— А ритуал? Взрыв в библиотеке?
— Если верить третьему пункту списка предостережений, то виной всему тот факт, что мы оба не знали о ритуале. По плану я сам должен был избрать тебя и связать с собой чарами, пообещав защиту. Это такой… вариант Фиама для особых условий. Для войны, другими словами.
— И как они… как это всё…
— Всё закончится, когда ты будешь в безопасности. Когда примешь тот факт, что тоже любишь меня. А если не любишь, то рано или поздно… найдёшь себе другого защитника и я буду больше не нужен. Пока ты нуждаешься во мне, я буду рядом. Я же говорил. Мы вместе — пока этого хотим. Гениальный дар от папы дочке… Невольный телохранитель.
— А если ты влюбишься в кого-то…
— Такого пункта в плане нет.
— Но как мог мой отец обречь тебя на это? Ты не зол? Это же катастрофически жестоко!
— Если бы я тебя не полюбил… никаких чар бы не случилось. Невозможно разжечь огонь из ничего. Значит что-то было сразу, Брайт. Твой отец поставил всё на микрошанс, что я влюблюсь в тебя и выиграл. Я — твой. У меня не было выбора не из-за чар, а… от природы, не знаю, кто там распределяет кому и кого любить. У тебя же есть выбор, если хочешь.
Брайт вскидывает голову и прежде чем дать себе отчёт в собственных действиях еле заметно качает головой в знак отрицания. На губах Рейва сама собой расцветает улыбка победителя.
Она ещё помнит, как всего четверть часа назад боялась отпустить его руку. Мысли путаются. Брайт боится. Она знает, что с ним хорошо, с ним — лучше всего на свете. Что он понимает, что он защищает, что он не отпустит. Что его жизнь ей важна, что хочется его целовать и обнимать, что он стал центром вселенной так стремительно и так просто, как никто и никогда.
Но в то же время столько “против”, и столько сомнений, что это не навязанные магией фальшивые чувства. Разве будь они естественными, случилось бы всё так скоро?
— Поэтому я почти тебя не ощущал, когда ты была счастлива, — улыбка играет на его губах в прятки. Он пытается её удержать, но всё равно не получается. Он слишком счастлив. — Я острее чувствую тебя, когда над нами беда. Я — Защитник.
— А я чувствую тебя, потому что…
— Ну давай, предположи почему? — смеётся он.
Брайт мотает головой, в глазах сверкают слезинки, как маленькие розовые звёздочки.
С Рейвом происходит что-то невероятное, будто всё это время он сдерживал себя, не давал себе освободиться и разгуляться вволю. Ему кажется, что можно теперь горы свернуть. Всё просто!
Он — любит.
Очевидная правда! Давно очевидная.
И не будет никакой Шеннен Блан. Никакой революции, никакого Ордена. Всё стало предельно просто, встало на свои законные места.
Что такое война для того, кто любит?
Блэк Масон — гений!
Он нашёл дочери защитника. Он догадался, что тот неравнодушен. Как? Видел Рейва в доме Хейзов, когда тот впервые встретил Брайт? Предчувствие? Дар прорицателя? Случайность?
Да не всё ли равно? В худшем случае ничего бы не сработало.
Защитник поддался, связал себя с подопечной. Полюбил её. А самое удивительное, что Подопечная сейчас трясётся, как лист, бледнеет, но руку на отсечение можно дать — тоже любит.
Блэк Масон — гений.
— Я чувствую тебя… я же тоже защищала тебя…
— Защищала.
— Связь не односторонняя.
— Нет. Потому что я тебе так же нужен, как и ты мне. Это гениальное изобретение!
— Чары?
— Любовь, — он смеётся, будто она сказала глупость. Подходит, гладит её щёку большим пальцем и поверить не может, что всё так просто и логично.
Он тоже боялся, что причина привязанности магия, но как и всегда, стоит что-то произнести вслух и оно становится правдой.
— Но если кто-то из нас умрёт?.. — она всхлипывает, Рейв жмёт плечами.
— А так ли теперь это важно?
Он снова смеётся, пока Брайт смотрит на него как на безумца.
— Это было важно, когда я не влюбился по-настоящему, потому что боялся за свою шкуру. Но… теперь мне плевать чью жизнь беречь, если мы — одно. Какая разница? Если что-то случится с тобой… я всё равно не стану…
— Тш, — она прижимает пальцы к его губам. Качает головой. От мысли об этих словах всё внутри сжимается. Нехорошее чувство.
Брайт внимательно изучает лицо Рейва, склонив голову на бок. Поджимает губы, делает шаг назад и Рейв напрягается.
Он настолько в её власти, что сам в это до конца не может поверить.
Всё становится цветным, кислотно-неоновым. Мир раскрывается, а Рейв над ним всемогущий хозяин, потому что теперь, соединившись со своей половиной становится выше всех проблем, которые раньше казались неразрешимыми.
— Ты веришь мне?
— Неужели тебя не пугает это? — шепчет Брайт.
Рейв качает головой.
— У моего существования появился смысл… Раньше я был инструментом в руках Ордена. А теперь у меня есть целый собственный мир… как это может пугать?
— Мне нужно время, чтобы… принять всё это, ты же понимаешь?
Он кивает.
— Но у меня его нет.
— Нет.
— Ты поможешь мне спасти папу? — она шепчет это отчаянно. Надеясь на положительный ответ, но очень опасаясь отрицательного.
— Полагаю, что выбора у меня нет, раз уж связь не разорвать. Но Брайт… При первом намёке на какую-то угрозу… я выберу тебя. Ты это понимаешь? Мои приоритеты предельно ясны. Чуть что и я беру тебя в охапку и утаскиваю оттуда.
— Даже если…
— Даже если мы не успеем. Пойми… пожалуйста. Мой приоритет — это ты.
— Даже если папа…
— Он выбрал свою судьбу и надеется, что ты не закончишь свою на лужайке особняка Хейзов.
Она кивает.
Глава тридцать девятая. Зависть
ЗА́ВИСТЬ
Женский род
Чувство досады, вызванное благополучием, успехом другого.
Брайт торопится в деревню, даже не оглядываясь по сторонам. Ей нужно просто пробраться в свою спальню, не привлекая внимания, переодеться, прихватить пару защитных амулетов и бежать к Рейву. Он будет ждать у главных ворот.
Они всё сделают правильно. Рейв выпьет лекарство, ему больше не будет нужды принимать зелье или таблетки! Они доберутся до особняка, это не далеко. Брайт может летать! Рейв отвлечёт охрану.
Всё просто, особенно пока его отец ничего не заподозрил.
Мысленно Брайт уже держит руку Блэка масона, а тот смотрит на неё своими большими добрыми глазами.
И всё-таки это страшно. Это станет последним днём в чёртовой академии. Никаких больше девчонок в их комнате, никаких лекций, никакого счёта до семидесяти четырёх. Никаких книг в библиотеке, хотя об этом остались тёплые воспоминания, но это всё только по вине Хейза.
Её потряхивает от их обоюдного волнения, по спине пробегают не то мурашки, не то капли холодного нервного пота.
Деревня пуста, все на балу. Это немного угнетает. Всякий раз, как Брайт выбиралась из дома после отбоя, чтобы полетать, то видела уютные жилища студентов, свет в окнах, фонари над крыльцом. Теперь кажется, что всё вымерло и стоит догнивает. Осенний ветер не добавляет происходящему романтики, пугает ещё больше. Он воет, как расстроенный орган.
— Ну наконец-то, — поёт тоненький голос очень близко, буквально в шаге от Брайт.
Это что-то в темноте.
Что-то, что очень дурно пахнет приторным парфюмом. Что-то сверкающее пайетками и белой шевелюрой.
— Теран?
— Угадала, — она улыбается. Широко и кровожадно.
За её спиной мнутся с ноги на ногу Айрен Ито и Марион Порт.
— Так-так… подружка Энга… Подружка Якобина… и Истинная Сучка? Что вам нужно? — улыбается Брайт.
Она не собирается церемониться, она надеется, что больше вообще никогда не увидит этот сброд.
Все трое на миг замирают, а потом мотают головами, сгоняя наваждение от голоса Сирены.
Она взволнованна и еле держится, чтобы звучать по-человечески. То, что они так легко попадают под её чары — успокаивает, но то, как быстро от них избавляются — неприятно. Брайт адаптировалась к Академии и почти спокойно общается со студентами, это не заняло много времени, как бывало во всяком новом коллективе, но сейчас очень хочется не сдерживать себя, а потом сказать “упс”.
— Да так, поболтать, — вздыхает Бели, а потом её обгоняет дерзкая Айрен Ито, сверкая глазами и пыхтя.
— Ты кто, блин такая? — шипит она. — И что о себе возомнила?
— Слушайте… совсем нет времени. Может завтра? — Брайт не дошла до дома каких-то два метра и это страшно злит.
— М-м… нет, увы, — вздыхает Айрен.
— Если что, на Блауэра я вообще не претендую. Он пригласил меня по заданию Ордена, — Брайт поднимает руки в примирительном жесте и смотрит на дом Р-1, будто он может сам собой к ней подойти и защитить от трёх чистокровных сучек.
— О, в этом я не сомневаюсь, — Айрен складывает руки на груди. — Но знаешь, нам всем есть, что тебе сказать… верно, Марион?
Она смотрит на тихую миловидную Марион, которая тут же заливается краской.
— Энграм меня тоже не интересует, можете расслабиться. Что-то ещё? Бели? Кого пришла отбивать ты?
— Ты спишь с Хейзом, — вскрикивает Марион Порт и краснеет ещё больше.
Её глаза сверкают, как две гаснущие звёздочки, а пальцы мелко подрагивают. При этом земля начинает пузыриться от всплеска неконтролируемой магии.
И какое дело Марион Порт до Хейза? Очередная невеста? Тут явно не хватает Шеннен Блан.
— Чего? — Брайт закатывает глаза и даже сама чувствует, что это всё не особенно натурально выглядит.
— Что слышала. Он… он назвал меня твоим именем, я не… д-дура!
Сначала Брайт не понимает связи, между Марион, Рейвом и каким-то там именем, но постепенно смысл сказанного до неё доходит. По капле, по чуть-чуть, так же как до Бели Теран доходит, что она, наконец, победила.
Улыбка расцветает на лице старосты с той же стремительностью, с какой тухнет взгляд Брайт.
— Что? Больно? — шипит Теран.
— Нет, — онемевший язык никак не хочет, чтобы слово звучало твёрдо и выходит какая-то каша.