У всех остроухих политиканов – без исключений! – разом вытянулись физиономии. Ну, хоть не уши…
– Элеонора, царственная сестра моя, вы несколько торопитесь… – мелодично начала Титания.
– Нет! – оборвала я. – И вы прекрасно это знаете, моя царственная сестра. Давайте не будем считать упущенные бриллианты в тот момент, когда вам может не достаться и подгнившего мха? Война уничтожит все. Ничего не останется!
В этот момент в нашу дискуссию вмешалось новое действующее лицо.
Могучий викинг метров двух ростом, с окладистой бородой и мрачными темными глазами.
Притом я опять не ощутила дрожи пространства – он просто появился. И не где-нибудь, а удобно расположившись в соседнем с Моарой кресле.
Кажется мы очень, ОЧЕНЬ многого не знаем о фоморах.
«Не мы, а ты, – прокомментировал Неблагой Двор. – Остальные в курсе, что тут есть еще зрители».
Отлично… Пожалуй, хорошо, что я не знала. Только лишние нервы тратить, думая, где же находится тот, кого я не вижу, и чем собирается заняться…
– Я несколько опоздал, – громко сообщил викинг. – Но теперь я, Дерек Стрелозуб, стану говорить!
– Рад приветствовать нового вождя фоморов, – кивнул Благой король и наконец-то тоже уселся за стол. Ну и я села рядом с мужем. Если честно, коленки уже дрожали…
– Сволочь и паскуда ты, Оберон, король Летнего Двора, – на удивление дружелюбно прогудел Дерек. – Но я тут с начала «переговоров», если их можно так назвать. И, в отличие от вдовы моего дяди Элаты, я уже столкнулся с отродьем Партолона и потерял немало лучших своих бойцов. И да, нет никакой гарантии, что боги не захотят наказать победителей таким же образом.
– Весьма точно сформулировано, – согласился Благой король. – Итак, ваши предложения?
– А есть варианты? – хмыкнул фомор. – Сначала совместно решаем вопрос с теми, кто в кургане. А после… после подумаем.
И все повторится… Общими силами уложат мертвецов, а потом…
Я судорожно принялась подбирать новые аргументы, но открыть рот не успела.
– Боюсь, что подумать придется уже сейчас, – вежливым, спокойным тоном сообщил Кэйворрейн и достал из-за ворота уже знакомую подвеску. – Полагаю, вы все знаете, что это такое.
Черный кристалл мигнул, и внутри его заклубилась тьма. Даже на черном камзоле Неблагого короля он выглядел чуждым, мрачным и… безмерно опасным.
Моара подалась вперед, но тут же с шипением отшатнулась. Титания стиснула кулаки, а в зеленых глазах появилась искра страха.
– Кэйворрейн… – В одно имя моего супруга король Оберон сумел вложить свое честное мнение по поводу притащенной на стол переговоров гадости. – Кажется, мы пытаемся решить вопрос миром.
За спинами королей, будто по команде, сделали шаг назад дивные лорды, и Благие, и Неблагие.
Видимо, о мерзком кристалле действительно знали все – кроме меня и новоприбывшего фомора.
Дерек Стрелозуб склонил голову сначала налево, потом направо и сообщил:
– Понятия не имею. Что это за холера, Неблагой?
Моара выдохнула и чуть дрогнувшим голосом сказала:
– Это кристалл с силой титана.
– Того самого, из изначальных? – уточнил Дерек.
– Да!
– М-м-м… тогда холера опасная. Полагаю, что Зимник подобрал аргумент для подкрепления мирного договора?
– Как приятно иметь дело с воинами, – благосклонно похвалил его мой муж. – Вы правы. Я, король Неблагого Двора, требую, чтобы все представители разумных заключили мир – здесь и сейчас. Мы составим договор, согласно которому сначала решаем общую проблему с племенем Партолона, а после предоставляем фоморам их исконные территории и помогаем в их восстановлении.
– Видимо, там тоже какая-то холера! – почему-то вновь развеселился Дерек.
Все же военные – они… особенные.
– Неважно. Главное, что мы совместными усилиями Благого и Неблагого Дворов вам поможем. И не станем вторгаться на Хрустальные острова с… так сказать, с военными визитами.
– Слушай, королек, а вот чисто для справки, а что, если нет? – осведомился фомор.
– Я предполагал, что будут нужны чуть более подробные объяснения. Итак, вот в этом кристалле – сила титана. Его зародыш. И эта сила обязана вернуться в мир. С одной стороны, это неплохо, но есть большой минус. То живое существо, которое вместит в себя зародыш титана, перестанет существовать в своем прежнем облике.
Кэйр говорил так обыденно, так монотонно, будто рассказывал давно всем известную и надоевшую сказку. А я понимала, что стоило бы сейчас отследить реакции тех, кто слушает его. В первую очередь – Благого короля. Мне было как минимум любопытно…
Понимала. Но не могла отвести глаз от мужа.
– А соответственно, у него, как у любого приговоренного, есть право на последнее желание, – все так же буднично продолжал он. – Отмечу, что это последнее желание будет действовать как гейс, и новоявленный титан не сможет успокоиться, пока не исполнит загаданное им же самим. А возможностей у него будет… очень много. Так вот, я, король Кэйворрейн, клянусь своей силой и магией, клянусь своей короной и беру в свидетели Неблагой Двор…
Тот же тон, то же спокойное выражение лица, тот же ярко-голубой, ничуть не изменившийся цвет глаз… Если бы я не влюбилась в этого мужчину раньше – сделала бы это сейчас.
– …если сегодня не будет подписан мирный договор, то я разбиваю кристалл. И моим последним желанием станет уничтожение фоморов. Полное. Окончательное. До последней капли крови, в ком бы они ни текла.
– М-м-м… прекрасно! – одобрил Дерек Стрелозуб. – А как же недавние красивые слова о том, что убитые могут восстать обратно? Получается, убьешь ты нас, королек, а мы после вернемся и таки растащим ваше дрянное остроухое племя по косточкам?
– Такая возможность, несомненно, есть, – пожал плечами Кэйр. – Но она теоретическая. А война на два фронта – возможность реальная, и она уже на пороге. Так что, пожалуй, я рискну. Но это я… а вот вы, уважаемый Дерек? Рискнете? Своим народом. Всем и сразу. Вы только-только вышли из Бездны, и вместо жизни все племя фоморов подвергнется уничтожению. Так себе перспектива.
Кажется, мою фразочку о добром слове и пистолете кое-кто воспринял слишком буквально.
– Кстати! – словно бы вспомнил Кэйворрейн. – Просто для информации, чтобы не утонуло в глубине веков и сохранилось в анналах истории. Этого титана пробудил Аэлар Филидэль, потомок Элаты, открывший Печати на Бездне. А убаюкал я. Так что все справедливо.
Молчание затянулось на несколько минут, и за это время за креслами Моары и Дерека возникали один за другим новые фоморы. Пятый (и последний) из них, воткнул в стол кинжал, оперся на рукоять обеими руками и прогудел:
– О чем думаешь, Дерек? Лично я не хочу дохнуть тут во славу амбиций. Давайте ваш договор, дивные поганцы. И пусть пропишут свои обязательства! А то знаю я этих остроухих гадов, им обмануть – как мне тропу открыть!
Надо же – демократия…
– Народ фейри будет честен, – с максимально возможным достоинством сказала я и, повернувшись к своей свите, велела: – Чернила, перо и пергамент!
Надо сказать, что я до последнего не верила, что все получится. Не верила, когда составляли первый текст договора, не верила, когда принесли карту и долго рассматривали области, которые отходят фоморам. Понятно, что Хрустальными островами наши воодушевленные враги не ограничились. И понятно, что Оберон, отчаянно торгуясь, сумел впихнуть Дереку Стрелозубу Шепчущий лес, громогласно сожалея о потере таких прекрасных угодий…
Отдельных трудов стоило отстоять открытые границы между государствами! Да, не сейчас, но я ультимативно прописала намерение прийти к этому в течении ближайших трехсот лет. Надеюсь, что к тому моменту градус взаимной ненависти и страха снизится.
Несколько раз фоморы и фейри так и норовили сцепиться, но Кэйворрейн многозначительно гладил кристалл с видом «я дурак, мне никого не жалко, если что – рванет».
И да, это сработало! Дивному народу слишком не хотелось терять свою вечную жизнь, а фоморам – с таким трудом обретенную свободу.
Но я все равно не верила.
Смотрела, как Оберон берет перо и, поклявшись богиней Дану и своим Двором, ставит подпись. Любовалась округлым росчерком Титании, больше похожим на цветок.
Наблюдала как Дерек Стрелозуб выводит свою кривую закорючку, а под ней аккуратно расписывается Моара. Я настояла на том, чтобы фоморка тоже заверила этот документ, как представительница культа Домну от лица всех жриц.
Конечно же, я расписалась и сама, по-прежнему не веря в происходящее.
Последним подпись поставил Кэйворрейн.
Мы с ним ушли из долины Сен Маг последними, и мне казалось, что мой муж тоже не верит, что все закончилось… вот так вот.
А еще мне казалось, что я сплю или, может быть, брежу…
У меня получилось.
Действительно получилось.
У нас.
– Пойдем уже! – Кэйр подхватил меня под локоть и, открыв тропу, увлек за собой.
Мы вышли у дверей уже знакомого дома. Родового сида Сумрачного Плетущего.
В последний раз я была тут еще человеком. Напуганной пряхой, которая не знала, что ей предстоит. Влюбленной девчонкой, которая сожалела о том, что объект ее любви – не простой человеческий парень.
Будто целую жизнь назад…
– Вот и все, – сказала я, заходя вслед за Кэйром в тихую гостиную. – Это так странно, правда? Словно готовилась биться в кровь, а не пришлось.
– Мою Темную королеву удовлетворил бы только эпичный бой на три стороны? – рассмеялся Кэйр, привлекая меня к себе и нежно целуя в волосы.
– Нет, конечно! Тем более на кровь и смерть я уже насмотрелась за эти дни.
По лицу мужа пробежала тень.
– Да… и я тоже.
– Мы справились, Кэйр. Мы справились!
– Да, Элла.
Чуть позже, когда я сидела, забравшись с ногами, на коленях мужа, он, будто почуяв мою тревогу, спросил:
– Ну что ты?..
– Знаешь… – прошептала я, укладывая голову ему на плечо. – В мире так много войн. В любом мире… Много страха, много крови и ужаса. И сейчас мне кажется, что самая лучшая война – это не та, в которой победили. Это та, которая не состоялась. Хотя я говорю глупость… война не может быть лучшей! Ее просто не должно быть.