н за ними.
Ближе к вечеру они начали спуск на ту сторону. На небе собрались тяжелые тучи, и солнечные лучи превратили западное небо в огромное кровавое пятно. Уже перед темнотой в сплошном покрове появился разрыв, и слабый луч темно-красного света вырвался из него, освещая равнину и раскинувшиеся впереди руины Велалисера.
Огромные блоки голубого камня были разбросаны вокруг. Могучие стены из двух, а в некоторых местах трех рядов монолитов тянулись более чем на милю вдоль западного края города, внезапно обрываясь грудой разваленных каменных кубов. Подойдя ближе, можно было различить контуры больших разрушенных зданий, целые форумы дворцов, базилик и храмов, наполовину засыпанных движущимися песками пустыни. К востоку тянулся ряд из шести колоссальных остроугольных пирамид с узкими основаниями и остатки седьмой, разрушенной, по-видимому, с неистовой энергией, поскольку фрагменты ее лежали вокруг широким кругом. Прямо впереди, там, где дорога входила в город, виднелись две широкие каменные платформы, возвышавшиеся на восемь или десять футов над поверхностью равнины и достаточно широкие для маневров целой армии. Вдалеке Валентин заметил огромный овал, который мог быть ареной, окруженной высокими стенами со множеством окон. С одной стороны в стене был большой зазубренный пролом. Масштаб всего был огромен. Это место делало безымянные руины, где они встретили герцога Насцимонте, совершенно незначительными.
Разрыв в облаках закрылся, последние солнечные лучи погасли, и разрушенный город стал местом бесформенной путаницы и хаотически разбросанных среди пустыни горбов.
- Дорога, мой лорд, лежит между этими двумя платформами,- сказал Насцимонте,- через группу зданий за ними и вокруг шести пирамид. В темноте, даже при лунном свете, идти по ней будет трудно.
- А мы не будем и пытаться сделать это в темноте. Разобьем здесь лагерь и двинемся утром. Я хочу сегодня ночью осмотреть руины.
Это замечание вызвало сдавленное восклицание Эрманара. Валентин мельком взглянул на маленького чиновника, чье лицо было мрачным и угрюмым.
- Смелость...- буркнул он.- Думаю, призраки не тронут нас этим вечером.
- Мой лорд, для меня в этом нет ничего веселого.
- А я и не собираюсь смеяться, Эрманар.
- Вы пойдете в руины один?
- Один? Думаю, что нет. Делиамбр, вы составите мне компанию? Слит? Карабелла? Залзан Кавол? А вы, Насцимонте? Вы уже были здесь однажды и боитесь руин меньше любого из нас. Что вы скажете?
Главарь бандитов улыбнулся.
- Я к вашим услугам, Лорд Валентин.
- Хорошо. А вы, Лизамон?
- Конечно, мой лорд.
- Значит, мы идем всемером. Выходим после обеда.
- Ввосьмером, мой лорд,- тихо сказал Эрманар.
Валентин нахмурился.
- Вряд ли есть необходимость...
- Мой лорд, я поклялся быть рядом с вами, пока Замок снова не станет вашим. Если вы идете в мертвый город, я иду туда вместе с вами. Если опасности мнимые, бояться нечего, если они настоящие - мое место рядом с вами. Пожалуйста, мой лорд...
Эрманар казался искренним. Его лицо было напряжено, но скорее, подумал Валентин, от сознания, что его могут исключить из экспедиции, чем от страха перед тем, что может таиться в руинах.
- Очень хорошо,- сказал Валентин.- Значит, нас будет восемь.
В этот вечер луна была почти полной, и ее холодные сверкающие лучи освещали город во всех деталях, безжалостно обнажая результаты тысячелетнего забвения. У входа почти неразборчивая надпись объявляла Велалисер королевским историческим заповедником, учрежденным Лордом Симинавом и Понтифексом Калинтаном. Но они правили почти пять тысяч лет назад и непохоже было, что после них кто-то уделял этому месту внимание. Камни двух огромных платформ, ограничивающих дорогу, были потрескавшиеся и неровные, а в промежутках между ними росли маленькие растения с липкими стволами, которые с невозмутимым терпением раздвигали огромные блоки в стороны. В некоторых местах между блоками уже появились свободные пространства, достаточно широкие для крупных кустов, пустивших там корни. Вероятно, через сто или двести лет здесь поднимется целый лес и могучие квадратные блоки совершенно скроются из виду.
- Все это должно быть снова очищено,- сказал Валентин.- Руины нужно вернуть к тому виду, который они имели, пока не началось это разрастание побегов. Как можно было допустить такую небрежность?
- Никто не заботится об этом месте,- сказал Эрманар,- и не хочет ради него даже пальцем шевельнуть.
- Из-за призраков? - спросил Валентин.
- Из-за метаморфов,- ответил Насцимонте.- Это делает их дважды проклятыми.
- Дважды?
- Вы не знаете эту историю, мой лорд?
Расскажите мне ее.
- Я был воспитан на этой легенде,- сказал Насцимонте.- Когда метаморфы правили Маджипуром, Велалисер был их столицей двадцать, двадцать пять тысяч лет назад. Это был величайший город планеты. Здесь жили два или три миллиона, и со всего Алханроеля, из дальних племен, приходил народ, принося дань. На этих платформах Изменяющие Форму устраивали фестивали, а каждую тысячу лет проводили специальный суперфестиваль, в честь которого строили пирамиду, так что этому городу было, по крайней мере, семь тысяч лет. Но потом здесь возникло зло. Я не знаю, какие именно вещи метаморфы считали злом, но что бы это ни было, их делали здесь. Это была столица, город всех пороков, и у метаморфов из провинции росло отвращение к нему. Наконец оно достигло таких размеров и силы, что они отправились сюда, разорили храмы, обрушили большую часть городских стен и разрушили места, где производилось зло, а жителей города отправили в изгнание или в рабство. Нам известно, что их не уничтожили, потому что здесь было множество искателей сокровищ - как вам известно, я сам приложил к этому руки - и будь здесь несколько миллионов скелетов, их обязательно нашли бы. Вот так город был разрушен и заброшен задолго до того, как сюда пришли первые люди и проклятье легло на него. Реки, которые давали ему воду, запрудили и отвели в сторону, и вся равнина превратилась в пустыню. Пятнадцать тысяч лет никто не жил здесь, за исключением призраков тех, кто умер, когда уничтожали город.
- Рассказывайте уж до конца,- сказал Эрманар.
Насцимонте пожал плечами.
- Это все, что я знаю, приятель.
- Эти призраки,- сказал Эрманар,- те, которые являются сюда... Вы знаете, до каких пор они обречены бродить по руинам? Пока метаморфы не станут снова хозяевами Маджипура. Пока планета снова не вернется к ним, а каждый из нас не превратится в раба. Тогда Велалисер будет отстроен в прежних размерах, даже величественнее, чем был прежде, и будет переосвящен заново, как столица Изменяющих Форму, а духи мертвых наконец-то освободятся из камней, которые держат их здесь.
- Значит, камни будут держать их еще долго,- сказал Слит.- Нас двадцать миллиардов, а их всего горстка, живущих в джунглях. Чем они могут угрожать нам?
- Они ждут уже восемь тысяч лет с тех пор, пока Лорд Стиамот сокрушил их, и, если потребуется, будут ждать еще столько же. Но в снах они видят Велалисер возрожденным и не гонят прочь эти сны. Иногда в своих снах я слышу их, планирующих день, когда башни Велалисера поднимутся вновь, и это пугает меня. Я чувствую, что они следят за этим местом, чувствую их ненависть вокруг нас, подобную чему-то разлитому в воздухе, невидимому, но все же реальному...
- Потому-то этот город проклят ими и одновременно свят для них,- сказала Карабелла.
Валентин двинулся вниз по тропе. Этот город пугал его. Он попытался представить, каким он был - что- нибудь вроде доисторической Ни-мойи, величественный и богатый. А сейчас? Ящерицы, блестя бусинками глаз, перебегали с камня на камень, а широкие церемониальные бульвары густо поросли сорняками. Двадцать тысяч лет! Будет ли Ни-мойя выглядеть так через двадцать тысяч лет? А Пидруид, Пилиплок или пятьдесят больших городов на склонах Замковой Горы? Построила ли их цивилизация, которая будет существовать вечно, подобно цивилизации старой Матери-Земли? Или же пораженные туристы будут когда-нибудь бродить по руинам Замка, Лабиринта или Острова, пытаясь представить, какое значение имели они для древних? Мы долго жили достаточно хорошо,- сказал себе Валентин, возвращаясь мысленно к тысячам лет мира и стабильности, но сейчас это разрушено. Привычный порядок вещей разорван, и не стоит говорить о том, что может случиться. Метаморфы, побежденные и выселенные метаморфы, чьим несчастьем было обладание миром, нужным другому, более сильному народу, могли еще посмеяться последними.
Внезапно Валентин остановился. Что это за звук впереди? Чьи-то шаги? И мелькнувшая по камням тень? Валентин напряженно вгляделся в темноту перед собой. Какое-то животное, подумал он. Какое-то ночное животное, скользящее вокруг в поисках пищи. У призраков не бывает теней, разве не так? Здесь нет призраков, подумал Валентин. Призраков вообще нигде нет.
Но тогда что это?..
Осторожно он сделал несколько шагов вперед. Здесь слишком темно и слишком много улиц с полуразрушенными строениями тянутся во все стороны. Он смеялся над Эрманаром, но страх того все-таки пустил корни в его воображении. Ему представились суровые, таинственные метаморфы, скользящие между разрушенными зданиями за пределами его поля зрения - фантомы, такие же старые, как время, формы без тел и без содержания...
И тут снова сзади донесся звук шагов, несомненный звук шагов.
Валентин повернулся. За ним бежал Эрманар, только-то и всего.
- Подождите, мой лорд!
Валентин позволил ему догнать себя и постарался расслабиться, хотя пальцы его дрожали. Он спрятал руки за спину.
- Вам нельзя ходить одному,- сказал Эрманар.- Я знаю, что вы легко относитесь к опасностям, изображенным мною, но они все же могут существовать. Ради нас всех, вы обязаны больше заботиться о своей безопасности, мой лорд.
Остальные поддержали его, и они пошли дальше, медленно и тихо, сквозь освещенные луной руины. Валентин не сказал ничего о том, что, как ему показалось, увидел и услышал. Наверняка это было какое-то животное. И вскоре животные действительно появились: что-то вроде маленьких обезьян, которые гнездились в разрушенных зданиях и несколько раз испуганно убегали, пока исследователи карабкались через камни. Кроме того, были ночные млекопитающие, вроде минтунов и дроле, быстро удиравших в тень. Но могут ли обезьяны или дроле производить звуки, похожие на поступь человека?