– Да! Я сейчас кончу. Пожалуйста, Тай. Сделай так, чтобы я кончила! – Умоляю его без тени смущения и трусь о его руку, изголодавшись по оргазму, который почти чувствую на языке.
– Это все, что он может тебе дать. Ты даже не представляешь, как сильно я желал прикончить его, детка. Меня разрывало от злости, что он был рядом с тобой, смотрел на твою голую кожу. – Рукой, которая пока еще не вошла в меня, он задирает футболку до ключиц и грубо хватается за груди. – От одной мысли, что он трогал эту красивую киску, меня охватила ярость. Мне это не понравилось. – Его язык скользит по челюсти, а потом Тайлер одаривает меня таким страстным взглядом, что я кончаю, не в силах больше сдерживаться.
От безжалостных, грубых прикосновений и греховных гортанных звуков впиваюсь зубами в губы и наконец-то погружаюсь в непрерывные волны удовольствия, омывающие каждое нервное окончание в моем теле. Пока я содрогаюсь от обуздавшей меня любви, вижу только его, даже закрыв глаза. Сердце так сильно бьется о ребра, что я боюсь, как бы оно не проскочило сквозь меня и не упало ему в руки. На секунду задумываюсь, что он сделает с ним, если это произойдет, но эта мысль быстро исчезает, когда я падаю на него, не в силах больше удерживаться в вертикальном положении.
Уже боюсь грохнуться на пол, но тут между ног просовывается сильное, крепкое бедро, и Тайлер хватается за талию, чтобы удержать меня. Давление на клитор не прекращается, несмотря на то что я уже кончила. Если не остановлю его, Тайлер снова доведет меня до оргазма.
– Ты мне нужен, – вздыхаю я сквозь горящие легкие. Возбуждение стекает по внутренней стороне бедер и впитывается в идеально подшитые брюки Тайлера. Боже, эти брюки. Они идеально – и так сексуально – обтягивают круглую, мускулистую задницу. Мне даже завидно.
Тайлер молча вытаскивает пальцы между ног и проникает в мой рот. Другой рукой он берется за подбородок и поворачивает меня так, что я оказываюсь лицом к стене. Обнаженная грудь трется о холодную стену и служит временным лекарством от боли в твердых сосках. Его дыхание касается шеи, поднимая тонкие волоски, а по позвоночнику пробегает дрожь предвкушения. Чувствую во рту собственный вкус, и он не вызывает такого отвращения, как я думала. Начинаю сосать его пальцы – рот Тайлера мгновенно припадает к моей шее, а стон, ласкающий кожу, дает понять, что он хотел именно этого.
Как мне кажется, он отстраняется слишком быстро. Услышав звук расстегивающейся молнии и шелест ткани, я трусь ногами друг о друга, надеясь утихомирить биение пульса между ними. Теплая, вспотевшая ладонь прикасается к моей спине, нежно и уверенно скользит по коже. Пальцы осторожно исследуют тело, потом добираются до пояса шорт, проскальзывают внутрь и стягивают их с ног. Я вскрикиваю от неожиданности, когда рука соприкасается с правой ягодицей, посылая в воздух громкий хлопок. По ноге разливается боль, но Тайлер тотчас захватывает чувствительную кожу, проводит по ней ладонью и массирует, пока жжение не сменяется волной облегчения, почти наслаждения.
Он повторяет все сначала, только уже с левой ягодицей, лаская и массируя ее точно так же, как и правую. Рука Тайлера опускается, но на этот раз он нежно прикасается к киске, вводит два пальца и через секунду вытаскивает. Я оборачиваюсь и смотрю на него глазами, полными безмолвной мольбы.
– Повернись к стене. Будешь хорошей девочкой, и я дам тебе то, что ты хочешь, – хрипит он.
Замечаю, что его член устремлен к потолку. Он настолько твердый, что слегка изгибается, а головка блестит от возбуждения.
– К стене, – приказывает он.
Сильная рука хватается за член, другая берется за спину и грубо прижимает меня к стене, прогибая позвоночник. Он хочет, чтобы я покорно выполняла приказы.
Я ною от удовольствия, когда член Тайлера касается входа, когда скользит по киске, покрываясь моими соками.
– О, да. Да! – Все мое тело содрогается в тот момент, когда он в меня входит. Толщина его члена до сих пор меня изумляет, даже несмотря на то, что он не раз бывал у меня между ног.
– Эта киска только моя. – Он просовывает руку между ног, гладит клитор пальцами. От его властных слов стенки влагалища начинаюсь сжиматься. – А этот член… – Он замирает, вынимает его, дразня мокрую дырочку толстым концом, а потом снова погружается внутрь. – Этот член – твой, детка. Не Джессики. Твой.
Чуть не кончаю от одних только слов. Та малая часть меня, которая ненавидит его за то, что он заговорил о ней, находясь во мне, – очень глубоко, судя по ощущениям, – отодвигается на задворки сознания. Я сосредоточиваюсь лишь на самой важной части его фразы: он мой. Я всегда знала, что он мой, но, черт возьми, как же приятно это слышать.
Сладкая боль разливается по коже, когда он наматывает спутанные волосы на кулак и тянет голову назад, осыпая влажными поцелуями точку биения пульса. Я тянусь назад, хватаю его за шею, чтобы он не ушел, и уже чувствую нарастающий кайф от второго оргазма за вечер.
– Правильно, Грей. Кончи для меня, – стонет он, щекоча мне ухо теплым дыханием. Он ударяется о меня все сильнее и быстрее, разжигая в животе новый огонь. Искры бьются о вены, и я сгораю изнутри от жгучего удовлетворения. Я чувствую его вибрацию, слышу горловой стон. Его кулак, держащий волосы, ослабевает, а палец на клиторе замирает. Бедра подергиваются, и вот небрежные толчки уже сменяются освобождением.
Ощущаю подступающую улыбку и даже не пытаюсь ее сдерживать. Тайлер прерывает контакт. Оборачиваюсь и встречаюсь с его теплыми глазами цвета тающего шоколада.
Джессика ничего для него не значила и еще меньше значит сейчас. И я знаю, что он переспал с ней не для того, чтобы причинить мне боль. Да и вообще, на тот момент ему не было смысла меня обижать. Я ведь не могу осуждать его за то, что он делал до того, как у нас начались отношения. Раз уж на то пошло, я тоже не святоша. Наверняка Оукли рассказал ему обо мне и Гранте на его яхте. Странно, что Тайлер никогда не поднимал эту тему. Мы оба – да и любой человек, как мне кажется, – совершали поступки, о которых жалеем. Чем тогда я лучше Тайлера? Вот именно по этой причине готова оставить все как есть и двигаться вперед. До тех пор, пока я и он – это единое целое.
– Грей? – шепчет он, тяжело проглатывая слюну.
– Да? – Пожалуйста, не говори ничего такого, что разорвет меня на куски, пока я стою в чем мать родила, а по бедрам стекает сперма.
– Ты сказала мне, что влюбилась. Ты это серьезно?
От самого вопроса мне хочется рассмеяться, но лучше этого не делать, потому что этим весельем я вызову у него тревогу, из-за которой он снова от меня закроется. Нет, вместо смеха я просто покачиваю головой и приподнимаюсь на цыпочки, чтобы поцеловать его в правую щеку.
– Я бы никогда не солгала тебе о чем-то подобном. – Слова мои до боли искренни. Уже хочу сказать, что давно вышла из состояния влюбленности и погрузилась в страшную, пугающую, но захватывающую бездну любви к Тайлеру Бейтману, как он вдруг жадно высасывает воздух из моих легких – все до последней молекулы:
– Хорошо.
– Хорошо? – переспрашиваю я, будто у меня к этому слову личная неприязнь.
– Да. Иначе признаваться тебе в любви было бы крайне неловко.
Мне становится трудно дышать.
Куда подевался чертов воздух? Легкие опустели в пузыре удивления и наполнить их заново просто не получается. Тайлер держится настолько уверенно и невозмутимо, что такие, казалось бы, сложные слова слетают с его языка как самые естественные в мире. Хотя я все-таки замечаю нервозность по легкому подергиванию уголков его губ и по едва заметному розовому оттенку на щеках.
– Ты… Что? – Во рту так сухо, будто я не пила уже несколько месяцев.
Прижимаю язык к зубам, чтобы не повторяться: мне почему-то кажется, что он слишком уж долго не отвечает.
Губы его растягиваются в лучезарной улыбке, и от этого зрелища я замираю. Боже, как он красив. Чертовски красив. Мне хочется протянуть руку и дотронуться до него, что я, собственно, и делаю. Почему-то мне кажется, что я прикасаюсь к нему впервые, как будто сижу рядом с ним на краю бассейна в форме песочных часов и любуюсь закатом в Мексике, пытаясь безуспешно скрыть увлеченность типичным плохим парнем.
Но теперь мне не нужно держать чувства в тайне. Теперь я могу прижаться ладонью к его левой груди и приподняться на цыпочки. Мне не нужно ждать, пока он первым проявит инициативу. Сейчас я могу сама его обнять, притянуть к себе и соединить наши губы в жарком поцелуе. Чувствую силу его объятий: он прижимает меня так, будто ему до боли не хочется меня отпускать – как эмоционально, так и физически.
Ни на что не посмею обменять этот момент – мгновение, когда мы, полностью обнаженные, стоим посреди гостиной, разгоряченные после событий минутной давности. Этот момент я буду вспоминать и через пять, и через десять, и через пятьдесят лет, как будто это было вчера. Как будто вновь здесь, чувствую трепет в животе и улыбку Тайлера на губах. Понимаю, что теперь я самая счастливая девушка в мире.
Глава 29
Тайлер
– Ты уверена, что мне не нужно остаться? Я не хочу, чтобы ты проходила через это одна, – бормочу я, сжимая бедро Грейси, не желая вылезать из маленького седана и уходить в аэропорт.
Грейси только пожимает плечами и кладет ладонь на мою руку:
– Проблемы не должны мешать твоей карьере, Тай. Со мной все будет в порядке.
Не знаю, верит ли она в собственные слова, но я точно не верю. А если бы и верил, это не избавило бы меня от чувства вины. От одной мысли о том, что я оставлю ее в городе одну с больной мамой на целых три дня, мне хочется блевать. За три дня может произойти все что угодно.
С момента моего признания я еще ни разу не оставлял ее одну, и, черт подери, мне хотелось бы вообще не разлучаться. Я так долго отметал все свои чувства, что теперь будто наверстываю упущенное. И отъезд на выездную игру – не совсем то, что мне сейчас нужно.