– Знаешь, не будь я такой самоуверенной девушкой, твой пристальный взгляд меня бы смутил.
Глава 11
Тайлер
Настоящие дни
– Тай… Ты в порядке? Мне так жаль…. – Грейси, опустившись на колени, нежными ладонями гладит мне подбородок, как будто сама не верит в случившееся.
Морщась, то ли от обиды, то ли от боли, отталкиваю ее руки и сажусь, принципиально не встречаясь с ней взглядом. Я знаю, что мое поведение ее обижает, оставляя на сердце новые раны, но ничего поделать с собой не могу. Все, на что я сейчас способен, – это молча подняться.
Встав на ноги, ощущаю головокружение. Просто прекрасно. Именно то, что сейчас нужно. Очередное гребаное сотрясение.
– Куда ты? Тебе нужно к врачу! – закипает Грейси. От ее пристального взгляда я застываю на месте.
Насупившись, я отстраняюсь и решительным шагом выхожу из комнаты. Слышу, как она семенит следом за мной: эта девушка слишком упряма, чтобы сдаться без боя. Дьявол. Хаттоны упрямее любого осла.
– Отвали, Грейси. Я не в настроении. – Захожу в ванную, захлопываю за собой дверь и быстро поворачиваю защелку, чтобы она не успела зайти.
В зеркале над раковиной меня встречает крайне печальное отражение: на смуглой коже с оливковым оттенком проступили едва заметные синие пятна, почти идеально очертившие кулак Оукли; губы припухли – хотя и вряд ли, что от удара. В надежде охладить пылающую кожу, включаю кран и обдаю лицо холодной водой.
Опираюсь локтями на стойку. Опускаю голову.
И что теперь делать? Мой лучший друг меня ненавидит. Все друзья сейчас с ним. А что сделал я? Нарушил границы, которые нельзя нарушать.
– Давай хотя бы разговор закончим?! Меня достало делать вид, будто между нами ничего нет! – вопит Грейси, стоя за дверью.
От злости вцепляюсь себе в волосы и с громким стоном распахиваю дверь.
– Нам не о чем разговаривать. Между тобой и мной ничего нет! – выпаливаю я, раздувая от ярости ноздри. – С меня хватит. Живи своей жизнью!
Эти слова как пощечина.
Грейси теряет дар речи; на глаза наворачиваются слезы. Боль, которую я причинил, отражается в глубинах голубых глаз и остается там до тех пор, пока она не опускает их в пол. Пальцы сжимаются в кулаки, и на секунду я даже задумываюсь, не поступит ли она так же, как ее брат.
– Хочешь знать правду, Тайлер? – Грустные глаза искрятся так ярко, что у меня во рту пересыхает от жара.
Настороженно я выгибаю бровь и скрещиваю руки.
– Мне жаль тебя.
Чувствую, как по телу струится тепло, пробиваясь сквозь дрожащую кожу и каждый сантиметр скованных мышц.
Грейси стоит передо мной с такой самодовольной ухмылкой, что мне хочется слизать ее языком.
– Тебе… что?
Во мне просыпается желание прижать ее к стене, напомнить, что происходило до этого. Хотя, наверное, это не самая лучшая затея…
– Видимо, наши друзья не ошибаются. Ты и правда сломленный.
Делаю предупредительный шаг в ее сторону. Грейси не двигается, только слегка округляет глаза.
– А ты умнее, чем я думал, принцесса.
Она сглатывает, приоткрывает рот, не издав ни единого звука.
– Что не так? – Вижу, как ее щеки окрашиваются в насыщенный розовый цвет. – Язык проглотила? – шепчу я ей на ухо и нежно берусь зубами за мочку, посылая по телу волну неистовой дрожи. Грейси, охваченная возбуждением, опускает голову мне на плечо. – Да, я сломлен. Но жалеть меня не надо. Я не нуждаюсь в сочувствии.
А потом отступаю, вынуждая ее отойти.
Когда Грейси наконец-то собирается с мыслями и хочет что-то ответить, я уже направляюсь к входной двери.
– Сегодня идем тусоваться. Чувак, ты всю неделю убиваешься – пора уже завязывать с этим дерьмом, – ругается Брейден, не оставляя мне шансов для возражений.
На улице стоит такая тишь, что кроме звона ключей, запирающих дверь спортзала, ничего больше не слышно.
Пока Брейден заталкивает связку в карман толстовки, я спешу докурить зажатую в зубах сигарету.
– Не в этот раз, – пытаюсь сопротивляться, догнав друга на тротуаре.
Мы останавливаемся рядом с тонированной «Хондой».
– Забавно, – смеется Брейден, – я что-то не припомню, чтобы давал тебе выбор.
Понимая, что отговорки бессмысленны, делаю последнюю затяжку, затаптываю сигарету ботинком и поворачиваюсь к нему с хмурым лицом:
– Рискну предположить, что мы идем не вдвоем.
Сигнал дистанционного запуска двигателя приглашает открыть пассажирскую дверь.
В маленьком салоне с красной отделкой стоит навязчивый запах дезодоранта, от которого хочется кашлять. Как и любой плейбой, не способный держать член в штанах дольше нескольких часов, его машина провоняла прошлыми завоеваниями. Хотя чему я удивляюсь? Брейден, как и многие парни, обожает красивых женщин.
Судя по мимолетному взгляду, брошенному в мою сторону, я не ошибаюсь. Только вот Брейден признаваться не думает и делает вид, будто я ничего не заметил.
В ответ на его молчание я строю недовольную гримасу.
– А что, ты против? – спрашивает он, вставляя ключ в замок зажигания и заводя двигатель.
Болезненный стон эхом разлетается по некогда тихому району.
– Ладно, Оукли все равно не придет.
– Еще как придет. Ава его заставит, – усмехается друг, украдкой взглянув в мою сторону. Спустя мгновение его глаза уже прикованы к дороге.
Первая капля дождя, упавшая на лобовое стекло, вызывает совместный возглас отчаяния. Вот уж чего этому городу точно не нужно, так это осадков: хотя водители почти весь год и ездят под ливнями, на мокрой дороге они теряют всякую сноровку и начинают двигаться либо на пятнадцать километров меньше разрешенной скорости, либо на пятнадцать больше. Чего-то среднего просто не существует.
– Ты правда думаешь, что он не захочет разбить мне череп о кирпичную стену? – удивляюсь я, не упустив из виду мимолетное сомнение. – Прошло всего несколько дней.
– Не захочет, если планирует вернуться домой. У него через два дня игра. Если он предпочитает спать с Авой в кровати, а не в гостиничном номере, тогда ему лучше найти с тобой общий язык, а не бить головой об стену.
С закрытыми глазами прислоняюсь к подголовнику:
– Он знает, что я приду?
– Знает. Я ему говорил, – заявляет хитрый гаденыш, лопаясь от гордости.
– Ты очень смелый парень, раз решил, что я соглашусь.
– О, это самое милое, что я от тебя слышал! – Театрально всхлипнув, Брейден смахивает с щеки воображаемую слезу, поворачивается и смотрит на меня, драматично надув губы.
– Отвали.
Оставшуюся часть пути мы сидим молча, тихо слушая радио.
Еще перед отъездом Брейден влил в меня виски, поэтому на подъезде к крохотному бару я уже чувствую действие алкоголя. Когда-то мы собирались здесь во время хоккейного сезона – это было еще в колледже, когда тусовки входили в неотъемлемую часть нашей жизни.
– Остальные уже пришли, – объявляет Брейден, открывая водительскую дверь. Как и всегда, он закатывает рукава черной рубашки, демонстрируя детализированные татуировки на предплечьях.
Мы выходим под теплый дождь. Благо что нервы уже успокоились от избытка выпивки, которую теперь пытается процедить моя печень, и я бесстрашно следую за ним.
– Опоздания нынче в моде? – поддразниваю я, приближаясь к входу.
Открыв дверь, мы заходим в полупустое помещение. Единственные посетители здесь – это бармен и свора хоккеистов со своими друзьями, занявшие заднюю часть ресторана и почти все коричневые диванчики.
– О, неужели! – Мэтт, спотыкаясь, летит в нашу сторону, задевая при этом бармена.
– Осторожней, – рассмеявшись, Брейден кладет ладонь ему на плечо и провожает обратно, чтобы тот не упал.
И тут мой взгляд падает на Оукли, который стоит к нам спиной с полным стаканом в руке и в кепке, нахлобученной на взлохмаченные волосы. Он держится ровно, расправив плечи, и что-то кивает в ответ на речи, извергаемые на ухо Адамом. Только когда Брейден выкрикивает невнятное приветствие, Оукли оборачивается и видит меня – впервые с тех пор, как собирался вышибить мне мозги.
Мы замираем как вкопанные. В воздухе нарастает напряжение. Остальные тоже замечают эту перестрелку взглядами.
Тишину нарушает Адам, испустивший излишне резкий возглас:
– Вечерок обещает быть интересным!
Глава 12
Грейси
– Клянусь богом, Оукли, это уже не смешно! Если ты сейчас же не перезвонишь, я поеду домой и расскажу маме о твоих выходках! Не испытывай мое терпение, засранец, – шиплю я в телефон, оставляя уже, наверное, сотое голосовое за неделю.
Он их точно прослушивает, иначе откуда у него столько места в голосовом ящике? Я наивно полагала, что мы все решили еще в тот злополучный вечер, когда после ссоры он оставил мне сообщение. Но, видимо, я ошиблась.
Со стоном бросаю телефон на кровать, падаю на мягкий матрас рядом с трубкой и со злостью луплю кулаком по подушке. Не могу поверить, что Оукли меня игнорирует – и все ради того, чтобы доказать свою правоту! Ведет себя как маленький, словно в нашей семье старшая я, а не он.
– Так и молчит? – Джессика, подойдя к кровати, плюхается рядом со мной.
Я пожимаю плечами: другого ответа у меня все равно нет.
– Молчит. – Уткнувшись в пуховое одеяло, чувствую, как в потоках теплого дыхания согревается лицо.
Медленными круговыми движениями Джесс гладит меня по напряженной спине – я поднимаю голову и на этот раз замечаю, что ее волосы уложены в безупречную прическу – пучок из косичек на самой макушке. Должна признать, что в моей спальне, где воцарился бардак, такая красота выглядит неуместно.
– Куда-то собираешься? – киваю на ярко-накрашенные губы с обводкой.
– Да. И ты тоже. Вечером идем в пивную.
Не в силах сдержать смех, я переворачиваюсь на спину и смотрю на выступы в потолке.
– Туда, где хоккейные фанатки ошиваются? Пожалуйста, скажи, что ты шутишь. – В последний раз, когда я туда заходила, мне пришлось всю ночь наблюдать, как Тайлер обменивался слюной с грудастой блондинкой-супермоделью. В итоге я надралась и облевала ее с головы до ног – и это был один из лучших моментов в моей жизни.