своих. Такое с ним было впервые. Обычно это его взгляда не выдерживали и пасовали. От этого же существа исходила явственная опасность. Глубинная, древняя, мощная. Все инстинкты Видана вопили об этом, и стоило больших усилий не поддаваться им. Волк внутри бесновался, с ним творилось нечто невообразимое. Как загнанный в ловушку, он с трудом удерживался от желания наброситься на того, кто казался ему смертельно опасным противником.
А еще запах, исходящий от вампира! Сладковатый, приторный, неестественный. Видан почуял его еще до того, как с блок-поста сообщили о том, кто явился в поселение.
Инстинктивная неприязнь к вампирам присуща всем оборотням. Но у Видана были личные мотивы ненавидеть конкретно этого. Он пытается отнять его женщину. Его волчицу! Желание убить становилось просто нестерпимым, и Видан с трудом удерживался, чтобы и правда не напасть на сидящего перед ним врага.
Но осознание того, что этим он подпишет смертный приговор не только себе, но и стае, удерживало от необдуманных поступков. Да их просто сотрут с лица земли! Этот упырь пользуется большим влиянием даже среди своих. Осознание того, сколько тот уже ходит по земле, заставляло волосы на затылке шевелиться. Больше двенадцати столетий. Аден Ларес – один из тех, кто устанавливал законы, в том числе те, по каким сородичи Видана живут уже прорву лет.
К тому же вампир явился не один. С кучей полицейских-людей. А их убивать Видан не хотел. Вот если упырь попадется ему как-то в руки один, тогда посмотрим. Видно, что-то такое отразилось на лице альфы, что выдало тайные желания. По губам Адена скользнула едва заметная усмешка.