- Идите за мной,- сказала Карабелла.
Она повела все еще ошеломленного Валентина в сторону спальных помещений. Очиститель располагался под открытым небом, у стены здания.
- Животное! - гневно сказала девушка.- Мог бы сказать хоть слово похвалы. Но, видимо, это не для него, хотя вы и произвели на него впечатление.
- На Залзана Кавола?
- Да. Он был восхищен. Но разве можно хвалить людей, у них ведь всего две руки! Да, похвала не в его обычае. Идите сюда.
Карабелла быстро разделась, и Валентин сделал то же самое, положив мокрую одежду на землю. У нее было стройное, гибкое тело, почти мальчишеское, если бы не маленькие округлые груди и бедра, белевшие под узкой талией. Ее мускулы отчетливо выделялись под кожей и были хорошо развиты. На одной из ягодиц красным и зеленым цветом был выколот цветок.
Девушка потянула его под очиститель, и они стояли рядом, пока вибрация избавляла их от пота и грязи. Затем, еще нагие, они вернулись в спальные помещения, где Карабелла надела брюки из мягкой серой ткани и чистую куртку. Потом вернулся с базара Слит с новой одеждой для Валентина: темно-зеленым камзолом с алой оторочкой, узкими красными брюками и легким плащом синего цвета, почти переходящего в лунный. Это был гораздо более элегантный костюм, чем тот, который он снял. Валентин почувствовал себя так, будто его повысили в звании, и, сопровождая Слита с Карабеллой на кухню, двигался с деланной надменностью.
На ужин было тушеное мясо, которое запили большим количеством огненного вина. Шестеро скандаров сидели на одном конце стола, четверо людей - на другом. Закончив есть, Залзан Кавол и его братья без единого слова поднялись и удалились.
- Мы должны обидеться на них? - спросил Валентин.
- Это их обычное поведение,- ответила Карабелла.
Хьорт, который говорил с ним за завтраком, пересек комнату и навис над Валентином, глядя на него своими рыбьими глазами: видимо, у него была такая привычка. Валентин неловко улыбнулся.
- Видел, как вы жонглировали сегодня во дворе,- сказал Виноркис.- Это было довольно хорошо.
- Спасибо.
- Это ваше хобби?
- Сейчас да, но раньше этим я не занимался. Скандары приняли меня в свою труппу.
Это произвело впечатление на хьорта.
- В самом деле? И вы отправитесь с ними в путешествие?
- Похоже на то.
- Куда?
- Понятия не имею,- сказал Валентин.- Но, куда бы они ни решили идти, это будет достаточно хорошо для меня.
- Ах, эта свободная жизнь,- сказал Виноркис.- Я бы тоже хотел попробовать. Может, ваши скандары возьмут и меня?
- Вы можете жонглировать?
- Я могу вести счета. Я жонглирую цифрами,- Виноркис громко расхохотался и хлопнул Валентина по спине.- Я жонглирую цифрами! Вам это нравится? Ну, ладно, спокойной ночи!
- Кто это? - спросила Карабелла, когда хьорт ушел.
- Я встретил его сегодня утром, за завтраком. Местный купец, я думаю.
Она скорчила гримасу.
- Он мне не понравился. Впрочем так легко не любить хьортов - они такие безобразные! - Она грациозно поднялась и потянулась.- Идем?
В эту ночь он снова спал крепко. Можно было ожидать сна о жонглировании, но вместо этого он вновь оказался один на пурпурной равнине - беспокойный признак для маджипурцев, которые с детства знают, что повторяющиеся сны имеют особое значение, скорее всего, зловещее. Леди редко посылала повторяющиеся сны, но Король делал это постоянно. И снова видение было отрывочным. Дразнящие лица летали по небу, вихри пурпурного песка поднимались вдоль тропинки, как будто существа с щелкающими когтями и хлопающими щупальцами, по земле змеились трещины, деревья имели глаза. Во всем таилась угроза и мрачные предчувствия. Правда, сон был без действующих лиц и в нем ничего не происходило, но это только усиливало зловещее чувство.
Мир снов сменился миром рассвета. На этот раз он проснулся, когда первые лучи света проникли в зал. Рядом с ним сладко спал Шанамир. Слит лежал, свернувшись как змея, в дальнем конце зала, рядом с ним была Карабелла, улыбавшаяся во сне. Скандары, вероятно, спали где-то в другом месте; единственными чужаками в комнате была пара шишковатых хьортов и трио вроонов, опутавшихся своими конечностями. Из сундука Карабеллы Валентин достал три мяча и вышел в туманный рассвет оттачивать свое умение.
Через час вышел Слит, увидел его и хлопнул в ладоши.
- А вы увлеченный человек, дружище. Но не утомляйте себя чрезмерно. Сегодня мы хотим научить вас более сложным вещам.
Утренний урок представлял собой вариации основной стойки. Сейчас, когда Валентин овладел секретом жонглирования тремя мячами так, что один постоянно был в воздухе - а он, несомненно, овладел им, достигнув за полдня такого мастерства, какого, по словам Карабеллы, она добивалась много дней,- они двигались вокруг него, не нарушая общего ритма. Он жонглировал тремя мячами, поднимаясь по ступенькам и спускаясь вниз, жонглировал, сидя на корточках и стоя на одной ноге, подобно важной птице гихорне из пограничья Цимир, жонглировал стоя на коленях. Сейчас он был абсолютно уверен в гармонии рук и глаз и в том, что движения остальных частей его тела никак на нее не повлияют.
После обеда Слит усложнил его задачу: теперь Валентин бросал мячи из-за спины, из-под ноги, жонглировал, скрестив запястья. Карабелла научила его, как кидать мяч, чтобы он отскакивал от стены, и как посылать мяч из одной руки в другую, заставляя его падать обратно. Все это он освоил быстро. Карабелла и Слит перестали хвалить его быстроту и мастерство, но он то и дело ловил восхищенные взгляды, которыми они обменивались между собой, и это доставляло ему удовольствие.
Скандары жонглировали в другой части двора, репетируя номер, с которым должны выступать на параде, удивительный номер, включавший ножи, серпы и горящие факелы. Время от времени Валентин поглядывал на них, восхищенный тем, чего достигли эти четырехрукие существа, но главное внимание он уделял своим занятиям.
Так прошел сидей, а наутро они начали учить его, как жонглировать булавами вместо мячей. Это оказалось сложной задачей, хотя принципы были те же самые. Булавы были больше и неудобнее, и Валентину пришлось подбрасывать их выше, чтобы иметь время поймать. «Вот так нужно держать ее,- говорила Карабелла,- так бросать, а так ловить»,- и он делал все, как она учила, напрягая большие пальцы снова и снова, и скоро освоил это.
- А сейчас,- сказала она,- положите два мяча в левую руку, а булаву возьмите в правую.
Он начал жонглировать, в первый момент смущенный различием масс, но это продолжалось недолго, и после этого он взял две булавы и один мяч, а вечером фодей работал уже с тремя булавами. Запястья у него болели, а глаза щурились от усилий, но он продолжал трудиться, не желая и почти не в силах остановиться.
В тот вечер Валентин спросил:
- А когда вы научите меня перебрасываться булавами с другими жонглерами?
Карабелла улыбнулась:
- Позднее.
- Но я могу делать это сейчас,- сказал он.
- Только не во время парада. Вы совершаете чудеса, но все же есть предел тому, чем вы можете овладеть за три дня. Если мы будем жонглировать с новичком, нам придется опуститься до вашего уровня, и Короналу это не понравится.
Он допускал справедливость ее слов и страстно мечтал о времени, когда сможет участвовать во взаимодействии жонглеров и посылать им булавы, ножи или факелы, как член единого сообщества с идеальной координацией.
Ночью фодей прошел дождь, необычно сильный для субтропического лета Пидруида, когда в основном шли короткие ливни. Утром файвдей двор развезло, и ходить по нему приходилось с опаской. Однако небо было чистым, а солнце ярким и горячим.
Шанамир, который бродил по городу все дни тренировок Валентина, сообщил, что подготовка к большому шествию идет полным ходом.
- Ленты, вымпелы и флаги висят везде,- говорил он, стоя на безопасном расстоянии, пока Валентин начинал утреннюю разминку с тремя булавами.- И знамена звездного огня висят рядами от Фалкинкипских до Драконовых Ворот, а за Драконовыми - вдоль всего берега, миля за милей. Я слышал, что украшения делают из золотой ткани, а мостовую выкрасили в зеленый цвет. Говорят, это будет стоить тысячи роялов.
- И кто же платит? - спросил Валентин.
- Как это кто? - переспросил удивленный Шанамир - Народ Пидруида. А кому еще платить? Ни-мойе или Велатису?
- Пусть бы Коронал заплатил за свой фестиваль.
- Чьи еще это могут быть деньги, не считая, конечно, налогов со всего мира? Почему города Алханроеля должны платить за фестиваль в Цимроеле? Это честь - принимать Коронала, и Пидруид платит с радостью. Скажите, Валентин, как вы ухитряетесь бросать одну булаву и ловить другую в одно и то же время одной и той же рукой?
- Бросок происходит раньше, друг мой, но только чуть-чуть. Смотри внимательнее.
- Я и смотрю. Но никак не могу этого понять.
- После шествия, когда будет время, я покажу тебе, как это делается.
- А куда мы пойдем после фестиваля?
- Не знаю. Карабелла говорила, что на восток, туда, где будут ярмарки, карнавалы или фестивали и где нанимают жонглеров.
- А я тоже стану жонглером?
- Если ты хочешь этого. Мне казалось, ты хочешь путешествовать по морю.
- Я просто хочу путешествовать,- сказал Шанамир.- И это не обязательно должно быть море. Мне очень не хочется обратно в Фалкинкип. Восемнадцать часов в день проводить в конюшнях, чистя маунтов - нет, это не для меня. Ни за что на свете! Вы знаете, по ночам мне снилось, что я могу летать. Это был сон Леди, Валентин, я сразу понял это, и значит, должен идти туда, куда хочу. Когда вы сказали Залзану Каволу, чтобы он взял меня, если я захочу, меня даже затрясло. Я думал... я почувствовал...- Он взял себя в руки.- Валентин, я хочу быть таким же хорошим жонглером, как и вы.
- Я еще только начинающий,- однако самоуверенность его росла, и Валентин кидал булавы ниже и быстрее, рисуясь перед мальчиком.
- Я не могу поверить, что вы научились этому с тудей.