- Ты хочешь этого?
- Конечно!
- До Пилиплока тысячи миль, а мы только вдвоем, никто не ведет нас и...
- Но почему бы и нет? - сказал Шанамир.- Смотрите: мы верхом доедем до Кинтора, оттуда на речном корабле в Ни-мойю, потом вниз по Цимру, к берегу континента, а в Пилиплоке сядем на корабль паломников... Что-то не так, Валентин?
- Я привязался к этим людям. У них я научился своему искусству. Я... я...- Валентин смущенно замолчал. Был ли он учеником жонглера или Короналом-изгнанником? Было ли его предназначением корпеть среди этих косматых скандаров или надлежало не теряя времени двигаться к Острову, а оттуда с помощью Леди - к Замковой Горе? Эти сомнения ставили его в тупик.
- Может, цена? - спросил Шанамир.- Это вас тревожит? В Пидруиде у вас было более пятидесяти роялов, и что-то из них должно было остаться. У меня тоже есть несколько крон. Если нам понадобится больше, вы сможете заработать, жонглируя на корабле, а я могу чистить животных или...
- Куда это вы собрались идти? - спросила Карабелла, появляясь из леса.- И что случилось с чувственниками? У вас какие-то неприятности?
Валентин кратко поведал ей о своем разговоре с Зал- заном Каволом.
Она выслушала его молча, прижав руку к губам, а когда он окончил, ни слова не говоря повернулась и бросилась туда, куда ушел скандар.
- Карабелла! - крикнул Валентин, но она уже исчезла из виду.
- Нужно идти,- сказал Шанамир.- Мы можем выехать через полчаса и до наступления ночи будем далеко отсюда. Давайте так: вы собираете наши вещи, а я беру двух маунтов, веду их вокруг и вниз по склону к маленькому озеру, которое мы миновали, когда поднимались сюда. Мы встречаемся у него, в роще капустных деревьев.- Шанамир нетерпеливо взмахнул руками.- Торопитесь! Я должен увести животных, пока поблизости нет скандаров, а они могут появиться в любую минуту!
Шанамир исчез в лесу, а Валентин остался стоять как парализованный. Уйти сейчас, так внезапно, не имея времени подготовиться к такому резкому повороту? А что с Карабеллой? Не сказать ей даже: до свидания? А Делиамбр? Слит? Он направился к фургону собирать свои вещи, но остановился в нерешительности, обрывая сухие листья с чувственников, как будто, удаляя их, мог заставить отрасти новые. Постепенно он заставил себя смотреть на происшедшее менее мрачно. Это было почти благословением. Если он останется с жонглерами, это на месяцы или даже годы задержит постижение им реальности, наверняка скрытой в нем. И Карабелла может не быть частью этой реальности. Поэтому ему надлежало отбросить прочь свое потрясение и горе и отправляться в Пилиплок к судам паломников. Иди, сказал он себе, собирай свои вещи: Шанамир ждет с маунтами у капустных деревьев. И все-таки он не мог сдвинуться с места.
А потом перед ним появилась Карабелла. Лицо ее горело.
- Все улажено,- сказала она.- Я попросила Делиамбра поработать с ним. Помните, небольшой трюк с прикосновением щупальца? Он изменил свое мнение или, точнее, мы изменили его.
Валентина поразило чувство облегчения, которое он испытал при этом.
- Я могу остаться?
- Если пойдете к нему и попросите прощения.
- Прощения за что?
Карабелла улыбнулась.
- Это не имеет значения. Он обиделся на вас, Бог знает почему! Скажем, его мех промок, а нос замерз - кто знает это точно? Он скандар, Валентин, у него свои понятия о добре и зле. Нельзя требовать, чтобы он думал, как человек. Вы разозлили его, и он уволил вас. Попросите взять вас обратно, и он сделает это. Идите к нему сейчас. Идите!
- Но... но...
- Но что? Теперь вы становитесь в позу? Вы хотите, чтобы вас взяли обратно, или нет?
- Конечно, да.
- Тогда идем,- сказала Карабелла. Она схватила его за руку и потянула за собой.- Ну, пожалуйста,- мягко попросила она.- Пожалуйста, идите к нему, Валентин. Если вы покинете труппу, я тоже покину ее, а мне этого не хочется. Идите. Пожалуйста...
- Хорошо,- сказал Валентин, и она повела его за собой, через топкую, смоченную туманом почву, к фургону. Залзан Кавол мрачно сидел на ступеньках, завернувшись в сырой плащ. Валентин подошел к нему и прямо сказал:
- Я не хотел разгневать вас и прошу у вас прощения.
Залзан Кавол издал низкий ворчливый звук, почти за порогом слышимости.
- Вы причиняете мне одни неприятности,- сказал он,- но я почему-то готов простить вас. С сегодняшнего дня вы не будете говорить со мной, если я не заговорю с вами первым. Вы поняли?
- Да, понял.
- Вы не будете вмешиваться в маршрут нашего движения.
- Понял,- сказал Валентин.
- Если вы снова выведете меня из себя, то будете уволены без выходного пособия и через десять минут должны будете исчезнуть с моих глаз, даже если мы будем в резервации метаморфов и ночь будет на подходе. Вы поняли?
- Понял,- сказал Валентин.
Он ждал, что сейчас от него потребуют поклонов, поцелуев волосатых пальцев скандара и других проявлений почтения. Карабелла стояла в стороне и затаив дыхание смотрела, как бы ожидая взрыва, который положит конец зрелищу Владыки Маджипура, выпрашивающего прощение у бродячего жонглера-скандара.
Залзан Кавол смотрел на Валентина презрительно, как мог бы смотреть на холодную рыбу, поданную ему на завтрак. Потом он кисло сказал:
- Я не требую, чтобы мои служащие знали то, что их не касается, но вам скажу, что Пилиплок - это мой родной город, время от времени я возвращаюсь туда и однажды хочу вернуться окончательно. Как скоро это произойдет, зависит от обязательств, которые мне нужно выполнить тут и там, но знайте, что наш путь лежит в основном на восток, хотя могут быть и отклонения с этого направления, ибо мы должны зарабатывать себе на жизнь. Надеюсь, это удовлетворит вас. Когда мы достигнем Пилиплока, вы можете оставить труппу, если к тому времени не раздумаете плыть на Остров, но если кроме мальчика-пастуха вы уведете с собой еще кого-нибудь, я потребую судебного постановления против этого и буду преследовать вас судебным порядком. Вы поняли?
- Понял,- сказал Валентин, хотя и сомневался, что выполнит этот пункт требований скандара.
- И последнее,- сказал Залзан Кавол.- Я прошу вас помнить, что вам платят в неделю много крон плюс расходы и премии за выступления в нашей труппе. Если я замечу, что вы думаете о паломничестве к Леди, ее прислужниках или о чем-либо еще, когда жонглируете, я расторгну наше соглашение. Эти последние несколько дней вы были в недопустимо дурном настроении, Валентин. Больше это не должно повториться. Мне нужны три человека в труппе, но не обязательно те, кого я имею сейчас. Вы поняли?
- Понял,- сказал Валентин.
- Тогда идите.
Когда они отошли подальше, Карабелла спросила:
- Это было очень неприятно для вас?
- Я думаю, это было очень неприятно для Залзана Кавола.
- Он просто волосатое животное!
- Нет,- серьезно сказал Валентин.- Он чувствующее существо, равное нам по своему положению, и с ним нужно говорить соответственно. Он только выглядит как животное.- Валентин улыбнулся, и Карабелла улыбнулась ему в ответ, хотя и немного раздраженно. Потом он сказал: - Общаясь с людьми, чувствительными в вопросах чести и гордости, правильнее будет потворствовать их желаниям, особенно, если они восьми футов ростом и выплачивают вам жалованье.
- А паломничество? - спросила она.- Вы действительно хотите совершить его? Когда вы это решили?
- В Дулорне, после разговора с Делиамбром. Есть вопросы относительно моей личности, на которые я должен ответить, и если кто-нибудь может помочь мне, то только Леди Острова. Поэтому я пойду к ней или хотя бы попытаюсь. Но все это в далеком будущем, и я обещал Залзану Каволу не думать о таких вещах.- Он взял ее за руку.- Спасибо вам, Карабелла, что помирили нас. Я еще не готов отделиться от труппы, и мне вовсе не хочется потерять вас, едва найдя.
- Почему вы думаете, что должны потерять меня, если скандар обещал позволить вам уйти? - спросила Карабелла.
Он улыбнулся.
- Спасибо вам и за это тоже. А сейчас я должен идти вниз, в рощу капустных деревьев, и сказать Шанамиру, чтобы он вернул маунтов, которых украл для нас.
4
Район между Дулорном и другим крупным городом - Мазадоной - был заселен относительно редко. По словам Делиамбра, большая его часть была королевским лесным заповедником. Это обеспокоило Залзана Кавола, боявшегося, что жонглеры не найдут работы в этих местах. Кроме того, ехать по болотистым полям, засеянным рисом, и плантациям саженцев лусавендра было не очень-то приятно, но выбора не было, и они продолжали двигаться по дороге среди лесов, тянувшихся и к северу, и к югу. Погода была сырая, с неба моросило, а они ехали мимо деревень, ферм и изредка встречавшихся густых рощ толстоствольных капустных деревьев - приземистых, с массивными белыми плодами, свисавшими прямо с коры. Однако по мере приближения к Мазадонскому Лесному Заповеднику капустные деревья сменились плотными чащами поющих папоротников, желтолистных и внешне стекловидных, которые издавали пронзительные звуки, когда к ним приближались. Это было бы не так страшно - немелодичные звуки папоротников имели некое грубоватое очарование, подумал Валентин,- но чащи папоротников населяли надоедливые маленькие существа, гораздо более неприятные, чем растения: зубастые и крылатые грызуны, которых называли дхимсами и которые повисали в воздухе рядом с фургоном, стоило тому задеть за звучащее растение. Размером с мизинец, они были покрыты золотистым мехом и взлетали в таких количествах, что затмевали солнце. Негодующе киша вокруг, они время от времени кусались своими крошечными, но острыми зубами. Покрытые густым мехом скандары, сидевшие на переднем сиденье, не обращали на них внимания и только отмахивались, когда они подбирались слишком близко, но, обычно флегматичные, маунты сильно беспокоились и несколько раз даже отказывались идти дальше. Шанамир, вышедший, чтобы успокоить животных, получил полдюжины болезненных щипков, а когда бросился обратно в фургон, множество дхимсов пробрались туда вместе с ним. Слит получил опасный укус в щеку возле левого глаза, а Валентин, окруженный дюжинами приведенных в ярость существ, был искусан в обе руки. Карабелла методически уничтожала дхимсов стилетом, пронзая их с решимостью и большим м