- Пять тысяч воинов ваши, мой лорд, и будет больше, если вы попросите.
- Пяти тысяч хватит, Хейтлуг. Спасибо за ваше доверие ко мне. А сейчас готовьте свежие овощи и мясо.
9
Остановка в Бибируне была короткой, но достаточной, чтобы Хейтлуг собрал силы и снабдил Валентина необходимыми продуктами. Потом движение вверх продолжалось. Валентин ехал в авангарде со своими друзьями по Пидруиду. Ему нравилось видеть страх и восхищение в их глазах, видеть горящее от возбуждения лицо Шанамира, слышать восторженные вздохи Карабеллы и замечать, как даже грубоватый Залзан Кавол изумленно бормочет что-то по мере того, как великолепие Замковой Горы открывалось перед ним.
Да и сам он... как он радовался при мысли, что возвращается домой!
Чем выше они поднимались, тем слаще и чище становился воздух, поскольку войско приближалось к огромным машинам, поддерживающим на Горе вечную весну. Вскоре вдали показались окраины Охранных Городов.
- Какой величественный вид...- пробормотал Шанамир.
Здесь Гора была огромным серым щитом из гранита, который мягко, но непреклонно поднимался к небесам, скрываясь в белых волнах облаков, покрывавших верхние части склонов. Небо было удивительного голубого цвета, гораздо более глубокого оттенка, чем на равнинах Маджипура. Валентин помнил это небо, помнил, как он любил его и не хотел спускаться вниз, в мир обычных цветов. Сейчас грудь его сжималась при виде всего этого. Каждый холм или гребень казались окруженными сверкающими ореолами таинственного света. Даже пыль, лежащая по сторонам дороги, казалась сверкающей. Города-спутники и мягкие поселения уходили во все стороны, мерцая, как места пугающей магии, а высоко вверху уже виднелись несколько главных промышленных центров. Эртсуд Гранд лежал прямо впереди, его огромные черные башни уже вырисовывались на горизонте, на востоке виднелось темное пятно, которое, вероятно, было городом Минимулом, а на западном краю пейзажа едва угадывался Хоикмар, известный своими спокойными каналами и дорогами.
Валентин заморгал, чтобы скрыть слезы, навернувшиеся на глазах, постучал по арфе Карабеллы и сказал:
- Спой для меня.
Она улыбнулась и подняла маленький инструмент.
- Мы пели это в Тил-омоне, когда Замковая Гора была еще местом из романтического сна...
Эта земля далеко на востоке,
Мы никогда не увидим ее.
На недоступных горных вершинах
За облаками лежат города.
На Замковой Горе, где Владыки живут,
И герои весь день...
Тут она замолчала, в последний раз ударила по струнам, опустила арфу и отвернулась от Валентина.
- Что с тобой, любимая?- спросил он.
Карабелла покачала головой.
- Ничего. Я забыла слова.
- Карабелла?
- Я же сказала, ничего!
- Пожалуйста...
Закусив губу, она взглянула на него. Глаза ее были полны слез.
- Здесь так чудесно, Валентин,- прошептала она.- И так странно... так пугающе...
- Чудесно - да, но пугающе?..
- Это даже больше, чем я могла вообразить: все эти города, эти горы, являющиеся частью большой горы, все это чудесно. Но... но...
- Скажи мне, в чем дело?
- Вы идете домой, Валентин! К своим друзьям, к своей семье, к своим... своим любовницам... Когда вы выиграете войну, они будут вокруг вас, они уведут вас на банкеты и торжества, и...- Она помолчала.- Мне не следует говорить об этом.
- Говори, говори!
- Мой лорд...
- Не так официально, Карабелла.- Он взял ее за руку, заметив при этом, что Шанамир и Залзан Кавол перешли на другой конец платформы и сели там, спиной к ним.
Она заговорила, торопливо выбрасывая из себя слова:
- Мой лорд, что будет с маленькой девушкой-жонглером из Тил-омона, когда вы снова окажетесь среди принцев и леди Замковой Горы?
- Разве я давал повод думать, что брошу тебя?
- Нет, мой лорд. Но...
- Зови меня Валентин. Но что?
Ее щеки покраснели. Вырвав руку из его ладоней, она провела ею по своим темным глянцевитым волосам.
- Вчера ваш герцог Хейтлуг увидел нас вместе, увидел, как вы обнимали меня... Валентин, вы не заметили его улыбки? Как будто я ваша любимая игрушка, которую можно выбросить, когда придет время!
- Думаю, ты слишком много прочла в улыбке Хейтлуга,- медленно сказал Валентин, хотя тоже заметил ее, и она его обеспокоила. Он знал, что для Хейтлуга и других, подобных ему, Карабелла была только выскочкой-наложницей из невообразимо низкого класса, заслуживавшей, в лучшем случае, презрения. В его прежней жизни на Замковой Горе такие различия классов были неоспоримым проявлением природы вещей, однако он долго был вдали от Горы и многое узнал. Страхи Карабеллы были вполне реальны. Но проблему ее можно было решить, только когда придет подходящий момент, а сейчас на очереди были другие задачи. Он мягко сказал:
- Хейтлуг слишком любит вино, и душа его груба. Не обращай на него внимания. Для тебя найдется место среди высших обитателей Замка, и никто не посмеет третировать тебя, когда я снова стану Короналом. А сейчас закончи свою песню.
- Вы любите меня, Валентин?
- Да, я люблю тебя. Но ты нравишься мне меньше, когда у тебя красные заплаканные глаза.
Она фыркнула.
- Так говорят только с ребенком! Вы считаете меня девочкой?
Пожав плечами, Валентин ответил:
- Я считаю тебя женщиной, к тому же любимой женщиной. Что же прикажешь отвечать, когда ты спрашиваешь, люблю ли я тебя?
- Что вы любите меня, и ничего больше.
- Тогда прошу прощения. Я буду подходить к этим вещам более осторожно. Так ты споешь мне?
- Если хотите,- сказала она и взяла арфу.
Все утро они двигались вверх, на открытые пространства за Свободными Городами. Валентин выбрал Пиниторское Шоссе, извивавшееся между Эртсуд Грандом и Хоикмаром через пустое каменистое плато, которое оживляли редкие рощицы хазан-деревьев с крепкими стволами пепельного цвета и искривленными ветвями деревьев, которые живут десять тысяч лет и издают тихие кашляющие звуки, когда приходит их время. Это была оцепеневшая и молчаливая земля, где Валентин и его армия могли собраться с силами перед тем, что ждало их впереди.
Подъему их никто не мешал.
- Они не будут пытаться остановить нас,- сказал Хейтлуг,- пока мы не минуем Охранные Города. Мир здесь сужается, почва покрыта морщинами и складками. Здесь можно устроить ловушку.
- Ничего, места хватит,- сказал Валентин.
В голой долине, окаймленной зубчатыми скалами, за которыми в двадцати милях к востоку лежал Эртсуд Гранд, он остановил свою армию и посовещался с командирами. Разведчики, посланные вперед, вернулись с новостями, придавившими Валентина, как свинцовый плащ: огромная армия заполняла плоскую равнину в сотни квадратных миль под Внутренним Городом Бомбифалом. Большую часть войска составляла пехота, но были и парящие платформы, полк кавалерии на маунтах и корпус огромных моллиторов, по крайней мере, в десять раз больших, чем массивные танкоподобные боевые животные, ждавшие их на берегах Глайда. Однако Валентин не подал виду, что это беспокоит его.
- Они превосходят нас раз в двадцать,- сказал он.- Но армия такого размера достаточно неуклюжа, чтобы сделать нашу жизнь легкой.- Он постучал по карте, лежавшей между ними.- Они стоят здесь, на Бомбифал-Плейн, и, конечно, увидят, если мы пойдем по равнине прямо на них. Они ждут, что мы попытаемся подняться через Перитолский Проход к западу от равнины, и поставят там крупные силы. И мы действительно пойдем туда.
Хейтлуг испуганно ахнул, а Эрманар удивленно взглянул на него. Нисколько не смущенный, Валентин продолжал:
- Когда мы пойдем туда, они отправят подкрепления в этом направлении, и, как только движение начнется, им будет тяжело перестроиться, а мы повернем обратно к равнине, прямо в центр их лагеря, и пройдем через него. Выше Бомбифала находится дорога Верхнего Морпина, которая беспрепятственно приведет нас к Замку. Есть вопросы?
- Что если у них есть вторая армия, ждущая нас между Бомбифалом и Верхним Морпином?- сказал Эрманар.
- Спросите меня об этом еще раз,- ответил Валентин,- когда мы будем за Бомбифалом. Есть еще вопросы?
Он посмотрел вокруг, но все молчали.
- Очень хорошо. Итак, вперед!
На другой день, когда они вошли в большой зеленый пояс, окружавший Внутренние Города, земли вокруг стали более плодородными. Теперь они были в зоне облаков, холодной и сырой, откуда солнце виднелось только смутно сквозь извивающиеся пряди тумана, который никогда не поднимался. В этих влажных местах растения, которые внизу едва доходили до колен, вырастали до гигантских размеров, с листьями, как тарелки, и стеблями, как стволы деревьев. И на всем этом сверкали капли воды.
Местность здесь была крайне изрезанной, с крутыми горными грядами, поднимавшимися по сторонам глубоких горных долин, и дорога серпантином извивалась вокруг высоких пиков. Выбирать дорогу становилось все труднее: к западу были Банглекодские Вершины - почти неизученный район непроходимых, похожих на клыки гор, к востоку раскинулась широкая Бомбифал-Плейн, а прямо впереди, ограниченная с двух сторон отвесными каменными стенами, тянулась серия гигантских естественных каменных ступеней, известная как Перитолский Проход, где - если догадка Валентина была верна - их ждали лучшие войска узурпатора.
Валентин неторопливо вел свои войска к Проходу. Четыре часа движения, остановка на два часа, еще пять часов подъема, остановка на ночь и выступление утром. В живительном воздухе Замковой Горы можно было идти гораздо быстрее, но враги несомненно следили за их подъемом, и Валентин хотел дать им время, чтобы принять необходимые контрмеры.
На следующий день движение еще более замедлилось, поскольку первая из огромных ступеней уже виднелась впереди. Делиамбр, колдовством пославший свой разум вперед, сообщил, что Проход действительно занят войсками, а с Бомбифал-Плейн идет на подмогу еще одна армия.