На губах Рейва всё равно улыбка победителя.
Он кружит Брайт очень легко, она даже не чувствует, как делает шаг за шагом. Рейв чуть ниже Якоба, он более гибкий, техничный. Оказаться в его руках — как будто освободиться, после жарких и уютных объятий Якоба, которые теперь кажутся душными и липкими.
— Не танцуй гонт, — шепчет Рейв.
— Почему?
— Сама знаешь.
— Нет. Ничего я не знаю.
Пальцы Рейва напрягаются, Брайт жмурится.
Места прикосновений пылают, в горле сохнет.
Она дьявольски соскучилась.
Она хочет снова почувствовать себя… рядом с ним. Той, кем она была в понедельник ночью. Счастливой, в безопасности, лю… нет. Не так. Не любимой. Другое слово, должно же оно быть. Залюбленной? Влюблённой? Нет. Не то.
Она тратит энергию на поиск слов, чтобы не смотреть Рейву в глаза, но он сам легко толкает её подбородок вверх пальцем, почти незаметно, мимоходом.
Взгляды пересекаются.
— Я соскучился, — она читает по губам.
— Очень, — он читает по губам.
Пары распадаются, и Брайт спешит к Якобу, который теперь кажется настоящим спасением.
— Нувар меня просто вымотал, — жалуется она. — Пить хочу.
— Понял, идём! С тебя секрет, не забывай!
Они завершают танец реверансами, благодарят друг друга и идут к столу с напитками, чувствуя на себе взгляды толпы.
— Ну что, ещё один рывок, и домой? — весело интересуется Якоб.
— А мы не можем пропустить?
— Нет, боюсь, что нет. Это традиция академии.
Брайт обречённо смотрит вслед Рейву и прикрывает глаза.
Просто ещё один танец, и всё. И всё закончится. И можно пойти спать, а завтра будет выходной из-за бала. Просто спать сутки и не думать о Рейве Хейзе!
Глава тридцать шестая. Предатель
|ПРЕДАТЕЛЬ м. Человек, к-рый предал, предаёт кого-что-н., изменник.|
Нувар — танец-церемония. Гонт — танец-развлечение. Он ритмичный, дерзкий, быстрый. Очень тактильный и интимный. Бабуля Брайт шутила, что за один гонт могла найти себе любовника и устроить ему дуэль с ревнивым мужем. А может и не шутила…
По крайней мере Брайт сейчас всерьёз думает, что делать, если случится большая драка. Женская.
Марион Порт, Бели Теран и Айрен Ито щурятся, наблюдая за тем, как Блауэр подаёт Брайт руку.
Энграм и Рейв смотрят исподлобья и берут своих дам за руки, чтобы вытащить на танцпол. Все пары готовятся к танцу, девушки смущённо краснеют, парни улыбаются, предвкушая развлечение.
— Умеешь? — спрашивает Якоб.
— Д-да, но не особенно много практики. А ты?
— Я — траминерец, это наш танец.
— Откуда у аристократов любовь к таким танц…
Первый аккорд сразу заставляет тела сблизиться, что выбивает из лёгких весь воздух и это действительно слишком интимно. Танец будет длиться вечность, это точно. Всё очень. Очень. Плохо!
Рейв ревнует, сильно, на грани взрыва.
Шаг-шаг-шаг.
Якоб роняет Брайт к самому полу, она выгибается, ткань платья натягивает на животе. Очень красиво и потрясающе будоражит одного заинтересованного человека, который обращает крайне мало внимания на собственную партнёршу.
— Меня точно не проклянёт мой добрый друг Хейз? — Якоб приближается, Брайт невольно отстраняется. Просто потому что не хочет очередной болезненной вспышки в груди.
— С чего ты взял? — старается звучать беззаботно.
— Масон, кого ты обманываешь?
— Я…
— Слухам я не верю. Никто не верит. Но стать твоим кавалером оказалось очень увлекательно, — шаг-шаг-шаг, в таком тесном контакте, что платье чуть задирается оголяя бедро.
Блауэр хищно улыбается, опускает руку и проводит по обнажившейся коже, а потом подхватывает ногу под коленом. Это часть танца, ничего такого, но у Брайт от страха сковывает горло.
И… неминуемая вспышка болезненного злобного возбуждения и агрессии со стороны Рейва Хейза.
— Как вас ещё не накрыли? — Блауэр склоняется ниже приличного и почти касается губами виска Брайт.
А она вжимает голову в плечи, предвкушая новый взрыв.
— Не понимаю о чём ты.
— Он глаз с тебя не сводит. Игнорирует Шеннен. Ещё не объявил о помолвке родителям. Встал с нами в четвёрку… Мы, конечно, друзья, но не лучшие. Куда огичнее было разделить эту честь с Листаном. Рейв готов броситься на меня с кулаками, если я сделаю… так, — Якоб ведёт ладонью вниз по спине Брайт и в миллиметре от незримой границы приличия резко смотрит в глаза Рейву, у которого напрягается челюсть.
Их взгляды встречаются и оба всё понимают без слов.
— Что дальше? Ты используешь это как откуп перед своим отцом? Расскажешь, что…
— Нет. Я всегда действую на максимально выгодных условиях, я же уже дал это понять, — бормочет Блауэр. — Но я хочу секрет, который будет стоить этого. Мне нужно что-то рассказать по итогу моего шпионажа, не забывай… иначе меня отправят к тебе под новым предлогом и будут делать это снова и снова. Дело не только в моём отце, он всего-лишь посыльный. Брайт, это моя работа, — он говорит небрежно, будто объясняет ребёнку простую истину. — Давай удовлетворим любопытство Ордена максимально безопасным для нас обоих способом…
— Якобин… Я не…
— Не торопись. Танец закончится, — шаг-шаг-шаг, — мы пойдём к твоему дому. Там ты всё и расскажешь.
Они разворачиваются, теперь Брайт лицом к Рейву, они переглядываются и её подбородок дрожит.
Он только легонько качает головой из стороны в сторону. Это ничего не значит. Он не ругает, не одобряет, не поддерживает, просто… даёт понять, что всё ещё здесь.
— Но если мне нечего рассказывать?
— Значит мы что-то выдумаем. Брайт, — он оказывается очень близко, кончики их носов практически соприкасаются, дыхание смешивается.
Брайт начинает подташнивать.
Не от отвращения, а от страха и слишком явного вмешательства в личное пространство. С Рейвом это всегда было волнующе, а с Якобином просто страшно. При других обстоятельствах он и правда казался бы ей привлекательным.
— Я полагаю, что выбора у нас нет. Если всё понял я… поймут и другие. Бели Теран например, — он разворачивает Брайт в своих руках, прижимается к её спине, кладет руку на живот и еле заметно давит подбородком на правое плечо.
Брайт смотрит в право и сглатывает.
Теран мечет молнии, почти настоящие.
— А ещё тебя ждёт беседа с моим отцом, — как бы между прочим роняет Якобин.
— Что?
Брайт разворачивается, нарушая рисунок танца, их взгляды сталкиваются, воздух ощутимо накаляется.
Глаза Брайт сейчас так сверкают, что Якоб нервно сглатывает, но храбрится. Она начинает сжимать руки в кулаки, останавливая приступ трансформации и пытается успокоиться.
Безопаснее всего сейчас думать о Рейве. Просто думать о Рейве… Руки, голос, то как он обнимает, его губы, его слова. Он скучает по тебе, ну же, вспоминай это. Он. Скучает.
— Ты всё поймёшь.
— Нет!
— Неужели боишься?
Рука скользит по талии. Совершенно никакого отношения к движениям, которые должны быть на самом деле. Снова!
Ещё немного и Рейв просто сорвётся, потому что происходящее привлекает внимание и это уже не смешно.
Если Якоб продолжит саботаж, Хейз не выдержит и всё пропадёт.
— Продолжай танец, пожалуйста, он на грани, — горячо и отчаянно шепчет Брайт.
От страха трясутся поджилки, она чувствует каждую грань эмоций Рейва.
— Чёрт возьми, Блауэр!
Со стороны они смотрятся очень интригующе. Все танцуют, а эти двое стоят, будто сражённые мимолётной вспышкой страсти или интереса, желанием поцеловаться — да мало ли чем!
— Блауэр!
Брайт оборачивается, ловит взгляд Рейва и умоляюще смотрит
Нет. Не надо! Рейв, блин, не сейчас!
Он всё ещё танцует, но уже небрежно, даже не глядя на несчастную Шеннен у которой заплетаются ноги от слишком резких движений.
Брайт сама шагает на Блауэра, сжимает его ладонь, пытаясь заставить шевелиться, но он не делает даже попыток.
Музыка становится громче, активнее. Стук каблуков танцующих отбивает стройный чёткий ритм, взбивает пыль на паркете.
Шаг-шаг-шаг.
Якобин упрямец.
— Хорошо! Хорошо, я поговорю с твоим отцом!
Лицо Якоба меняется, появляется улыбка. Он подхватывает Байт и присоединяется к остальным. До конца совсем не много. Но Блауэр снова нарушает рисунок танца, тащит Брайт в гущу, где Рейв их потеряет. Брайт чувствует его тревогу и сама начинает озираться по сторонам, уже не заботясь о том, как это выглядит. Ей просто необходимо хоть кому-то дать знать, где она и с кем.
— Якобин! Пожалуйста!..
— С тобой ничего не случится. Я же обещал.
— Что?.. О чём…
— Ты неприкосновенна… пока жив твой отец.
Это ужасно звучит! Отвратительно, просто невероятно тошнотворно.
“Пока жив…”
Пока!
Движение за спиной, нарушившее шаги танцующих. Брайт оборачивается, надеясь увидеть Рейва, но нет, Это взволнованный, растрёпанный Энграм.
— Байт, — зовёт он.
Она чуть качает головой, жалея, что не была с ним никогда достаточно откровенна, чтобы теперь попросить о помощи.
Музыка обрывается на красивой точке.
Брайт смотрит на ложу для родителей, там нет отца Якобина и нет так же родителей Хейза и Блан.
— Где вс…
— Помолвка, не забыла?
— Н-но…
— Даже если бы он захотел, он бы сейчас не бросился за тобой, но тебе это и не нужно. Тебе правда. Правда, — Якоб сжимает руку Брайт. — Нечего бояться.
Он широко улыбается, сжимает её талию и тянет на выход.
— Уже уходите? — Айрен Ито загораживает проход.
— Эй, Айрен, привет, — улыбается Блауэр. — Иду проводить Брайт до дома и вернусь.
— Мне то что? — она обиженно закатывает глаза и уходит.
Брайт продолжает искать Рейва, но в то же время надеется, что не найдёт. Возможно, так безопаснее. Возможно, ей и правда никто не навредит.
Хоть бы так и было. Лучше пережить разговор, чем рассекретить “отношения”, которых и нет в привычном смысле этого слова.