Если бы не потеря голоса, Кантана сразу бы рассказала обо всём, и скорее Джерверу, чем мужу. Джелвера она отчего-то боялась меньше.
Да, она боялась. Несмотря на то, что он вызывал у неё и другие чувства. Обидно, в сущности. Но ведь это пройдёт?..
Собственно, обидно было по многим причинам. Обижала эта всеобщая скрытность, и со стороны Вейра, и со стороны соддийцев. Да и родители тоже могли бы быть с ней откровеннее. Предположим, мама ничего не знала и не интересовалась, но отец знал много! Да и мама тоже, держала связь с хранителями, тайно отправляла её кровь на проверку, и при этом ничего не объяснила хотя бы про Ожерелье, про то, как с ним обращаться. И другие кастанские родственники тоже не говорили ничего такого, даже не упоминали — считали, что девочку должны просветить родители?..
Как это странно и неправильно!
— Князь улетел в Каст, — сообщил Джелвер. — Захотел посетить вашего князя, и Обитель Хранителя заодно.
И, увидев откровенный испуг на её лице, утешил:
— Не тревожься. Это лишь визит вежливости. С ним отправились княгиня Арвиста и две княжны. Решили познакомиться с Кастом. А князь желает больше узнать про кастанские артефакты, я думаю. И взглянуть там на всё своими глазами. Его право. Заодно он договорится о новом наставнике для тебя. Тебе ведь нужен наставник?
Она кивнула. Ей обязательно нужен наставник.
— Вейр ведь не успел чему-нибудь тебя научить?
Она пожала плечами. Джелвер разом посерьезнел.
— Мы ещё выяснили важную вещь, княгиня. Твоего так называемого кузена нет в списках посвящённых членов Ордена Хранителя. Между тем его фактически рекомендовал князь. Это странно со стороны князя, не находишь?
Кантана опять кивнула. Ещё бы не странно…
Вейр не маг-хранитель — как же так? Но ему известны особенности посвящения, ему известно многое. Зачем тогда он был здесь, взяв на себя роль, на которую не имел права? Ответ, который напрашивался, не радовал.
— Князь Розелин некогда просил твоей руки для Вейра, но получил отказ от твоего отца. Ты знала?
И снова пришлось кивнуть. Да. Она знала, мама говорила. Джелвер взглянул на неё с укоризной.
— Нам не пришло в голову выяснить про всех неудачливых соискателей твоей руки, княгиня. А жаль, — это он пошутил, конечно. — Очень хорошо, что ты ладишь с Младшим Дьяном. Дело в том, что ты останешься здесь на несколько недель под его опекой. К сожалению, у меня тоже появились важные причины покинуть Шайтакан. Тебя будут охранять, конечно, и прибудет другой маг вместо меня. И мы нашли и совсем уничтожили портал. И подвал закрыт полностью. Нам не нужны лазейки, через которые можно тайно проникнуть на острова. В остальном хозяйничай по своему усмотрению.
Опять она кивнула. Да, да, конечно, будет хозяйничать! Это тоже очень походило на шутку, но она попробует. Нет больше портала — это означает, что никто не появится в Шайтакане незваным. Но она, может быть, всё равно сможет пройти туда, в подвал, по своей потайной лестнице? И только ли для посвящения во владетели существует лабиринт? И в чём, собственно, заключается смысл этого посвящения? И что теперь будет с ней в результате её «неправильного» посвящения?
Впрочем, последний вопрос не сильно волновал Кантану. С ней ведь однозначно не случилось ничего страшного, вот и хорошо.
— Как ты считаешь, княгиня, Вейр сбежал в Каст?
Пришлось пожать плечами. Конечно, Вейру проще укрыться именно в Касте. И он ранен, фактически потерял руку. Если бы не это, она, пожалуй, испытывала бы к нему неприязнь, но теперь ей было его даже жаль. Он хотел, чтобы она была его женой? Его женой?!
Даже если бы у Кантаны не было мужа, за Вейра она бы не вышла никогда. За мужчину, который может походя ударить её?
Вот никогда, и всё.
— Мы давно уже постарались, чтобы полностью исключить возможность открывать новые порталы в замке и его окрестностях. Тот портал был постоянный и очень старый, встроенный прямо в магическую решетку замка. Логично предположить, что он ведет в Каст, верно, княгиня?
Они кивнула. Да, именно. Вероятнее всего, что постоянный, в давние времена настроенный портал ведёт из Шайтакана именно туда, ведь острова считались частью Каста, а их владетель входил в Круг Каста. Но кто знает?..
Содержательный у них получается разговор, он говорит, она кивает.
— Отдыхай, княгиня, хорошего тебе дня, — сказал в конце концов Джелвер, — надеюсь, на этом твои треволнения закончатся.
Хорошее пожелание, но, пожалуй, бесполезное. Кантана была совершенно уверена, что ничего ещё не закончилось.
Голос вернулся к ней скоро и неожиданно, но к этому времени желание каяться в опрометчивых поступках и исповедоваться перед мужем и Джелвером прошло. Они обманывают её, используют, не доверяют, так не лучше ли и ей подождать с признаниями и посмотреть, что будет дальше?..
И почти тогда же Кантана обнаружила, что защита амулета существенно ослабла. Заметила это, когда шла с Мантиной в библиотеку, по коридору мимо охранников, один из них больно уколол её своим раздражённым настроением. Надо же! Соддийка вот была безмятежной с виду, но тревожной, сумрачной внутренне, её состояние боли не доставляло, но походило на несильное, монотонное царапанье, со временем, скорее всего, это ощущение станет неприятным. И что же, теперь это навсегда? Кантана обречена всю оставшуюся жизнь ощущать чужие эмоции? Да за что ей такое наказание?!
Просто надо надеть Ожерелье. Она носила бы его спокойно, если бы не жила среди соддийцев, а её мужем был итсванец или кастанец, или кто угодно. Ведь и Вейр предупредил, что Ожерелье надо теперь носить, не снимая! Выходит, то, что с ней происходит — ожидаемо и правильно. Просто Вейр сам не слишком хорошо разбирается в тонкостях посвящения, решил, что без ожерелья ничего не могло получиться. Но — получилось, тогда, в первый раз. Она прошла посвящение вместе с Ютой…
О, Провидение, что же она натворила?!
Но — рассказать им? Нет, нет и нет. Пусть они хоть ненадолго оставят её в покое!
Ненадолго!
— Мантина, ты всё ещё сердишься на меня?
Та удивилась:
— Конечно нет, княгиня.
— А почему ты расстроена?
— Я не расстроена, что ты.
Кантана сразу прекратила расспрашивать.
В библиотеке они застали Ардая. Младший Дьян расположился удобно, развалился в низком кресле, другое придвинул, чтобы на его спинку закинуть ноги в сапогах. Он читал толстый потрепанный том. Увидев Кантану с соддийкой, малость смутился, отложил книгу и вскочил.
— О, тётушка! Рад видеть тебя здоровой.
Его она тоже чувствовала, но не как царапанье, а как спокойное ровное тепло. Пожалуй, быть рядом с Ардаем она согласилась бы очень долго, поэтому его слегка издевательская шутка про тётушку совсем не задела её на этот раз.
— Я тоже рада, что ты здоров, дорогой племянник, — улыбнулась она, — раз читаешь, значит, глаза не болят?
— Джелвер вылечил, — он тоже улыбнулся.
И почему её муж не может, чтобы было такое же тепло? Она вспомнила, что его чувства то кололи её иглами, то били, как кнутом — тогда, первый раз. А потом он любезничал с девушкой на стене, и её терзали уже её собственные чувства. Точнее, ревность — это, кажется, именно так называется.
— Спасибо тебе, — сказала она, — мне меньше всего хотелось оказаться во власти Вейра в Касте, — её воображение тут же изобразило отрубленный мизинец, и она ещё сильней порадовалась, что не оказалась в Касте с Вейром.
Не зря ведь он намекал ей на это вполне определённо, а она так несерьезно к этому отнеслась! И он с самого начала не хотел, чтобы она держалась с ним как племянница. Он её обманул, и обманывал с самого начала, теперь это ясно.
— Рад был помочь, зови, если что. Слушай-ка, а ты меня позвала тогда, или нет? — встрепенулся он, — ты ведь звала меня?! Я ведь рванул в тот коридор, потому что мне показалось, будто ты в опасности, и искать тебя надо именно там!
— Да, можно и так сказать, — признала она. — Не знаю, как это получается. Но я не сомневалась, что мне поможешь только ты, остальные не услышат.
— Ну, дела! — он потряс головой, кажется, немного смущённый. — Ладно, там поглядим, как быть! А я вот читаю сказки, — сменил он тему, захлопнул книгу и показал её обложку. — Кастанские сказки. Мне Джелвер дал. Знаешь, а интересно!
— Знаю, — рассмеялась Кантана, усаживаясь напротив Ардая, — я их читала, ещё в детстве. И ещё тысячу раз перечитывала вслух брату и сестре.
Юта прыгнула с её плеча на стол и вальяжно растянулась между стопкой книг и письменный прибором.
— Почти в каждой сказке князя и княгиню называют мудрейшими, — заметил Ардай, — Почему так?
— Что такого? — удивилась она, — это особая вежливость по отношению к их положению.
— Это странно, — не соглашался Ардай, — В других местах возвеличивают иначе. Разве мудрость зависит от положения? Князь и княгиня судят подданных, разбирают дела.
— Даже любой имень вершит суд на своих землях.
— И его тоже считают мудрейшим?
— Но разве князю и княгине не положено оказывать особенное почтение?
— Да тут так и твердят на каждой странице, какие они мудрые!
Мантина, которая тоже села с книгой позади Кантаны, с улыбкой прислушивалась к разговору.
— Ты напрасно придираешься, Младший Дьян, — заметила она наконец, — сказка всегда ложь, но с намёком. Ты не знал?
— И ещё я прочитал, что княгиня после свадьбы проводит взаперти шестнадцать дней, и лишь потом показывается перед подданными. Это и теперь так?
— Конечно, это старинный обычай. Но она не в одиночестве проводит эти дни, а с мужем, и к ней допускается Хранитель. Именно Верховный Хранитель.
— Ага. А зачем им Хранитель? Князю и княгине, сразу после свадьбы?
— Ну, наставляет… — предположила Кантана, и засмеялась подоплёке вопроса. — Наша свадьба тоже была только что. И нам прислали мага-хранителя, не Верховного, но всё же.
— Ну и толку от него вам было? Одна неприятности.
— Получается, так, — не стала спорить Кантана.