– Я, Изначальный Ясень, принимаю долг жизни от королевы Элеоноры и снимаю обязательства с короля Кэйворрейна.
И уже с прежними шелестящими нотками дерево закончило:
– Хотя ты поумнее мужа: сразу королевской кровью капнула.
– Я в целом молодец, – буркнула я, несколько ошалевшая от грома и колокола. – А муж мой был слишком взволнован, когда меня отсюда вытаскивал, потому и не сразу сообразил.
– Я заметил, что ты молодец. А муж у тебя честный, что фейри не слишком свойственно. Впрямую врать не могут, зато изворачиваться так научились, что порой заслуш-шаться можно… Словом, вы оба, может, в короли и годитесь. И я добрый. Какой у тебя есть вопрос, Неблагая королева? Я ж вижу, что не только ради возврата долга ты явилась.
– Истинно так… – Я склонила голову, выпрямилась снова и попросила: – Подскажи мне, мудрейший Ясень, как остановить войну? Печати на Бездне рухнули. Ослепленные яростью фоморы идут по земле народа фейри, жгут и убивают. Это не просто битва, это именно война – и война на уничтожение. А я не хочу ни смертей, ни разрухи!
– Хм, сложный вопрос у тебя, юная королева. Нет на него однозначного ответа.
– Но, возможно, найдется мудрый совет?
– Совет… советы – дело такое… С одной стороны, ни к чему не обязывающее, а с другой – очень даже дорогое для того, кто алчет знаний или истины. На что готова ты, королева Неблагого Двора, ради совета?
– На многое, – сдержанно отозвалась я, хотя хотелось орать, что ради остановки кровопролития я, разумеется, готова на все.
– Говорю же – умненькая, – довольно захихикал Ясень. – Раньше людишки были глупее, уж не в укор тебе, Элеонора Мак-Ринон.
– Раньше и деревья молчали, – не удержалась от ответа я.
– Уверена? – ехидно спросил Ясень. – Раньше-то они как раз говорили куда больше и чаще… Да, чего-чего, а знаний тебе не хватает точно. Но вернемся к твоему вопросу. – В глазах Древа вновь полыхнули алчные огоньки, а огромное лицо на стволе словно стало четче. – Что ты отдашь за совет?
Если честно я даже не представляла, что можно посулить такой сущности в таких условиях. И, как назло, сколько ни тянулась сознанием к Неблагому Двору, тот молчал. То ли снова учил “птенцов летать”, то ли я действительно должна была решить это сама. Заплатить сама. Согласиться на цену сама. И озвучить, видимо, тоже.
– Молчишь, королева… Могу подсказать, – в голосе Ясеня появились бархатистые и вкрадчивые нотки. – Как насчет того, чтобы отдать мне своего первенца?
– Первенца? – повторила я, ощущая, как из глубины души поднимается хорошо знакомое чувство.
Злость.
– Ну да! – Судя по оживленному голосу, Ясеню очень нравилась такая цена. – Я даже в целом согласен на первую девочку, наследника, так и быть, можете оставить себе. А принцессу – мне. Все равно их девать некуда особо, только замуж. И то – бывает, что на здоровых вроде бы кустарниках вырастают такие кривые ветки! Хоть Эриу вспомнить…
Девать некуда?! Кривые ветки?! Ребенка тебе, старый пень?!
Я ощутила, как ко мне стягиваются тени – из-под каждого куста и дерева в этом лесу. Холод из каждого подземного источника. Сумрак из каждого дупла и расщелины. Тени мраком вились по траве, подбираясь ко мне все ближе и ближе…
По этому мраку пробегали искры, которые медленно, но верно становились языками синего пламени, вздымаясь все ярче и ярче одновременно с моей яростью.
– Дочку, значит, – зловеще повторила я, сжимая кулаки. – Девочку. Принцессочку. Мою.
– Эй, ты чего… А ну убери огонь! – обеспокоился Ясень, и земля под нами зашевелилась, словно он пытался подтянуть корни поближе к себе. Подальше от пламени.
– Бесполезную девочку – и тебе. Да ты совсем уже тут одряхлел и поганками покрылся?! – вдруг заорала я так, что сама вздрогнула. Не ожидала от себя такого. – Война идет в стране! Война! А ему девочку! Покушать младенчиков захотел!
– Да зачем мне ее есть, ненормальная?! – взвыл Ясень. – Хранительница будет, в сиде в корнях жить станет! Хранительница! Нельзя Древу одному, дичаем мы… Убери огонь! Убери, кому говорю!
– Никаких хранительниц, приведенных силой! – рявкнула я и, чуть притушив пламя, подошла поближе и уже спокойнее сказала: – Если только уговоришь ее! Если она сама согласится и захочет! Пришлю к тебе дочь на склоне семнадцатого года. И если уговоришь, то будет тебе Хранительница. И не простая, а принцесса Неблагого Двора, самая прекрасная девушка Зимних Земель.
И повисла тишина.
– А если дочери не будет? – спустя минуту с опаской уточнил Ясень.
– Ты во мне сомневаешься?!
– Да тут как бы к королю вопросы, прекрасная Элеонора, только к нему!
– Ты в муже моем сомневаешься?!
– Согласен я! Согласен. Худая птичка хоть червячка да склюет… Я, Изначальный Ясень, клянусь дать королеве Элеоноре совет…
– Действенный совет. Без тайных и явных дверей, – тотчас вставила я. – Прямой и понятный!
– Клянусь дать действенный совет! И взамен она пришлет ко мне первую свою дочь…
– И если та захочет, то станет твоей Хранительницей.
– Да ты хуже Мэб! – возмутился Ясень.
Я сдержала усмешку и сообщила:
– Буду считать, что это комплимент.
– А вот зря! Ладно… твоя взяла. Даю слово!
И снова грянул гром.
– Итак, совет? – спустя несколько секунд спросила я и шикнула на свою тьму, вновь распуская ее по теням и расщелинам.
– Слушай же меня, Элеонора Мак-Ринон, ныне королева Неблагого Двора, в прошлом человек и потомок племени Партолона. Некогда фейри и фоморы уже объединились против общего врага. Покажи им весь ужас того, во что этот враг превратился. Ты, как потомок, – сможешь объединить их снова, искупить вину и восстановить справедливость.
– И все?..
– У людей говорится, что добрым словом и пистолетом можно добиться гораздо большего, чем просто добрым словом, – проявил Ясень осведомленность в человеческой жизни. – Вернись к мужу, королева… И подумайте, вдруг у вас есть достаточно весомый аргумент? И готовность многим пожертвовать, чтобы его использовать. На этом – все.
И кора на “лице” Великого Древа замерла. Исчезли провалы-глаза, сошелся разлом-рот… И уже никакая, даже самая богатая фантазия не могла бы прочитать в древесном рисунке чей-то лик.
Аудиенция завершилась.
Я повернулась к Ясеню спиной и зашагала прочь, чувствуя, как внутри меня растет радость, светлая, как солнечный день, искристая, словно шампанское.
Я – победила!
Я получила совет. И уверена, что окажется действенным. Если уж Ясень говорит, что я смогу… Великому Древу надо верить!
Значит, сейчас мой путь лежит домой – в королевский сид Неблагого Двора, к Кэйворрейну. Нужно поделиться тем, что я узнала от Ясеня, и рассказать, что отдала долг.
А еще…
Надеюсь, что я таки рожу дочку, а то непонятно чем за совет расплачиваться…
Представила, как к Ясеню приходит мой пятый сын и сообщает: так, мол, и так, простите великодушно, но принцессы опять не получилось, мама мне братика родила, а потому, может, меня за нее возьмете? И расхохоталась.
А отсмеявшись, запрокинула голову и позвала:
– Северный ветер! Будь добр, отнеси меня к мужу!
Глава 19О горьких событиях и надежде
Некоторое время спустя северный ветер опустил меня на землю, но не в королевском дворце, а… где-то в горах. Горизонт был изрезан причудливой линией хребта, да и вокруг возвышались вершины. И создавалось обманчивое впечатление, что до снежных шапок рукой подать…
– Ты куда меня принес? – с опаской поинтересовалась я, глядя на горы слева, горы справа…
Технически, конечно, слева была почти отвесная скала, а справа огромный водопад, но это ни капли не радовало.
Внутренний компас подсказал, что я в Северных горах. Владения наших вассалов. Гномов и гвиллионов.
И надо полагать, что мой супруг где-то под толщей камня решает с ними срочные загадочные дела. И как до него достучаться, я пока не понимаю… попрыгать и поорать? Попросить Двор сказать мужу, что жена пришла? Ветер не сможет проникнуть в каменные дворцы, чтобы сказать лично, а связываться магически я еще не умею.
Впрочем, я не успела загрустить или померзнуть (только полюбовалась водопадом), как вдруг казавшаяся монолитной стена раскрылась, и оттуда вышел Кэйворрейн в окружении небольшого отряда слуа.
Осунувшийся, измотанный, с новыми ожесточенными огоньками в голубых глазах. В этом освещении мне даже показалось, что на идеально гладкой коже лица фейри появились горькие морщинки у рта.
– Элла! – Он стремительно двигался ко мне, перепрыгивая с валуна на валун, так как дороги у этого входа в подгорные чертоги не было.
– Кэйр! – Я бросилась к нему на шею, только сейчас понимая, как соскучилась. – У меня новости! Много-много новостей!
Он сгреб меня в охапку, обнял так сильно, что я даже на секунду задохнулась от нехватки воздуха. Но почти сразу хватка стала более нежной и бережной. Чуть отстранив меня, муж наклонился для поцелуя, а после, глядя в глаза, тихо проговорил:
– Кажется, у людей есть такое понятие как бункер. Вот туда мне и хочется тебя посадить! У гномов даже есть такой, я думаю, они с радостью предоставят его ради сохранности королевы!
Хм, вот все же не устаю я удивляться, откуда муж столько всего знает… человеческого! Хотя, видимо, за время заточения со смертными в роли тюремщиков и нахватался.
– Не надо. – Я потянулась вперед и коснулась ответным поцелуем его губ. – Лучше… нам действительно надо поговорить. Срочно.
– О чем?
– Надо, – с нажимом повторила я, стрельнув глазами по сторонам и намекая, что не готова вести беседы при всем фейрийском народе. Слуа, конечно, мертвые, но слух и память у них точно есть.
А секретную информацию следует сначала обсудить с королем, а потом уже обнародовать.
– Хорошо, – кивнул Кэйр, с явной неохотой выпуская меня из объятий.
И увлек меня внутрь горы, а там повел по коридорам-лабиринтам, сменяющимися то огромными пещерами, то небольшими залами.