Наконец он сказал:
- Может, это и безумие, но я принимаю тебя как Валентина.
- Элидат!
- Я присоединяюсь к вам, но пусть Дивин проклянет тебя, если меня ввели в заблуждение!
- Обещаю, что ты не пожалеешь об этом.
Элидат кивнул.
- Я направил гонца к Тунигорну...
- А где он?
- Защищает Перитолский Проход. Стасилейн тоже там. Я был зол, когда меня отправили командовать войсками на равнине, ибо думал, что все пройдет мимо меня. Ох, Валентин, неужели это действительно ты? С золотыми волосами и этим невинным лицом?
- Да, я настоящий Валентин. Помнишь, когда нам было по десять лет, мы с тобой сбежали в Верхний Морпин на колеснице Вориакса и ехали весь день и полночи, а потом были наказаны и...
-...и три дня ели только сухие корки хлеба из стаджи...
-...а Стасилейн тайком принес нам блюдо мяса, был пойман и следующие несколько дней сидел вместе с нами...
- Это я забыл. А ты помнишь, как Вориакс заставлял нас полировать все грязные части своей колесницы?
- Элидат!
- Валентин!
Они рассмеялись и принялись весело тыкать друг друга кулаками. Потом Элидат помрачнел и сказал:
- Но где ты был? Что происходило с тобой весь этот год? Ты очень страдал, Валентин?
- Это долгая история,- серьезно ответил Валентин,- и сейчас не время рассказывать ее. Нужно остановить эту битву, Элидат. Ни в чем не повинные граждане умирают ради Доминина Барьязида, и мы не можем позволить, чтобы это продолжалось. Собирай свои войска и поворачивай их.
- В этом сумасшедшем доме это будет нелегко.
- Отдай приказы и пошли гонцов к другим командирам. Убийства нужно прекратить. А затем едем с нами, Элидат, к Бомбифалу, а потом мимо Верхнего Морпина к Замку.
11
Валентин вернулся к своей машине, а Элидат исчез в перепутанной передовой линии защитников. За время переговоров люди Эрманара, держась плотной группой, продвинулись далеко вперед и углубились в оборону противника, приведя огромную, но бесформенную армию фальшивого Коронала в почти полное замешательство. Сейчас этот неумолимый клин продолжал катиться вперед, сквозь беспомощные войска, не имевшие ни воли, ни желания отбросить их обратно. Защитники Горы были дезорганизованы и упали духом, царившая среди них паника делала почти невозможным прекращение бессмысленной битвы. Сотни и тысячи воинов беспорядочными потоками двигались по Бомбифал-Плейн, а когда весть об атаке Валентина дошла до Прохода, на подмогу бросились новые тысячи, и не было никакой возможности управлять этими массами. Валентин видел, как огненно-звездное знамя Элидата плывет в центре этого безумия, и знал, что тот пытается установить связь с офицерами и приказать закончить сражение. Однако армия вышла из-под контроля, и солдаты умирали безо всякой надобности. Каждая новая жертва болью отзывалась в сердце Валентина. Он ничего не мог сделать и потому дал знак Эрманару двигаться вперед.
Только час спустя на поле боя начались изменения. Клин войск Валентина почти без сопротивления шел вперед, и параллельно ему двигалась вторая фаланга, которую вел Элидат. Остатки гигантской армии, занимавшей равнину, были разделены, перемешаны и сейчас сражались друг с другом, разбившись на маленькие группы, которые защищали крошечные участки равнины и били любого, кто приближался к ним.
Вскоре эти орды остались далеко позади, и двойная колонна наступающих вышла на верхнюю часть равнины, где почва начинала подниматься к гребню, на котором стоял Бомбифал, старейший и красивейший из Внутренних Городов. Только что миновал полдень, и, по мере подъема по склону, небо становилось более чистым и ярким, а воздух теплел, ибо они покидали окружающий Гору пояс облаков и приближались к нижней границе летней зоны, вечно купавшейся в ярких солнечных лучах.
И вот показался Бомбифал, поднимавшийся перед ними, как великолепная древняя картина: высокие зубчатые стены из огненно-рыжего песчаника были украшены огромными плитами голубого камня, привезенными с берегов Великого Моря во времена Лорда Пинитора; острые как иглы, стройные и грациозные башни поднимались между зубцами через равные промежутки, отбрасывая на равнину длинные тени.
Валентин затрепетал от радости и восхищения. Сейчас Замок был менее чем в дне пути, а армия, которая должна была помешать подъему освободителей, осталась позади, совершенно деморализованная. Хотя по ночам он еще чувствовал далекие угрожающие послания Короля Снов, они были теперь всего лишь слабой щекоткой. Его лучший друг Элидат поднимался на Гору вместе с ним, а Стасилейн и Тунигорн спешили присоединиться к ним.
Как хорошо было смотреть на шпили Бомбифала и знать, что находится за ними! Эти холмы, этот город башен впереди, темная густая трава лугов, красные камни горной дороги от Бомбифала до Верхнего Морпина, усыпанные цветами поля, соединявшие Верхний Морпин с южным крылом Замка - он знал эти места лучше, чем сильное, но все еще не до конца знакомое тело, которое носил сейчас. Он был почти дома.
Но что делать дальше?
Да, нужно разделаться с узурпатором и восстановить порядок, но задача эта была так пугающе огромна, что он едва представлял как за нее взяться. Он не был на Замковой Горе почти два года и еще дольше был лишен власти. Законы, изданные Доминином Барьязидом, нужно будет изучить и, вполне вероятно, отменить. А были еще проблемы, о которых он почти не думал до этого момента. Нужно было найти посты для Делиамбра, Слита, Залзана Кавола и всех остальных, но ведь их уже занимали Элидат и другие люди, и вряд ли нужно было смещать их только потому, что он вернулся из ссылки с новыми фаворитами. Это сбивало с толку, но он надеялся, что найдет способ не обидеть никого.
Делиамбр вдруг сказал:
- Боюсь, что близятся новые неприятности. И немалые.
- Что вы имеете в виду?
- Видите, как изменилось небо?
- Да,- сказал Валентин.- Оно становится ярче и голубее по мере того, как мы выходим из зоны облаков.
- Смотрите лучше,- сказал Делиамбр.
Валентин уставился вверх. Действительно, он поторопился со своим заключением, ибо посветлевшее было небо странно изменилось: впереди появился какой-то темный оттенок, как будто приближался шторм. Не было видно ни облачка, но странный и зловещий серый оттенок все сильнее проступал сквозь голубизну. И знамена, поднятые на парящих платформах и развеваемые влажным западным ветром, теперь указывали на юг, трепеща от сильного ветра, пришедшего с вершины.
- Погода изменилась,- сказал Валентин.- Наверно, будет дождь. Но почему это вас заинтересовало?
- Можете вы вспомнить резкие изменения погоды на этой высоте Замковой Горы?
Валентин нахмурился.
- Вообще-то, нет.
- Потому что их не было,- сказал Делиамбр.- Мой лорд, почему климат в этом районе такой мягкий?
- Потому что его контролируют из Замка с помощью древних машин, которые...
Он замолчал, испуганно глядя на Делиамбра.
- Вот именно,- сказал Делиамбр.
- Нет! Это немыслимо!
- Подумайте, мой лорд,- сказал Делиамбр.- Вершина Горы уходит в холодную ночь космоса. В Замке над нами прячется испуганный мужчина, изменой получивший трон и только что узнавший, что лучшие его генералы перешли на сторону врага. Сейчас непобедимая армия неумолимо приближается к вершине. Как он может остановить ее? Почему бы не остановить машины погоды и позволить этому свежему воздуху замерзнуть в наших легких, обрушить ночь и темноту космоса на своих врагов и вновь превратить Гору в безжизненный каменный зуб, каким она была десять тысяч лет назад? Взгляните на небо, Валентин, и на эти флаги!
- Но ведь на Горе живет миллиард людей!- воскликнул Валентин.- Если он остановит машины погоды, то уничтожит вместе с нами и их! Да и себя тоже, если не нашли способа защитить Замок от холода.
- Вы думаете, сейчас его заботит своя жизнь? В любом случае он обречен, а этим способом он может забрать с собой и вас, и всех тех, кто живет на Замковой Горе. Взгляните на небо, Валентин! Видите, как оно темнеет?
Валентин содрогнулся, но не от страха, а от гнева, что Доминин Барьязид решится уничтожить все города Горы в чудовищном последнем катаклизме, убить детей и матерей, фермеров на полях и купцов в лавках, миллионы и миллионы невинных, не принимавших участия в борьбе за Замок. И для чего вся эта бойня? Чтобы отомстить за потерю того, что никогда не принадлежало ему по праву! Валентин взглянул на небо, надеясь, что все это было только естественным явлением природы. Но напрасно он надеялся. Делиамбр был прав: на Замковой Горе погода никогда не была естественным явлением.
Валентин с горечью заметил:
- Мы еще далеко от Замка. Сколько пройдет времени, пока начнется похолодание?
Делиамбр пожал плечами.
- Мой лорд, когда впервые были созданы машины погоды, прошло много месяцев, прежде чем воздух стал достаточно плотным, чтобы поддерживать жизнь на этой высоте. Машины работали день и ночь, и все-таки это заняло месяцы. Уничтожение этого, вероятно, произойдет быстрее, чем создание, но все же не будет мгновенным.
- Можем мы достичь Замка вовремя, чтобы остановить его?
- Это должно быть сделано обязательно, мой лорд,- сказал вроон.
Помрачневший Валентин приказал остановить машину и вызвал офицеров. Он видел, что экипаж Элидата уже ехал к нему через равнину - видимо, Элидат тоже заметил что-то неладное. Выйдя из машины, Валентин вздрогнул, вдохнув воздух - правда, это была дрожь скорее опасения, чем холода, ибо не чувствовалось даже малейшего намека на похолодание. Однако положение было действительно зловещим.
Элидат подошел к нему, лицо его было мрачно. Он указал на темнеющее небо и сказал:
- Мой лорд, безумец решился на худшее!
- Я знаю. Мы тоже заметили начало изменений.
- Тунигорн сейчас поднимается к нам, а Стасилейн идет со стороны Банглекода. Нужно идти к Замку как можно быстрее.
- Вы думаете, у нас есть время?- спросил Валентин.
Элидат холодно усмехнулся.