– Победа! – завыл волчий вожак.
В этот миг трава на вершине холма зашевелилась. Брезгливо стряхивая с лап сырые комья земли, из глубины холма появилась старая Белинда.
– Соскучились по мне, милые собачки? – сладко промяукала она, сверкая своим единственным глазом.
Невозможно описать, какой ужас охватил огромных псов, когда они увидели Белинду.
– Призрак кошки! – завопил предводитель стаи.
– Привидение! – в смертельном страхе провыл другой.
– Я перекусил её пополам!
– Я слышал, как хрустят её косточки!
– Я оторвал ей голову!
– Горе мне, я съел её задние лапы!
– Мой папаша всегда говорил мне: увидишь привидение – смывайся! – отчаянно тявкнул огромный пес-волк.
Сбивая друг друга, на подгибающихся лапах они бросились вниз с холма.
– Сейчас я превращу вас в сладких, вкусненьких мышек! – крикнула им вдогонку Белинда. – И славно полакомлюсь!
Но псы-волки уже не слышали её. Отчаянно завывая, они скрылись в зелёной чаще.
– Друг мой, ты истекаешь кровью, – сказала льву Белинда. – Идем к моей госпоже, она быстро залечит твои раны.
Тем временем остальные путники выбрались из-под земли, радуясь свету и голубому небу.
С грустью посмотрела Алина на истоптанный холм, на красные от крови маргаритки.
– Один хороший ливень, и они опять станут белыми, – успокоил ее Всевидящий. – А трава распрямится.
– Купол, золотой купол! – с изумлением сказала Алина, указывая на церковь за грядой тополей. – Ведь она был разрушена! Ещё девчонки говорили. Да я и сама видела. А теперь…
И правда, из-за зелёных острых верхушек деревьев поднималась стройная церковь, а золочё-ный купол разбрасывал сияющие лучи.
Неожиданно откуда-то издалека послышался нарастающий свист, грубые голоса.
– Вот этого я боялся больше всего, – прошептал Всевидящий.
Глава 15Похороны кузнеца
Небо потемнело, помрачнело, будто над лесом растянулась грозовая туча. Приближаясь к беглецам, сбивая верхушки молодых деревьев, летела стая безобразных карликов верхом на летучих мышах.
– Их зубы прокусывают даже камень, – пробормотал Всевидящий. – От них нет спасения…
Послышалось тихое печальное пение. По дороге мимо холма шла толпа людей в тёмных скорбных одеждах. Каждый держал в руке горящую восковую свечу. Впереди мужчины несли тяжёлый гроб, до половины укрытый обветшалой парчой.
За гробом шёл старый священник. Он был такой худой и измождённый, что казалось, под церковным облачением тело его совсем иссохло. Такими же, похожими на тени, были монахи в чёрных одеждах, идущие вслед за ним.
Дальше растянулась толпа. Низко опустив головы, шли сгорбленные старики, женщины в старинных длинных платьях. Дрожали огоньки свечей в их руках.
Между тем чёрно-серая стая всё приближалась. Теперь уже можно было разглядеть зловеще усмехающиеся лица безобразных карликов, оседлавших летучих мышей.
– Что же теперь будет? – еле вымолвила Алина и умолкла.
Она скользнула в толпу монахов, пробралась к идущему впереди священнику. Алина хотела схватить его за руку, но почувствовала, что не может нащупать его руку в рукаве его тёмного облачения.
– Они убьют меня и моих друзей, – Алина хотела заглянуть ему в лицо, но оно было закрыто низко надвинутым капюшоном.
Священник перекрестил её и дал ей тонкую горящую свечу. Алине показалось, эта свеча согрела её всю, и вдруг леденящий ужас отступил и оставил её.
– Пусть серебряные братья помогут нести гроб. Он непосильно тяжёл, а несут его древние старики, – голос священника был слаб, как лёгкое дуновение ветра.
Серебряные братья низко поклонились, подошли и подставили плечи, помогая нести гроб.
Маленький Гном пристроился возле сгорбленной полуслепой старухи, ковылявшей последней. Она с трудом переставляла ноги, стараясь не отстать от других.
– Ишь ты, кроха, совсем маленький, в школу-то хоть ходишь? – ласково проговорила старушка, поправляя на голове белый платок в синий горошек. Она сокрушённо вздохнула. – Что говорить, хороший человек был старый кузнец. Царство ему небесное! Лошадь подковать, замок сделать – всё к нему. А с бедняка не возьмёт и медного гроша. Только вот одно не пойму! Никого я нынче не узнаю. Вон вроде впереди идет печник. Так ведь он уже помер сколько лет назад. Видно, совсем я стала слепой, да соображаю неладно. А что ты дрожишь, дитятко, дай я тебя платком укрою!
Тихое пение звучало не умолкая. Но всё громче слышались звериные голоса безобразных карликов, их злорадный хохот.
– Задуем свечи! Перво-наперво задуем свечи! – вопили и хрипели карлики. – Доберёмся до девчонки. Хватайте девчонку!
Огонёк свечи заколебался в руке Алины, клонясь набок, грозя потухнуть. Безобразные карлики опускались всё ниже, переглядываясь и кивая друг другу. Можно было рассмотреть их длинные острые зубы. Того гляди, они накроют всех, как несущая смерть туча…
В это время траурная процессия поравнялась с открытыми дверями церкви. Тёплый свет лился от алтаря. Алина увидела изумрудный и гранатовый блеск лампад, подвешенных перед иконами.
Безобразные карлики уже готовились ринуться вниз на идущих, но вдруг, перекрывая все звуки, громко и торжественно зазвонил большой колокол на колокольне. Казалось, его ясный, гулкий звон оградил всех прозрачной, невесомой стеной. И, налетая на эту невидимую преграду, безобразные карлики с визгом и воем падали на землю. Они со стуком раскалывались на куски, как глиняные. Мелкие обломки тонули в густой траве.
Всё вокруг посветлело, и певучий звон колокола, казалось, заполнил всё небо.
Алина, оцепенев, смотрела, как безобразные карлики грудами падают на землю. А когда оглянулась, то увидела, что старого священника и монахов больше нет перед церковью. Они так быстро ушли, будто исчезли, растворились в ясном звоне колокола.
Гроб кузнеца уже стоял посередине церкви, окружённый молящимися. И молодой священник, открыв небольшую книгу в золочёном переплете, читал молитвы.
Поправляя на голове белый платок в синий горошек, мимо Алины в открытые двери проковыляла подслеповатая старушка.
– Хороший был человек. Царство ему небесное, – бормотала она на ходу. Под её изношенными башмаками хрустели остатки развалившихся на куски безобразных карликов.
Гном потянул Алину за руку:
– Ну, что ты стоишь? Тётушка, я думаю, уже давно ждет свой утренний кофе. И попугай, наверно, уже много раз звонил в колокольчик. Пошли!
Людей в церкви всё прибывало. Алина посмотрела на скорбные, суровые лица мужчин, на заплаканных женщин и заторопилась вслед за Гномом.
Они прошли молодую берёзовую рощу, где каждый листок трепетал от тёплого ветра. А вот и тётушкин дом, облезлый, покосившийся.
– Ай-яй-яй! – покачал головой Гном. – Калитка висит на одной петле. Что за непорядок!
Глава 16Почему Алина вскрикнула: «Ах!»
Только один из безобразных карликов долетел до замка Чёрной Королевы. Летучая мышь с вывихнутым крылом упала на ковер.
– Твоё войско погибло, о Королева, – прохрипел карлик. – Я последний…
– Этого следовало ожидать, – лицо королевы потемнело. – Ведь кольцо ещё у девчонки… Что ж, видно, настало время мне встретиться лицом к лицу с моей младшей сестричкой!
Чёрная Королева достала с полки старинную книгу с позеленевшими медными застёжками.
– Страшные заклинания начертаны на страницах этой книги. Ещё никто не мог им противиться. Эй, слуги, укутайте меня покрывалами. Я спешу!
Слуги торопливо и покорно стали накидывать на неё покрывала из тончайшего чёрного шёлка. Скрылось её мрачное, ослепительно прекрасное лицо.
– Да, мы были сёстры и вместе играли в куклы, – проговорила Королева, поправляя покрывала. – Но я выбрала единственно правильный путь, ведь зло всегда сильнее добра. Потому меня всегда влекут к себе темнота и мрак. А ты, дурочка, вечно тянулась к свету. Сегодня я задую твой свет, твою жизнь! Эй, слуги, распахните окно!
Слуги поспешно повиновались.
И Чёрная Королева, прижимая к груди книгу с позеленевшими медными застежками, вылетела в окно. Чёрным облаком обвили её тонкие покрывала.
Между тем в маленьком домике на окраине посёлка царила ужасная суматоха.
– Где мой кофе? – слышался то и дело сверху скрипучий недовольный голос. Попугай отчаянно звонил в колокольчик. – Долго мне ещё дожидаться? Кольцо можешь положить на блюдечко.
Алина поскорей поставила кофейник на электроплитку.
– Не проморгай, – предупредил Гном, – а то через край побежит.
Гном подал Алине большую надколотую чашку.
– Сливок, сливок побольше! Она так любит.
Алина налила сливок, сняла с пальца тускло блеснувшее кольцо, осторожно положила его на блюдечко. Кольцо соскользнуло с её пальца легко, без усилия, как будто стало ей велико.
Алина, боясь расплескать кофе, заторопилась вверх по расшатанной ветхой лестнице.
– Доброе утро! – Алина поставила кофе на убогий столик перед закутанной в покрывала старухой.
Из-под белых покрывал выпросталась старая сморщенная рука с позеленевшими ногтями и взяла чашку.
Послышались хлюпающие глотки.
– Значит, ты все-таки раздобыла кольцо, – глухо донеслось из-под покрывал. – Выходит, ты не так глупа, как я думала.
Алина вспомнила, сколько страху натерпелась она в Чёрном Замке, вспомнила всё, что пережила, и ей стало обидно.
Вот тебе! Даже «спасибо» не сказала. Она, вроде, и про кольцо забыла. Похоже, этой тётушке на всё наплевать.
Тут девочка увидела золотогривого льва. Он, положив голову на лапы, спокойно дремал у ног старухи.
Из-под покрывал протянулись жёлтые, словно покрытые трещинами руки. Алине показалось, что они немного дрожат.
«Как она еще не облилась. Кофе горячий, просто кипяток! Могла и льва ошпарить сослепу, – подумала Алина. – Вечером уговорю маму уехать отсюда. Жаль только, что с Надькой и Сонечкой мало погуляла…»
Старуха бережно надела тусклое кольцо на указательный палец. Что это? Кольцо вдруг заблестело, заискрилось. А руки-то, руки! Нежные, молочно-белые, пальцы гибкие, чуть розовые на концах.