Еще Сэму приходилось бороться с постоянным неодобрением своих родителей – эту кампанию возглавляла его мать. Из-за этого Юдору и Сэма никогда не приглашали в дом его родителей вместе. Все семейные торжества им приходилось проводить поодиночке. Это было утомительно, но по иронии судьбы отношениям Сэма и Юдоры это никак не вредило – они лишь становились крепче. Они были идеальной парой – бросившие вызов всему миру, сильные и отчаянно влюбленные.
Поднялся ветер. Юдора вздрогнула. Сэм накинул ей на плечи шаль, притягивая к себе, чтобы поцеловать.
– Ты не хотела бы прогуляться?
– Кажется, так я сказала в тот день, когда мы снова обрели друг друга, – произнесла она, беря его за руку и позволяя ему помочь ей подняться на ноги.
– Самый счастливый день в моей жизни, – сказал Сэм, целуя ее руку и заглядывая ей в глаза. – Не считая тех дней, когда родились Джеймс и Сара.
– Разумеется.
Юдору не беспокоило то, что дети были для Сэма на первом месте. Это казалось ей правильным. Они несколько раз виделись, и она нашла их чудесными. Ей нравилось быть их мачехой, в особенности потому, что она потеряла надежду завести собственных малышей. Юдору радовало присутствие в ее жизни детей. Несмотря на заверения Сильвии, она не видела ни ее, ни Филиппа с тех пор, как три года назад они переехали в Канаду. Разумеется, подруга присылала ей письма и фотографии. Юдора дорожила ими, но это было совсем не то же самое, что видеть крестника рядом и наблюдать за тем, как он растет.
Она шла, держа Сэма за руку и улыбаясь плещущимся в море детям. Юдора думала о том, какой была бы ее жизнь, если бы тогда, много лет назад, она бы не отказалась от приглашения Сэма в кино. Поженились бы они? Стали бы родителями? Эти размышления теперь были абсолютно бесполезны, но все же она не могла не жалеть, что тогда у них ничего не получилось.
– Мне нужно с тобой кое-что обсудить, – сказал Сэм, поворачиваясь к ней.
– Звучит серьезно, – сказала Юдора, пристально глядя на него и прикрывая глаза рукой.
– Это связано с Джудит.
Юдора вздохнула:
– Что она придумала на этот раз?
– Она переезжает.
– Переезжает? Куда?
– В Норвич. Хочет вернуться к родителям.
– Ох, милый, – сказала Юдора, протягивая руку к его щеке. – Но это значит, что ты не будешь видеться с детьми.
– Я знаю, – сказал Сэм. – Поэтому тоже собираюсь туда переехать.
– Что?
Сэм схватил ее за руки.
– Я хочу, чтобы ты поехала со мной. – Прежде чем она успела ответить, он снова начал говорить, глядя на нее умоляющими глазами: – Только подумай, Дора. Это было бы прекрасно. Я уже навел справки. На первое время снимем какое-нибудь жилье, а потом, когда будем готовы, возможно, купим свое. У меня остались деньги от продажи дома, а в Норвиче недвижимость намного дешевле.
– Но у меня в Лондоне все, вся жизнь. И как же моя мама?
Взгляд Сэма оставался твердым. Юдоре очень хотелось поддаться на его уговоры.
– Я уверен, что она будет рада за тебя. За нас. Она очень понимающая. Куда больше, чем мои родители.
Это было правдой. К удивлению Юдоры, ее мать почти никак не прокомментировала ее отношения с Сэмом. Она не то чтобы приняла его с распростертыми объятиями, но похлопала Юдору по руке и сказала ей: «Я просто хочу, чтобы ты была счастлива, дорогая». Беатрис никогда не была щедра на эмоции, поэтому Юдора восприняла эту реакцию как положительную. Она знала, что мать винит себя за смерть Стеллы – точно так же, как и она сама, – но они никогда не говорили об этом. Их жизнь вошла в новый ритм, и Юдора позволила себе снова взрастить идею счастья. Это было очень приятно, но теперь она уже не чувствовала себя такой уверенной.
– Я не могу просто бросить ее.
– Может, она могла бы поехать с нами?
– Ты хочешь сказать, жить с нами?
– Не обязательно. Если бы она продала дом, то смогла бы купить другое жилье и жить отдельно.
– Но что скажут люди? Что они подумают?
Сэм смотрел ей в глаза.
– Мир меняется, Дора. Никого не волнует, что подумают люди. Мы с тобой – единственные, кто должен принять решение. И я голосую за счастливую жизнь вместе.
Юдора смотрела на море, и его предложение медленно оседало у нее в голове, точно подхваченный волной камушек. То ли из-за ласкового солнца на ее лице, то ли из-за воодушевления Сэма Юдора тоже прониклась этой идеей. После стольких разочарований наконец-то настало ее время.
Она повернулась к Сэму:
– Я поговорю с мамой.
Он подхватил Юдору на руки и закружил, а она запрокинула голову и залилась смехом. Впоследствии она будет лелеять это драгоценное воспоминание, как и память о дне, проведенном с отцом в чайной на Пикадилли.
К тому времени, как Сэм привез ее домой, уже начало темнеть. Он заглушил мотор и повернулся к ней:
– Если хочешь, я поговорю с твоей матерью вместе с тобой.
Юдора покачала головой:
– Нет, все в порядке. Давай сначала я ей сама расскажу.
Сэм погладил ее по щеке:
– Ты ведь знаешь, что я люблю тебя, да?
Она наклонилась, чтобы поцеловать его.
– Конечно, – сказала она, прежде чем вылезти из машины. – Я позвоню тебе завтра.
Открыв входную дверь, Юдора сразу поняла, что что-то не так. В доме было слишком тихо. Она поставила сумку на пол и прошла на кухню. По спине у нее побежали мурашки.
– Мама? – позвала она, но смогла сказать это лишь испуганным шепотом.
На кухне было пусто и идеально чисто: вся посуда вымыта, все поверхности начищены до блеска. Юдора увидела на кухонном столе адресованный ей конверт, и ее сердце забилось сильнее. Она вскрыла его и в исступлении начала просматривать текст. А потом бросила его и побежала. Взлетев по лестнице, она распахнула дверь спальни матери. На прикроватной тумбочке рядом со стаканом воды, украшенным затейливым цветочным узором, аккуратно стоял пустой флакон из-под снотворного. Юдора потрясла мать за плечи.
– Мама? Мама? Ты слышишь меня? – закричала она.
– Ах-х, – выдавила ее мать.
– Мама! Что ты наделала? – воскликнула она. Гнев и страх поднимались в ней, словно желчь. – Зачем ты так поступила?
Ее мать снова что-то забормотала.
– Что ты говоришь? Мне нужно вызвать скорую. Что такое?
Беатрис приблизилась к уху дочери.
– Просто хочу, чтобы ты была счастлива, Дора, – прошептала она, а потом, обессилев, снова упала на кровать.
Глава 16
– Юдора? – зовет Стэнли, водя рукой перед ее лицом.
– М-м?
– Я говорю, не хочешь чаю?
– О, да, спасибо. Было бы здорово.
Стэнли хмурится:
– С тобой все в порядке?
– Да. Да, я в порядке. И можно еще пирожное с заварным кремом, если они остались, пожалуйста?
– Сейчас принесу.
Юдора смотрит ему вслед и удивляется своему заявлению, что с ней «все в порядке». Такие безобидные слова и в то же время такие неискренние, подразумевающие нечто совсем противоположное. Конечно, она не в порядке. Она не в порядке с момента похода к врачу на прошлой неделе. Антибиотики не дают почти никакого эффекта, да и результаты ЭКГ весьма тревожные. Если бы Роуз не нужно было идти на встречу со своим новым классным руководителем, Юдора, вероятно, попросила бы ее пойти со Стэнли в кружок вместо нее. Он явился за ней, сияя мальчишеским воодушевлением, и у нее не хватило духу отказать ему.
Стэнли не торопится с чаем. Юдора поднимает глаза и видит, что он болтает с женщиной, которую она помнит по прошлой встрече. Это, должно быть, та самая Шейла. Стэнли шутит, и женщина смеется, кладя руку ему на плечо, будто боясь, что его искрометное остроумие выведет ее из равновесия. Юдора вертится на стуле, стараясь переключить внимание на что-то другое. Она замечает, как в комнату входит Одри. Они встречаются взглядами, прежде чем Юдора успевает отвернуться. Одри, очевидно, принимает это за приглашение поболтать.
– Привет, Юдора, – говорит она, присаживаясь рядом. – Я не была уверена, приходить ли сегодня, но очень приятно увидеть дружелюбное лицо.
Юдора никогда не думала, что ее лицо может быть дружелюбным, но она рада, что это смогло немного утешить Одри. Она видела достаточно смертей, чтобы понимать, какое это огромное горе.
– Я слышала о Джиме. Мне очень жаль.
– Спасибо, – говорит Одри. – Я так рада, что с нами была Ханна. Вы ее помните? Доула смерти. – Она улыбается. – Ну и название, а?
– Это уж точно. Да, я поняла, о ком вы. Она замечательная женщина. Я видела ее на днях. Она рассказала мне, что вместе с вами провожала Джима в последний путь. Должно быть, это большое утешение.
Одри кивает:
– Так и есть. Она необыкновенная. Я не знала, что такое хорошая смерть, пока не встретила ее. И я рада, что Джим умер именно так. Он заслужил это. Он был замечательным человеком. Последние два года дались нам очень тяжело, так что я была рада, что Джим ушел из этого мира, окруженный любовью.
Юдора неожиданно протягивает руку, чтобы сжать ладонь Одри. Их глаза встречаются, и они проникаются друг к другу взаимопониманием.
– Как себя чувствуете? – спрашивает она.
Одри глубоко вздыхает:
– Вы бы сочли меня монстром, если бы я сказала, что это принесло мне облегчение?
– Нет, – без колебаний отвечает Юдора. – Я видела, какой трудной была ваша жизнь. Я думаю, что испытывать в этом случае облегчение – совершенно естественно.
Одри смахивает слезы:
– Спасибо, Юдора. Вы не представляете, как много это для меня значит. Мой сын совершенно этого не понимает. Наверное, потому, что почти не видел своего отца. Он сейчас так злится.
– Это все чувство вины. Но это его вина. Не ваша. Он во всем разберется, когда придет время.
Одри благодарно кивает.
– А где Стэнли?
– Слышу, меня кто-то зовет, – говорит Стэнли, появляясь перед ними в компании Шейлы. – Познакомьтесь с моей очаровательной помощницей, – добавляет он, когда та ставит перед Юдорой и Одри по чашке чая и делает реверансы, подыгрывая ему. Стэнли смеется. – Ты знакома с Шейлой? – спрашивает он Юдору.