Кошка в два прыжка преодолела лестницу, потом другой, длинный пролет, и ещё один, и протяжно мяукнула, увидев жену князя Дьяна, спящую в кресле.
Кантана вздрогнула и открыла глаза. У её ног, распушив шёрстку, стояла кошечка. На этот раз Кантане потребовалось мгновение, чтобы сложить вместе две действительности, свою и Юты.
— Ну, здравствуй, — сказала она, протягивая руки к кошке, та с готовностью прыгнула ей на колени, оттуда забралась на плечо. — Наша Мантина тебе удивится, да, дорогая?
Однако она не собиралась пока удивлять Мантину, которая сидела у себя наверху, и вообще терять время больше не желала. С кошкой на плече она спустилась в самый низ башни, мимо двери для прислуги и по той самой крутой лесенке вниз. В другое время она решила бы, что это погреб, на первый взгляд всё так и выглядело. Но нет, вот за этой стеной — выход наружу. За простой белёной стеной без мозаик. Откроется ли проход отсюда, изнутри? Должен открыться, иначе зачем нужна дверь, в которую можно войти, а выйти нельзя? Но она проверит это потом, а сейчас…
И Кантана хлопнула ладонью по мозаичному изображению лабиринта.
Сапункова Единственный дракон-с гл38
Глава 38. Кантана. Прочь из золотой клетки.
Подвал при появлении их с Ютой сразу осветился мягким, постепенно нарастающим светом — хозяйке Шайтакана, как видно, ни при каких обстоятельствах не полагалось блуждать впотьмах. «Свой» выход Кантана нашла быстро, за брошенным винным складом. Всё получалось: двери открывались, магический свет зажигался. В мозаичном гроте так же, как и раньше, было холодно и пол казался стеклянным ото льда. Кантана сразу увидела свою изодранную одежду, разбросанную воль стен. Меньше всего пострадал меховой плащ, у него лишь оторвалась одна из завязок. Именно эти клочья одежды окончательно убеждали в полной реальности того, что она помнила то ли как сон, то ли как бред. Должно быть, это её сознание защищалось, не могло сразу принять такую реальность. Но теперь сомнений не осталось.
Она превращалась в дракона. В настоящего, или в урода-монстра — это уже не казалось таким важным. Хотя…
Нет, об этом точно лучше пока не думать.
И как к этому отнесётся её муж, соддийский князь?! Увидеть на его лице брезгливое удивление было бы хуже всего.
Она собрала изорванную одежду и бросила у стены, подняла с пола браслет и колечко, которые были на ней тогда, — помимо изумрудов Виаланов, которые, получается, превращались вместе с ней. Значит, весь комплект — особенный? Никуда не девается при превращении. Созданный таким образом, чтобы не теряться…
Эти же изумруды носила когда-то бабушка Аурика Виаланна. Возвращаясь, Кантана влетела в другой грот, и оказалась во владениях бабушки, нашла её вещи, её одежду? И что это значит?!
Объяснение, в сущности, напрашивалось одно: с бабушкой Аурикой происходило то же самое. Она превращалась в дракона и улетала из замка, потом возвращалась. Поверить в это было очень трудно, но найти другое объяснение — гораздо труднее. Итак, с Кантаной случилось нечто закономерное, обыкновенное для её предков?
Они могли быть как людьми, так и драконами?! Такая ужасная, кошмарная реальность.
Впрочем, некоторые маги умеют ненадолго превращаться в разных животных, и очень это ценят, хоть и скрывают. Полезное умение, особенно если о нём никто не знает. Ниберийки иногда превращаются в зверушек, чаще птиц — Кантана не могла бы вспомнить, откуда она это знает. Но — в дракона?!
Драконы — иномирские создания! Как всё-таки Леман отнесётся к тому, что она?..
Драконы — слуги соддийцев, их животные. А если бы она умела превращаться в кобылу, что сказал бы её муж?
И отчего-то вспомнилось, как княгиня Арвиста при прощании разглядывала изумруд в её колье, и что говорила. Её взгляд явно говорил о том, что она претендует на этот камень, хотя и опасается его. Потом вмешался Леман, пресекая любые поползновения родственницы. Или кто она, подруга его матери?
Это украшения Виаланов, владетелей этой земли. Впрочем, насчет соддийского происхождения Виаланов сомнений вроде и нет. За тысячу лет кровь должна разбавится так, что не останется и капли исконной, но что, если этому можно препятствовать с помощью кровной магии?
Дальнейшие размышления упирались в темноту. Зато Кантана нашла свой шад, в дальнем углу грота, и это было большой удачей. Она прихватила плащ и поднялась по тайной лестнице в свои комнаты. На полу в гардеробной стояла магическая запирающая пирамидка: это кто-то из магов постарался пресечь возможность открыть мозаичную дверь. Значит, обычная магия не может ничего поделать с тайнами её Шайтакана — отчего-то Кантана этому не удивилась.
Она толкнула дверь в коридор — заперто. Послушала — тихо. На всякий случай задвинула засов. Взгляд наткнулся на тетради в кожаных переплетах на подзеркальном столике — те самые, бабушкину и дедушкину. И рядом стояла её шкатулка со всеми изумрудными артефактами.
Да-да, именно так, это не украшения! Артефакты. Если правильно их надевать, то… что? Вот это надо понять. Ардай догадался правильно.
В дедушкиной тетради рисунки, а вот в бабушкиной написано пространно, словами, куда понятнее. Кантана принялась листать бабушкину тетрадь — ничего. Чистые листы!
Так. Ещё и это.
Но ведь точно было написано?! И не заметно, чтобы из тетради вырвали листы. Как жаль, что тогда ей было не до разбирательств в записях!
Она отложила эту тетрадь, раскрыла дедушкину, надела кольца так, как было показано на верхнем рисунке. Слово «открыть», квадратный изумруд на указательный палец левой руки, браслет на левую руку, два маленьких колечка на безымянный палец правой… А что открыть? Если дверь, то она и так их все открывает. Вдруг вспомнились слова дядюшки Вейра: он желал бы, чтобы она открыла для него двери. И дед когда-то открыл ему некоторые…
Если так, то открыть — это позволить пользоваться всегда. А как тогда закрыть? Кантана была практичной дочерью своей матери, и не понимала, как можно открывать, если не умеешь закрывать. А два маленьких колечка вместе на безымянном пальце правой руки — бабушка Аурика так и носила, даже на портрете эти кольца именно так изображены. Значит, не вредно, по крайнем мере, а может оказаться и полезно — и Кантана надела эти кольца именно так.
Что такое «провести»? Пройти вместе с кем-то в открытые двери?
Что такое «сундук»? Даже в голову ничего не приходило, но нарисованы именно два эти колечка на безымянном пальце, и браслет, то на одной руке, то на другой…
Кантана переодела браслет.
И дедушкино кольцо! Оно важное, похоже. Хотя зачем оно, конечно, непонятно. Но отобрать его у императора придется. Это её кольцо!
От волнения у Кантаны зарумянились щёки, и сердце стучало. Взгляд упал на часы, мерно тикающие на стене — прошло больше часа, а незаметно…
Вейр крутил ею, как хотел! Он наверняка всё знает, и зачем нужны изумруды, и для чего посвящение, и про… превращение в дракона.
Да, наверняка и про это тоже. Он больше не посмеет использовать её втемную. И император. И они все. А угрожать её семье…
Пусть только посмеют! И вообще, что он себе вообразил, император Лиссар? Сделать из неё послушную игрушку? Как бы ни так. Он вёл себя оскорбительно! Давал понять, где её место! Побыв недолго в драконьей шкуре, Кантана теперь точно знала одно — императору драконов не видать. Никогда. И оскорблять её император больше не посмеет!
Рисунки, изумруды… как видно, не на один раз разбираться, и не на десять раз, а Кантане хотелось действовать, и ещё пришла уверенность, что уже пора. И платок сдавил голову… да зачем он?!
Кантана сдернула платок, бросила в сторону. Без него стало легче. И как будто мир раздвинулся и посветлел.
Соддийки не покрывают головы — поэтому?!
Если она собирается поступать не как воспитанная и утончённая итсванская лира, то и выглядеть ей следует иначе. Кантана всмотрелась в своё отражение — румяная, глаза сверкают. Диадема?
Она вынула шпильки из волос, которые, оказывается, тоже мешали. Без них голове стало совсем легко. Изумрудная диадема Виаланов с пятью дивной прозрачности камнями была тонкой и изысканной, она терялась среди растрепанных волос Кантаны и казалась ненужной рядом с её глазами, заблестевшими вдруг необычайно ярко. А ей захотелось радужных брызг света, и пусть весь мир признает её право затмевать всех! Может, тогда император станет покладистей? Что ей до итсванской императрицы? Сам император сейчас будет делать то, что она пожелает.
Кажется, что-то весьма подходящее имелось в её сокровищнице…
Действительно, имелось. На груду сияющих алмазов в тёмной бархатной пасти футляра даже смотреть было страшно, но Кантане понравилось. Она надела свадебный подарок мужа, приколола шпильками, поняла, что придется сменить костюм…
Это заняло какое-то время, так что обратно она с Ютой на руках почти бежала.
Соддийка уже хватилась её, но, похоже, не успела забеспокоиться всерьез. Они столкнулись на лестнице.
— Куда ты подевалась?.. Что?! — Мантина оценила её новый облик.
— Мантина, прошу тебя, помоги, подруга! Мне очень нужно в Хаддард. Очень нужно. Без тебя мне будет сложно.
— В Хаддард? — медленно переспросила соддийка. — Ты можешь уходить из башни.
— Могу, — признала Кантана, — Мантина, пожалуйста! Мне нужно решить… и узнать! Не могу больше!
И почему она была уверена, что соддийка, преданная князю Дьяну, согласится ей помогать? А также в том, что действовать надо прямо сейчас?
Несколько долгих мгновений соддийка размышляла, разглядывая Кантану, и вдруг улыбнулась:
— Ладно. По крайней мере, я буду рядом. Гулять так гулять. Только знай, что в крайнем случае я тебя остановлю, и сопротивляться мне ты не сможешь.
— Знаю. Только не торопись останавливать. Можешь добыть дракона, чтобы лететь в Хаддард? Когда я выведу тебя отсюда?
— Добыть дракона! — Мантина звонко расхохоталась. — Одного тебе довольно будет?