Осадок у широких масс остался – отдавать себе в этом отчёт надо. Что называется, «вы битвою пали в борьбе роковой», с поправкой на эпоху. Что достаточно для мобилизации студенчества, старшеклассников и интеллигенции против кого угодно, буде это власть. Милиция вроде как была народная. С полицией так не получилось и получиться не могло. «В начале было слово», и слово это для России означает силовиков, которые то дворян и царя от народа охраняют, то служат немецко-фашистским оккупантам, гоняясь за партизанами. Говорили об этом в начале реформы правоохранительных ведомств имени Д. А. Медведева, но кто бы слушал. У нас ведь как? Начальство скомандовало – исполнители подогнали логику, нашли аргументы, включили громкость для народа – и все счастливы. Что получится в итоге не то, чего хотели, если вообще чего-то хотели, кто обещал, что будет иначе? Как Черномырдин и описывал со свойственной ему косноязычной яркой образностью. За что боролись…
Если считать по-крупному, расчёт был точен и результат достигнут. На зарубежье картинка пошла и внутреннее недовольство греть будет долго. Во Франции «жёлтых жилетов» гоняют вовсю, несмотря на президентство Макрона, причём много грубее. В США при любимом либерально-демократическим человечеством Обаме никакие протесты, типа «Захвати Уолл-стрит», не прошли. Греция со своими анархистами не церемонилась и церемониться не будет. Ципрас, не Ципрас… Но им можно. Они – члены клуба. Мы – нет. Наша категория – туземцы. Белые. Более или менее вооружённые – пока. Благо перемалывание образования и науки под ЕГЭ и прочие изыски западного типа завершено. Сочетание амбиций, глупости, алчности, кадрового волюнтаризма и прочих реалий оборону России в итоге похоронит. Хотя и не сразу. Промышленность же в ряде стратегических отраслей похоронило? С чего бы остальному уцелеть? Остаётся завидовать точности расчёта этой многоходовой комбинации, учитывая её в дальнейших наблюдениях за тем, как развиваются в стране, меняющей своё будущее на чечевичную похлёбку, дела.
Последнее – по порядку, но не по значению. История вопроса в России. Приходишь в банк за кредитом, на тебя смотрят с точки зрения того, что ты собою представляешь. Брал? Вернул? И если да – вовремя или как? То есть, говоря простым языком, ждать от тебя чего? Проблемы с тобой будут? А если будут, как их решать? И вообще, решить их можно будет или нет? И тогда проще послать тебя в другой банк: пускай с тобою мучаются. Если глянуть, даже самым снисходительным образом, на отношения власти с населением в отечественной практике, при всём этого населения патриотизме (точнее – ксенофобии относительно каких угодно пришельцев извне, какие бы коврижки они ни обещали), картина получится не так, чтоб благостная. И это не про ранних Рюриковичей с «полюдьем», которое было формой скандинавского рэкета на прихваченной по праву силы территории. Не про поздних, которые в систему, созданную Чингисханом, отлично вписались (а кто не готов был осознать, «кто в доме хозяин», того чингизиды с темниками послали в расход, а свои им с успехом в этом несколько веков подряд помогали). Когда метрополия ослабла, прикончили они её остатки, включив их в собственное государство, без жалости, но не про то речь.
Речь про то, что никакого доверия между народом и властями в стране не существовало ни при царях-императорах, ни при советской власти. И это уже серьёзнее. Подчинение было. Но исключительно под ярмом. Из-за чего восстания шли непрерывно, вопреки всем популярным в патриотических кругах отечественной бюрократии сказкам. «Самодержавие, православие, народность»… Духоподъёмно. Но надо же отличать пропаганду, которую для комфортного самочувствия вышестоящего начальства сформулировали профессора Николая I, от реальной жизни. А опираться на неё в попытках сформулировать для страны задачи и цели на завтра и послезавтра… Тут надо совсем совести не иметь. Или мозгов. И очень хотеть начальству угодить. Что до советского проекта, задачи в нём присутствовали, цели были поставлены и грандиозность его была такой, что превратила страну в сверхдержаву, захватив царившими в ней идеями значительную часть планеты. Хотя продержалось это едва три поколения. Как бывает с любыми теориями при попытке воплотить их в реальную жизнь. Но попытка была масштабная – при всём масштабе жертв, которые она от страны и народа потребовала. Что есть, то есть.
Никто из начальства не вспомнит, чем кончилось? Недавно ведь было. Все присягали. Все нынешние где-то кем-то были. Не в партии, так в комсомоле. Не в КГБ, так в армии. Где-то ещё – в руководящих и направляющих структурах. На низовых и средних должностях, но были. После чего с олимпийским спокойствием вписались в новые реалии. Поскольку ничто в их патриотизме не предусматривало борьбы до победного конца ни за государство, партию и идеологию, ни за страну как таковую. Причём произошло это на глазах населения, которое с интересом отметило всё последующее. Приватизацию – такую, как была, и залоговые аукционы. Расцвет бандитизма и сращивание с ним силовиков, властных структур на местах и законодателей – в личном качестве. Растаскивание всего более или менее ценного и вывоз финансовых и сырьевых ресурсов за границу. Дефолт 1998 года, пенсионную реформу и все прочие изыски отечественных финансистов от политики. Реформы и оптимизацию, которые не поддаются никакому объяснению, кроме «после нас хоть потоп»… Так что власти странно предъявлять к населению претензии насчёт недоверия. Ей проще, по Бертольду Брехту, найти себе какую-нибудь другую страну с другим народом. И с этим ей придётся привыкать жить.
О коррупции и борьбе с коррупцией
Сколько с ней ни борись, победы не видно. Одних снимают – другие на их место идут косяком, как лосось на нерест. Но может, так и должно быть? И дело совсем не в том, ворует и безобразничает по-всякому чиновник, а в том, сколько ворует и до какой степени умеет не попадаться. Не раздражать начальство, не забывая отдавать льву его долю, оставляя себе по чину. О результатах речь не идёт. Если брать в зачёт результат, немалую часть действующих министров надо гнать в отставку, а иных, включая особ, приближенных к Е.И.В. (в России царь был «Его Императорское Величество»), отправлять в Сибирь. Или на плаху. Особенно в экономике, образовании, надзоре за природой и культуре. И аргумент «где взять других» тут не работает. Негде – меняй подход. Если выбирать из жулья, которое преданно пучит глаза и до икоты боится, оно, конечно, безопасно: их хоть сажай, хоть к стенке ставь, не пикнут, понимая, что грешны и получают по заслугам. А поставь на их место порядочных и профессиональных, они работать начнут. И кому это надо?
Стране – наверное. А конкретным людям? Чиновники, которые наросли над экономикой и населением, им, что, результат нужен? Не для себя, клана, ведомства или системы, частью которой они являются и от которой кормятся, а для страны? Сейчас. На диво показательно в этой связи, как не работают поручения президента, не говоря о законах, подзаконных актах и прочей макулатуре, парализующей жизнь и любую попытку что-то сделать без того, чтобы отчинить каждому паразиту, который к тебе приходит, прикрываясь казёнными бумагами, его долю. Не обязательно малую – максимально, которую он может и хочет с тебя стрясти. В чём состоит задача отечественного бюрократа? Поставить шлагбаум и за каждое движение по его поднятию брать мзду. Чем барьеров больше, тем лучше. Если прибыль велика, то включается внутривидовая конкуренция и ведомства начинают жрать не только податное сословие, но и друг друга. Проигравшее включается в структуру победителя, всё работает в разы хуже и на порядок медленнее. Таковы правила. Вот, помнится, была в России ФМС…
Закрадывается подозрение, что коррупция – естественное состояние системы, которое не исключение из правил игры, но, напротив, одно из базовых условий существования структур, эту систему составляющих. Она её цементирует, и если искать по-настоящему серьёзные скрепы, то это именно она. Что население подозревает, а начальство, судя по деятельности и бездействию верхов, знает точно. Тогда понятно наличие несудимых, неподконтрольных и несменяемых без рокировки с одного хлебного места на другое, более хлебное, персонажей. Это не просто люди, сверхлюди. Номенклатура Самого, который волен миловать или карать, в зависимости от факторов, которые никому, кроме него, неведомы. Как объяснить феномен Чубайса, Сердюкова, Рогозина, Фурсенко и других, чьи имена у всех на слуху, но позиции прочнее прочного и таковыми останутся? Назначены они были на должность и кормление, и оттого нет и не будет на них управы. Система так устроена. Повезло – в рубашке родились.
Не то, чтобы это было исключением из правила. Масштабы и результаты грандиозны, но это национальная специфика: попытка упорядочить систему распределения финансовых потоков в стране, недавно бывшей сверхдержавой, распавшейся на составлявшие её единицы и продолжающей оставаться в состоянии полураспада. Откуда все проблемы Азербайджана, Грузии, Молдавии и Украины, при нежелании российского начальства их использовать для восстановления исходных границ СССР, хоть и в урезанном виде. Что требует напряжения умственных и физических сил, превышающего потенциал отечественной политической «элиты», в отличие от бурной имитации деятельности в этом направлении на потребу народным массам, которые против такого рода событий никак бы не возражали. О чём свидетельствует не только позитивный отклик на возвращение в Россию Крыма, но и крайне негативный на попытки обсудить отдачу Японии Южных Курил.
Распил, передел и реализация на свободном рынке накопленного, отобранного у тех, кто продолжает по инерции что-то делать, и населения страны, с которого ренту стрясают за всё, что в голову придёт (пока за воздух напрямую не берут, хотя если рассмотреть пристальней экологические сборы…), обратно пропорциональны созиданию. Разные цели и механизмы реализации. Задавай вопросы, насчёт правительства и премьера не задавай… Дурацкие это вопросы и останутся без ответа. Разной жизнью живут ясновельможные паны и холопы, у которых чубы трещат. Дворяне и смерды. Страна одна, а миры не пересекаются, интересы несовместимы и понять им друг друга не суждено. Отчего возникают несостыковки. Ксения Анатольевна С. в лидеры оппозиции и трибуны рвётся искренне, а воспринимается массами, как капризная барыня, которая от скуки решила поиграть в политику. У кого суп жидок. У кого жемчуг мелок. Каждому своё.