– Покончил жизнь самоубийством, – со злостью произнес Неблагой король. – Принес себя в жертву, чтобы открыть Печати.
– Как – Печати?!
– А вот так, девочка моя. Печати рухнули. Фоморы вырвались из Бездны. – Кэйворрейн повернулся к Оберону и спросил: – Ты как?
– Отлично, – кивнул Благой. – Насколько это возможно.
– Я удовлетворен твоими объяснениями, – отрывисто сказал Кэйр. – Хотя позже хотел бы подробностей.
– Разумеется, брат мой. Полагаю, нам больше нечего скрывать друг от друга. Одно жаль… – вздохнул Оберон. – Жену будить…
Но Титания проснулась быстро, будто летнее солнышко. Обняла мужа, кивнула нам и направилась к ближайшей башенке. Кэйворрейн последовал за ней.
– Оставим проблемы перехода знатокам, – сказал Благой король, мягко удержав меня за руку, когда я шагнула за мужем. – У меня есть к тебе разговор, милая сестра.
– Да… брат мой, – вздохнула я, и мы отошли в сторонку.
– Элеонора. Я ни в коем случае не считаю себя вправе давать тебе непрошеные советы…
– Но? – подтолкнула я. – Давайте уже, ваше величество, чего там…
Оберон хмыкнул.
– Даю. Консуммируйте брак. Нам нужна вся твоя сила. Вся, – с нажимом повторил он.
– Так выйдет наоборот, – пожала я плечами, лишь слегка покраснев. Что уж теперь, действительно… – Я пряха, вы не забыли?
– О том и речь. Ты королева. Контракт пряхи подавляет тебя.
– Почему вы говорите это мне, а не моему мужу? – прямо спросила я.
– Твой муж… – Оберон запнулся и покрутил в воздухе ладонью, явно подбирая слова. – Ты пряха, и твой муж в праве своем. Но Кэйворрейн еще слишком молод для того, чтобы прислушиваться к чужим советам. И… слишком осторожен. Второе похвально. Но не сейчас.
– А я нет? Не слишком молода?
Наверное, мое удивление было слишком явным, потому что Благой усмехнулся.
– А ты женщина, – сказал он.
Будь Оберон человеком, наверняка щелкнул бы меня по носу… По крайней мере именно так всегда делал папа, когда отвечал на какой-нибудь мой глупый вопрос. Ну то есть для него глупый…
Но Оберон человеком не был, а потому просто развернулся и пошел к башенке, около которой возились его жена и его коллега.
А я отправилась следом, прикидывая, согласится ли Благой король быть шафером на нашей с Кэйром свадьбе в человеческом мире. В конце концов, не Тионга же звать на эту роль! Да и, насколько я поняла, близких людей среди высших лордов у моего мужа нет. А вот Оберон…
Мысли о фоморах и рухнувших Печатях я старательно гнала прочь.
Потому что понимала: не думать об этом мне осталось всего несколько шагов. Всего несколько минут – до того, как я покину Поле Случайных Троп.
Мы расстались там, на том самом поле в черно-розовую клетку. Оберон обнял жену за плечи и открыл тропу в свой замок. За миг до того, как ступить на нее, он повернулся и сказал:
– Мы совсем скоро встретимся. Время мира прошло, король Неблагого Двора.
– Как повелителя тьмы и зимы меня это должно радовать, но что-то не очень, – вздохнул Кэйр, наблюдая, как тают очертания наших, так сказать… коллег. – Пойдем, милая. У нас очень много дел. Страшно представить сколько.
Когда мы ступили на мраморный пол замка, то почти сразу вокруг закрутилось пространство, так как мой муж, не сбавляя шага, гаркнул:
– Айкен Драм, посылай гонцов участникам Большого Совета! Я созываю всех лордов Неблагого Двора!
Дворец ощущал настроение хозяина и спешно бросал к нашим ногам самые короткие коридоры, так что к огромным, массивным дверям в три моих роста мы подошли спустя две минуты.
Тотчас в ноги выкатился брауни и, окинув короля взглядом, шепнул:
– Ваше величество – одежда! – Он посмотрел на меня и уже с осуждающей ноткой повторил: – Одежда, ваше величество.
Я посмотрела на мужа, оценивая его внешний вид, и поняла, что да. Во-первых, на короле походный костюм, а во-вторых, и костюм, и король являли собой весьма потасканное и местами даже грязное зрелище. На мне, конечно, было очень даже приличное платье, но после приключений возле Бездны и оно помялось, испачкалось… Словом, кошмар, а не правящая чета. Подняв руку, я с удивлением уставилась на огромную прореху в рукаве. И когда успела?.. Возможно, когда Кэйра тащила на тропу…
Король щелкнул пальцами, и его костюм вновь стал чистым. Посмотрел на меня и проделал тот же фокус. Дырку в рукаве залатал, просто проведя по ней ладонью.
– Ткань истончится, конечно, но потом поправим, – улыбнулся он и, пристально посмотрев мне в глаза, вдруг подался вперед, касаясь щеки нежным поцелуем. – Спасибо.
– За что? – шепнула я, завороженно глядя в глаза мужа.
На какой-то миг все отошло на второй план. Дворец, Айкен, огромные двери, словно отлитые из черного металла, и столь же огромные проблемы, обрушившиеся на мир фейри с освобождением фоморов.
Остался лишь он. Наше дыхание, которое сейчас смешивалось, грозовой сумрак в неудержимо темнеющих глазах напротив…
– За то, что пришла. За то, что вытащила, рискуя собой. Как Титания своего мужа… но ты лучше Благой королевы. Потому что ты до сих пор восхитительно человечна. Потому что ты только учишься творить чудеса, но первые из них сделаны для меня, и это… прекрасно. Ты сама – великое чудо, жена моя.
Не зная, что ответить, я потупилась, и супруг, словно ощутив мое смущение, лишь провел ладонью по щеке, а потом повернулся и уже совершенно другим тоном проговорил:
– Надеюсь, что лорды готовы.
Он распластал длинные пальцы на черненой вязи, покрывавшей створки дверей, и от его рук металл словно заиндевел. Покрылся изморозью, сначала – как легкой патиной, а после – уже четким морозным орнаментом, повторявшим хитрый рисунок.
Черные двери превращались в белые. Зимние…
В них тихо и мелодично скрипнул какой-то механизм, и створки беззвучно распахнулись, открывая вид на огромный, черный, как антрацит, зал. По нему, словно вода по желобкам, бежала стужа, расцвечивая бесконечный мрак зимними узорами.
В центре стоял круглый стол, но кресла за ним было лишь два. Одинаковых по размеру, убранству и цвету. Лишь символы на спинках различались.
Королевские троны.
Кэйворрейн занял левый, а я, немного подумав, опустилась в правый.
– Что это за место?
– Зал Большого Совета. В час беды король может созвать всех своих лордов, и они обязаны прийти, где бы ни находились.
– Удобно, – признала я. Окинула взглядом большое, но все же не бесконечное помещение, спросила: – А они все сюда влезут?
– Увидишь, – слабо улыбнулся Кэйр. – Вот как раз начали прибывать первые.
И действительно, то тут, то там воздух вспыхивал дорожкой искр, и из него выходили лорды и леди. Дам было меньше, но все они, как я понимала, являлись полновластными хозяйками своих уделов. И если что – могли защищать родную территорию с оружием в обманчиво тонких руках.
Первыми к столу подошли члены малого совета, которых я уже неоднократно видела. Приветствовали нас уважительным поклоном и становились вокруг стола, на равном расстоянии друг от друга.
Спустя пять минут я поняла, что имел в виду Кэйр.
Высших фейри становилось все больше и больше, и стол тоже словно увеличивался с каждым новым гостем. Притом стоило мне сконцентрировать свой взгляд на ком-то вдали, как он непостижимым образом оказывался близко, словно стоял не более чем в пяти метрах.
Удобно. Как понимаю, все бесчисленные лорды и леди видят нас на таком вот небольшом расстоянии. Есть некоторая иллюзия близости к трону и королям…
Я замечала знакомые лица. Эйворна, бабушка Кэйра… Леди Фаира… Лорд Каментер… Лорд Тионг… Лорд Ниэлвэрен…
Когда воздух перестал искриться от открываемых троп и все гости заняли свои места, Кэйворрейн поднялся с трона и проговорил – низко, гулко, весомо:
– Лорды и леди Неблагого Двора, опора и надежда Зимнего трона! В этот темный час я принес вам дурные вести.
Молчание было ему ответом. Такое мертвое, что показалось оглушительным. Ни шепота, ни взгляда… Все напряженно внимали королю.
– Я отдаю приказ о повышенной боевой готовности. Вы должны сделать соответствующие распоряжения. Передайте мой приказ своим вассалам. Вооружайте подданных. Ждите атаки.
А вот тут все же пронесся по залу легкий шепоток.
– Я не знаю, откуда она придет, – продолжил Кэйворрейн, – но придет несомненно. В самое ближайшее время. С любой стороны – или со всех сторон. Бездна рухнула.
Лица высших побледнели в мгновение – всех до единого.
– Фоморы снова на свободе, – тяжело подтвердил король. – К нам пришла война. Не думаю, что ошибусь, сказав, что это война на уничтожение.
– Как это случилось, ваше величество? – наконец озвучил общий вопрос Каментер.
– Врата были открыты добровольной жертвой потомка Элаты и Эриу. Мы знали его как Аэлара Филидэля, посла их величеств Титании и Оберона при Неблагом Дворе.
Что любопытно, после этих слов я не заметила удивления ни на одном лице. Не любили на Зимней территории сказочного дипломата… интуитивно, что ли?..
– Это… неожиданные новости, – вступил в разговор лорд Саглэйл. Тот самый, что на недавнем малом совете пытался оправдать красношапных.
Ну и, конечно же Тионг, кто бы сомневался!
– Как могло получиться, что Печати не выдержали? Вы же так сосредоточенно над ними работали, ваше величество. И вы, и королева.
“Ты лажанул”, не прозвучало вслух, но было понятно всем присутствующим. Между прочим, тогда стоило и Благих Плетущих помянуть, справедливости ради. А на самом деле, эта тема сейчас вообще неуместна. Но Тионг есть Тионг.
– Король достойно выполнял свой долг, – внезапно ответила ему прекрасная дева, показавшаяся мне олицетворением самой зимы. Ослепительно белые одежды, прозрачная до голубизны кожа, блекло-голубые глаза… Черные украшения в белых волосах сверкали как ртутные капли. Ее низкий, почти мужской голос поземкой прошелестел по залу.
Каким-то внутренним чутьем – или новым знанием, пришедшим ко мне вместе с королевским статусом, – я поняла, что это не просто дивная леди.