– Тайлер, – поднимаясь со стула, едва слышно предупреждает Грейси. Ее широко раскрытые глаза смотрят на меня настороженно, как будто она пытается найти объяснение моему поведению.
Не обращая на нее внимания, перевожу хмурый взгляд на свою мать:
– У меня времени нет на болтовню. Полагаю, и у тебя есть дела?
На этот раз Грейси взрывается:
– Тайлер!
Теперь мое внимание всецело обращено к Грейси. Я замираю на месте, прищурив глаза до узких щелей, в ожидании следующей порции критики. Если бы она имела хоть какое-то представление об истинной сущности мамы, а не о том, кого она пытается из себя изобразить, я бы сейчас не выглядел таким уж злодеем.
– Все хорошо, милая. – Мама ласково улыбается и поднимается с места, нежно положив руку на плечо Грейси. – Сын по утрам не в лучшем настроении. Кстати, Тайлер, – она поворачивается в мою сторону, – пока ты спал, звонил Ривер. В выходные он будет в городе.
Внутри меня все стынет. В черепе нарастает тупая боль. Зачем она заговорила при Грейси о моем до безобразия идеальном старшем брате? Ей эта информация ни к чему.
– Передай Брату Прекрасному, что я послал его на хрен. – Я шагаю к раковине, выливаю полную кружку кофе в слив, кладу руки на край стальной раковины и сжимаю до тех пор, пока костяшки пальцев не приобретают ужасающе белый оттенок.
– В субботу и передашь. Мы встречаемся за ужином.
Отцепившись от раковины, оборачиваюсь с язвительным смехом:
– Дай угадаю. В одном из его расфуфыренных ресторанов?
С невысказанным извинением смотрю на Грейси. Она в ответ лишь дарит улыбку, благодаря которой напряжение спадает, а благодарность ей возрастает в десятки раз.
– В общем-то, да. И я была бы рада, если бы ты пришел вместе с Грейси.
– Я не дум…
– О, я с удовольствием, мисс Бейтман! – перебивает Грейси.
А потом подходит ко мне и берет под руку. Я по глазам уже вижу, что спорить с ней бесполезно.
– Вот и прекрасно! – Мама, светясь от счастья, не сводит пристального взгляда с не очень-то скрытой демонстрации привязанности. Почему-то Грейси решила, что выражение симпатии – это лучшее средство заткнуть мне рот.
– Проводишь меня, Тайлер?
Мама так счастлива, как будто не догадывается, каково мне сейчас. Хотя, наверное, она и правда не понимает…
– Давайте я вас провожу! Пусть Тайлер примет душ и поскорее собирается, – тараторит Грейси, тихонько сжимая мне руку, а потом, подмигнув, сопровождает Нору к входной двери.
Тело каменеет. Едва только они исчезают из виду, я с тяжелым вздохом прислоняюсь спиной к столешнице. Дождавшись щелчка входной двери, закрываю глаза и тереблю ладонью колючую бороду.
– Ушла.
Я киваю, но глаза открыть не спешу.
– Не знала, что у тебя есть брат.
– Да. И на то была причина. – Нехотя поднимаю веки.
Ее плечи тихонько поднимаются и опускаются, пробуждая во мне чувство вины. Разочарованный собой, иду прямо к ней и останавливаюсь только тогда, когда пространства между нами почти не остается.
– Спасибо, – шепчу я, глядя ей в глаза, и прижимаю к груди.
От неожиданности Грейси напрягается, но совсем скоро расслабляется и обвивает руки вокруг моей талии. Мы дышим в такт; груди двигаются синхронно, растворяя все мысли о брате. Я переключаю внимание на ладонь, которая медленно, большими кругами гладит мне поясницу. В ответ на нежные прикосновение веки начинают потихоньку опускаться.
– Ты останешься? – бормочу я, уткнувшись в макушку ее головы. Знаю, что не должен предлагать – это нечестно. Но в данный момент меня уже ничего не волнует.
Она чуть отстраняется – настолько, чтобы иметь возможность поднять голову.
– А ты не против?
– Не против, – выдыхаю я, слишком уставший, чтобы задаваться вопросами.
– Тогда останусь, – шепчет Грейси, прислонясь щекой к моей щеке.
Закрыв глаза, тяну ее назад, пока край столешницы не упирается мне в поясницу.
Грейси отстраняется первой, причем мне кажется, что прошло уже несколько часов.
– Надеюсь, ты не на мне будешь спать, Тай?
Я сонно улыбаюсь, а потом беру ее за руку и веду за собой в сторону спальни.
– Ты ведь не надеешься попытать со мной счастье? Потому что я сейчас не готова. – Грейси, чьи щеки залились ярко-розовой краской, смотрит на свои ноги.
В ответ я смеюсь и сжимаю крепче ладонь.
– Я всего лишь хочу поспать.
Грейси одаривает меня подозрительным взглядом.
– Слово скаута, – подмигиваю я.
Открыв дверь, провожаю ее в темную комнату, где сразу стягиваю майку. Поправив одеяло, которое так поспешно скинул, вдруг слышу глубокий вздох.
Сбитый с толку неожиданной переменой настроения, оборачиваюсь и растерянно смотрю на Грейси. Из такой дразнящей и непринужденной ее энергия резко перешла в напряженную, давящую и мне неприятную.
Уныло глядя на полуразвалившуюся кровать, Грейси оттопыривает нижнюю губу, а потом втягивает ее между зубами. С чувством неловкости и какой-то непонятной тяжестью в сердце я почесываю шею и пристально смотрю на теперь уже печальную девушку.
– Эм, Грейси? – Я кашляю, прочищая горло. – Все нормально?
Кажется, мой вопрос выводит ее из транса, потому что она резко дергается и одаривает меня натужной улыбкой.
– Прости. Просто я давно не была в этой комнате.
Все верно. С тех пор, как после умопомрачительного секса я бросил тебя одну в собственной кровати. Да уж…
– Только не извиняйся. Прошу тебя. В первый раз и так было неловко. – Грейси направляется к кровати, ложится ко мне лицом и натягивает одеяло на свое хрупкое тело.
Проглотив извинения, я забираюсь следом за ней.
Лежа рядом под тяжелым пуховым одеялом, стараюсь сохранять разумную дистанцию, чтобы еще больше ее не расстраивать.
– Никто не должен бросать тебя в кровати. Особенно я.
В комнате тихо; наше дыхание – единственный шум, дразнящий, напоминающий, что я вновь причинил ей боль. Может быть, стоит извиниться? Мы ведь оба знаем, что я сделал глупость. Нет, она заслуживает гораздо большего, чем нелепые извинения, я ведь обошелся с ней, как с какой-то глупой фанаткой из бара, которой можно воспользоваться на один вечерок.
При виде ее лица, освещенного тусклым светом коридора, мне становится трудно дышать. Ее светлые волосы рассыпались по наволочке, и она смотрит на меня с таким знакомым блеском в глазах, что в груди невольно вспыхивает огонь.
– Я прощаю тебя, – шепчет Грейси, пододвигаясь ближе, а потом дарит мне осторожный, нежный поцелуй.
В голове все перепуталось, мысли сбились в кучу. Грейси отстраняется, не давая мне времени ответить, опускает голову на мою грудь и испускает глубокий вздох.
Черт. Что ты со мной делаешь, Грейси Хаттон?
Глава 18
Тайлер
– Что за нелепость, – ворчу я, сердито дергая за болтающийся на шее галстук.
Плотная темно-синяя ткань пиджака неудобно обтягивает руки, сдавливая меня при каждом движении. Знаю, что должен бы уже привыкнуть к костюмам, но не думаю, что это реально: я не из той категории людей.
И вообще, Ривер не заслужил таких почестей – моего присутствия на ужине, да еще и в шмотках, которые обошлись мне дороже, чем хотелось бы. Обычно этот костюм просто висит в шкафу, напоминая о том, что мне никогда не следует ходить за покупками с Оукли Хаттоном. У этого парня есть одна очень скверная привычка: он забывает, что наш успех несопоставим. У меня нет такой возможности – бродить по магазину, размахивая банковской карточкой, и хватать рубашку за рубашкой.
Открыв баночку геля, окунаю два пальца в густую зелено-синюю жижу и наношу ее на кончики волос. В ту же секунду слышу негромкий стук – кто-то заходит в квартиру и быстро запирает за собой дверь.
– Почему у тебя открыто, Тай?
– А зачем закрывать? Ты все равно найдешь способ забраться, – смеюсь я, не отрывая глаз от отражения в зеркале.
По квартире разносится стук каблуков, напоминая о том, что Грейси действительно намерена познакомиться с моим братом. Я никак не мог повлиять на ее решение, потому что она уже пообещала маме, что непременно придет. Так что промолчал и оставил все как есть: не хочется усугублять ситуацию – во всяком случае до сегодняшнего вечера в ресторане, где, уверен, и начнется вся драма.
– Ты что, даже комплемент мне не сделаешь? Я купила это платье специально для тебя, – поддразнивает Грейси, приближаясь все ближе.
Одной простой фразы достаточно, чтобы воображение разыгралось в полную силу.
Оставив в покое зализанные волосы, я наконец открываю дверь… и вижу Грейси. Она стоит, прислонившись к дверному проему с игривой улыбкой на губах. Во рту вмиг пересыхает. Первое, что я вижу, – это обнаженную кожу, шелковистую, бледную, сияющую в тусклом свете лампы. Золотистое платье облегает фигуру, словно вторая кожа. Ключицы проступают сквозь тонкие бретельки на плечах, привлекая внимание к двум упругим грудям, глядящим на меня, дразнящим и жаждущим прикосновения.
– Охре… – протягиваю я со стоном, заглядывая в искрящиеся голубые глаза.
Она заправляет за ухо локон, и ее тихий смех льется как музыка.
– Нет. Сначала ужин.
В горле щекочет – мне хочется кашлять. Ее силуэт расплывается, глаза слезятся от жжения.
– Ты умеешь завязывать галстук? – спрашиваю я с надеждой, скорее меняя тему.
– Еще бы. Кто, по-твоему, Оукли помогает? – смеется Грейси, уже направляясь в мою сторону. – Даже интересно, почему ты не умеешь? Разве ты не надеваешь галстук на игры? Стой на месте. И не двигайся.
Теплое дыхание ласкает лицо, когда она зажимает галстук между пальцами. Грейси сосредоточенно смотрит на мою шею, а я – на ее маленькое личико. Знаю, что должен сделать ей комплимент – она и правда потрясающе выглядит, – но ее прикосновение к подбородку буквально лишает дара речи.
– Нет. – Я чуть вздрагиваю, поймав на себе ее взгляд. Сегодня в красивых глазах преобладает серый оттенок. – Я не ношу галстуки.