Она прилетели к пещере как раз на восходе, когда снежники вдали только окрасились всеми оттенками розового. Рух сел на невысокий камень, Ардай соскочил первый и снял девушку. Здесь вовсю гулял ветер, кажется, он дул со всех сторон поочередно. Редкая трава уже подмерзла и пожухла. Черный провал пещеры смотрел на них неприветливо.
— А знаешь, я вспомнила сказку, которую мне в детстве нянька рассказывала, — сказала вдруг Кантана. — Про то, как девушка не желала выходить замуж, поэтому, когда жених посадил её на руха и повез домой, она длинным тонким кинжалом ранила птицу, и они упали на скалы и разбилась.
— Вот же глупость, — отозвался Ардай, — убить жениха можно было и проще как-нибудь.
— Ты вот не побоялся посадить меня позади себя. А если бы я магией остановила тебе сердце?
За время полёта у девушки отчего-то изменилось настроение, даже пошутить захотела.
— Ты не магичка, — заметил с улыбкой Ардай. — Вообще, сердце лучше останавливать кинжалом, которого у тебя нет. Зачем ты меня пугаешь? Чтобы я не вез тебя обратно, а оставил тут? Ещё могу кинуть со скалы — летать умеешь? Отсюда нет дороги вниз, можно только улететь.
Она прикусила губу и огляделась. Горы, горы, ещё раз горы. И отвесный склон с дырой пещеры.
— Я пойду с тобой, — сказал он, — сначала будет темно. — Потом ты дотронешься до камня… и это всё. Ничего не почувствуешь. И летим обратно. Да, вот еще: там, в пещере, смотрительница сумасшедшая. Скорее всего, она подойдет и что-нибудь тебе скажет. Это ничего, не пугайся. Её слова, может, что-то и значат иногда, но можно никогда не догадаться, что именно.
— Хорошо, — Кантана выпрямилась, — спасибо за предупреждение.
И когда Ардай взял её за руку, она приняла это как должное.
Когда-то, причем совсем недавно, Ардай вот так же шёл за Меной. Но теперь темнота этого коридора не была для него беспросветной — драконье зрение включилось почти сразу, и сделав несколько шагов, он уже видел так, что мог бы нитку вдеть в иголку.
Интересно, а смог бы он дать возможность девушке видеть в темноте его глазами? Точно так же, как дракон может дать возможность своему "наезднику" в деталях рассмотреть землю внизу. Это что-то вроде соединения сознаний, человек как бы получает на время глаза дракона. Только глаза, ничего больше…
С Шалой во время полёта у Ардая это получалось. А вот в человеческом облике, в темной пещере он ещё не пробовал. Так или иначе, пробовать нужно не с Кантаной Каюбой…
— Осторожно, — он придержал девушку за плечи, — тут выступ. Перешагни.
Она шагнула широко, и все равно споткнулась, он поймал её, удержал. В последний момент спохватился, чтобы ловить руками, по-человечески, а не драконьей силой.
Недаром Дьян надолго задержал его в Шайтакане, заставляя почти всё время находиться в драконьем облике. Он отлично освоился со своим драконом.
Ну, почти отлично. Почти освоился…
Тьма сменилась полумраком, каменный стол, на нем каменная же плита, не поймешь, синяя или нет.
Знаменитый и загадочный Синий камень.
Ардай огляделся, высматривая старуху-смотрительницу. Её зовут Альма…
Старуха появилась откуда-то незаметно, не было её — и вот она. Растрепанная, страшная, очень светлоглазая — в сумерках её глаза казались совсем белыми.
— А, ты пришёл, чёрный, — она глянула на Ардая исподлобья. — А я думала, не останешься. Думала, умер ты совсем. А ты вон, и сам тут, и вон кого привел, — что интересно, она и не взглянула на Кантану. — Безмолвных у меня ещё не бывало. А почему, интересно? Безмолвные и так обижены, не надо их гнать. Но в их слабости есть и сила, много силы. Клади сюда руки, безмолвная.
Несмотря на предупреждения Ардая, Кантана от вида и бормотания старухи совсем оторопела и не могла пошевелиться.
— Ну, чего ждешь! — прикрикнула та. — Клади руки сюда! — она показала на камень.
Ардай подтолкнул девушку к столу, сам взял её руки и положил их на камень ладонями вниз, она не сопротивлялась.
— Всё! — объявила Альма, — сделано. Уходи, безмолвная. Бедная ты, жалко тебя. И ты ступай прочь, черный. Нечего тебе тут. Тебе нужен свет, а тут темно! — она повернулась и ушла прочь, куда-то.
— Уходим, — Ардай за плечи повернул Кантану, — нам туда. Всё уже кончилось. Ну, что ты?
Она шла, как сонная, и опять споткнулась на том же месте — пришлось ловить. Когда вышли из пещеры, она заплакала.
— Что ты? Да в чем дело? — искренне недоумевал Ардай.
Ему сумасшедшая Альма не казалась настолько страшной.
— Прости, — Кантана вытерла слёзы. — Прости меня, пожалуйста. Я… я не знаю. Меня правда отпустят домой?
— Правда. Император уже ждёт. День-другой — и можешь оказаться дома. Это князю решать.
— Это невозможно, чтобы день или два…
— На драконе полетишь — будет возможно. Сюда тебя разве долго несли? А на рухе, пойми ты, никто тебя не повезет. И император не станет терять время на такое дело, раз князь может быстро доставить на драконе. Не упрямься, всем только хуже сделаешь. На драконе проще и приятней лететь.
— Даже не верится, что ты сын итсванского именя, — вздохнула девушка. — Такое мне советуешь…
Ардай засмеялся:
— Не верится — дело твоё.
А его дело отвезти и князя, и эту девушку к императору. Причем в прямом смысле — они оба, скорее всего, полетят на его спине.
И вот еще что: несмотря на тот грустный факт, что Кантана — дочь Каюба, сама она не вызывала у него неприятия. Вообще не вызывала. Как и мужского интереса, впрочем. И особых необычных чувств к ней он тоже не испытывал, не то что дядя, который из-за проявившейся "житейской магии" скорее возненавидит несчастную. Нет, его отношение к девушке было спокойным и мирным, как к дочери соседей или, может быть, дальних родственников, которых Эстерелы видели раз в несколько лет. Совсем не такое, как к любой из родных сестер, к примеру. В то же время, его сознание воспринимало Кантану отдельно от её отца. Вот того он, пожалуй, ненавидел до сих пор — из-за Аолы, из-за собственных злоключений, а ещё больше из-за того, что на какое-то время, находясь в руках Каюба, он стал для того вроде крысы в клетке…
Не человеком. Не достойным уважения наследным именем. А соддийцем, которого можно хоть искрошить в лапшу, если это поможет узнать что-то про остальных соддийцев…
Нет, конечно, крошить в лапшу Каюб стал бы его лишь в самом крайнем случае. Например, если бы точно знал, что секрет приручения драконов, та самая главная тайна соддийцев, спрятана где-то у Ардая внутри. А так — он ведь был ценной крысой, от которой желательно получить приплод…
Вокруг уже не просто гулял ветер, в воздухе закружились снежинки. Давно пора уже. Скоро снег ляжет на перевалах, и горы станут непроходимы для всех, кто без крыльев.
Лиолина вышла из-за камней, приблизилась.
— У вас получилось?..
Она всё же прилетела, причем, должно быть, на своих крыльях — поблизости не было другого дракона. Могла бы и не прилетать, нужды в этом не было, а спросить Кантану про Шактакан Ардай мог и сам. Но — он ведь представился Кантане пленником колдунов. Следовательно, за ним должен надзирать кто-то высокопоставленный, верно? Тоненькая хрупкая Лиолина, одетая совсем просто, не казалась рядом с Ардаем "высокой персоной".
— Получилось, — отозвался Ардай, — княжна Лиолина, это дочь имперского именя ленна Кантана Каюба. Всё прошло хорошо.
Он сказал это нарочито официально, придерживаясь этикета — дочь именя следовало представлять княжне, а не наоборот.
Кантана выпрямилась, склонила голову:
— Княжна. Приветствую тебя.
Скорее, она даже не задумывалась, сказалось воспитание.
— И я тебя приветствую, — на лице Лиолины на мгновение всё же отразилась неприязнь.
Она, дай её волю, и не подошла бы близко к дочери Каюба. Но нет, княжна справилась, даже улыбнулась.
— Что сказала Альма? — спросила она у Ардая.
— Как обычно. Я не запомнил.
На драконьем добавил:
"Она назвала её безмолвной. И жалела её. Что это может значить?"
— Она назвала меня безмолвной, — ответила и Кантана. — Почему?
— Когда-нибудь ты, возможно, поймешь это, — сказала Лиолина. — Но нам уже не расскажешь. Ты отправляешься домой сегодня, и как страшный сон забудешь нашу страну и нас. А мы никогда не забудем тех, кого убил твой отец.
Кантана растерянно взглянула на Ардая, он отвел взгляд.
Всё именно так: он никогда не забудет Аолу. Есть и другие жертвы мага, но о них он не может помнить…
— Мой отец не убийца, — сказала Кантана. — Он маг.
— Мы не считаем тебя виноватой, ленна, — добавила Лиолина, — скажи, ты любила бывать на Шайтакане?
— Я никогда там не была. Отец не позволял, — ответила Кантана ровным голосом.
— Острова раньше принадлежали княжеству Каст, несмотря на то, что между ними и Кастом немалое расстояние. Потом они перешли к Итсване, ещё до того, как частью Итсваны стал сам Каст.
— Мне это никогда не было интересно. Прости, княжна.
— Но ведь ты в родстве с князем Каста? — упрямо допытывалась Лиолина.
Видно, успела отыскать что-то интересное в библиотеке. И когда только?..
— Да, княжна, в родстве, но дальнем, — признала Кантана, — Каст — маленькое княжество, почти все его владетельные имени в каком-нибудь родстве с князем. Я родилась в Касте, в замке деда. А Шайтакан… — она запнулась, — да, я знаю, что когда-то он принадлежал нашей семье.
— Это целый город. И замок. Это владения, достойные быть княжеством, ленна.
— Наши права там были ограничены, городом управляет его магистрат, — припомнила Кантана, — а вообще, я не знаю, княжна. Так или иначе, он не наш больше.
Пусть и не вовремя, но вдруг ей тоже стало интересно. Да, видимо, неизвестный ей Шайтакан — это не мелочь. Не то, что тот же Линнен, к примеру. Но княжеского титула у его владельцев не было. Они были лишь именями. А потом Шайтакан поменяли на другое имение с таким же доходом…
Но ведь это несравнимо — город и имение. Так какие же права были у них раньше в этом городе?..