– И чем скорее, тем лучше! – подхватил Ффлеуддур. – Не могу дождаться, когда мои руки дотянутся до этого отвратительного предателя! Он узнает, что такое гнев Ффлама!
Тарен видел, как отряд короля Руддлума вытекал из ворот замка и медленно поворачивал на юг. Главный Егерь повел свой отряд в сторону возвышающихся над Динас Риднантом холмов. Он велел всем внимательно искать следы беглеца. Тарен с застывшим лицом ехал рядом с Ффлеуддуром.
– Не волнуйся, – заверил его бард, – мы вернем Эйлонви назад живой и здоровой еще до наступления вечера и на славу повеселимся да посмеемся над этим ее приключением. Я обещаю сочинить на этот случай новую песню.
– Ты сделаешь лучше, если сочинишь песню на обручение, – горько сказал Тарен, – и вдобавок свадебный гимн для принца Моны.
– Рун? – вскричал удивленный Ффлеуддур. – Женится? Вот одно из неудобств жизни на конюшне, а не в замке. Пропускаешь все новости и сплетни. Принц Рун? В самом деле? Кто же его невеста?
Мучительно выдавливая из себя слова, Тарен рассказал барду о планах короля Руддлума и о своей собственной клятве отводить беду от Руна.
– Ого, – сказал Ффлеуддур, когда Тарен окончил свой рассказ, – так вот откуда дует ветер! Странно, – добавил он, быстро взглянув на Тарена, – я всегда надеялся, что если уж Эйлонви обручится с кем-нибудь, то это будет… да ладно, я хотел сказать, что, несмотря на все ваши глупые пререкания и бесконечные пустяковые ссоры, вы, предполагал я…
– Не насмехайся надо мной, – выпалил Тарен, покраснев. – Эйлонви – принцесса из Дома Ллира. А я… Ну ты знаешь это не хуже меня. Я никогда и не надеялся. Эйлонви подобает быть обрученной только с человеком королевской крови! – Он рванулся вперед и галопом понесся в голову колонны.
– Вот именно, вот именно, – бормотал Ффлеуддур, поспешая за ним. – Послушай лучше свое сердце, дружище. Думаю, оно скажет тебе что-то иное.
Тарен уже не слышал его. Он бешено скакал вперед, пока не нагнал отряд и не смешался с рядами воинов.
Повернув на север вдоль пологих склонов холмов Пэрис, отряд разбился на более мелкие группы, каждая из которых тщательно осматривала свой участок земли. Воины двигались длинными, извивающимися цепями, ныряя в низинки и теряя друг друга из виду, старательно осматривая каждое возвышение, любое укромное местечко. Но минуло утро, день начал угасать, а они не обнаружили никакого следа Главного Управителя или Эйлонви.
Зеленые склоны холмов были опутаны почти невидимыми щебнистыми тропинками, среди которых заблудится даже самый умелый охотник и следопыт. Тарен отчаялся. Ему уже мерещилось, что Эйлонви исчезла навсегда, что он преследует лишь призрачную тень, что Эйлонви увезли совершенно в другую сторону. Время от времени он с тревогой смотрел на небо, ожидая, не появится ли где черное пятнышко Карр с новостями о принцессе.
Тарен знал, что лишь Гвидион мог раскрыть тайные планы Акрен, и Мэгг был ключом к ним. Но Главный Управитель действовал слишком быстро и неизвестно где сейчас находился. Поэтому Тарен постарался как можно внимательнее искать сломанную веточку или оставленный на дороге след, что угодно, что может приблизить их к Эйлонви до наступления темноты, которая сделает дальнейшие поиски тщетными.
– Смотрите, смотрите! Благородный принц уехал далеко в лес один! – внезапно крикнул Гурги, показывая рукой в сторону Руна. – Он потеряется! Тогда все веселые искалки превратятся в печальные стоналки и вздыхалки!
Тарен, который спешился, чтобы лучше искать следы, поднял глаза и увидел принца Руна, мчащегося галопом вверх по холму. Он окликнул принца, но тот либо не услышал, либо, что более вероятно, не обратил на окрик внимания. Тарен вскочил в седло и устремился за принцем, но к тому времени, как Тарен подъехал к холму, Рун уже скрылся в тени ольховой рощи. Через какое-то время к Тарену подъехали Ффлеуддур с Гурги.
– Сегодня этот отвратительный паук от нас скрылся, – сказал сердито Ффлеуддур. – Но завтра мы продолжим поиски и, я уверен, найдем Эйлонви в целости и сохранности. Насколько я знаю принцессу, Мэгг уже начал сожалеть о ее краже. Она стоит десятка воинов, даже со связанными руками и ногами.
Но несмотря на храбрые слова, лицо Ффлеуддура было полно тревоги.
– Главный Егерь уже начинает разбивать с воинами лагерь на ночь.
И действительно, Тарен услышал звуки рожка, возвещающего об устройстве на ночлег.
– Я не могу оставить принца Руна бродить по лесу в одиночку.
– В таком случае, – ответил Ффлеуддур, взглянув в сторону заходящего солнца, – нам лучше поспешить найти его. Ффлам славится своими острыми глазами! Но все же я бы не хотел бродить в темноте по лесу, спотыкаясь о каждую корягу.
– Да, да! Спешить с гляделками и искалками! Страшные тени приходят, и бедный Гурги не знает, кто в них прячется.
Друзья въехали в рощу, где, как надеялся Тарен, они скоро найдут принца. Однако, как ни звали Руна, он не откликался.
– Он не может далеко ускакать, – сказал Тарен, – даже Рун не настолько глуп, чтобы ехать ночью.
Тьма покрыла рощу. Лошади, более привычные к теплым и уютным конюшням Динас Риднанта, чем к мрачным лесам Мона, испуганно шагали вперед, вздрагивая при каждом шелесте в кустах. Друзьям пришлось спешиться и вести упирающихся лошадей. Беспокойство овладевало Тареном все больше и больше. То, что начиналось как неприятность, грозило превратиться в серьезную проблему и даже беду.
– Он, наверное, свалился с лошади, – сказал Тарен, – и сейчас, должно быть, лежит раненый и без сознания.
– Тогда я предлагаю вернуться, – сказал Ффлеуддур, – и попросить помощи у предводителя нашего отряда. Он даст нам воинов. В такой темнотище чем больше глаз, тем лучше.
– Мы потеряем слишком много времени, – возразил Тарен, продолжая продираться сквозь кусты.
Гурги следовал за ним по пятам, тихо хныкая под нос. По тому, как тропинка под ногами пошла на подъем, Тарен сообразил, что они взбираются на холм. Ни звука не было слышно, кроме поскрипывания молодых деревцов, свиста хлеставших по плечам и лицу веток и цокота лошадиных копыт. Внезапно Тарен остановился. Сердце у него екнуло. Краем глаза он заметил быстрое движение в темноте. На долю мгновения там мелькнула какая-то тень. Тень в тени. Нисколько не страшась, он пошел ощупью вперед. Лошади становились все пугливее, а конь Тарена прижал уши и тревожно заржал.
Гурги тоже почувствовал что-то неладное, какую-то затаившуюся тень. От испуга шерсть его вздыбилась на загривке, он жалобно завыл:
– Противные, злые существа пришли, чтобы напасть на безвредного Гурги! О, добрый хозяин, спаси бедную, слабую голову Гурги от неведомых бедок!
Тарен вынул из ножен меч, и все они, постоянно оглядываясь и всматриваясь в темноту, осторожно двинулись вперед. На сей раз лошади не упирались, а, наоборот, рвались в густое сплетение кустов, чуть не волоча барда за собой.
– Клянусь Великим Белином, пора остановиться! – пыхтел Ффлеуддур, пытаясь выдрать из колючих кустов арфу, которая, словно живая, издавала жалобные стоны. – Еще немного, и нам придется искать не только принца Руна, но и наших лошадей. Они рвутся как сумасшедшие!
Тарену с трудом удалось успокоить животных. Но теперь они отказывались сдвинуться с места. Несмотря на все угрозы, окрики, просьбы и понукания, лошади стояли как вкопанные, выкатив от страха глаза, мелко дрожа и тревожно всхрапывая. Измученный борьбой с упирающимися лошадьми, Тарен опустился на землю.
– Наши поиски вслепую напрасны, – сказал он. – Ты был прав, – продолжал он, обращаясь к Ффлеуддуру, – надо было вернуться раньше. Время, которое я боялся потерять, потеряно дважды, а опасность для Эйлонви возрастает с каждой секундой, пока мы медлим. А теперь еще и принц Рун потерялся… И Карр не появляется. Вот чего мы добились.
– Кажется, и ты прав, – вздохнул Ффлеуддур. – И если тебе или Гурги не удастся сообразить, где мы сейчас, боюсь, мы тоже потерялись.
Глава шестаяЗелье Глеу
При этих словах Гурги издал пронзительный вопль и стал кататься по земле, обхватив голову руками. Тарен, сам почти впавший в отчаяние, постарался успокоить беднягу.
– Нам ничего не остается, кроме как дожидаться рассвета, – сказал он. – Главный Егерь с войском где-то недалеко. Вы найдете их без труда. А я стану искать принца Руна, – с горечью добавил он. – Я дал клятву оберегать его и не могу поступить иначе. Но как только найду его, я присоединюсь к вам.
Он замолчал и опустил голову. Ффлеуддур с участием поглядел на него.
– Не растравляй свое сердце печалью, – тихо промолвил бард. – Мэгг не мог убежать так уж далеко. К тому же не думаю, чтобы он хотел причинить вред Эйлонви. Он, вероятно, должен только привести ее к Акрен. Но мы настигнем его задолго до того, как ему это удастся. Отдохни пока, Тарен. Гурги и я будем попеременно стоять на часах.
Слишком усталый, чтобы протестовать, Тарен бессильно растянулся на земле и укрылся плащом. Но не успел он сомкнуть глаза, как на него навалились тревожные мысли. Воспоминания об Акрен не давали ему покоя. В яростной жажде мести надменная колдунья могла убить любого, кто станет на ее пути или попадется в руки. А Эйлонви? Он даже вообразить не осмеливался: Эйлонви в руках Акрен. Дремота наконец придавила его тяжелым жерновом.
Солнце уже поднялось над верхушками деревьев, когда Тарен в тревоге раскрыл глаза. Ффлеуддур тряс его за плечо. Желтые волосы барда были всклокочены, лицо побледнело от бессонной ночи и усталости, но он широко улыбался.
– Отличные новости! – кричал он. – Гурги и я занялись, ха-ха, подкрадками и подглядками и обнаружили, что не так-то уж мы заблудились этой ночью. Дело в том, что мы все время кружили на одном месте. Взгляни сам.
Тарен вскочил на ноги и поспешил за бардом, взбиравшимся на гребень невысокого холма.
– Верно. Вот она, ольховая роща. А вон там… о, я помню это упавшее дерево, где я как раз потерял Руна из виду. Пошли, – решительно сказал он, – думаю, теперь мы найдем его, а потом уж присоединимся к отряду.