— Но почему? Он родственник, кузен мамы! Он просто маг. Учить меня его долг, вот и все. Хранители испокон веков так делают, они когда-то дали такое обязательство князю Каста. Еще на заре времён.
— На какой заре, говоришь? — князь усмехнулся, теперь на его лице застыло скептическое выражение. — Неважно. Но меня отчего-то беспокоят эти тайны Каста.
— А итсванскому императору не нравятся тайны Содды. Что поделаешь, — вырвалось у Кантаны.
— Да, — кивнул князь, — говорю же, я подумаю. Собирайся и спускайся к завтраку, буду ждать тебя внизу.
— Можно ещё вопрос, муж мой? — выдохнула она.
И когда Дьян удивлённо взглянул, сказала:
— На Севере тебе будут подавать чаши, а потом ты станешь танцевать с их хозяйками? Так всегда бывает?
Дьян рассмеялся, и подумал, что ему есть о чём потолковать с Мантиной. Что это она вздумала рассказывать его любознательной жене?
— Я не любитель ни чаш, ни танцев, — сказал он, — и никогда не летаю на острова один, так что мне всегда есть, на кого спихнуть этот обряд. А что, девушки из Круга Каста самые ревнивые? Не волнуйся, лира жена.
И он ушёл, посмеиваясь. А она осталась с мыслью, что сказала что-то неправильное.
Как и вчера, пришёл племянник князя и проводил Кантану вниз. Сегодня он был хмур, чем-то озабочен. Когда она спросила вежливо о причине, улыбнулся краем рта и буркнул, что всё хорошо. Как и вчера, при её появлении разговоры на некоторое время смолкли, она села рядом с мужем, и он накрыл её руку своей ладонью. И, как и вчера, маг Вейр гневно прищурился и отвернулся.
— Шала пропала, — сказал князю Ардай. — Как-то странно пропала.
— Знаешь, я не желаю слышать про каждое исчезновение твоей Шалы, — ответил Дьян, — постарайся привыкнуть. Все ниберийки только так себя и ведут, они не могут иначе.
И те, кто сидел рядом, согласно закивали, Ардай вспыхнул и отошёл. А Кантана кинула на него сочувствующий взгляд, и в который раз невольно отметила, как же он похож на того, другого, который остался в Драконьих горах — на её несостоявшегося жениха. И лицом, но повадками больше. Хотя она так мало успела узнать Ардая Эстарела…
И ниберийка. Та самая ниберийка, рыжая Шала. Она приходила к ней в башню, она, ошибки быть не может. Потом Кантана просто решила, что эта ниберийка, наверное, дружит со многими — отчего же нет, она не человек и живёт по нечеловеческим обычаям. А дело может быть в другом.
Ну, конечно. Как она могла, узнав ниберийку, не сделать самый очевидный вывод? Ведь надеть личину так просто. Ей ли, дочери мага, не знать.
Но эта догадка заставила её замереть. Зачем?..
— А вот и мой подарок, — сказал Дьян, показав на девушку-служанку, спешащую к ним через зал с корзинкой в руках.
Девушка приблизилась и протянула Кантане корзинку, на её дне, на пёстром полотенце, свернулся худой полосатый котёнок. Князь одной рукой подхватил котёнка под брюшко, посадил ей на колени.
— Позаботишься о нём? — спросил он. — О ней, точнее. Это кошечка.
Она удивилась, и растерялась немного — не ожидала. Кивнула:
— Конечно. Благодарю тебя, лир муж мой.
И погладила зверька. Тот вначале было нахохлился, но быстро успокоился и свернулся на её коленях.
— Маг проверил, — добавил Дьян, — это просто кошка, не более чем.
— Благодарю, — повторила она искренне, продолжая поглаживать по головке котенка.
Подарок её неожиданно обрадовал, как будто стало теплее на душе. Надо же, вчера её муж высыпал перед ней груду драгоценных камней, только после обработки станет понятна их истинная цена, но что она будет велика — несомненно. А подарком он считает котенка. Какая-то другая молодая жена, наверное, не поняла бы, но у Кантаны здесь и так много камней — целый замок, с которым не соскучишься. Но не было такого, живого и теплого, который бы от неё зависел, привязался к ней. Которого можно любить.
Князь искоса за ней наблюдал.
— Рад, что угодил, — бросил он.
На неё поглядывали кто с улыбкой, кто с усмешкой, кто с любопытством. А маг Вейр… в его глазах мелькнул гнев.
Да в чем дело? Что не так?!
Кантана решила поговорить с ним, не откладывая. И с младшим Дьяном, племянником мужа. А у мужа пока ничего не спрашивать. Успеется ещё.
Она быстро поела, отказавшись от каши и запивая лепёшку с сыром горячим травником. Отрезала от большого куска мяса полупрозрачный ломтик и с руки предложила котёнку — тот не стал стесняться, все съел, легонько щекоча языком её ладонь. Князя это развеселило.
— Вижу, вы поладили, моя лира, — сказал он, — увидимся вечером, должно быть. Не скучай.
— Не буду, — честно пообещала она, — разве что вечером заскучаю, лир муж, — всё же позволила она себе чуть игривый намёк.
Она новобрачная, ей можно. И князь довольно улыбнулся, погладил её по плечу.
Вейр теперь сидел, отвернувшись.
Кантана поднялась из-за стола сразу после князя, взяв в руки котенка. Тут же подошедшей Мантине сказала:
— Можешь позвать ко мне Младшего Дьяна? Я хочу с ним поговорить.
— У тебя? — невозмутимо уточнила соддийка.
— Да, если это не нарушает никаких приличий. Я хочу, чтобы нам не мешали.
— Не нарушает. Я его позову. Желаешь прямо сейчас?
Кантана кивнула и повернулась к подошедшему Вейру:
— Прости, лир маг, я буду занята сейчас. Я дам тебе знать, когда освобожусь.
— Как угодно княгине! — он шутовски поклонился, но его глаза сверкнули бешенством. — Я подожду, конечно. Что мне остается?
Вдруг Кантана тоже ощутила гнев. Она ведь ни в чём не виновата! А её словно рвут на части! Сложно подчиняться всем сразу, да и с какой стати? И у мужа, и у мага Вейра есть права, но они совершенно разные! Кажется, маг превышает свои полномочия.
Их взгляд встретились, и Вейр поспешно отвел глаза.
Кантана перевела дух, и сказала легко, с улыбкой:
— Вот и хорошо, лир маг. Буду рада, если ты уделишь мне время, позже.
Она направилась к себе, прижимая к груди котенка, Мантина едва за ней поспевала. Ардай догнал их ещё на лестнице, весело спросил:
— Чем могу помочь тебе, тётушка?
Он ведь знал, как ей не нравится такое обращение. Не мог не понимать.
— Ответить на вопрос. Точнее, на несколько вопросов, — сказала она. — Всё будет зависеть от твоего первого ответа.
Мантина распахнула перед ними дверь, уточнила:
— Оставить вас, княгиня?
— Не нужно. Мне кажется, это секрет только от меня.
Соддийцы переглянулись, на губах Мантины мельнула улыбка.
— Если у нас и есть от тебя секреты, княгиня, то это ради тебя, а не во вред.
— Да, так иногда говорят детям, — кивнула Кантана.
Она села, не выпуская из рук котенка, показала Ардаю на кресло напротив.
— Скажи, Ардай Эстерел, сын именя из Приграничья, который проиграл бой дракону и теперь живёт пленником в Драконьих горах — это ты? Ты в личине?
Ардай взглянул на Мантину, та пожала плечами.
— Что за выдумки, — сказал Ардай, — я это я. Ни один соддиец в своем уме не полезет драться с драконом. А я соддиец.
— Да, действительно, — вздохнула Кантана, — прости за глупый вопрос. Мне на мгновенье показалось, что вы с ним похожи. Я ошиблась, конечно же, — теперь она смутилась, потому что, конечно, её предположение звучало дико.
Даже странно, что такое вообще могло прийти ей в голову.
Ардай не стал садиться, прошёлся по комнате, заглянул в окно. Вчерашний шторм уже умчался, и даже обычные в это время года низкие облака разошлись, так что небо сияло бледной голубизной, а море искрило в солнечных лучах изумительными оттенками зеленого и голубого. И похолодало, кстати. Он уже успел перед завтраком пройтись по стене и оценил, что стало заметно холоднее, стены замка покрывал пушистый белый иней, блестящий в солнечных лучах. Вид кругом из-за этого был какой-то нарядный, праздничный.
— Твоя ниберийка приходила ко мне там… — она осеклась, подумав, а стоит ли ему говорить, что видела его девушку с другим.
— Она вообще делает что хочет, — пробормотал Ардай, глянув на Кантану немного виновато.
Ему совсем не хотелось морочить ей голову, и вообще, его бесили все эти секреты, недомолвки, и ненужная, на его взгляд, личина, которую приходилась носить.
Тут его взгляд наткнулся на растянутую на раме вышивку с замком и надписью.
— Всё в жизни повторяется, — прочитал он, — я видел такое в Хаддарде. Княгиня, я думаю, ты ещё сможешь поговорить с тем парнем и задать ему свои вопросы. Князь наверняка свозит тебя в Содду, или он… я хотел сказать, того парня ведь могут привезти сюда. Особенно если ты хотела узнать что-то важное, — Младший Дьян избегал смотреть на княгиню Дьянну.
— Не знаю, важно ли это, — сказала она, — я бы хотела понять, зачем отец добивался нашего брака. По словам Эстерела, его семья этого не желала. Так зачем это было нужно отцу?
— Наверное, потом ты узнаешь, — сказал он, — А может, и нет. Разве это важно?
Он подумал о том, что вовсе не хочет рассказывать Кантане правду о причине их несостоявшегося брака. Её отцу нужен был внук от соддийца! Ей точно не понравится такая причина. С другой стороны, пусть знает, каков был её отец. Так что, он потом непременно ей скажет…
— Всё в жизни повторяется, — пробормотал он, снова скользнув взглядом по надписи на вышивке.
Это тоже будило какие-то смутные воспоминания. Какое-то беспокойство. Кажется, он не мог припомнить что-то важное.
— Может быть, ты собирался сегодня в город, Младший Дьян, — сказала Мантина, — у княгини есть небольшое дело, которое не хочется доверять слугам. С твоего позволения, княгиня, — она подошла к ларцу с вышивками и достала ту, с лабиринтом, развернула её перед Ардаем. — Тебе ведь несложно будет зайти в пару рукодельных лавок? Может быть, там знают смысл этого рисунка?
— Погоди, — Ардай потряс головой. — Понял, мы видели такое на стене. Но, говорю же, это что-то знакомое как будто.
Он забрал вышивку из рук Мантины, расстелил на спинке кресла и отошёл, и смотрел какое-то время, прищурившись.