Юдора с некоторой неохотой пожимает его ладонь.
– Я папа Роуз, Роб.
– Рада познакомиться, – говорит Юдора.
– Извините за внешний вид. Сумасшедшая неделька выдалась, и я решил сегодня устроить себе ленивое утро.
– Понятно.
– Ну что, – говорит Мэгги, вешая на плечо сумку и сжимая ключи от машины, – поехали?
– Ты точно не хочешь, чтобы Юдору и Роуз отвез я? – спрашивает Роб, наклоняясь, чтобы поцеловать жену.
Роуз одаривает отца строгим взглядом:
– Нет, папа, это только для девочек.
– Дискриминация, – качает головой Роб. – С вами все будет в порядке? – обращается он к Мэгги, поглаживая ее по спине.
Она улыбается.
– Все будет хорошо. До скорого.
Он показывает ей большой палец.
– Тогда желаю удачи. Рад был наконец познакомиться с вами, Юдора.
– Я тоже.
Пока их странная троица идет с автостоянки к торговому центру, Юдора снова начинает сомневаться в мудрости их идеи. Мэгги выглядит так, словно у нее могут в любую секунду начаться схватки. И ей, и Юдоре приходится постоянно останавливаться, чтобы вытереть пот и отдышаться, в то время как Роуз бегает взад-вперед, как возбужденный щенок кокер-спаниеля.
Почти каждый человек, которого Юдора видит, приводит ее в ужас: подростки в нахлобученных на лица капюшонах кричат и толкаются; толстые родители и их толстые дети набивают животы еще большим количеством еды, хотя еще только десять часов утра; проходящие мимо люди с раздражающей регулярностью застывают посреди прохода, словно зомби, не в силах оторваться от своих телефонов. Для Юдоры это все равно что преисподняя: толпа, шум, теснота – все эти люди движутся вперед, не обращая на других никакого внимания. И куда все так торопятся? Бога ради, они ведь просто пришли за покупками – это нужно делать спокойно! А эти люди выглядят так, будто участвуют в каких-то гладиаторских боях. Покупай до смерти. Потребляй – или потребят тебя. Она укрепляется в своих худших подозрениях в отношении людей и вспоминает, почему ей так не терпится от них избавиться.
– Что ж, – говорит Мэгги. – Предлагаю сначала пойти в Marks & Spencer…
– А я бы лучше сходила в Debenhams, – перебивает ее Роуз. – Там продаются самые вкусные пончики.
– Зато в Marks & Spencer есть отдельный туалет, а твоя сестра сегодня изо всех своих сил давит на мой мочевой пузырь, поэтому я голосую за то, чтобы пойти туда.
Юдора прочищает горло, чтобы выразить свое недовольство излишней откровенностью Мэгги.
– Юдоре не нравится этот туалетный разговор, мама, но я не против в таком случае пойти туда.
– Вот и хорошо, – с облегчением говорит Мэгги, подгоняя их в сторону магазина. – Вы пока посмотрите что-нибудь, а я буквально через минуту подойду.
– Окей. Пойдемте, Юдора. Поищем отдел одежды для дам в возрасте.
– Даже не пытаешься быть помягче, да, Роуз? – говорит Юдора.
Девочка выглядит смущенной.
– Извините. Просто этот отдел любит моя бабушка, так что я подумала, что вам он тоже понравится. На самом деле одежда там очень даже ничего. – Она на мгновение отвлекается на воздушный ярко-красный сарафан, верх лифа и подол которого украшены золотым кантом. – О, он шикарен! – восклицает она, беря его в руки и поднимая повыше.
Юдора хмурится:
– Да на мои носовые платки ушло больше ткани.
– Да, но все же. Он очень красивый, – говорит Роуз, со вздохом разочарования вешая сарафан обратно.
Юдора понимает, что ею завладело раздражение, и решает, что должна его усмирить. Позитив Роуз, может, и утомителен – девочка ведет себя как заведенная, – но она сама доброта. И она хочет ей помочь. Так что не нужно отталкивать ее. Это было бы невежливо.
– Роуз, я должна перед тобой извиниться.
Девочка смотрит на нее с удивлением.
– Я не люблю делать покупки. Мне жарко и некомфортно, а еще я не люблю толпы. Но я знаю, что ты хочешь мне помочь, поэтому постараюсь быть восприимчивее к твоим идеям.
– Все в порядке, – пожимает плечами Роуз. – Честное слово. Я понимаю. Вы в почтенном возрасте, и жизнь иногда кажется вам невыносимой.
– Да, – изумленно отвечает Юдора. – Все именно так.
Роуз кивает.
– Тогда как вам такой план: вы с мамой посидите вон там… – она указывает на расположенные между секциями обуви и одежды пышные круглые диваны бирюзового цвета, – и, если вы мне немного объясните, какая одежда вам нравится, я постараюсь найти что-то подходящее.
Юдора обдумывает эту идею. Из-за кондиционера в магазине царит приятная прохлада, а мягкие диваны так и манят присесть.
– Отличный план, Роуз.
Девочка лучезарно улыбается.
– Что ж. Я бы хотела найти простое платье до колен, с высоким горлом и короткими рукавами, которое будет хорошо на мне сидеть. Что касается цвета, я не люблю красный, но против других оттенков ничего не имею.
– Предоставьте это мне, Юдора. Я вас не подведу.
В этот момент возвращается Мэгги, покрасневшая и запыхавшаяся.
– Что я пропустила? – спрашивает она, осторожно опускаясь на диван.
– Ваша дочь отправилась на задание.
Мэгги улыбается:
– У Роуз отличное чувство стиля. Сама она одевается, конечно, немного необычно, но все же это выглядит здорово.
– М-м, – неопределенно мычит Юдора. От нарядов Роуз у нее рябит в глазах, но она все же принимает точку зрения Мэгги.
Они молчат и с интересом наблюдают, как девочка мечется от одной стойки с одеждой к другой, рассматривая, изучая, выбирая. Мысль о том, что она позволила десятилетнему ребенку действовать от своего имени, заставляет Юдору нервничать, но в то же время она чувствует приятное волнение.
– Ой, – резко вздыхает Мэгги, меняя позу и прижимая руку к своему круглому животу.
– С вами все в порядке? – дрожащим от паники голосом спрашивает Юдора. Она не готова играть в акушерку ни сегодня, ни в какой-либо другой день.
Мэгги вздыхает.
– Все хорошо. Эта малышка так пинается! Когда подрастет, видимо, станет известным нападающим. – Она делает круговые движения плечами и вытягивает руки вверх. – Последний раз я была беременна десять лет назад. Уже и забыла, как это утомительно время от времени.
– А на каком вы сейчас месяце? – спрашивает Юдора, стараясь быть вежливой. О младенцах и родах она знает немного.
– На восьмом. Еще около месяца. Хотя Роуз родилась раньше срока. Надеюсь, в этот раз роды будут не такими сложными.
Когда разговор сворачивает в это русло, Мэгги замечает в глазах Юдоры искренний ужас. Она прочищает горло:
– Итак, на чей праздник вы собираетесь?
– На пятидесятилетие сына Стэнли. Хотя можно только догадываться, зачем он меня пригласил.
– Я думаю, он просто хотел проявить дружелюбие.
– Возможно.
– Он приятный мужчина, – говорит Мэгги. – Роуз в нем души не чает.
– М-г-м.
– И я думаю, что он очень скучает по своей жене.
– Что ж, надеюсь, он не думает, что я претендую на эту роль, – возмущенно говорит Юдора.
Мэгги нервно смеется:
– Думаю, ему просто нужна компания. Я знаю, что моей маме после смерти отца очень тяжело. У нее много замечательных друзей, но они не могут заменить ей мужа.
«Ну вот, – думает Юдора. – Еще одна любительница излить душу первому встречному. Я что, магнит для подобных людей?»
Повисает тишина, граничащая с неловкостью. Юдора понимает, что хранить молчание и дальше будет грубо:
– Как давно умер ваш отец?
– Три года назад. Не проходит и дня, чтобы я не скучала по нему.
Беззащитная честность Мэгги пробуждает в душе Юдоры что-то сокровенное. Слова вылетают из ее рта, прежде чем она успевает их обдумать.
– С тех пор как умер мой отец, прошло уже больше семидесяти лет. Но я чувствую то же самое.
Мэгги и Юдора смотрят друг на друга, и отразившееся на их лицах горе сменяется взаимопониманием.
– Вам, наверное, очень тяжело, – говорит Мэгги.
Юдора выпрямляет спину, устремляя взгляд на стойку с совершенно непрактичными туфлями на каблуке прямо перед собой.
– Это было очень давно. Вы научитесь с этим жить.
Она чувствует на себе взгляд Мэгги. Они обе знают, что это ложь. Юдора испытывает облегчение, увидев, что к ним возвращается Роуз и ее руки забиты одеждой. За ней следует продавщица, которая несет еще больше.
– Это Берил, – говорит Роуз. – Она мне помогает.
Берил улыбается:
– Вам очень повезло иметь такую внучку, как Роуз. Она просто лучик света.
– О, она мне не внучка, – отвечает Юдора.
– Я ее гуру моды, – говорит Роуз, вешая платья на ближайшую стойку для одежды и демонстрируя Берил свою футболку.
Девушка смеется.
– Ты такая куколка. Этим дамам с тобой невероятно повезло, – говорит она, добавляя к платьям на вешалке новые. – Оставляю вас в более чем умелых руках Роуз. Позовите меня, если вам что-то понадобится. Или если решите, что готовы одолжить мне эту девочку.
– Спасибо, Берил, – говорит Роуз с легким поклоном.
– Она прелесть, – выговаривает Берил одними губами.
– Ну что ж, у меня тут в основном платья, но еще есть несколько симпатичных блуз на тот случай, если вы решите… ну, немного оживить свой гардероб.
– Сделаю вид, что я этого не слышала, Роуз.
– Извините. Просто у вас в шкафу было много серого. И коричневого. И черного.
– Да. Мне отлично известно, насколько уныла вся моя одежда. Ну ладно. Пожалуйста, покажи мне, что ты принесла.
Роуз поворачивается к вешалке и начинает одну за одной снимать с нее вещи, демонстрируя их матери и своей старшей подруге. И снова Юдора чувствует удивление. Ей нравится почти все, что выбрала Роуз, – исключение составляет лишь блестящий темно-бордовый комбинезон.
– О нет, Юдора, это не для вас. Просто он мне очень понравился, и я принесла его, чтобы показать маме.
В конце концов Юдора выбирает элегантное платье А-силуэта с нежно-голубым узором из ирисов и бутылочно-зеленую блузу, на которой красуются маленькие желтые птицы.