Валентин подавил содрогание.
- Скажите его величеству... скажите ему, что его сын Лорд Валентин, Коронал, пришел к нему с любовью и уважением, как всегда.
Таков был обычай: никто не мог обращаться прямо к Понтифексу, и все, что говорилось, должен был повторять его главный представитель, хотя, как правило, он этого не делал.
Понтифекс заговорил снова, так же непонятно, как раньше.
- Понтифекс выражает свой интерес к беспорядкам, происходящим в королевстве. Он спрашивает, что планирует Лорд Валентин, Коронал, для возвращения прежнего порядка вещей?
- Скажите Понтифексу,- сказал Валентин,- что я собираюсь отправиться к Замковой Горе, призывая всех граждан выразить мне свою верность. Я прошу его издать директиву, клеймящую Доминина Барьязида как узурпатора, и разоблачающую всех, кто поддерживает его.
На этот раз от Понтифекса пришел более живой звук - острый, высокий и энергичный.
- Понтифекс хочет гарантий, что вы будете избегать сражений и уничтожения жизней, насколько это возможно,- перевел Хорнкаст.
- Скажите ему, что я хочу вернуться на Замковую Гору безо всяких потерь с какой бы то ни было стороны. Но я не знаю, достижимо ли это.
Странный, булькающий звук. Хорнкаст удивленно пожал плечами. Он стоял, вытянув голову вперед и напряженно вслушиваясь.
- Что он сказал? - прошептал Валентин.
Главный представитель покачал головой.
- Не все из того, что говорит его величество, можно перевести. Порой он блуждает в сферах, слишком далеких от нашего понимания.
Валентин кивнул, с жалостью и даже любовью глядя на гротескного старика, заключенного в стеклянный шар, который поддерживал его жизнь, и способного разговаривать только этими стонущими звуками. Более чем столетний верховный правитель мира теперь нес чепуху и лепетал как ребенок, и все же где-то внутри этого разлагающегося мозга еще жил разум Тивераса, заключенный в разрушающуюся плоть. Только увидев его сейчас, можно было понять неизбежную бессмысленность высшего ранга королевства: Коронал жил в мире действий и моральной ответственности только для того, чтобы унаследовать Понтификат, исчезнуть в Лабиринте и сойти с ума от старости. Валентин задумался, как часто Понтифекс становился пленником своего представителя, своего врача и своего толкователя снов. Теперь он понимал, почему система разделяла исполнителей и лидеров, почему Понтифекс в конце концов прятал себя от всего мира в Лабиринте. Его собственное время еще должно прийти, но дай Дивин, чтобы это было не скоро.
- Передайте Понтифексу,- сказал он,- что Лорд Валентин, Коронал и уважающий его сын, залечит разрыв в ткани общества. Передайте Понтифексу, что Лорд Валентин рассчитывает на поддержку его величества, без которой не может быть быстрой реставрации.
На троне сначала молчали, а потом оттуда хлынули болезненные, непонятные, суматошно свистящие, булькающие звуки, которые то поднимались вверх, то опускались вниз, подобно жутким мелодиям хайрогов. Хорнкаст напряженно пытался уловить хотя бы признак смысла. Наконец Понтифекс кончил говорить, а Хорнкаст все еще беспокойно шевелил челюстью и жевал губы.
- Что все это значило? - спросил Валентин.
- Он думает, что вы Лорд Малибор,- удрученно ответил Хорнкаст,- и предостерегает вас от рискованной охоты на драконов.
- Мудрый совет,- сказал Валентин,- но пришел слишком поздно.
- Он говорит, что Коронал слишком ценен, чтобы рисковать жизнью в таких развлечениях.
- Скажите, что я согласен с этим и, если вернусь на Замковую Гору, то вплотную займусь своими делами, избегая подобных развлечений.
Тут вперед вышел Сепултров и мягко сказал:
- Мы утомили его. Боюсь, что аудиенцию придется кончать.
- Еще минутку,- сказал Валентин.
Сепултров нахмурился, но Валентин, улыбаясь, снова поднялся к подножию трона, встал там на колени, простер руки к древнему существу в стеклянном пузыре и, скользнув в состояние транса, послал свой дух к Тиверасу, неся импульсы почтения и любви. Пытался ли кто-нибудь прежде выразить свою любовь к грозному Тиверасу? Вполне вероятно, что нет. Однако этот мужчина десятилетиями был центром и душой Маджипура, и сейчас, сидя здесь в этом бесконечном сне руководства, он заслуживал такую любовь, какую мог подарить ему его приемный сын и возможный преемник, и Валентин дал ее со всей силой, на которую был способен обруч.
Тиверас, казалось, стал сильнее, его глаза осветились, на щеках появился румянец. Была ли улыбка на этих ссохшихся губах? Поднялась ли слегка левая рука Понтифекса в жесте благословия? Да, да, да. Несомненно, Понтифекс почувствовал теплоту, идущую от Валентина, приветствовал ее и отозвался.
Он коротко и почти понятно сказал что-то.
- Он говорит, что даст вам всю свою помощь, Лорд Валентин,- сказал Хорнкаст.
Долгой жизни, старик, подумал Валентин, поднимаясь на ноги и кланяясь. Вероятно, скоро ты уснешь навсегда, но я должен желать тебе жизни более долгой, чем ты уже прожил, ибо меня ждет работа на Замковой Горе.
Он повернулся и сказал пяти министрам:
- Мы можем идти. Я получил то, что хотел.
Они вышли из тронного зала и, когда дверь за ними закрылась, Валентин взглянул на Сепултрова и спросил:
- Сколько он может жить в таком виде?
Врач пожал плечами.
- Неопределенно долго. Система действует отлично. Мы можем продержать его так с небольшими «ремонтами» тут и там еще сотню лет.
- Это ни к чему. Но он должен быть с нами еще лет двенадцать или пятнадцать. Можете вы сделать это?
- Рассчитывайте на нас,- сказал Сепултров.
- Хорошо.- Валентин посмотрел на сверкающий расширяющийся коридор, поднимавшийся перед ним. Он уже достаточно долго пробыл в Лабиринте. Пришло время вернуться в мир солнца и решить вопрос с Доминином Барьязидом. Повернувшись к Хорнкасту, он сказал: - Верните меня к моим людям и подготовьте наш выход во внешний мир. Но прежде, чем мы уйдем, я хочу, чтобы вы предоставили в мое распоряжение хорошо обученные войска и обслуживающий их персонал.
- Конечно, мой лорд,- сказал верховный представитель.
МОЙ ЛОРД. Это был первый признак покорности, полученный от министров Понтифекса. Главное сражение было еще впереди, но слыша два этих маленьких слова, Валентин чувствовал себя так, словно уже обладал Замковой Горой.
Книга Замка
1
Подъем из глубин Лабиринта был гораздо быстрее, чем спуск: на бесконечных спиралях, ведущих вниз, Валентин был никому не известным искателем приключений, пробирающимся через препятствия вялых бюрократов, а на обратном пути он был одним из Владык королевства.
Теперь не для него были извилистые подъемы с уровня на уровень, с круга на круг, через всю путаницу логова Понтифекса: Дом Записей и Арену, Дворец Масок, Зал Ветров и все остальное. Сейчас он и его последователи поднимались быстро и без помех, используя пути, хранимые только для Владык.
Вот потому всего за несколько часов он достиг внешнего круга - этого ярко освещенного и густонаселенного Уровня на краю подземного города. При всей скорости подъема, новости о его появлении здесь оказались быстрее. По Лабиринту разошелся слух, что здесь Коронал, таинственно измененный, но все-таки несомненно Коронал собственной персоной, и, по мере его подъема, огромные толпы собирались повсюду, глазея на него, как на существо с девятью головами или тридцатью ногами.
Это были молчаливые толпы. Кое-кто делал символ звездного огня, некоторые произносили его имя, но большинство просто глазели. Что ни говори, Лабиринт был сферой Понтифекса, и Валентин знал, что услышать лесть в адрес Коронала можно было в любом месте Маджипура, кроме этого. Страх - да, уважение - да, но прежде всего - любопытство. Это и к лучшему, подумал Валентин. Он был еще неопытен как объект поклонения, да и не хотел учиться этому. Ему было достаточно - более чем достаточно - что они принимают его как персону, которой он себя объявлял.
- Неужели все будет так просто? - спросил он у Делиамбра.- Просто проехать через Алханроель, объявляя себя настоящим Лордом Валентином, и все припадут к моим ногам?
- Сомневаюсь. Барьязид еще носит обличье Лорда Валентина и держит в руках власть. Здесь, внизу, если министры Понтифекса скажут, что вы Коронал, граждане будут приветствовать вас как Коронала. Если им скажут, что вы - Леди Острова, они, вероятно, примут и это. Однако снаружи все будет гораздо сложнее.
- Я не хочу кровопролития, Делиамбр.
- Никто этого не хочет. Но кровь прольется, прежде чем вы достигнете Трона. Этого не избежать, Валентин.
Валентин мрачно заметил:
- Я почти готов отдать власть Барьязиду, лишь бы не ввергать этот мир в судорогу насилия. Мир, вот что я люблю, Делиамбр.
- И мир будет,- сказал маленький клоун.- Но дорога к миру не всегда бывает мирной. Смотрите, ваша армия уже собрана, Валентин!
Недалеко от себя Валентин увидел группу людей, знакомых и незнакомых ему. Здесь были все, кто вошел с ним в Лабиринт, те, кого он собрал в своем путешествии через мир: скандары, Лизамон Хултин, Виноркис, Кун, Шанамир, Лоривайд, телохранители Леди и все остальные. Были здесь и несколько сотен в цветах Понтифекса, первая часть - чего? Не войск, ибо у Понтифекса не было войск. Тогда, может, ополчение? В любом случае, это была армия Лорда Валентина.
- Моя армия,- сказал Валентин. Слово это имело горьковатый привкус.- Армия - это нечто такое, чего не было со времен Лорда Стиамота, Делиамбр. Сколько тысяч лет прошло с последней войны на Маджипуре?
- Долго все было тихо,- сказал вроон,- но все же существовали небольшие армии. Телохранители Леди, слуги Понтифекса... А кто такие, по-вашему, рыцари Коронала? Как вы назовете их, если не армией? Они носят оружие, тренируются на полях Замковой Горы - так кто же они, Валентин? Лорды и леди, развлекающие себя играми?
- Так я думал, когда был одним из них.
- Пришло время думать иначе, мой лорд. Рыцари Коронала образуют ядро вооруженных сил, и только наивный человек может думать ина