вающий амулет…
— Что ты такое говоришь?! — воскликнула Альгейла, — Это только у слабых Изумрудных сила привязана к камням, а остальные пользуются ею просто так!
— Так чего они хотят? — Кантана изо всех сил постаралась успокоиться, — отобрать у жены Дьяна её камни?
— Ты никому не скажешь? — понизила голос девушка, — это секрет! Ну, они хотят просто, чтобы он её оставил, вот и всё. Чтобы он не тратил на неё несколько лет, а сразу женился по-настоящему. Может, у него за это время и ребенок бы появился от белой? Все равно он уже получил замок. Но ему, говорят, нравится та итсванка. А если она прямой потомок Изумрудных, то ему придется её оставить. А если она к Изумрудным не имеет отношения, то камни её надо отправить в сокровищницу, которая хранится у Шанияров. А Арвиста что-нибудь ещё придумает, чтобы их развести. Ведь он же князь, не может жениться на ком попало, правда?
— Ну ещё бы! — Кантана быстро отвернулась, отошла к окну.
Её потряхивало он негодования. Её или Даннидиру — кто знает. Хотя, следовало отнестись спокойно. Это просто сплетни. То, что решит сам Дьян, только и имеет значение. Все уже забыли обычаи, которые касались Изумрудных драконов, как и самих Изумрудных, но Арвиста решила вспомнить…
Она выдохнула гнев и некоторое время смотрела на небо, чтобы успокоиться. И следовало подумать о чём-то другом.
— Альгейла, я тебе сейчас покажу картину. Скажи, видела ли ты у вас в замке что-то подобное? Или где-нибудь ещё?
Девушка, сбитая с толку из-за непонятного настроения гостьи, которую отчего-то не порадовала занятная сплетня, охотно протянула руки. Кантана переплела пальцы с её пальцами и показала ей лабиринт.
— Нет! — замотала та головой, — никогда не видела!
— А это? — теперь Кантана показала мозаичную дверь из своей гардеробной, без особых надежд, просто на всякий случай.
— Конечно, точно такие есть в каждой башне. Прямо именно такие! И в той башне, где ты живёшь, тоже.
— Ты уверена? — Кантана даже не сразу поверила в такую удачу.
Не просто Изумрудные Мастера помогали строить замок Риш, а её родственники, из Шайтакана. Скорее всего, она легко откроет эти двери! Может быть, тогда в Рише жили и Изумрудные? Скажем, кланы обменялись невестами? Это более чем вероятно!
— Покажи мне, где это, — попросила она.
— Нет, постой, сначала расскажи мне, что это такое! Ну, пожалуйста!
— Потом — обязательно! — пообещала Кантана, — если никому про это не скажешь!
Увы, внучка Сандиры не очень любила хранить секреты…
— Постой, — она схватила за руку девушку, которая уже готова была бежать в башню, к мозаике. — А покажи мне Дьяна. Покажи, как вы танцевали!
Ну где, действительно, была её голова? Она могла бы давно кого-нибудь об этом попросить, ту же Мантину, например. И уже бы знала, какой он в крылатом облике.
Он это или не он…
Она сама не знала, что предпочла бы. Наверное, второе. Пусть будет не он — и она найдёт способ спрятаться от того, кто «не он», как-нибудь его забыть. А сама при этом останется одной из многих — для чёрного во время праздника…
Альгейла показала картинку подробно, с упоением, с самолюбованием и гордостью — тот свой единственный танец с князем, сначала на брусчатке во дворе замка, потом — в небе. Просто танец. Так что не приходилось сомневаться — это был именно он, её муж. Она узнала сразу те самые крылья на фоне неба, и тот самый привкус его чувств — восторженная девочка даже это смогла передать! И то ощущение его силы, те бархатные тиски, которые не отпускают…
Это был он, её муж. Который с ней, между прочим, никогда ещё так не танцевал, ни на земле, ни в небе. Ну, с небом, конечно, всё понятно…
Когда-то он благоразумно пообещал, что ни одна женщина, кроме неё, не окажется с ним в постели. И, возможно, держит слово. Бабушка Витана вон тоже вразумляла её, что-де верность нужна только в постели, потом. Княгине. А он — князь.
Она изо всех сил постаралась безмятежно улыбнуться девушке, которая смотрела, ожидая её восторгов.
— Спасибо, Альгейла! Я очень рада за тебя!
— Тебе понравился князь? Ты попробуешь тоже с ним потанцевать? Ведь он должен будет прийти на пир сегодня вечером, и завтра тоже, и будет танцевать, как иначе?
— Там будет видно. Сегодня пир, говоришь?
— Да, в Канеше, это самый дальний отсюда замок. А завтра — у нас. На кухне уже маринуют мясо.
— Прекрасно. Но я не знаю, стоит ли мне идти.
— Странная ты. Прилетела сюда, чтобы сидеть взаперти?
Они ещё немного погуляли по замку, болтая о пустяках, и, к радости Кантаны, Альгейлу наконец позвали. А в одиночестве можно было подумать… или, например, попробовать открыть мозаичную дверь Изумрудных, — Альгейла сказала, что они в башнях. Думать не хотелось, хотелось что-то делать. С этим повезло, дверь нашлась быстро и оказалась не в занятой кем-то комнате, а в узком чулане под лестницей. Кантане не пришло бы в голову искать произведения искусства в таких невзрачных местах, а вот Даннидире… Впрочем, с некоторых пор и Кантана тоже стала на многое смотреть иначе.
Мозаичная дверь и правда точь-в-точь повторяла ту, в её гардеробной — шаловливый маленький дракончик так же выглядывал, словно приглашал поиграть. И Кантана с готовностью надавила на неё ладонями, уверенная, что сейчас же дверь откроется. Дверь не открылась. Может быть, Кантане хватило бы этой неудачи, но Даннидира точно знала, что сдаваться рано — она в своей жизни открывала немало таких дверей. Пришлось несколько раз переменить на руках браслеты и кольца, пока мозаика дрогнула и начала раздвигаться. Вот и хорошо…
Там была не лестница вниз, а просторная комната, потом дверь, пестрый мозаичный грот, один в один такой же, как в Шайтакане, и в его станах, определённо, было немало дверей, ведущих в другие части замка. Нет, бродить по Тайной части чужого замка Кантана не собиралась — там могли поджидать и неприятные сюрпризы. Однако гротом, может, и придется воспользоваться. Она вынула из волос шпильку с изумрудной головкой и положила её в углубление между камнями у выхода из грота, настроив метку, которая позволит ей не глядя влететь в этот невидимый снаружи грот, если будет нужно. Именно так Кантана, случайно для себя, вернулась в грот бабушки Аурики после первого своего полёта — там, видимо, стоит метка ещё с тех времён.
Комната и грот совершенно точно принадлежали женщине, Изумрудной драконице. Сундук был заполнен одеждой, сверху лежала неоконченная вышивка. На полу — рассыпанные бусины, красивые, но обычные, всё это Кантана не стала трогать. Очень мало пыли, и это за долгие века — отчего-то в таких местах пыли почти не бывает. Зеркало чуть потускнело, но можно смотреться — когда в него последний раз кто-то смотрел? Шкатулка возле зеркала. Её Кантана открыла.
Вот это была удача — шкатулка оказалась доверху заполненной драгоценными украшениями, изумрудными в том числе. Изумруды Кантана, а, скорее, Даннидира Альгейла сразу деловито выбрала и отложила в сторону, провела над ними ладонью — это всё были сильные камни из Исконного мира. Их она без сомнений отправила в свой тайник — разбираться на досуге. Находка была немалой удачей, учитывая, какой скудный набор получила в наследство Кантана Виаланна. Скудный для Даннидиры Альгейлы, разумеется. Уже ради этих камней следовало сюда прилететь, а муж… Тут Даннидира снова отступила в сторону, а Кантане захотелось поплакать или что-нибудь разбить, — Даннидира на это сердито дохнула пламенем и занялась аметистами. Аметисты были изумительными, почти полный набор сильных камней, и они немного отзывались на прикосновения Кантаны, но, конечно, недостаточно, чтобы она могла пользоваться ими в своих целях. Помочь разобраться — это пожалуй, и Аметистовые Тайоны смогут открыть для себя немало интересного. Остальные украшения, целую кучку, она небрежно сгребла обратно в шкатулку — это всё не стоило внимания. Впрочем, и аметисты пока она вернула туда же.
А её муж… Что ж, здесь Кантане Виаланне, Изумрудной княгине, особенно и нечего было терять.
Потом она долго сидела у себя в комнате, перебирала, раскладывала на столе изумруды, пробовала разные сочетания, пыталась приладить к незнакомым камням опыт и навыки Даннидиры. Не так и плохо получалось, а времени впереди было хоть отбавляй. Когда стало смеркаться, Канатна собралась, — то есть, заново причесалась, переодеться было не во что. Кто бы ещё отправился на Тойоль, не захватив с собой в тайнике лишнего наряда? Но это ничего. Если всё получится, как она хочет, то не придется превращаться.
Она сначала покружила вокруг островов — как вчера, потом опустилась на стену замка Канеш. Пир там уже начался, и был именно таким, как она ожидала — накрытые столы внизу, за которыми можно было посидеть по очереди — разом всех драконов в человеческой ипостаси не вместит никакой двор замка, свободная середина двора — можно танцевать. Край двора свободен — для того, чтобы взлететь или сесть. Это не запрещено делать и со стены, а прыгнуть с любой высоты дракону не проблема. И над замком роилось облако драконов — там тоже танцевали, всюду танцевали, во дворе в человеческом обличье, наверху — в драконьем, и в этом танце уже не было ничего ритуального, просто развлечение. Середина драконьего роя была освещена и темнела по краям. Драконы прекрасно видели и в темноте, если это требовалось, но, конечно, внимание привлекали те, кто оказывался на свету.
Кантана посидела в темноте, разглядывая почётных гостей за столами. Чтобы никто не попытался с ней разговаривать, она расплескала вокруг себя волну отчужденности — Даннидира была мастерицей в таких вещах. Подействует не на всех, но на многих. Не подействует на Дьяна. Он долго летал сегодня со стаей, поэтому он сам на пределе силы, как это всегда бывает с князьями на Тойоле. На него точно не подействует её слабая волна. Это и требуется.
Дьян сидел рядом с Джелвером, княгиня Арвиста — чуть поодаль, Дьян на неё подчёркнуто не смотрел — они, кажется, ссорились сегодня. Его лицо казалось усталым, непохоже было, что ему хочется танцевать. Княжон за столом не было — это понятно, они танцевали. Рядом, с Арвистой — кто-то очень знакомый. О Провидение, ну конечно, это маг, который одно время часто навещал отца. Итсванский маг — среди драконов? Или он тоже дракон, а заодно и маг? Как Джелвер. Но это неважно.