– Более или менее.
– Что ж, я уверена, вы поняли, зачем я звоню.
Руки Юдоры начинают дрожать.
– Вы приняли решение.
– Верно. Благодарю вас за своевременную отправку документов и всех данных. Я оценила ситуацию с разных сторон и проконсультировалась со своими коллегами.
«Это отказ», – думает Юдора, крепко сжимая трубку руками, чтобы унять дрожь.
– Я хочу, чтобы вы знали, что я очень много об этом думала.
«Прошу тебя. Просто скажи мне».
– Поговорив с вами и с Петрой, обдумав все, что вы мне сказали, а также прочитав ваши медицинские справки и медицинское завещание… – доктор делает паузу, словно объявляет победителя шоу талантов, – я пришла к выводу, что, если вы действительно хотите этого, мы сможем вам помочь.
– О! – Юдора знает, что после всего ожидания, которое, казалось, тянулось всю жизнь, ее реакция несколько преуменьшена, но это все, на что она сейчас способна: она пытается разобраться в своих чувствах. Ее сердце бьется так быстро, что, кажется, вот-вот выпрыгнет из груди. Она крепко сжимает руки, чтобы унять дрожь. Врач все еще что-то говорит. Юдора знает, что должна вслушиваться, но все, что приходит ей в голову, – это «наконец-то кто-то меня услышал».
– Вы должны понимать, что мы будем продолжать опрашивать и проверять вас. Вы можете изменить свое мнение в любой момент, и, конечно же, идти до конца вы совсем не обязаны. Это ваш выбор. И он навсегда остается за вами.
Ее конец. Ее выбор.
Юдора знает, что люди вроде «мы отрицаем смерть и не хотим ничего о ней слышать» нашли бы угнетающей даже саму мысль об этом. Но только не она. Вот ответ на вопрос, который она задает себе столько времени.
Она выдыхает.
– Спасибо.
– Что ж, Юдора, я понимаю, что тут есть над чем подумать. Честно говоря, вы лишь на пороге принятия самого важного решения. У вас сейчас есть какие-нибудь вопросы?
– Что произойдет, если я решу идти до конца?
– Мы подготовим для вас все необходимое: перелет, жилье и так далее.
– И как долго?..
– Если вы примете окончательное решение, то это лишь вопрос нескольких недель.
«Недель».
Головокружительная мысль.
– Но я хочу, чтобы вы как следует подумали, действительно ли вы этого хотите. Ничего еще не решено. Звоните мне или Петре в любое время. Мы всегда на связи. Пожалуйста, помните об этом.
– Спасибо. Большое спасибо.
– Берегите себя, Юдора. До свидания.
– До свидания. – Юдора сидит с трубкой в руке, не зная, что делать дальше. Дрожь отступила, но ее сердце неистово колотится, выстукивая ритм для вертящихся в ее голове мыслей.
«Вот оно. Вот оно. То, чего ты хочешь. Нежданный дар. Сам идет к тебе в руки. Прими его. Ты должна принять его. Это он».
От мыслей об этом Юдора чувствует неожиданный прилив энергии. Она поднимается на ноги.
– Нужно прогуляться, немного проветрить голову, – говорит она Монтгомери, протягивая руку, чтобы погладить его. Кот терпит лишь пару секунд, а потом тянется, зевает и засыпает.
Когда Юдора выходит из своего двора, она замечает Мэгги с коляской, протискивающуюся через калитку.
– Юдора! Я так давно вас не видела. Как вообще дела?
«Пытаюсь спокойно обдумать свою смерть», – думает Юдора.
– Я в порядке, спасибо. А вы как?
– У нас все хорошо, спасибо. Кажется, Роуз нравится в школе, и для нас это большое облегчение, а эта маленькая мадам, – говорит она, указывая на сияющую Дейзи, – спокойно проспала всю прошлую ночь.
– Приятно слышать. Отважусь сказать, что ты уже не выглядишь такой усталой.
– Спасибо. Ну ладно, нам уже пора домой. Попьем чаю немного позже?
– Было бы прекрасно, – говорит Юдора, радуясь тому, что Мэгги не отнимает у нее возможность прогуляться. – Увидимся.
Она идет по улице с низко опущенной головой. Сегодня она больше не хочет отвлекаться. Она придерживается медленного, но ритмичного шага. Наконец смысл слов доктора Либерманн доходит до нее полностью. Подброшенная монетка наконец приземлилась.
Орел – ты выиграла, Юдора. Ты ведь этого хотела, верно? Верно?
Она не помнит, как зашла в магазин, пока ее не отрезвляет аромат свежеиспеченного хлеба и она не понимает, что стоит перед прилавком, уставившись на пачку бисквитных пирожных.
– Иногда все эти сладости так и манят, да? – произносит знакомый голос.
Юдора поворачивается и видит Одри. Хоть она и улыбается, лицо у нее усталое. Юдора узнает этот потухший взгляд. Измученная горем душа.
– Привет, Одри. Как ты?
– Одиноко, – выпаливает Одри, удивляя их обеих. – Прости. Кажется, об этом обычно не распространяются? У нас принято делать вид, что с тобой все в порядке.
– Да, пожалуй, но я не уверена, что это всегда хорошо, – отвечает Юдора.
Одри кивает.
– Я прихожу сюда каждый день – здесь очень дружелюбные продавцы. Кроме людей из кружка, я практически ни с кем не вижусь. Иногда это меня не беспокоит. Я гуляю по дому, слушаю радио или вожусь в саду, но… – ее голос стихает, а лицо становится грустным, – я терпеть не могу утро и вечер – совершенно не с кем пообщаться. Мой сын говорит, что мне стоит завести домашнее животное, – она насмешливо фыркает.
– Может быть, и правда стоит, – говорит Юдора. – У меня есть кот. У него не совсем легкий характер, но я его очень люблю.
– Животные надежнее людей, а? – спрашивает Одри.
– Пожалуй, они постояннее, – говорит Юдора.
– Я понимаю, что во мне сейчас говорит горе и что мне не всегда будет так тяжело, но иногда все мы задаемся вопросом: а есть ли во всем этом смысл, верно?
Юдора устремляет взгляд на Одри.
– Да, – говорит она, – к сожалению, задаемся.
Несколько дней спустя Юдора заканчивает разгадывать кроссворд и надеется, что Роуз заглянет к ней после школы. Она не видела ни ее, ни Стэнли с тех пор, как они вместе ходили в кафе. Юдора наслаждается тишиной, но все же скучает по хаосу. Единственная константа в ее жизни – это Монтгомери, который в последнее время почти от нее не отходит. Он по-прежнему очень требователен, когда дело касается еды, но теперь вместо прогулок по окрестностям предпочитает растягиваться рядом с ней на диване и дремать или наблюдать за ней, прищурив один зеленый глаз. Он даже перестал ее кусать.
– Неужели старость сделала тебя спокойнее, а? – говорит она, почесывая ему подбородок. Он одобрительно приоткрывает рот. Тринадцать лет спустя Юдора наконец-то понимает все это восхищение домашними животными. Нужно будет рассказать об этом Одри при их следующей встрече.
В комнате темнеет, как будто кто-то приглушил свет, и в небе эхом разносится низкий раскат грома. Монтгомери встревоженно поднимает голову.
– Все в порядке, – успокаивает его Юдора, – беспокоиться не о чем.
Монтгомери смотрит на нее таким взглядом, будто все понимает, а потом его веки тяжелеют, и он снова засыпает. Юдора слышит на улице возбужденную болтовню направляющихся домой школьников. Она идет к окну и выглядывает сквозь щелку между занавесками.
– Господи, помилуй, – бормочет она. – Я превратилась в одну из этих старушек, которые вечно подглядывают за другими, надеясь, что их заметят.
Тем не менее нескончаемый поток бегущих и скачущих по улице детей всех возрастов оказывается занимательным зрелищем. Потемневшее, точно свежий синяк, небо и поднявшийся ветер вызывают у них возбуждение. Маленькие пальчики удивленно указывают на небо, а очередная вспышка молнии сопровождается далеким раскатом грома и визгом страха и восхищения. Юдора улыбается их восторгу.
Вскоре она замечает Роуз, но, к ее недовольству, девочка снова идет, держась за руку с Джадой. Юдора не удивляется, заметив, что Джада постоянно говорит, а Роуз ловит каждое ее слово. Когда они подходят к дому Юдоры, она слышит, как Роуз прерывает монолог подруги.
– А тут живет Юдора, – говорит она, подталкивая подругу.
Джада смотрит на занавеску, за которой та скрылась, и строит гримасу. Она не может ее видеть, но Юдоре кажется, что презрительные глаза девочки смотрят прямо на нее. Она делает шаг назад.
– Та старушка? – с отвращением спрашивает Джада.
– Когда-то она была такой же молодой, как и мы, – храбро говорит Роуз, и Юдоре хочется ее обнять.
– Да ну и ладно, – говорит Джада. – Пойдем к тебе. Я хочу посмотреть на младенца.
– Хорошо, – говорит Роуз, оглядываясь на дом Юдоры, а потом отворачивается и следует за своей подругой.
Юдора наблюдает, как ветер подбрасывает пустой пластиковый контейнер и срывает с деревьев листья. Она задергивает шторы и включает лампы, стараясь создать уютную атмосферу.
– Пошли, – говорит она Монтгомери. – Давай выпьем чаю и посмотрим ту программу, что нравится Роуз.
Юдора находит Ричарда Османа прекрасным человеком: образованным, красноречивым и чрезвычайно остроумным. Она с удовольствием проводит полчаса в его компании, но в конце все же вынуждена признать, что без Роуз, выкрикивающей ответы, смотреть программу не так весело. Несмотря на большие капли дождя, барабанящие в оконное стекло, Юдора все равно слышит, что в соседнем доме кипит жизнь: малышка Дейзи плачет, а Роуз покатывается со смеху над чем-то, что сказала ее новая подруга. Обычно Юдору это обнадеживает, но сегодня служит лишь напоминанием о ее одиночестве.
В шесть часов добродушного вида ведущий зачитывает новости. Удостоверившись, что в стране ничего не изменилось и что у власти по-прежнему не стоит никто, кто был бы способен принять разумное решение касательно будущего страны, Юдора выключает телевизор и направляется на кухню, чтобы приготовить ужин. Она не особенно голодна, но знает, что должна поесть, так что решает заправиться консервированным супом. Пожалуй, сегодня этот томатный суп – как раз то, что ей нужно. Юдора переливает содержимое банки в кастрюлю, и вдруг за окном полыхает ослепительная белая вспышка, за которой следует яростный раскат грома, сотрясая весь дом и пугая Монтгомери так, что он отпрыгивает от ее ног и вылетает через откидную кошачью дверцу на улицу.