– Кажется, мы не знакомы, – говорит Юдора, протягивая ей руку.
Как она и опасалась, поданная в ответ рука Глории напоминает мокрую рыбу.
– Меня зовут Юдора, я спутница Стэнли. Я уверена, что вы не хотели меня задеть, но все же вынуждена требовать, чтобы вы немедленно встали с его колен.
Глория бросает на Юдору изумленный взгляд, но делает, как ей сказано. В тот же момент рядом появляется жена Пола Хелен, которая подхватывает ее под локоть.
– Пойдем, мама. Думаю, тебе пора домой.
Печально глядя на Стэнли, Глория посылает ему воздушный поцелуй и позволяет дочери увести себя.
– Прощай, мой милый принц, – кричит она, поднимая руку и неуклюже перебирая пальцами в знак прощания.
Стэнли поворачивается к Юдоре.
– Ты была великолепна. «Я вынуждена требовать, чтобы вы немедленно встали с его колен». Готов поспорить, Глория даже не поняла, что произошло!
– Я уверена, что под всей этой ужасной одеждой скрывается доброе сердце, – говорит Юдора. – По правде сказать, мне ее даже жаль, но ты явно не тот принц, которого она так ждет, поэтому нет никакого смысла морочить бедной женщине голову.
– Скажем так: Глория здесь не единственная обладательница доброго сердца, – говорит Стэнли.
Юдора снисходительно качает головой, но в душе чувствует себя польщенной.
– Думаю, за это можно и выпить. Могу я угостить тебя бокалом шампанского?
Юдора уже почти произносит привычное «ну хорошо», но в итоге решает ответить по-другому:
– Почему бы и нет? Нужно же выпить за здоровье твоего сына.
– Отличная мысль, – подхватывает Стэнли.
Юдора смотрит, как он исчезает в направлении бара, радуясь тому, что переступила через себя и пришла на эту вечеринку. В теплоте и легкости, с которыми Стэнли относится к своим друзьям и семье, есть что-то приятное. Им будто искренне нравится общество друг друга, и они наслаждаются проведенным вместе временем. Это совершенно расходится с ее семейным опытом. Несмотря на все усилия Юдоры, отношения в ее семье напоминали абсолютный бардак и отдавали ярким привкусом горечи. Конечно, с ней случались и счастливые моменты, но они никогда не длились долго: словно подхваченное ветром перышко, они порхали перед ней лишь долю секунды, прежде чем улететь за пределы досягаемости, и никогда не возвращались.
– Как вам наше празднество? – прерывает ее размышления Пол. Он садится рядом с ней, ставя на стол свой бокал пива.
– Вечер очень приятный, – честно отвечает она.
– Я рад. Папа был на седьмом небе от счастья, когда вы согласились прийти. Думаю, вы произвели на него особое впечатление своим умением постоять за себя. Ему это нужно.
– Спарринг-партнер?
Пол смеется:
– Можно сказать и так. Честно говоря, Юдора, мы за него беспокоимся.
– О.
Пол кривится:
– Он стал немного забывчивым, с тех пор как умерла мама. Не просто теряет вещи, а забывает, какой сегодня день и то, что мы ему только что говорили.
– Я понимаю. Видела его в больнице на днях. Мне показалось, что он настроен по этому поводу весьма философски.
– Да, но я думаю, что на самом деле ему страшно. Вы же знаете нас, мужчин.
– О, разумеется.
– Извините. Я не это имел в виду. Просто рад, что он познакомился с кем-то, кто заставляет его мозги работать.
– О чем болтаете? – спрашивает подошедший Стэнли, ставя на стол бутылку шампанского и два бокала.
– Много будешь знать – скоро состаришься, – говорит Юдора.
– Ты только послушай ее, а, Пол? – восклицает Стэнли.
– Слушаю. И считаю, что она великолепна.
– Только ей не говори. А то зазнается. Итак, найди-ка себе бокал, сынок. Мы с Юдорой хотим выпить за твое здоровье.
Пол возвращается уже через несколько секунд, и, когда они втроем поднимают бокалы, Юдора принимает решение. Может, у нее осталось не так уж и много времени, но, пока она жива, она сделает все возможное, чтобы помочь Стэнли Марчему. Она в долгу перед Адой, Глорией и всеми, кто его любит.
Когда Юдора оглядела комнату и заметила плакат с надписью «Поздравляем» и стол, заставленный тарелками с бутербродами, домашним пирогом с заварным кремом и сосисками в тесте, то не смогла припомнить, когда еще чувствовала себя такой счастливой. Предложение Эдди выйти за него стало долгожданной наградой за те долгие годы, что она была громоотводом для своих матери и сестры. Она никогда не признала бы этого вслух, но ей казалось, будто таким образом отец послал ей сообщение: «Ты справилась, Юдора. Теперь пришла твоя очередь быть счастливой и наслаждаться жизнью».
Она была уверена, что Эдди ему понравился бы. Он работал в автомастерской своего отца, и Юдора знала, что он сумеет о ней позаботиться. Он был немного вспыльчив, но никогда не направлял свой гнев на нее. Еще он приложил немало усилий, чтобы завоевать расположение Беатрис, – например, бесплатно починил ее старенький «Моррис-Минор» и выполнял все ее странные просьбы по первому требованию.
– Приятно, когда рядом есть мужчина, который может решить подобные проблемы, – однажды сказала ему Беатрис, наблюдая, как он вылезает из-под раковины, где чинил протекающую трубу.
– Всегда рад помочь, миссис Ха. После войны вам, должно быть, пришлось несладко, но теперь у вас здесь есть я, – сказал Эдди, сверкнув своей, как всегда очаровательной, улыбкой.
Юдора заметила, что, когда мать протянула Эдди чашку чая и блюдечко с печеньем, ее шею залила краска.
– Ты очень добр.
Так как отца у Юдоры не было, Эдди попросил ее руки у Беатрис. Ее радость достигла новых высот, когда она увидела, как его предложение обрадовало ее мать.
– Ты заслуживаешь быть счастливой, – сказала она позже в тот же день, когда они закончили мыть посуду. Беатрис сжала руки Юдоры и посмотрела на дочь затуманенными от слез глазами. – И у меня для тебя кое-что есть.
Она поспешила наверх и через несколько мгновений вернулась с маленькой зеленой фетровой коробочкой.
– Это моей матери.
Открыв ее и увидев внутри золотое кольцо с тремя бриллиантами, ограненными в виде роз, Юдора улыбнулась:
– Бабушкино помолвочное кольцо.
– Теперь оно твое, – с удовлетворением сказала Беатрис.
– Спасибо, – ответила Юдора, наклоняясь вперед, чтобы поцеловать ее в щеку.
Глаза Беатрис заблестели от волнения.
– Мы должны это как-то отпраздновать. Я испеку торт – что-нибудь особенное для тебя и дорогого Эдди.
– Верно. Все самое лучшее для дорогого Эдди и милой Юдоры, – сказала появившаяся в дверях Стелла.
Она произнесла это без особой интонации, но Юдора увидела, как приподнялась ее бровь, и поняла, что слова сестры неискренни.
– Да. Мы просто не можем поступить иначе, – сказала Беатрис, не замечая ее язвительности. – А теперь, если вы не против, я хотела бы кое-что посмотреть по телевизору.
Проводив ее взглядом, Юдора повернулась к сестре:
– Стелла, я знаю, что у вас с мамой не всегда все гладко, но я надеюсь, что ты порадуешься за меня.
Стелла вздохнула:
– Дорогая Юдора, когда же ты поймешь, что в жизни не всегда все складывается так, как нам хочется?
Лицо Юдоры вытянулось, и Стелла рассмеялась:
– Я шучу, глупышка! Конечно, я за тебя рада. Боже, почему ты всегда относишься ко всему так серьезно?
Юдора тоже рассмеялась:
– Извини. Конечно, я знаю, что ты за меня рада. И не переживай. Если тебе понадобится моя помощь – я совсем рядом.
Стелла пожала плечами:
– О, обо мне не беспокойся. Я не задержусь здесь дольше, чем необходимо.
Эти слова тут же вызвали у Юдоры напряжение.
– Только не делай глупостей, хорошо? – попросила она Стеллу, заглянув ей в глаза.
Та приобняла ее за плечи.
– Ну вот, снова волнуешься, беспокоишься. Серьезно, бросай это, иначе Эдди от тебя скоро устанет. Со мной все будет в порядке. Пусть тебя заботит только собственное счастье, а о своем я позабочусь сама.
Она протянула вперед руку и ущипнула сестру за щеку – немного сильнее, чем следовало, – так, что когда позже Юдора посмотрела в зеркало, то увидела маленький красный след.
Стелла сдержала слово – во время празднования помолвки она вела себя тихо, и Юдора почувствовала облегчение. Это был довольно скромный вечер, на котором присутствовали лишь несколько соседей и семья Эдди. Среди родственников оказался кузен Эдди. Он был на пару лет старше Стеллы, и Юдора опасалась, что сестра начнет флиртовать с ним и поставит всех в неловкое положение. Однако Стелла, одетая в скромное, но красивое платье с цветочным рисунком, приветливо подавала гостям напитки и совершенно невинно болтала и улыбалась. Постепенно Юдора успокоилась. Стелла была паинькой, Беатрис уже подружилась с матерью Эдди, а сам жених Юдоры безостановочно подмигивал ей и улыбался.
Как Беатрис и обещала, она испекла потрясающий фруктовый торт, а на его сахарной глазури написала «Поздравляем Юдору и Эдди» и обвела это в голубой кружок.
– Когда же мы попробуем этот прекрасный торт? – с улыбкой спросила мать Эдди по прошествии некоторого времени.
– Не откладывай на завтра то, что можешь съесть сегодня, – пошутил Эдди, прочистив горло.
– Ой, я забыла нож, – спохватилась Беатрис.
– Я принесу, – предложила Юдора и направилась на кухню.
Там она увидела стоящую у раковины Стеллу. Сначала ей показалось, что сестра моет бокалы, но затем она поняла, что та допивает остатки алкоголя.
– Стелла?
Она обернулась, и на ее лице появилась озадаченная улыбка.
– Моя дорогая Дора! – воскликнула она.
– Ты пьяна? – спросила Юдора, встревоженно оглядываясь через плечо.
Невнятный ответ Стеллы совсем ее не успокоил.
– Ой, да хватит уже переживать о том, что подумают твои драгоценные гости. Со мной все нормально.
– Юдора? Ну где там нож? – с некоторой резкостью крикнула Беатрис. – Все ждут!
Юдора перевела взгляд на сестру. Та посмотрела в ответ с вызовом, будто хотела испытать ее на прочность.