- Вы думаете, мы сбились с пути, мой лорд? Пойдемте, я кое-что покажу вам.
Валентин вместе с другими пошел за ним в конец ущелья, лежавший в пятидесяти шагах. Насцимонте вытянул руку вперед, к огромной долине, начинавшейся там, где кончался каньон.
- Смотрите,- сказал он.
Долина была пустынным, веерообразным пространством бледно-рыжего песка, вытянутым к северу и югу, по крайней мере, на сотни миль, и точно в ее центре Валентин увидел темный круг колоссальных размеров, поднимавшийся над уровнем плоской поверхности долины. Он узнал его почти сразу, хотя видел только с другой стороны: это была огромная насыпь коричневой земли, прикрывавшая Лабиринт Понтифекса.
- Мы будем у Входа Клинков послезавтра,- сказал Насцимонте.
Валентин вспомнил, что всего было семь входов, равномерно расположенных по периметру огромной структуры. Когда он приходил с посольством от Вориакса, то входил через Вход Воды с противоположной стороны, там, где Река Глайд пересекает плодородные северо-восточные провинции. Это был общепринятый путь, используемый высшими чиновниками, когда они по делам являлись к министрам Понтифекса. Со всех других сторон Лабиринт окружали гораздо менее приятные земли, и самой худшей из всех была пустыня, через которую двигался сейчас Валентин. Единственное, что утешало его, это то, что войдя через эту безжизненную землю, он покинет Лабиринт с его наиболее удобной стороны.
Площадь, занимаемая Лабиринтом, была огромной, а поскольку он имел много уровней, спиралью уходивших вниз, в недра планеты, сосчитать его нынешнее население было невозможно.
Сам Понтифекс занимал только внутренний сектор, в который вряд ли мог войти кто-нибудь другой. Зона, окружавшая его, была владением правительственных чиновников, множества таинственных посвященных, которые проводили все свои жизни, выполняя под землей задачи, превосходившие понимание Валентина: ведя летописи, подсчитывая налоги или проводя переписи. Вокруг правительственной зоны за тысячи лет образовалась внешняя защитная оболочка Лабиринта, путаница круговых проходов, населенных миллионами странных фигур: чиновников и купцов, нищих и клерков, грабителей и бог знает кого еще, целый особый мир, куда никогда не заглядывали теплые лучи солнца, куда не мог проникнуть прохладный лунный свет, где все красоты, чудеса и наслаждения Маджипура подменяло сомнительное удовольствие жизни под землей.
Наконец платформы пересекли линию внешней насыпи и подъехали ко Входу Клинков. Это было окруженное балками отверстие, открывавшее доступ в туннель, ведший в глубь земли. Линия древних ржавых мечей была вделана в бетон перед входом, образуя скорее символический, чем действительный барьер, поскольку они далеко отстояли друг от друга. Интересно, подумал Валентин, сколько нужно времени, чтобы мечи заржавели в этом сухом климате пустыни?
У входа ждали охранники Лабиринта.
Их было семеро - два хьорта, хайрог, скандар, лиимен и двое людей - и все были замаскированы общим для служителей Понтифекса способом. Маскировка тоже была, в основном, символической: просто полоска блестящего желтого материала, закрывавшего глаза и переносицу у людей и подобные места у всех остальных, но она создавала вокруг охранников ореол причудливости.
Охранники флегматично стояли перед Валентином и его отрядом и молчали. Делиамбр тихо сказал ему:
- Они потребуют плату за вход, такая здесь традиция. Подойдите к ним и изложите свое дело.
Обращаясь к охранникам, Валентин сказал:
- Я - Валентин, брат Лорда Вориакса, сын Леди Острова, и я хочу войти, чтобы получить аудиенцию у Понтифекса.
Даже такое странное и провоцирующее заявление не вызвало особой реакции у замаскированной охраны. Только хайрог сказал:
- Понтифекс не принимает никого лично.
- Тогда мне нужна встреча с его высшими министрами, которые могут отнести ему мое послание.
- Они встречаются не с каждым,- ответил один из хьортов.
- В таком случае,- сказал Валентин,- я обращу свою просьбу к министрам министров. Все, что я прошу от вас, это позволить мне с товарищами войти в Лабиринт.
Охранники торжественно посовещались между собой, говоря заунывными голосами и, вероятно, выполняя какой-то обряд, потому что, казалось, совсем не слушали друг друга. Когда их бормотанье стихло, хайрог повернулся к Валентину и сказал:
- Каким будет ваше пожертвование?
- Пожертвование?
- Плата за вход.
- Назовите ее, и я заплачу.- Валентин сделал знак Шанамиру, и тот принес кошель с монетами. Однако охранники недовольно закачали головами, а некоторые даже отвернулись, когда Шанамир вынул несколько полурояловых монет.
- Не деньги,- презрительно сказал Хайрог.- ПОЖЕРТВОВАНИЕ.
Валентин не мог ничего понять. Смущенно он посмотрел на Делиамбра, который ритмично двигал своими щупальцами вверх и вниз. Валентин нахмурился, потом понял. Жонглирование?
- Слит... Залзан Кавол...
С одной из платформ принесли булавы и мячи. Слит Карабелла и Залзан Кавол встали перед охранниками и, по сигналу скандара, начали жонглировать. Неподвижные как статуи семеро в масках молча смотрели. Процедура входа казалась Валентину такой абсурдной, что он с трудом сохранял серьезность и несколько раз даже сдавленно хихикал. Однако трое жонглеров выполняли свой номер строго, со всем возможным достоинством, как будто это был какой-то религиозный ритуал. Они провели три полных обмена и, одновременно остановившись, поклонились охранникам. Хайрог почти незаметно кивнул - единственная благодарность за выступление - и сказал:
- Вы можете войти.
5
Платформы прошли между клинками и оказались в чем-то вроде вестибюля, темного и затхлого, который перешел в широкую наклонную дорогу. Немного спустившись по ней, они пересекли изгибающийся туннель - первый из кругов Лабиринта.
Он был высок, ярко освещен и вполне мог быть ярмарочной улицей любого города, с ларьками и магазинами, пешеходами и повозками всех форм и размеров, плывущими вдоль него. Однако минуты внимательного наблюдения хватило, чтобы поняты это не Пидруид, Пилиплок или Ни-мойя. Люди на улицах были неестественно бледны и выглядели призраками, ведь они проводили свои жизни вдали от солнечных лучей. Их одежда была до смешного древней по стилю, причем преобладали мрачные, темные тона. Среди людей было много замаскированных личностей - служителей Понтифекса - ничем не примечательных в обстановке Лабиринта и движущихся в толпе, не привлекая к себе внимания. Все они, подумал Валентин, и замаскированные, и нет, кажутся странно напряженными. Снаружи, в мире свежего воздуха, под теплым и ярким солнцем, люди Маджипура улыбались свободно и легко не только губами, но и глазами, всем своим лицом, всей душой. Здесь же, в этих катакомбах, души были иного сорта.
Валентин повернулся к Делиамбру.
- Вам известна дорога к нужному нам месту?
- Нет. Но найти гида будет очень просто.
- Как?
- Остановите платформу, выйдите, станьте посреди дороги и беспомощно оглянитесь,- ответил вроон.- Через минуту гидов будет в избытке.
Это заняло даже меньше минуты. Валентин, Слит и Карабелла сошли с платформы, и тут же мальчик лет десяти, пробегавший по улице со своими друзьями, повернулся к ним и спросил:
- Показать вам Лабиринт? Одна крона за весь день!
- У тебя есть старший брат?- спросил Слит.
Мальчик уставился на него.
- Вы думаете, я слишком молод? Тогда идите ищите дорогу сами! Вы заблудитесь через пять минут!
Валентин засмеялся.
- Как тебя зовут?
- Хиссуне.
- Скажи, Хиссуне, сколько уровней нужно пройти, чтобы достичь правительственного сектора?
- Вы хотите идти ТУДА?
- Почему бы и нет?
- Они там все спятили,- сказал мальчик усмехаясь.- Работа, работа, весь день перекладывание бумаг в надежде, что сможешь продвинуться еще глубже вниз. Заговорите с ними, и они даже не ответят вам. От обилия работы они могут только бормотать... Это на семь уровней ниже. Сначала Двор Колонн, потом Зал Ветров, Дворец Масок, Двор Пирамид, Двор Шаров, Арена и только потом Дом Записей. Я проведу вас туда, но не за одну крону.
- А за сколько?
- За полрояла.
Валентин присвистнул.
- Зачем тебе столько денег?
- Купить матери плащ, зажечь пять свечей для Леди и достать для моей сестры лекарства, которые ей нужны.- Мальчик подмигнул.- И, может быть, раз или два угостить себя самого.
За время этого разговора вокруг собралась большая толпа - по крайней мере пятнадцать или двадцать детей не старше Хиссуне, несколько юношей и взрослых. Все они стояли плотным полукругом, глядя, как Хиссуне делает свое дело. Никто из них не говорил ни слова, но краем глаза Валентин видел их напряженное внимание, видел, что они привстают на цыпочки, стараясь выглядеть знающими и заслуживающими доверия. Откажись он от предложения мальчика, и тут же нашлись бы пятьдесят других, поднялся бы страшный шум, и в воздух взметнулся лес рук. Однако Хиссуне, казалось, знал свое дело, а его холодный, циничный подход к нему привлекал внимание.
- Хорошо,- сказал Валентин.- Веди нас к Дому Записей.
- Все эти платформы ваши?
- Да, мои.
Хиссуне присвистнул.
- Вы такой важный? Откуда вы?
- С Замковой Горы.
- Так я и думал,- протянул мальчик.- Но если вы пришли с Замковой Горы, что вы делаете у Входа Клинков?
Мальчик был умен. Валентин сказал:
- Мы путешествовали и только что прибыли с Острова.
- Ах!- Глаза Хиссуне на мгновение расширились - первая брешь в его развязной уличной холодности. Несомненно, Остров был для него мифическим местом, таким же далеким, как звезды, и, несмотря на все старания, он показал, что ему страшно быть в обществе человека, недавно побывавшего там. Облизнув губы, он сказал после паузы:
- Как мне называть вас?
- Валентин.
- Валентин,- повторил мальчик.- Валентин с Замковой Горы. Очень хорошее имя.- Он вскарабкался на первую платформу и, когда Валентин сел рядом, спросил:- Правда, Валентин?